За время, проведенное в услужении, я слышала много криков. Оторопелый возглас горничной, если ее застали в одиночестве на господском этаже, к примеру, похож на тоненький пронзительный писк, и его не спутаешь с завываниями посудомойки, которая разбила что-нибудь из драгоценного хозяйского сервиза и глядит на собственное жалованье за три месяца вперед, лежащее на полу в осколках.
Но крик, раздавшийся тем утром, был совсем другим. Так могла кричать только женщина перед лицом смертельной опасности. Я подобрала юбки и бросилась бегом в коридор.
Теперь в моем распоряжении находилась комната прежней экономки на первом этаже, поэтому я кинулась прямиком в холл, к главной лестнице, уповая на то, что мне удалось правильно определить, где кричали. По ушам резанул еще один вопль – уже ближе, где-то на господском этаже. По правилам мне надлежало воспользоваться лестницей для прислуги, но я эти правила проигнорировала и бросилась вверх по мраморным ступенькам. Крики не смолкали. Я одолела еще один пролет и свернула в крыло, где находились апартаменты для почетных гостей. В этот самый момент из коридора для прислуги вынырнул Рори.
– Где? – выдохнул он.
Мы оба замерли и прислушались. Очередной крик указал нам направление.
– Там! – выпалила я.
– Эфимия! Стой! – попытался удержать меня Рори, но я уже распахнула дверь спальни Пуфика Типтона и влетела туда, чуть не споткнувшись о Дейзи, нашу новенькую горничную. Дейзи, сидевшая на полу, обратила ко мне заплаканное лицо с расширенными от ужаса глазами. От виска до подбородка на нем пролегала багровая полоса. А прямо передо мной стоял Типтон, вскинув одну руку, и в этой руке был хлыст.
Я не раздумывая шагнула вперед, заняв позицию между рыдающей горничной и ее обидчиком. На меня уставились предательские голубые глаза – именно эти глаза сверкали в прорези маски убийцы, не так давно напавшего на миссис Уилсон, я их отлично запомнила. Руку с хлыстом Типтон и не собирался опускать. Я, выпятив подбородок, гордо встретила его взгляд, как равная, молча бросая ему вызов.
Не знаю, осмелился бы он меня ударить, потому что на пороге возник Рори с ошеломленным возгласом:
– Господь милосердный! Что здесь происходит?!
Типтон отвел взгляд от моего лица.
– Вода для бритья ледяная. – Швырнув хлыст на кресло, он пригладил рукой волосы. – Пусть принесут теплую.
От тона, которым Типтон это произнес, мне стало не по себе – в нем не было ни гнева, ни раскаяния.
– И пришлите сюда моего бездельника лакея, – добавил он. – Мне сегодня нужно выглядеть презентабельно.
Пока Рори, запинаясь, уверял его, что все будет сделано, я помогла горничной подняться на ноги:
– Идем, Дейзи.
Вниз я ее отвела по лестнице для прислуги, потому что девушке нельзя было попасться на глаза кому-то из господ в таком виде: я не сомневалась, что они осудят скорее ее, чем Типтона.
– Я не могу потерять эту работу, не могу, – всхлипывала бедняжка.
– Не потеряешь. К тому же скоро этот человек и леди Риченда избавят нас от своего присутствия.
– О нет, – помотала головой Дейзи. – Она обещала сделать меня своей камеристкой.
– Если примешь ее предложение, окажешься в штате прислуги Типтона, – осторожно заметила я.
Мы наконец добрались до уютно освещенной кухни, где нас встретила встревоженная миссис Дейтон.
– У вас есть какая-нибудь мазь? – спросила я. – С бедняжкой Дейзи произошел несчастный случай.
– У этого случая, похоже, есть имя, – проворчала повариха. – Он опасный человек.
– Ох, что вы, я сама виновата, – пролепетала Дейзи. – Он сказал, вода для бритья слишком холодная.
– А зачем ты вообще понесла ему воду? – поинтересовалась я. – Это не твоя обязанность.
– Но он все звонил и звонил…
В кухню вошел заметно побледневший Рори:
– Где этот чертов лакей, слуга Типтона?
– Могу предположить, прячется от своего господина, – отозвалась я.
