Глава 3

Когда Ксандер вошел на кухню, Сэм стояла к нему спиной, поэтому он смог насладиться видом ее вьющихся, ниспадающих на спину рыжих волос и очаровательной попкой, обтянутой джинсами.

Ксандер резко отвернулся от нее и посмотрел на маленькую девочку, сидящую за барной стойкой и наблюдающую за ним с тревогой в огромных глазах поверх стакана с апельсиновым соком.

То же чувство, что испытывал Ксандер в детстве.

И его причиной сейчас был он.

У Ксандера практически не было опыта общения с детьми. Он видел, что ребенок красив, особенно эти непослушные длинные рыжие локоны. Черты ее лица более округлые, чем у матери, и она обещала превратиться в красавицу. На ангельском личике выделялись большие и серьезные глаза. На щеках и крошечном носике была россыпь миленьких веснушек.

Девочка с трудом спустилась с высокого стула и посмотрела на него из-под длинных темных ресниц.

– Простите, что я толкнула вас, мистер Стерн.

У нее была такая милая шепелявость, скорее всего из-за выпавшего зуба.

– Я не хотела, просто я никогда не видела такого большого телевизора. – Ее глаза наполнились слезами. – Мама говорит мне по… по…

– Постоянно. – Саманта пришла на выручку, ставя кружку свежего, горячего чая и сахар на барную стойку перед Ксандером.

– По… многу раз, – выкрутилась малышка, – не бегать по дому.

– Я назвала это «взгляд побитого щенка», – доверительно призналась Сэм, ласково перебирая рыжие локоны дочери.

– Что? – Ксандер оторвал свой взгляд от кающегося ребенка и посмотрел на мать.

– Слезы, наворачивающиеся в больших глазах, дрожащая нижняя губа, «взгляд побитого щенка», – продолжала мать с сожалением, – этот взгляд моя дочь, да и большинство детей, освоила в совершенстве к трехлетнему возрасту.

– О! – Он почувствовал себя глупо.

– Уверяю вас, раскаяние совершенно искреннее, и вам не надо переживать по поводу вашей реакции. Обычно он работает и со мной тоже. – Сэм сочувственно улыбнулась.

Ксандер понял, что он теряет контроль над ситуацией. Он холодно посмотрел на них обеих.

– Пол оставил ваши сумки в коридоре, вам самим придется отнести их в комнаты. У вас две смежные спальни в конце коридора справа. Моя спальня слева, куда вам ни при каких обстоятельствах не разрешается входить без разрешения, – резко сказал он.

Секунду она выглядела озадаченной, но затем расправила плечи, не осознавая, что это движение еще больше округлило ее маленькую, но упругую грудь.

– Конечно, мистер Стерн, – ответила она спокойно. – Пойдем, Дейзи, мистер Стерн хочет побыть один. – Она протянула девочке руку. Дейзи повернулась и застенчиво улыбнулась Ксандеру, когда они уходили из кухни.

Ксандер чувствовал себя совершенным хамом из-за того, что разговаривал с ними так жестко.

* * *

– Я могу что-то еще сделать для вас? – Сэм сознательно держалась нейтрально, подавая ему на закуску великолепно приготовленную спаржу и соус беарнез.

Длинные волосы аккуратно собраны в хвост, и она одета в ту же простую белую рубашку и черные брюки, в которых была на интервью. Этот комплект – ее «униформа» на ближайшие две недели.

Сэм принесла все продукты на выходные, зная, что до понедельника у нее не будет времени сходить за покупками из-за свадьбы Дариуса и Энди.

Сегодня на ужин она решила приготовить что-нибудь простое: спаржу, стейк, рассыпчатый картофель с беконом и запеченой морковью, а на десерт – перевернутый ананасовый пирог с мороженым.

