– А-а-а! Как ты посмел?! – взревел близнец, затрясшийся от ужаса и негодования.

– Всего лишь избавил его от страданий, – равнодушно протянул главарь, выдернул меч из плоти и вогнал в землю, избавляя клинок от тусклого багрянца.

– Он мой брат! – Ноздри Киряка трепетали от ярости.

– Значит, получишь двойное жалованье. – Меч вернулся в ножны.

Киряк безвольно опустился на колени рядом с погибшим.

– Эй, Юга, ты узнала, куда они направились?

– В Кревин, мой господин, – ответила старуха, вытаскивая из сумки флягу.

– Тогда немедленно снимаемся с места. Нужно догнать их до того, как они затеряются в толпе.

– Правильно, мой господин. В городе даже я не смогу их учуять, – закивала Юга и сунула флягу в руки Киряку, что сидел подле мертвого брата. – Вот выпей, полегчает.

Тот молча отпил.

– Вот и добре, – старуха растянула рот в довольной улыбке. – А горе скоро пройдет. Очень скоро.

Киряк поднял на ведьму светлые очи и только диву дался. И чего он ее раньше боялся? Не такая уж она и страшная. Да и бородавок не так много.

– Вперед, хватит разглагольствовать! – гаркнул Лисица.

Подельники, осторожно обогнув поляну, устремились за исчезающим в лесной чаще главарем. Старуха поудобнее устроилась на спине нового возлюбленного и скомандовала:

– Эгей! Гони без устали!

И счастливый Киряк, уже позабывший о брате, понесся вперед, ловко перепрыгивая валежник и ямы.

* * *

Немира обливалась потом. Пустой узелок казался набитым камнями, гарсет – точно сделанным из железа. Даже мягкие кожаные поршни претворились в несгибаемые деревяшки. Во рту пересохло. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Но дыхание все равно сбивалось, и ноги снова цеплялись одна за другую. Усталость начинала брать свое – и Немира шла все медленнее.

– Поспеши! – наверное, в сотый раз велел ведьмарь. И она послушно ускорилась, но очередного рывка хватило не болей чем на пяток шагов. В конце концов Немира споткнулась о корч, притаившийся во мхе, и мешком рухнула наземь.

– Дай хоть дух перевести. Сил нет.

– Этак они нас настигнут.

– Пусть настигают, – задыхалась она, – не могу больше.

Ведьмарь скинул с плеч мешок и присел подле нее.

– Вот, возьми, – протянул он флягу. Немира схватила ее и с жадностью припала. Но на язык попало всего несколько капель – больше проводник не дозволил, отобрав сосуд. – Только рот смочить.

– Жалко тебе, что ли? – обиженно поджала губы Немира.

– Худо станет, – несколько отстраненно ответил ведьмарь и припал ухом к земле.

– Далеко? – Немира искренне надеялась, что у нее будет хоть несколько мгновений отдохнуть от сумасшедшего бега.

– Не слышу, – поднялся ведьмарь. – Тут ручей недалеко, он их шаги течением заглушает.

– Пусть бы твой ворон прилетел.

– Некогда его ждать, пошли.

– Дозволь еще чуток отдохнуть.

– Нельзя. Этот чуток может нам жизни стоить.

– Да, поди, не за той сосной же они притаились, – сказала Немира. Ноги гудели, не хотелось даже пробовать встать.

– Поднимайся.

– Я правда очень устала, – голос дрогнул не то от злости, не то от обиды. Но в любом случае изначальной причиной оставалась бесчувственность ведьмаря.

Какое-то время он вглядывался в ее лицо, а затем прижался к широкому морщинистому стволу и что-то нараспев забормотал. Создалось впечатление, что он поет дереву колыбельную. Очень даже странно. Но зато появились драгоценные крохи времени на отдых.

– Ты что, оживить его пытаешься?

Ведьмарь, как обычно, не обращал ни малейшего внимания на вопросы, молча вытащил нож и приставил к своей руке. Немира зажмурилась, сообразив, что он собирается делать, а когда открыла очи – кровоточащая ладонь уже гладила кору, сплошь покрытую трещинами. Дуб заскрипел. Ведьмарь резко отстранился. Ствол качался из стороны в сторону, задевал соседние, почти касался земли, словно в поклоне.

