Читать книгу «Вампиры ночи» онлайн полностью📖 — Кейдиса Найт — MyBook.
image

Глава вторая

Почему Москва?!

Ненавижу холод. Если Джексон хотел меня наказать, он мог бы привязать меня к столу и хорошенько отшлепать, как нормальный человек. Но не отсылать меня в славянскую вечную мерзлоту. Посмеиваюсь от собственного остроумия. И даже раздумываю, не отправить ли ему сообщение, но вовремя себя торможу.

Сначала флирт на работе, а потом сексуальные домогательства. Из-за моих глупых проделок Джексон сегодня почти меня уволил.

Иду домой, ноги дрожат от каблуков, совсем не предназначенных для прогулок. Застегиваю пальто. В январе в Нью-Йорке холодно, и я снова сомневаюсь в своем жизненном выборе, когда внезапный порыв ветра задувает под мою короткую юбку и просачивается через колготки.

Я могла бы жить на Гавайях, но нет. Впрочем, неважно. На мой взгляд, на Гавайях слишком много гнезд Сирен. Меня даже передергивает. Чертовы Сирены.

Полагаю, стоит привыкнуть к вагинальному обморожению, потому что по сравнению с Нью-Йорком московская зима намного хуже. Телефон начинает вибрировать в кармане, и внутри меня все сжимается. Возможно, Джексон передумал давать мне последний шанс?

Пусть это будет не Джексон. Пусть это будет не Джексон.

Начинается дождь, и я прячусь под навесом хипстерской кафешки.

Это не босс пишет мне, а моя мама, которая, как обычно, раздражает. Я просматриваю ее сообщение и вздыхаю.

На следующей неделе в Нью-Йорк приедет новая глава АМ, поэтому я назначила вам встречу в «Ритце». Ее зовут Луиза. Вторник, 2 часа дня. Лучше будет с ней поладить. Надень что-нибудь подходящее.

Да, это точно моя дорогая мамочка. Никакого «Привет, как дела?». Ни «Во сколько ты будешь свободна?». Ни «Есть ли у тебя время встретиться с новой стервой АМ, которая во время странного чаепития в шикарном и дорогом «Ритц» только и будет, что пытаться надавить на тебя, лишь бы ты присоединилась к нам?». И напоследок – «надень что-нибудь подходящее» значит «не надевай свою примитивную безвкусную одежду».

У мамы не возникает вопросов. Она даже не задумывается. Просто дает указания и ставит перед фактом, пытаясь привлечь меня к работе в ее отделе. К ее жаждущему власти культу. Так было еще до исчезновения моей блудной сестры, и с тех пор стало только хуже.

«Не могу. Времени нет. Работаю», — пишу я в ответном сообщении.

На самом деле мама не знает, чем я занимаюсь (и это даже лучше). Она думает, что я бухгалтер.

Ответ приходит мгновенно:

«Найди время».

Если она вонзает во что-либо зубы, то поступает хуже, чем койот с трупом. Господи, кто умер и сделал ее королевой Ведьм-сучек? На самом деле, только один человек должен умереть, чтобы она буквально стала правящей королевой АМ, так что, возможно, именно поэтому она проявляет такую непререкаемую властность. Или, может быть, это из-за того, что она супермогущественная Ведьма. Закатив глаза, кладу телефон обратно в карман, прежде чем броситься под дождь. Ловко лавируя между лужами, я запрыгиваю на поезд до Квинс и стараюсь не думать о матери. Но тем не менее мысли о ней не перестают крутиться в моей голове.

Вступай в АМ. Не трать свою жизнь впустую. Надень что-нибудь подходящее.

Моя мама – Ведьма другого вида. На ее фоне я, со своей скучной способностью распознавать правду, просто никто. Но моя мама входит в состав правления Ассоциации магов в Барселоне, а это значит, что она путешествует по миру, выступает с лекциями перед другими ведущими ковенами и всегда в гуще Сверхъестественных событий. АМ – самое многочисленное и могущественное сообщество Ведьм и уже многие столетия считается руководящим органом. Некоторые не согласились бы с их устаревшим матриархальным управлением, но сложно пойти против богатой организации, в составе которой одни из самых сильных Ведьм в мире. Тот, кто противится, далеко не убежит. Ведьмы вроде меня, не состоящие в АМ, обычно стараются держаться в тени. Однако это не мешает АМ выслеживать меня. Они могут себе позволить следить за мной до конца моих дней.

