Цитаты из книги «Охота на Джека-потрошителя»

Томас пальцем приподнял мой подбородок вверх, и моя щеки горели под его пристальным взглядом. – Мне очень нравится, когда ты так злишься, Уодсворт

он шагнул вперед, глядя на меня сверху вниз, и я изо всех сил старалась не опустить веки и не зажмуриться. Томас подходил все ближе, пока меня не охватила уверенность, что моя кровь взорвется и брызнет из тела подобно фейерверку, разлетающемуся по ночному небу. – Может, тебе следует отметить отличный покрой моего костюма. Я тоже сегодня выгляжу довольно красивым. Тебе не кажется?

– Я думал, что потеряю тебя, – он запустил пальцы обеих рук в свои волосы и забегал взад и вперед. – Я увидел кровь – подумал, что он перерезал тебе горло. Мысль о том, что я тебя потеряю… Не знаю, кто из нас сделал первый шаг, но внезапно оказалось, что мои руки обхватили его лицо, наши губы слились – и к черту всякие приличия и воспитанное общество. Не было Джека-потрошителя и ночного нападения. Были только Томас и я, охваченные ужасом от угрозы потерять друг друга.

Разве это не исключает меня из числа подозреваемых? Или мы должны ложиться спать в одной постели, чтобы доказать мою невиновность? Собственно говоря… возможно, это не такая уж ужасная мыс

слова. – Уезжайте из Лондона сейчас же, мисс Уодсворт. Я ошибался, я не могу вам помочь. Уходите! – закричал он так, что мы вздрогнули. И повернулся к Томасу. – Вы должны охранять ее. Она отмечена знаком смерти и должна умереть.Томас прищурился.– Если это какой-то фокус… – Уезжайте! Уезжайте немедленно, пока еще не поздно. – Мистер Лиз проводил нас к двери и швырнул мне мое пальто, словно оно горело. – Джек жаждет вашей крови, мисс Уодсворт. Да поможет вам Бог.

Я уловил этот ваш аромат в переулке. Зашел в несколько магазинов, стараясь найти точно такой же… – он посмотрел на свои руки. – Я хотел купить вам эти духи. Если бы он поднял руку и дал мне пощечину, я была бы не так шокирована. Вот что мой единственный на свете настоящий друг думает обо мне: я – чудовище, которое ждет, когда его спустят с поводка. Может быть, он прав. Я, безусловно, не собиралась плакать или умолять его мне верить. У меня даже не вызвало добрых чувств его признание в том, что он хотел купить мне подарок. Я жаждала крови. Особенно его крови.

Он сосредоточил взгляд на моих губах, и меня охватил ужас, что пластины корсета сломаются от моего тяжелого дыхания. В каком-то смысле он выглядел таким же испуганным, какой чувствовала себя я, его взгляд снова переметнулся вверх, чтобы оценить мою реакцию. Он, несомненно, хотел поцеловать меня. В этом я была уверена. Я не могла отрицать, что мое предательское сердце тоже стремилось к этому. Теперь мое сердце глухо стучало по совершенно другой причине.

– Я надеялся, что вы осуществите свои угрозы и проследите за мной, – он окинул взглядом мой костюм. – Возможно, ваша прическа оказала положительное воздействие на ваш мозг. Красота и практичность. Я прищурила глаза, отложив для дальнейшего обдумывания то, что он назвал меня красивой.– Откуда вы узнали, что я здесь?Дьявольская улыбка приподняла уголки его рта. – Скажите мне кое-что, Уодсворт. Почему вы ерзали на своем стуле, когда мы сидели в вашей гостиной, хотя ваша тетушка находилась наверху, – он придвинулся ближе и осторожно провел пальцем по моей щеке сверху вниз. – Вы пошли за мной поздно ночью, не имея надежды на то, что вмешается какая-нибудь ваша компаньонка, если я попробую сорвать поцелуй?

Я не смела пошевелиться. Я даже забыла, что надо дышать, так как его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Он барабанил пальцами по стене, не отрывая от меня глаз, его губы изогнулись в улыбке. – Ну, а вы приводите в ужас меня, Уодсворт. Кажется, мы квиты.Я немного оправилась от шока, но язык и мышцы еще не способны были шевелиться. То, что он по-воровски подкрался в темноте, меня встревожило. Я хотела накричать на него, сказать ему, как это дурно – подкрадываться к человеку, но могла лишь смотреть на

Томас оттащил меня назад, обнял и стал мягко баюкать в объятиях, и мне даже было наплевать, что это крайне неприлично. Посмотрев на свои руки, я поняла, что это ужасная ложь.