Сэм любила готовить, она знала, что у нее получаются очень вкусные блюда. Поэтому она была разочарована, когда Малькольм запретил ей готовить, ссылаясь на присутствие в доме шеф-повара. Ей позволялось только утверждать меню на неделю.

К сожалению, после развода скромный бюджет Сэм не позволял ей фантазировать в ингредиентах.

К счастью, Ксандер не ограничивал ее в готовке. Сэм сомневалась, что когда-нибудь он ел домашнее тушеное мясо.

– Что ты имеешь в виду? – Он откинулся на стуле и взглянул на нее своими темными глазами.

Прошла пара часов с тех пор, как Саманта ушла с кухни. И она провела с пользой это время, распаковав вещи и разложив их в ящиках в спальне. Она также перед готовкой убрала принесенные с собой продукты в холодильник и кладовку.

Сэм покраснела, когда услышала вызов в его голосе. Она предпочла его проигнорировать. Она была замужем за человеком, кого богатство и власть превратили в высокомерную и эгоистичную сволочь. Он не считался ни с кем, включая Саманту.

Ей не хотелось признавать, что Ксандер в белой футболке и черных джинсах выглядел этаким плохим мальчишкой. Может, всему виной то, что он возбужден, и Саманта заметила это.

Этого оказалось достаточно, чтобы заставить сердце Сэм биться быстрее, она почувствовала, как вспотели ладони и появилось приятное покалывание в груди и между бедер.

Ничего из того, что она хотела бы испытывать к этому человеку.

– Вы говорили раньше, – сказала она холодно, – что-то насчет недействительного правила.

– И?

– Что вы хотели этим сказать?

– Где Дейзи? – Он вопросительно поднял брови. – В квартире очень тихо.

Сэм ощетинилась, готовая броситься на защиту своего ребенка. Не важно, что этот человек думал, Дейзи не была шумным ребенком. Скорее, наоборот. Малькольм игнорировал ее присутствие и позаботился о списке правил поведения для нее.

За что Сэм чувствовала себя виноватой. И за хрупкую надежду, что ее брак однажды опять станет счастливым. За мечты и молитвы, что Малькольм однажды вернется и полюбит свою маленькую, очаровательную дочь.

Саманта потратила впустую почти три года, надеясь и молясь об этом. О человеке, которого она даже не знала, не говоря уж о любви. Богатый и высокомерный человек, видевший свою жену только как украшение, выставляемое напоказ, и удовлетворение его потребностей в постели. Эгоцентричный настолько, что не смог полюбить дочь.

Ксандер Стерн богаче и влиятельнее, чем Малькольм мог стать когда-либо. Он был и более привлекательным, и обладал чувственным магнетизмом, на который Сэм, хоть и неохотно, отвечала.

Но время, когда ее привлекали богатые и властные мужчины, давно прошло.

Вынужденная жить по правилам раньше, Сэм не была уверена, что сможет придерживаться их сейчас.

– Саманта?

Она моргнула и посмотрела на мужчину, внимательно изучающего ее.

– Сэм, – автоматически исправила она.

– Я бы предпочел Саманта, – ответил он высокомерно.

Какая разница, как этот человек будет ее называть, если через две недели они расстанутся и больше не увидят друг друга?

– Как вам будет угодно, – кивнула она, – и, отвечая на ваш вопрос, Дейзи поела, искупалась и сейчас крепко спит.

Ксандер понятия не имел, о чем думала Саманта последние несколько минут, но эти мысли явно не были приятными. У нее появился затравленный взгляд, а щеки побледнели.

– Сейчас только восемь.

– Дейзи всегда ложится спать в семь в будни.

Этого Ксандер тоже не знал.

– Хорошо, – пожал он плечами, – тогда, возможно, мы сможем поговорить после ужина?

Саманта напряглась.

– Конечно, мистер Стерн.

– Ксандер.

– Я бы предпочла сохранить формальный стиль общения.

– Тогда мне называть вас миссис Смит?