– Понятно. Значит, мне придется потолковать с этим парнем и объяснить, что нельзя заставлять лэсси[6] делать его грязную работу. А ты, Дейзи, отдохни денек. Полежи у себя в комнате и почаще делай компрессы, чтобы снять опухоль. Не нужно, чтобы тебя видели с таким лицом. – Рори с вызовом взглянул на меня.
Он не имел права раздавать указания моим подчиненным, но в данном случае я была полностью согласна с его решением, поэтому кивнула:
– Отличная идея. Надеюсь, у нашей посудомойки найдется время, чтобы носить Дейзи еду наверх, миссис Дейтон? Мне бы не хотелось создать вам лишние хлопоты.
– Не беспокойся за меня, – отозвалась миссис Дейтон. – Сейчас я только дождусь, когда семга по-французски, которую так обожает Типтон, превратится в угольки, и буду в твоем распоряжении. А для тебя, Дейзи, деточка, вот эта пикша, томленная в молоке. Тебе понравится.
На этом мы все разошлись по своим делам. Я внимательно следила за тем, чтобы никто из служанок не оказался наедине с Типтоном. Раньше он никого не бил из нашего штата прислуги, но в любом случае я не собиралась давать ему второго шанса.
Время шло, а о предстоящей свадьбе так никто и не объявил официально. Если бы Рори вместе со мной не был свидетелем сватовства, я бы решила, что мне все это приснилось. Ситуация была странная.
Обед мы пережили без происшествий. За стол сели только Типтон, Риченда и ее брат-близнец лорд Ричард Стэплфорд. Их младший брат по отцу, Бертрам, все еще отсутствовал – уехал проверить, как идет ремонт в «Белых садах», загородном особняке, который он приобрел под влиянием порыва и который медленно разрушался, погружаясь в болото. Недолгое время я прослужила там экономкой, а потом кухонный пол внезапно превратился в кучу трухи почти что у меня под ногами, и мы ретировались в Стэплфорд-Холл на период восстановительных работ.
Можно было бы предположить, что хозяева дожидаются возвращения Бертрама, чтобы начать строить свадебные планы, но старшие брат с сестрой никогда особенно не интересовались его мнением. К тому же они знали, хоть это и не высказывалось вслух, что мы с Бертрамом вели против них расследование.
Я отчаянно нуждалась в дружеской поддержке со стороны Мэри. Ее беспечное отношение к жизни и лучезарный взгляд на мир словно рассеивали сумрак вокруг меня, но, как можно было догадаться, она где-то пропадала с Мерритом, бывшим лакеем из «Белых садов», а теперь нашим шофером. Вероятно, продолжала знакомить его с «окрестными видами». По правилам, я должна была бы устроить ей выволочку, когда она вернется, но лишний шум нам с Рори был не нужен – мы вдвоем содержали дом в идеальном порядке. К тому же мне на собственном опыте простой служанки было известно, как тяжело работать на Стэплфордов. По сути, они согласились в свое время нанять меня без рекомендаций только потому, что иначе не могли набрать штат, ибо никто не соглашался идти к ним в услужение.
Из большой гостиной позвонили в колокольчик. Именно в этот час у Риченды обычно возникают несвоевременные мысли что-нибудь изменить в меню на ужин. Такое с ней случается почти каждый день. Я одернула строгое черное платье, подобающее экономке, и направилась в гостиную, а открыв дверь, с изумлением обнаружила, что меня ждут все трое Стэплфордов.
– У нас прекрасная новость, – заявила Риченда, не успела я переступить порог. – Мы будем праздновать свадьбу здесь.
У меня отвисла челюсть.
– Это ведь ни у кого не вызовет затруднений, правда, Эфимия? По моим предварительным подсчетам, будет всего около трех сотен гостей.
– Три сотни гостей, – повторила миссис Дейтон. – Три сотни! Мать честная…
Повариха впервые на моей памяти не бегала по кухне, а смирно сидела на стуле.
– Мне кажется, это в порядке вещей для юной леди выходить замуж в отчем доме, – заметил Рори.
– Я думала, они устроят торжество в Лондоне, – сказала я. – Мы не можем разместить в Стэплфорд-Холле столько людей, а в деревне поблизости всего одна приличная гостиница.
Рори пожал плечами:
– Может, гости будут приезжать и уезжать на автомобилях – сейчас это модно.
– Ох-ох, когда мисс Риченде приходит блажь учудить что-нибудь модное, это всегда заканчивается слезами. Вот увидите! – пылко воскликнула миссис Дейтон.
