И хотя в материальном плане он стал принцем, ему все равно продолжает казаться, что его жизнь, когда-то бившая ключом и полная радужных надежд, потрачена впустую. Он стал осторожнее и теперь проверяет кредитную историю женщины, прежде чем подумать о свидании с ней.
Когда Хизер подошла к Расселу, он приказал себе сопротивляться ей. Мало того что она была на девятнадцать лет моложе (двадцать три года против сорока двух лет), так она еще и находилась у него в подчинении. Он был генеральным директором процветающей компании и, хорошо зная законы о сексуальных домогательствах, не собирался попадаться в эту ловушку. Но Хизер ни за что не хотела принять его отказ. Она постоянно давала ему понять, что она доступна, и всячески завлекала его.
«Что будешь делать в эти выходные?» – спросила она, когда я засобирался домой. «Доведу до ума кое-что из того, что не успел закончить на работе», – ответил я. «А я поеду к родителям, – сказала она. – Потому что у меня нет парня». Это был, конечно, намек. А иногда она льстила мне – например так: «Ты сам придумал эту концепцию? Это так оригинально, просто гениально», или: «Ты в отличной форме. Меня очень привлекают мужчины постарше, а парни моего возраста меня ничуть не волнуют».
Однажды вечером я засиделся в кабинете. Я не мог сосредоточиться. Может быть, снять трубку и позвонить ей? Я так и поступил. При этом я чувствовал себя уверенно, потому что она ясно дала мне понять, что ей будет интересно со мной! Это сродни покупке акций после тщательного анализа. Я встретился с ней после работы. Мы выпили и проговорили три часа. Я был очарован ею. В ней не было ничего от Золотоискательницы. Меня привлекала ее целомудренность, ведь для меня она была женщиной-ребенком. Она очень любила лошадей. Мы начали встречаться поздними вечерами, после того как я уходил с работы. Я наедался на 3000 калорий, и мы до четырех утра занимались «горизонтальной гимнастикой». Я мало спал и плохо ел.
Общение с плохой девочкой очень токсично для здоровья мужчины, в чем Рассел убедился спустя несколько месяцев после их первого контакта.
Я был участником теннисного турнира. В какой-то момент я почувствовал, что ракетка в моей руке весит килограммов пятнадцать. Я проиграл. После этого я принял душ и вернулся в свой кабинет, где одна из секретарш сказала мне: «Вы не очень хорошо выглядите. Давайте съездим в больницу». Через несколько часов врач-интерн сказал мне, что у меня случился сердечный приступ. Я впервые попал в больницу. Это была моя первая встреча со смертью, и она напугала меня. Ты лежишь в реанимации, а парней справа и слева от тебя увозят в черных мешках. Мне пришлось шесть недель сидеть дома. Хизер бросила работу и переехала ко мне. Она была рядом днем и ночью, читала книги о здоровом питании и устроила генеральную уборку на кухне, чтобы избавиться от всех продуктов, которых не было в этих книгах. Она стала моим надежным тылом. Вот тогда я и влюбился в нее по-настоящему. Она обо всем заботилась!
Да, Хизер действительно обо всем заботилась, в том числе и об отмене приема противозачаточных таблеток. Она знала, что, пока Рассел размышляет о том, что и он смертен, пришла пора родить ему наследника. Мало того что он с большей вероятностью согласится с этой идеей (хотя до того, как они стали заниматься сексом, он настоятельно просил ее принимать эти пилюли). Так у нее еще повысятся шансы забеременеть, которые в любом случае выше шансов получить предложение выйти за него замуж на такой ранней стадии отношений, тогда как времени, возможно, почти не осталось.
Она забеременела примерно через месяц после моего сердечного приступа. Я очень удивился и сказал: «Я думал, ты принимаешь противозачаточные таблетки». Она ответила: «Я знаю, что ты хочешь семью, поэтому отказалась от этих таблеток». Я в самом деле как-то раз сказал Хизер, что хочу завести еще детей, потому что мой сын жил с моей бывшей женой, но я не говорил, что хочу завести детей именно с ней. Пока она не сообщила мне о том, что беременна, я даже не собирался жениться на ней!
