Он снова смотрел на меня такими глазами, будто искал что-то за той внешней оболочкой, которая меня окутывала. Разве он еще не понял, что видел то, что хотел видеть?
– Я знаю. Это просто очередная ее фаза. Через пару месяцев появится что-то новенькое.
– Что? Почему?
– Не знаю. Думаю, таким образом она не позволяет сближаться с собой посторонним. Ей нравится держать мир на расстоянии вытянутой руки.
Он взял меня за руку и повел в противоположную от Ив сторону, к пляжу.
– Мы идем не туда, – заметила я.
– Нет, но она сойдет с ума, когда увидит, что мы свалили с вечеринки.
Хейден показал на оливки, которые я убрала с кусочка пиццы.
– Что здесь происходит?
– Я не фанат оливок.
– Было много других без оливок.
– Мне нравится вкус, который придают пицце оливки. Просто сами по себе они мне не нравятся.
Он засмеялся, а потом закинул одну из оливок в рот:
– Странная ты.
– Эй.
– Мне нравятся странности. Обычность скучна.
На таком расстоянии я смогла прочитать надпись на ее футболке: «Мне нравятся черепахи». Не уверена, должно ли это было вызывать смех или она и правда питала слабость к черепахам.