– Главное, что нам теперь нужно сделать, – это составить несколько относительно выполнимых планов мероприятия, – сказала я. – Она в любом случае отбросит большинство наших предложений, но мы должны подтолкнуть ее в правильном направлении.
– О, Эфимия, я слишком стара для этого! – горестно возопила миссис Дейтон. – Они выставят меня вон без пенсии!
Повариха накинула на голову фартук и принялась всхлипывать из-под него.
– Думаю, нам нужно какое-то сильнодействующее средство, – сказал мне Рори, и впервые за долгое время я увидела, что в зеленых глазах снова появились веселые искорки. – Кажется, у меня уже есть одна идея…
– Ай[7], это тритоны, сэр. Детеныши тритонов.
Лорд Ричард, Рори Маклеод и я образовали тесную, можно сказать, сплоченную группку в ванной комнате лорда Ричарда. Невзирая на сохранившуюся традицию каждое утро подавать господам воду для бритья в тазиках, после того как ее подогреют на кухне, Стэплфорд-Холл, построенный относительно недавно, мог похвастаться вполне современной водопроводной системой.
Мы все как один смотрели в ванну. Там что-то извивалось.
– Служанка сказала, они вылезли из крана, – с озадаченным видом сообщил лорд Ричард.
Я с трудом сдержала смешок. Ситуация была курьезная.
Лорд Ричард крутанул вентиль, и из крана потекла чистая холодная вода.
– Ну вот, – с облегчением вздохнул он, – должно быть, других мерзких тварей там нет.
– Будем надеяться, – мрачно пробормотал дворецкий.
– На что ты намекаешь? – насторожился хозяин.
– По моему опыту, сэр, инвазия может быть масштабнее, чем кажется.
– Инвазия? Это что за…
Разговор был прерван отчаянным женским воплем. Я похолодела, но почти сразу поняла, что кричала не Дейзи.
– Моя сестра, – сказал лорд Ричард и, как ни удивительно, помчался по коридору со всей прытью, на которую может быть способен мужчина в слишком узком костюме.
Рори и не подумал последовать за хозяином – он прислонился плечом к стене, а на его губах заиграла улыбка, не очень-то подобающая вышколенному дворецкому.
С подозрением взглянув на него, я побежала за лордом Ричардом, который уже скрылся в будуаре сестры. Сцена, представшая там моему взору, была достойна развеселого водевиля: Риченда стояла на стуле, задрав юбки, и самозабвенно верещала. Тонкие ножки стула подрагивали под ее весом.
– Миледи, лучше бы вам…
– Там! Оно там! – взвизгнула Риченда, ткнув пальцем в сторону опрокинутого чайного столика. – Чудовище!
Я наклонилась и внимательно изучила останки фарфорового сервиза в цветочек, унаследованного ею от матери. Сервиз лежал в осколках на полу. Узор был, конечно, не в моем вкусе, но чудовищным я бы его не назвала.
– В ч-чайнике! – выдавила Риченда.
Стул угрожающе затрещал. Лорд Ричард, подхватив сестру, спустил ее наконец на землю, и она укрылась за его широкой спиной, а я тем временем подошла поближе к тому, что осталось от сервиза. Чудесным образом уцелевший чайник лежал на боку донышком ко мне. Я осторожно развернула его, и из носика на меня уставилась маленькая зеленая мордашка. Я удивленно заморгала. Вслед за мордашкой из носика показалось крохотное плечико и панически задергалось.
– О, бедняжка застряла! – сообщила я.
– Чего? Ты в своем уме? – возопила Риченда.
– Определенно, ваша светлость, – отозвался вошедший в этот момент Рори. – Это всего лишь тритон, взрослая особь. – Он забрал у меня чайник. – Я выпущу его в сад.
– Что тритон делает в моем чайнике? – осведомилась Риченда тоном, который впечатлил бы и мою матушку, а моя матушка умеет держаться надменно и величественно лучше, чем кто-либо из известных мне людей.
– Вероятно, мы имеем дело с небольшой инвазией, – сказал Рори, словно не заметив, что лорд Стэплфорд лихорадочно подает ему знаки молчать.
Риченда повисла на брате, так что он крякнул от неожиданности.
– Тогда, Эфимия, проверь, нет ли этих тварей где-нибудь еще, – потребовала она.