Первый признак того, что Хизер была Золотоискательницей, появился после того, как она сообщила мне о своей беременности. Мой друг-адвокат посоветовал мне подписать с ней брачный контракт. Я сказал ей, что хочу, чтобы она подписала бумагу, прежде чем мы известим ее родителей о том, что мы поженимся. И хотя я был расстроен новостью о ее беременности, женитьба на ней казалась мне правильным поступком, тем более что я был влюблен в нее. Сначала она сказала, что подпишет контракт, чтобы показать мне, что ей не нужны мои деньги. Но потом она передумала, якобы потому, что ее адвокат посоветовал ей не делать это. Я рассердился и заявил ей, что тогда я не женюсь на ней, и действительно оформил наши отношения только через восемь лет.
Примерно через год после первого свидания с Хизер Рассел уже жил на конной ферме за городом, с сожительницей, ребенком и девятнадцатью лошадьми. Первые годы он блаженствовал и совсем забыл о неподписанном брачном контракте. Рассел сделал Хизер своим деловым партнером, они вместе покупали и продавали лошадей. Среди лошадей она была как в раю, в то время как он платил за все.
Однажды Хизер сказала, что ей нужно больше денег на уход за лошадьми. Я предложил ей продать несколько лошадей, чтобы раздобыть средства. Она ответила, что сейчас зима – не самое подходящее время для продажи лошадей – и закончила наш разговор так: «Да пошел ты! Я раздобуду деньги где-нибудь в другом месте!» Впоследствии я начал просматривать банковские выписки с моего личного счета. Я всегда снимал по 250 долларов за раз, но вдруг стал замечать 300, 196 долларов и другие не свойственные мне суммы. Она знала, где я храню свою банковскую карту, и вычислила пароль, проанализировав другие наши пароли. За два месяца она украла 10 000 долларов. Я был раздавлен. У меня было такое чувство, будто она мне изменила. Она сказала: «Ты сам виноват. Я просила у тебя денег. Неужели ты думал, что я позволю лошадям голодать?»
Но корма для лошадей было предостаточно, даже гораздо больше, чем нужно. Затем произошло то, что еще больше охладило отношения. Хизер захотела устроить их дочь в частный детский сад. Они жили довольно скромно, в сельской местности, а в частном детском саду Хизер завела по-настоящему состоятельных подруг среди жен хоккеистов, пассий разных тузов и карьеристок.
Уроки получала не только их дочь. Хизер тоже кое-что усвоила: уверенность в том, что ей все что-то должны. Разумеется, она уже могла дать новым подругам фору в науке окрутить небедного мужика, поэтому и в новых науках весьма преуспела. Хизер начала проводить больше времени на светских мероприятиях в одиночестве, в то время как Рассел работал или сидел дома с дочерью. Они отдалились друг от друга.
Когда я только познакомился с нею, она была провинциальной девушкой. Не устраивала вавилоны на голове, не красила ногти и не покупала брендовую одежду. Но после того как Хизер познакомилась в детском саду с другими женщинами, она стала интересоваться всякими модными штучками. И она постоянно ходила к экстрасенсам, увлекшись эзотерикой.
Один парень, сын которого был в одной группе с нашей дочерью, увлекался скаковыми лошадьми. Вскоре Хизер заявила, что больше не хочет покупать и продавать лошадей и что ей интересно просто объезжать скаковых лошадей с новым знакомым. Она проводила с ним все больше времени: днем они объезжали лошадей, а вечером отправлялись на скачки. Мне это не нравилось, но я, словно маленький ребенок, закрывал глаза и уши. Я понимал, что, возможно, у них роман, но доказательств у меня все равно не было. Всякий раз, когда я жаловался на ее траты или еще на что-то, она отвечала: «Ты стал занудой».
Рассел подумывал о том, чтобы уехать, но ему не хотелось терять опеку над еще одним своим ребенком, которого он очень любил, и этот деликатный момент Хизер использовала в своих интересах. Когда их дочь достигла возраста, когда ребенок начинает задавать вопросы, Хизер сказала Расселу, что их дочь будет очень огорчена, узнав о том, что ее родители не расписаны.