– Нет, потому что я не миссис Смит, – сухо сказала она.

Прищурившись, Ксандер внимательно посмотрел на нее.

– Мой брат говорил, вы в разводе?

– Да, – кратко кивнула Сэм. – Я вернула девичью фамилию после развода.

Он нахмурился:

– Фамилия Дейзи тоже Смит?

– Да, – напряженно ответила она.

– Я не понимаю.

Немногие смогли бы понять ее ситуацию. Малькольм настоял, чтобы у Дейзи была фамилия матери после развода. Он не хотел, чтобы Дейзи принадлежала к его семье.

– Ваша еда остывает, – указала она, избегая его пристального взгляда. – И у меня еще есть дела на кухне, – добавила она, прежде чем он успел возразить, – я буду рада продолжить этот разговор после того, как подам кофе.

Ксандер с хмурым видом принялся за спаржу, но его внимание было приковано к ней. Он заметил, что Саманта заняла оборонительную позицию. Очевидно, он сказал что-то, что расстроило ее.

Но это было слегка необычно – менять ребенку фамилию после развода.

Он не был знаком с процессом лично. Его родители были несчастливы в браке, и им лучше было бы развестись, но они не сделали этого. Когда Ломакс Стерн умер, Кэтрин и ее сыновья остались с фамилией Стерн. Только когда она вышла замуж за Чарльза, отчима Ксандера, поменяла свою фамилию на Латимер.

Ксандер знал, что он будет возражать, если женщина захочет поменять фамилию его ребенка на свою девичью. Он встряхнул головой – зашел слишком далеко, интересуясь жизнью временного работника.

– Ужин был великолепен, спасибо.

Сэм кивнула и поставила поднос с кофе на стол.

– Садитесь, – кратко пригласил Ксандер, когда она стала убирать со стола.

– Я постою, если вы не возражаете. – Саманта старалась не злиться на приказ.

Он поднял холодный взгляд от чашки:

– Возражаю.

Сэм недоуменно нахмурилась:

– Думаю, что сесть рядом с вами неуместно для отношений сотрудник – работодатель.

– Уместно или нет – будет видно позже, когда будете помогать мне готовиться ко сну!

Она залилась румянцем от смущения. Ей казалось, он выглядит просто ужасно в сочетании с ее рыжими волосами. Ведь она согласилась выполнять эту обязанность, когда устраивалась на работу. Совершенно неуместное смущение, она же была замужней женщиной три года.

От одной только мысли о необходимости помочь ему сегодня она почувствовала жар во всем теле. Ей пришлось крепко сцепить дрожащие руки за спиной.

– Еще одна причина, чтобы поддерживать формальные отношения, – хладнокровно возразила она.

Ксандер редко использовал эту столовую, ему не нравилось ужинать в одиночестве. Он собирался распорядиться подавать еду на кухне. Он не мог не заметить ее нервозности при упоминании о ее прямых обязанностях.

Он не думал, что будет испытывать какую-то неловкость от предстоящего. Саманта же выглядела испуганной. Только спустя несколько секунд она смогла спрятать свои эмоции.

Она оказалась не такой уж холодной и сдержанной.

– Я могу потянуть шею, глядя на вас снизу вверх, – нетерпеливо сказал он.

– Я не такая высокая, – скептически посмотрела на него Сэм.

В этом она права, их глаза были почти на одном уровне, несмотря на то что Ксандер сидел за столом.

– Послушайте, Саманта, я стараюсь воздержаться от того, чтобы приказать вам сесть, – раздраженно произнес он.

– Почему?

– Потому что вы уже возразили несколько минут назад, – еще более раздраженно произнес он.

И снова Ксандер наблюдал бурю эмоций на ее лице. Сначала протест, потом раздражение. Видимо, благоразумие победило, она выдвинула стул и опустилась неловко на самый край и вздернула подбородок.

– Полагаю, вы хотите обсудить правила, пока мы с Дейзи будем жить здесь?