В течение дня тритоны стали заявлять о себе все чаще и чаще. Миссис Дейтон нашла их в котелке, посудомойка – в раковине, Дейзи – в вазе с розами, стоящей в холле. Ни с того ни с сего они возникали повсюду. Я начинала подумывать, что в доме придется процедить и прокипятить всю воду, хотя никогда не слышала, чтобы кто-нибудь умер от отравления тритонами. Впрочем, и с тритоньей инвазией я раньше никогда не сталкивалась.
Все происходящее меня сильно озадачивало. Я выросла в доме приходского священника, в сельской местности, и вот уж где можно было наблюдать буйство дикой природы во всем ее великолепии. Разнообразной мелкой живности на стенах, под потолком и на чердаке у нас водилось предостаточно, а у моего братика, малыша Джо, была роскошная коллекция засушенных насекомых, панцирей, крылышек, ножек – в общем, всего, что когда-то бегало и летало. Джо обожал оставлять свои экспонаты на самых видных местах в гостиной, когда какие-нибудь благородные прихожанки удостаивали отца своим визитом, за что получил немало подзатыльников. Но тритонов на моей памяти он притащил в дом один-единственный раз – после того как играл на берегу местной речки и свалился в воду.
Очнувшись от этих размышлений, я подняла голову и увидела Сэма – нашего чистильщика обуви, а по совместительству мальчишку на побегушках, – который, весело насвистывая, разгуливал по саду неподалеку от моего окна. Его работа, надо сказать, особых поводов для веселья не дает – трудиться надо много, а жалованье за это полагается ничтожное. Сэм в своем ремесле один из лучших, и он отлично знает, что ради собственного блага ему стоит пореже попадаться кому бы то ни было на глаза и делать свою работу быстро и тихо. Так что видеть, как он расхаживает у всех на виду и насвистывает, не боясь привлечь внимание, было крайне необычно.
Кому-то может показаться странным, что я так озабочена инвазией, то есть нашествием – а вернее, наплывом – тритонов, тогда как на мою подчиненную напали с хлыстом. Однако, к своему великому сожалению, должна сказать, что тритоны – явление куда более редкое.
Я захлопнула гроссбух, спрятала его в ящик стола и поспешила в сад.
– Сэм!
Мальчишка обернулся так стремительно, что я испугалась, как бы он не свернул себе шею. Глаза у него были широко распахнуты. И этот взгляд я очень хорошо знала.
– Мой младший брат точно так же смотрел, когда я ловила его на какой-нибудь шалости, – сообщила я. – И даже не думай сбежать от меня, Сэм.
Очень медленно, как будто его поймали на крючок и подтягивали на леске, мальчишка засеменил ко мне. Правую руку он засунул глубоко в карман.
– Что у тебя в руке? – поинтересовалась я. – Нет, Сэм, в другой.
– О, там вовсе не то, что можно показать такой леди, как вы, мисс Сент-Джон.
– Показывай, – велела я.
Маленький кулак разжался над моей ладонью, и из него выпали два шиллинга.
– Господи, Сэм! И как же ты их заработал?
Я прекрасно знала, что ни от Стэплфордов, ни от Типтона он не мог получить таких денег за чистку ботинок, да и ни при каких обстоятельствах они не дали бы ему ни пенни.
– Не могу вам сказать, мисс.
Я крепко взяла Сэма за ухо:
– Еще как можешь и непременно скажешь, – а затем с ловкостью опытной старшей сестры доставила его на кухню.
На пороге нас встретил Рори.
– Эй, отпусти парнишку, Эфимия. Пусть развлекается.
– Хотелось бы знать, чем он заслужил развлечение, мистер Маклеод. Полагаю, нет необходимости напоминать вам, что вы, как старший над мужской половиной прислуги, отвечаете за все, что мог натворить этот молодой человек.
Рори осторожно разжал мои пальцы на ухе Сэма.
– Беги, приятель, я сам разберусь.
Я уставилась на дворецкого, приоткрыв рот. Когда Рори коснулся моих пальцев, по ним словно пробежали искры, и не скажу, что это было неприятно. Тем не менее гнев мой не утих.
– Как ты смеешь подрывать мой авторитет перед слугами?! – выпалила я ему в лицо.
– Я подрываю твой авторитет? Ты же сама сказала, что ответственность за поступки Сэма лежит на мне.
О проекте
О подписке