Что ж, маме придется постоять в очереди, поскольку людей, ожидающих моего возвращения в АМ, намного больше, чем мой счет в ирландском пабе дальше по улице.

Выхожу из поезда, внезапно почувствовав решимость и уверенность в себе. Есть только одно место, где мне нужно быть во вторник в 2 часа дня, и оно в заснеженном мире преступников, полном Вампиров!

Подхожу к своему многоквартирному дому из коричневого камня, который не так уж и обшарпан, в отличие от большинства зданий в Квинсе, но где кладовка для метел все равно будет стоить вам не дешевле, чем в мормонском храме в Огайо. Вздрагиваю, увидев сквозь матовое стекло парадной двери неприятно знакомый силуэт.

Серьезно? Этот день пытается меня доконать.

– Саския!

Притворяясь, что не слышу, пытаюсь пройти мимо, но он преграждает мне путь.

– Тринадцатый номер! Ты что оглохла?

В ответ лишь закатываю глаза. Такими темпами они у меня скоро вывалятся.

– Я твой арендатор, Джованни, а не заключенный.

Джованни Де Анджело подражает итальянским мафиози. Однако он не молод и выглядит так, будто снимается в массовке фильма «Бриолин». Его волосы зачесаны назад, он всегда в обтягивающих белых футболках и с сигаретой за левым ухом. От него сильно пахнет мужским дезодорантом.

А еще он мой домовладелец.

– Где плата за аренду, Саския из тринадцатого номера? Я сыт по горло твоими отговорками, porca miseria[2]!

Так он и делает – ругается по-итальянски, хотя этот идиот никогда не выезжал из Нью-Йорка. Я виделась с его родителями, они итальянцы в третьем поколении, и никто из них не говорит на родном языке, но он думает, что если заговорит по-итальянски, то будет звучать гораздо суровее.

– Завтра, Джованни. Обещаю.

На этот раз он закатывает глаза и раздраженно вздыхает. Обычно у меня хорошо получается врать, но сегодня не вышло, так как уже второй месяц мне приходится прибегать к одной и той же схеме обмана.

– Я просил тебя звать меня Джо, – говорит он, и вижу, как перекатывается в его склизком рту комок жвачки, словно мертвый белый слизняк. – У тебя есть время до завтра, или я выброшу все твое барахло на улицу, capeesh[3]?

Он вытирает руки о джинсы. Еще одна его фишка. Без понятия, потные у него руки или грязные, а может, ему просто нравится этот жест. Даже думать об этом не хочу.

Перевешиваю сумку на другое плечо. Она тяжелая, в ней папка, набитая документами. Я еще не заглядывала в нее, но, учитывая мои предыдущие задания, там будет лежать поддельный паспорт и пачка стодолларовых купюр.

Опускаю руку в конверт, лежащий в сумке, и пролистываю пачку банкнот. Кажется, денег хватит на пару недель. В мои планы не входит оставаться в Москве на несколько дней, не говоря уже о неделях, так что, думаю, я могу потратить немного денег.

– Ты не станешь трогать мои вещи, – говорю я Джованни, одаривая своей самой милой улыбкой, и вручаю ему три купюры. – Вот, первый взнос.

Арендодатель морщит нос, его темные неухоженные брови сходятся на переносице.

– Триста долларов? Ты издеваешься надо мной, малая? Это не покрывает плату даже за неделю.

Он действует мне на нервы. У меня куча дел перед вылетом в Москву – пора использовать свою магию.

– Мария из девятнадцатого номера вообще не платит за квартиру, Джо.

Его лицо на пару тонов светлеет, и он опять вытирает руки о джинсы.

– Конечно, платит. Все здесь платят.

Звень! Лжет.

– И она твоя родственница?

– Да, Мария моя двоюродная сестра из Италии. – Он продолжает тереть руки и лгать.