Он хотел обсудить это, но теперь чувствовал себя дураком из-за того, что поднял эту тему. Это сильно расстроило Саманту, хотя он не знал почему.

Надо признать, он был не в самом лучшем настроении после падения, хоть и принял извинения Дейзи.

Ксандер не слышал ни звука от Дейзи за последние три часа. В доме было так тихо, будто в нем вовсе не было ребенка.

Разве он не этого хотел?

Он сжал губы.

– Уверен, ты согласишься, некоторые правила быть должны.

– Их мы могли подробнее обсудить до того, как я согласилась на эту работу, – ответила она, слегка скривившись.

– Несомненно, – согласился он нетерпеливо.

Саманта кивнула холодно.

– Первое правило относится к бегу по коридору, я полагаю?

Ксандер искал на бледном лице сарказм или юмор, но она смотрела безэмоционально. Как будто уже все это где-то слышала.

– Мои просьбы – только здравый смысл, – выдохнул он раздраженно. – Для нашей же пользы.

– О? – вопросительно подняла Саманта бровь.

– Да. Я… слушай, рядом со мной раньше никогда не было детей, ясно? – Ксандер с досадой провел рукой по волосам. – Я бы не хотел…

Не хотел чего? Разозлиться в присутствии этой маленькой, робкой девочки? Смог бы он сдержать того монстра, что открыл внутри себя, и не сделать что-то ужасное этой пятилетней малышке?

Ксандер больше не знал ответа на этот вопрос, вот в чем была проблема.

Он сжал губы.

– Не бегать по коридорам, не кричать, не включать громко телевизор. И, как я уже сказал, не входить в мою спальню и не трогать картины и другие произведения искусства.

Все эти правила касались только ее дочери.

Дейзи не была склонна кричать или смотреть громко телевизор в любое время дня и ночи. Ей не нужно входить в спальню Ксандера. Тем более у нее не было причин трогать все эти бесценные произведения искусства.

Правила были очень похожи на те, что установил Малькольм. Только он пошел дальше. Как только Дейзи научилась ходить и говорить, он заявил, что не желает ее видеть или слышать.

Саманта встала и направилась к кухне.

– Все предельно ясно.

– Саманта!

Она резко остановилась, но не обернулась, горло перехватило от волнения. Ее переполняли эмоции и слезы. Ведь она привела Дейзи еще в один дом, где ее заметят, но не захотят слышать.

Почему-то она ожидала большего от Ксандера Стерна.

Прежде чем встретиться с ним, она читала в газетах, что он высокомерный плейбой, строит свою жизнь так же жестко, как руководит бизнесом. Она знала, что он недоволен своим состоянием. И она готова мириться с этим.

Но она не была уверена, что сможет утихомирить дочку ради его комфорта.

Она больше не интересовалась мужчинами. Поэтому Сэм не ходила на свидания последние три года. Она поклялась, что никогда больше не позволит Дейзи жить в таких же ужасных условиях, что и в первые два года.

И опять Сэм напомнила себе, что нищие не выбирают.

Деньги за эту работу были слишком нужны, чтобы она могла выбирать.

Сэм резко повернулась, ее щеки горели, когда она взглянула на Ксандера.

– Я слышала, что вы сказали, мистер Стерн. Я сделаю все возможное, чтобы вы не тяготились пребыванием Дейзи здесь. Но я не пойду дальше этого. – Она посмотрела на него с вызовом. – Если вы не довольны этим, лучше сказать об этом сейчас. Мы уедем утром, а вы сможете найти замену.

Саманта была великолепна, когда злилась. Ее рыжие волосы мерцали в электрическом свете, ее синие глаза сверкали, а на щеках горел румянец.

Ксандер был не так глуп, чтобы сказать это вслух. Из своего опыта он знал: женщины не особо ценили такие комплименты. К тому же это звучало снисходительно.