Тогда я женился на Хизер ради нашей дочери, в надежде на то, что она изменится. Примерно через год после того, как мы поженились, роясь в аптечке, я увидел коробку с прокладками. Внутренний голос подсказывал мне, что туда нужно заглянуть. Я открыл ее и нашел записку: «Жизнь без тебя не мила. С нетерпением жду, когда мы будем жить под одной крышей». Я понятия не имел, кто мог ей это написать. И я нашел там другие записки и разную писанину от экстрасенсов. И тут я все понял. Она посещала эзотерические салоны, чтобы рассчитать свою жизнь без меня: «С кем я познакомлюсь? За кого выйду замуж? Сколько у меня будет детей?»
«Лучше не зли ее, – посоветовал мне адвокат. – Постарайся смотреть на эту ситуацию как на деловую сделку, без эмоций. Ты делаешь это ради своей дочери». Я вернулся домой днем, напустив на себя беззаботный вид. Хизер пила чай и просматривала программу скачек. «Я хочу поговорить с тобой», – сказал я. Она опередила меня: «Мне кажется, нам нужно развестись» – и положила на стол листок с требованиями. «Вот список того, что ты отпишешь в мою пользу, – заявила она. – А если ты не согласен, я обращусь к адвокату». – «Ладно, я согласен», – ответил я. Она была потрясена. «Разве ты не сердишься на меня?» – спросила она. Я пожал плечами: «Я хочу сохранить с тобой нормальные отношения, поэтому смирю гордыню и выполню твои требования».
Оказалось, что записку, которую я нашел, написал брат того лошадника. Он, кстати, тоже был женат. В общем, у нее были интрижки с тем любителем скачек, его братом и по крайней мере с еще одним парнем! Когда она украла деньги, интуиция подсказала мне, что она способна завести связь на стороне, но я не хотел в это верить.
Чего Рассел не знал, до того как влюбился в Хизер, так это того, что за ее ангельской и такой обманчивой невинной внешностью скрывался сильный матриарх. Из деревенской провинциалки она превратилась в плохую девочку и внушила себе, что богатого мужчину любить так же легко, как и бедного. Ее отец был госслужащим и изо всех сил старался дать все необходимое своим пятерым детям, из которых всегда выделял старшую дочь Хизер. Она была его предметом обожания – став в первом классе лучшей ученицей, вплоть до выпуска она продолжала хватать звезды с неба. Хизер хотела доказать отцу, что, несмотря на свое среднее образование, она тоже способна чего-то добиться в этой жизни.
Рассел происходил примерно из такой же семьи.
Мой отец был неудачливым торговцем, поэтому у нас всегда был очень скромный достаток. Мы жили довольно бедно, едва сводили концы с концами. Мои отношения с отцом были похожи на отношения Хизер с ее отцом. Мой старший брат был предметом обожания отца. Хорошо успевал в школе и институте, осуществил отцовскую мечту, став врачом.
Мои родители спали в разных комнатах. На протяжении всего моего детства и отрочества мать относилась ко мне как к своему конфиденту: разъясняла мне свое отношение к отцу и причину, по которой их брак не был успешным. Она понимала, что ей нужен настоящий мужчина, не такой, как отец. Слышать это было неприятно, я не любил ее исповеди. Отец был большим ребенком, а не реальным мужиком. И я решил, черт возьми, что добьюсь успеха, потому что ужасно боялся стать таким, как отец.
Фентону исполнилось сорок, а он все еще сидел в одном из крошечных кабинетов для работников бухгалтерской фирмы. И он решил круто изменить свою жизнь.
Мой роковой недостаток заключался в том, что я достиг того возрастного потолка, когда поневоле чувствуешь отчаяние и безрассудство. На Западном побережье размер имеет значение… размер вашего портфолио. Но мое не принесло мне жену. Я чувствовал, что жизнь проходит мимо.
Фентон связался со службой знакомств, ориентированной на женщин из России. Ему прислали анкеты пятидесяти русских претенденток, причем его уверяли, что эти анкеты показали только ему, и подталкивали сыграть в «русскую рулетку». Фентон выбрал девушку, которая ему понравилась, красивую, высокую, стройную. У них завязалась переписка, начались долгие телефонные разговоры.
О проекте
О подписке