Цитаты из книг автора «Кэй Джеймисон»

Одним из таких людей был Глист, старший научный сотрудник. Он получил свое прозвище за скользкий и скрытный нрав. Высокомерный, чопорный, он был наделен интеллектом и эмоциональностью простейшего. Он думал о женщинах как об обладательницах бюста, а не ума, и его раздражало, что у большинства из нас было и то и другое. Он был убежден, что женщины, выбравшие путь академической ме

Но каждый раз, когда мне приходилось отказываться от спорта, я расставалась не просто с удовольствием, но и с частью себя, ведь я всегда считала себя спортсменкой. Маниакально-депрессивное заболевание вынуждает нас мириться с преждевременным старением. С физической и умственной слабостью за годы, даже десятилетия до положенного возраста.

ний) яростно копается в клетке. В такие периоды я не могла даже подумать о том, чтобы написать статью. И не понимала ни слова в научных журналах. Преподавание и научное руководство становились мучением.

Мне повезло заручиться поддержкой завкафедры в создании клиники и управлении ею. Он поддержал мое назначение директором, даже несмотря на то, что я не была медиком. И он знал, что я страдаю маниакально-депрессивным заболеванием. Вместо того чтобы ограничить мой рост из-за болезни, он поощрил мое стремление использовать собственный опыт при совершенствовании методов лечения и для того, чтобы изменить отношение общества к этой проблеме.

концерт в филармонии Лос-Анджелеса, который в 1985 году мы организовали вместе с другом — профессором музыки Калифорнийского университета. Стремясь просвещать общество о психических расстройствах, мы предложили директору филармонии программу, основанную на жизни и творчестве композиторов, страдавших маниакально-депрессивным психозом: Роберта Шумана, Гектора Берлиоза и Хуго Вольфа. Директор с воодушевлением откликнулся и пошел нам навстречу в вопросах оплаты

В клинике мы делали ставку на сочетание медикаментов и психотерапии, а не только на медикаменты, и работали над просвещением пациентов и их родных, рассказывая им о болезни и особенностях ее лечения. Благодаря собственному опыту я отлично понимала, насколько важна бывает психотерапия. Она помогает обрести смысл среди страдания, дожить до улучшения и преодолеть сопротивление принятию лекарств, когда осознаешь последствия отказа от них.

была решительно настроена на то, чтобы изменить отношение общества к этой болезни и взгляды на ее лечение. Вместе с двумя коллегами, которые вели обширную клиническую и исследовательскую работу по той же теме, я решила основать профильную клинику при Калифорнийском университете, которая специализировалась бы на диагностике и лечении депрессий и маниакально-депрессивного заболевания.

Вскоре после того, как я получила свое первое место в стационаре для взрослых пациентов, во мне стала нарастать тревожность. Мне было все труднее держать лицо, расшифровывая результаты психологических тестов больных. Пытаясь вникнуть в смысл тестов Роршаха, я порой чувствовала себя так, будто гадаю на картах Таро или составляю астрологический прогноз. Разве для того я защитила диссертацию? Я начинала понимать смысл строк из песни Боба Дилана: «Двадцать лет школы — и тебя назначат на дневную смену». Только в моем случае уче

Путь к получению постоянной штатной должности — самая кровавая из забав, что могут предложить вам лучшие университеты. Эта гонка в высшей степени конкурентна, стремительна, всепоглощающа, увлекательна, довольно брутальна и рассчитана на мужчин. Получить штатную должность на медицинском факультете, где врачебные обязанности приходится сочетать с исследованиями и преподаванием, еще сложнее. Так что быть женщиной, да еще и маниакально-депрессивной, которая вовсе не медик, — не лучший старт для полного препятствий пути.

корни деревьев, смерти моей подобна». Мания — это одновременно движущая сила и разрушитель, это огонь в крови. К счастью, огонь в крови несет свои преимущества в мире академической науки, особенно в стремлении получить постоянную штатную должность.