Два месяца назад Джованни привел молодую женщину с большими глазами, хорошей фигурой, красивыми длинными волосами и сказал всем, что она из деревни его nonna[4], расположенной недалеко от Неаполя. Мария не говорит по-английски, но она и не из Италии, а из Бразилии. Мой талант к языкам весьма полезен, когда нужно понять, о чем спорят соседи.

Еще она беременна.

– Ты возьмешь мои деньги, Джо, а остальную часть получишь, когда я вернусь из отпуска. В противном случае мне придется рассказать твоей жене, что у тебя скоро будет bambino[5] от красивой бразильянки, которая живет на верхнем этаже и не платит за аренду. Capeesh?[6]

– Чушь собачья! Ты не посмеешь. – Но это правда, и он знает, что я посмею. Кроме того, Джованни только что подтвердил мои подозрения и дал мне по крайней мере еще один месяц, чтобы привести в порядок мои финансовые счета. Может, мой дар невеликий, но он чертовски полезен, когда дело доходит до поимки мошенников. Похлопав Джованни по плечу, я подмигиваю ему и ухожу дальше по коридору.

Беру кусок холодной пиццы и, пока жую его, ищу под грудой найденных Армией Спасения вещей свой ноутбук. Мне действительно стоит разобрать этот хлам и приступить к сборам, но придется повременить. Настало время заняться братьями Волковыми.

Сидя за столом у окна, я захожу в «Кровавую хронику». Наш скрытый в темной Интернет-паутине уголок придает разделу с новостями о людях практически то же устрашение, что и сабреддит[7] Гарри Поттера. Этот сайт практически невозможно найти, если вы точно не знаете, где его искать, – это наше место связи и обмена информацией. А любимый источник новостей сверхъестественного сообщества – это мы, «Кровавая хроника».

Каждый день «Кровавая хроника» переводится на двадцать семь языков миллионами читателей по всему миру. Ха! Выкуси «Нью-Йорк Таймс». Хотя моя уверенность в себе не продлится долго, если я как можно скорее не докопаюсь до сути этой истории с русскими криминальными баронами. В случае увольнения, возможно, придется работать в журнале сплетен о Сверхах. Но на самом деле мне не очень-то интересно писать о том, что Пол Радд мог бы быть Вампиром, ведь он не постарел ни на йоту с тех пор, как стал Бестолковым[8].

Нужно собраться духом. Я не могу снова облажаться.

Мгновение, и весь экран занят изображениями русских братьев – Константина и Лукки Волковых. Прочитав о них огромное количество статей, вышедших в течение последних пяти лет, я негромко присвистываю. Джексон был прав. С ними нельзя связываться. Слишком много у них знакомых в сомнительных кругах. Константин владеет рядом предприятий, а его брат является олицетворением слова «мутный».

Но чего Джексон мне не сказал, так это того, что они весьма примечательны и внешне.

Константин – старший. Он не такой, как я ожидала. Строгий костюм, аккуратно уложенные волосы, худощавое телосложение – больше похож на галантного торговца произведениями искусства, чем на шеегрыза. Вся информация о нем, которая мне попадается, описывает его деяния после обращения, но ничего не говорит о том, кем он был в своей человеческой жизни. Предполагаю, что и тогда он уже был важной персоной.

А вот его брат – совсем другое дело. Увеличиваю масштаб фото и начинаю хохотать. Волосы Лукки взъерошены, их кончики выбелены, руки покрыты татуировками аж до шеи, и на одной фотографии он запечатлен с обнаженной грудью перед ярко-желтым «Ламборджини» в мешковатых фиолетовых брюках и того же цвета пустой кобурой для пистолета. С чертовой кобурой для пистолета!

Если бы мне так отчаянно не нужна была эта работа, я бы отвертелась от подобного задания, как любой обитатель Нью-Йорка умеет уворачиваться от засмотревшихся на достопримечательности туристов, но на самом деле мне становится тревожно. Тревога и трепетное ожидание неизвестного ощущаются одинаково, верно? Однако именно ваш мозг решает, от чего и к чему бежать. Возможно, если я продолжу себя убеждать, то в конечном итоге и сама поверю.

Продолжаю поиски, переходя по ссылкам. Чем больше информации я получаю, тем мрачнее и загадочнее представляется мне ситуация. У них определенно достаточно денег. Вместе они владеют огромной строительной компанией, пятью барами, рестораном, акциями небольшой судоходной компании и… в довершении всего… управляют элитным Сверхъестественным стриптиз-клубом Москвы. «Черный кролик». Стильненько.