– Меня устраивает текущее положение дел, – отмахнулся он. Любовь к Дариусу и Энди не дает ему выбора. Но это не значит, что ему должно все это нравиться.

Саманта моргнула и неуверенно переспросила:

– Устраивает?

– Вы считаете мои просьбы неразумными? Это только просьбы, Саманта, не приказы. Если есть какая-то проблема, скажите мне сейчас, чтобы мы могли ее решить.

– Я… Нет. – Она выглядела смущенной. – Но Дейзи ребенок и…

– Все хорошо, – резко и нетерпеливо сказал Ксандер, вставая и держась за спинку стула для равновесия. – Вы давно в разводе? – спросил он.

Резкая смена темы разговора застала Саманту врасплох.

– Три года, – ответила Саманта безжизненно, она больше не смотрела на него.

– Тяжело было?

– Разве такие вещи бывают легкими?

– Наверное, нет. – Ксандер не был удовлетворен ее ответом. Опять.

Все, что она говорила раньше о браке и разводе, было противоречивым.

Дариус был прав, когда обвинил его в зацикленности на себе после аварии.

Ксандер мог сколько угодно отрицать этот факт, но приезд Саманты и ее дочери лишил его возможности поддерживать эту отчужденность.

Он чувствовал возрастающее жгучее любопытство. Ему хотелось знать все о женщине, которая будет жить с ним в квартире следующие две недели.

И настолько же сильно Саманта не хотела ничего рассказывать.

Что она скрывает?

– Вы с Мирандой давно знаете друг друга? – Ксандер решил зайти с другой стороны.

Саманта слегка нахмурилась, прежде чем ответить:

– Мы познакомились полгода назад, когда Дейзи стала посещать школу танцев.

Он кивнул.

– Она очень хорошо отзывалась о тебе. – Он не собирался говорить, как его невестка защищала Саманту и предупреждала его не распускать рук.

Ксандера позабавило такое отношение, он едва мог стоять на ногах, да и то при помощи костылей. Так что он вряд ли сможет приударить за ней.

Однако, проведя несколько часов в компании Саманты, он сожалел, что не может двигаться, как раньше.

– Очень мило с ее стороны, – улыбнулась Саманта, – с Энди легко поладить.

Ксандер кивнул.

– Дейзи нравится заниматься танцами?

Сэм улыбнулась открыто и нежно:

– Она их обожает.

– А Дейзи проводит много времени со своим отцом?

Саманта резко вздохнула. Она поняла, что Ксандер усыплял ее бдительность.

Может, она была несправедлива к нему? Может, до аварии он был совсем другим?

«Нет, он всегда был таким, – решила Сэм с сожалением. – Просто сейчас он надел маску добродушия». А зачем ему прятаться? Она здесь, чтобы работать, а не прыгнуть в его постель, как сделали бы многие женщины.

Ее глаза сузились.

– Дома Дейзи будет проводить все свое время со мной.

– Ты не ответила на мой вопрос.

Сэм выдержала его взгляд:

– Нет, ответила.

Он сжал губы.

– Твой муж в отъезде?

– Бывший муж, – поправила Сэм, – и я понятия не имею, где он. А сейчас прошу прощения, – добавила она, собирая посуду. – Мне еще надо убраться на кухне.

– Это может подождать.

– Я устала, мистер Стерн, и хотела бы отдохнуть перед сном, – ответила она твердо.

Ксандеру оставалось только спрятать свое разочарование. Саманта избегала ясных ответов о своем замужестве. Что только разжигало его любопытство.

Его заинтриговало, что Сэм замолкала, когда речь заходила о бывшем муже. Она понятия не имела, где он находится, не сказала, встречается ли он с Дейзи.

Когда же этот человек видит свою дочь?

Но что еще более важно – что он сделал Саманте? Каждый раз, когда о нем заходила речь, в ее глазах появлялась обреченность.