Пытаюсь найти что-нибудь о его местоположении, но ничего нет.

Желтая полоса загорается внизу экрана. Письмо от Джексона. Здесь ссылка на мой билет на самолет и информация о том, где я буду жить.

Увеличиваю масштаб страницы бронирования. Чертов жмот купил мне билет в один конец. Ясно, что он не собирается тратиться на мое возвращение, пока не узнает, что я пережила свою миссию. Возможно, все иначе, и Джексона волнует моя сохранность, однако он заказывает билеты на обратный путь только в том случае, когда задание выполнено или когда репортеру нужно немедленно уехать. По его словам, так ему не приходится постоянно менять билеты. Хотя он не дурак и прекрасно знает, что мы, репортеры «Кровавой хроники», пропадаем часто.

Тянусь к своей сумочке, достаю толстый конверт и высыпаю его содержимое на стол. Джексон может быть занозой в заднице, боссом с поразительным телом, слишком прекрасным, чтобы тратить весь день на работу в офисе, но он всегда обо всем думает.

Проверяю содержимое по очереди. Деньги, около двух тысяч долларов наличными, документы для въезда в Россию и паспорт. Этот паспорт, конечно, не идеальная фальшивка, но Джексон заколдовал все наши поддельные документы, чтобы ни один пограничник никогда не отказал нам во въезде. В «Хронике» есть наемная Ведьма, которая на это способна, но я никогда с ней не встречалась. Как и все остальное в его жизни, Джексон держит своих специальных сотрудников и информацию о них при себе.

Вот же высокомерный кисеныш! Конечно, он был уверен, что я возьмусь за работу, еще до того, как дала согласие, и продумывал детали моего задания в течение нескольких дней. Не очень понимаю, радоваться мне или обижаться.

Открываю фальшивый паспорт и смотрю на свое мрачное лицо. Видимо, мой босс считает, что, если находишься под прикрытием, невзрачная внешность поможет остаться в тени. С моими мягкими каштановыми волосами, средним ростом и весом я могу легко сойти за девушку из любой западной страны, в возрасте от восемнадцати до тридцати лет. Полезно быть столь обычной на вид, ведь если ты головорез, с красивым личиком и классной задницей, пробраться во многие места бывает трудно. Иногда я крашу волосы или меняю голубой цвет своих глаз на другой с помощью контактных линз, в зависимости от миссии, но сейчас у меня нет на это времени. Братьям-вампирам придется принять меня такой, какая я есть.

Затем замечаю имя в паспорте. Бренда? Проклятье, Джексон назвал меня Брендой? Наверное, это часть наказания за то, что я его разозлила.

Направляюсь в свою спальню, стаскиваю чемодан с верхней полки шкафа и бросаю в него одежду. У меня нет ничего подходящего, что можно надеть в мороз. В последний раз я так тепло одевалась четыре года назад, когда каталась на лыжах с мамой и сестрой в Вермонте. Да, в Нью-Йорке выпадает снег, но это не значит, что у меня есть зимняя обувь.

При мысли о Майкеле сжимается сердце.

Ее фотография висит рядом с моей кроватью. Прикусив губу, я беру ее в руки. Не хочу плакать, за последний год я уже достаточно натворила. У Майкелы было все, чего нет у меня, – она прекрасная, могущественная ведьма, умная и всеми любимая. У нее ЕСТЬ все, чего нет у меня! Нужно перестать думать о ней в прошедшем времени. Она пропала, а не умерла.

Именно из-за сестры я и стала журналистом, и именно поэтому каждую ночь провожу в «Кровавой хронике», пытаясь выяснить, где, черт возьми, она находится. Сомневаюсь, что найду ответы в Москве, но чувствую, что с каждым убитым мною плохим парнем я становлюсь немного ближе к тому, чтобы найти ее и выяснить, кто ее похитил.

Бросаю ее фото в сумку вместе с джинсами, джемперами и ботинками и иду наливать себе водку. Мне многое неизвестно о русских, однако я прекрасно знаю, как у них принято пить.

...
6