– Что ты сделал? – спросила Немира, различив, как у дерева образовалась шишка, которая тут же принялась расти и меняться. А уже в следующее мгновение обрела смутно знакомые черты: глазки-угольки, острые скулы и длинную бороду. Дедушка леший!

– Чего звал? – прозвучал знакомый голос.

– Погоня близко. Поможешь?

– Отчего ж хорошим людям не помочь? – Деревянный глаз подмигнул Немире, и лик втянулся обратно. Она еще долго разглядывала морщинистый ствол, но тот больше не шевелился, а когда все-таки сумела отлепить взгляд от дерева, ведьмарь наспех перематывал ладонь.

– Давай помогу, – предложила Немира, поднявшись на ноги.

– Сам справлюсь, – буркнул тот. – Силы малехо вернулись? Вот и добре. В путь!

Немира только вздохнула и поплелась следом за проводником. Первые шаги дались тяжело – в ступни точно ножи впивались, но позже она попривыкла – и идти стало легче.

Через некоторое время путники вышли к широкому ручью – вода была такой чистой и прозрачной, что на ее дне без труда можно было различить каждый камешек. Никак родниковая! Немира присела, черпнула ладошкой и с удовольствием сделала глоток. Аж зубы сводит. Но вкусная! В такую если грязное белье на ночь положишь – к утру чистым найдешь.

– Дальше по ручью пойдем.

– По ручью? – Она не страшилась воды и плавала точно рыба. Только тут эти умения были без надобности. Поди, в самом глубоком месте – по щиколотку. Вот только осень же! От воспоминаний, как она брела по болоту, передернуло. – Холодно ведь! Или ведьмарям ни холод, ни огонь нипочем?

– Лучше воды следы никто не укроет.

Проводник стянул сапоги, портки и босой ступил в журчащий ручей. Как ни вглядывалась Немира в его точеный лик, но так ни одной эмоции и не сыскала. Будто не леший, а ее спутник из дерева сделан.

– Ненормальный, – едва слышно буркнула Немира и присела, чтоб разуться. Ведьмарь успел уйти вперед шагов на двадцать, когда она в нерешительности остановилась у края ручья. Берег уже жег ноги, что ж дальше-то будет?

– Поспеши, так нечасто везет.

– Может, дедушка леший их всех уже извел, а мы тут следы, точно зайцы, путаем! – крикнула она вдогонку, но ответа, как водится, не получила.

Скрывшаяся из виду спина в темной одеже заставила поторопиться. Немира нервно огляделась – мало ли, тут еще какая нежить рыщет? – и ступила в журчащую ленту. Ручей тут же принял ступню в ледяные объятия. Девица резко выдохнула и поспешила за проводником. Родник взбодрил, вернул в тело силы. Вот только, чтобы не окоченеть, двигаться приходилось очень быстро. Правда, помогало это плохо – скоро пальцы на ногах стали неметь. Хорошо хоть, в таком холоде ни тина, ни водоросли не растут, да и остроту камней вода своим упорством сточила.

* * *

Шайка спешным гуськом пробиралась по лесу. Время от времени останавливалась, чтобы ведьма проверила – чисто ли впереди, не поджидают ли хитрые ловушки. Но все было спокойно. Подозрительно спокойно.

– Пожрать бы, – потянулся Плешивый, – а то живот к спине прилип.

– И я б не отказался, – хором ответили Серпутий и Казлейка.

От Киряка поддакивания не последовало. Все, что он делал со смерти брата, – улыбался, словно юродивый, и нес на спине Югу. Сначала разбойники решили, что молодец умом тронулся. Но позже, отозвав подельников в сторонку, Серпутий разъяснил, что виной тому ворожба, и если кто не желает занять место рыжего верзилы, то к старухе и близко пусть не сунется. А уж не пить и не есть, что она предлагает, – вообще должно стать первым правилом.

– Ладно, привал, – нехотя согласился главарь, потерев печать. Была бы его воля, так они бы и дальше двигались вперед. Но супротив усталости подельников иногда идти не след. Их подмога еще пригодится. И если шайка вдруг разбежится, то девка может уйти от погони. Ведь ведьмарское отродье многому обучено и мечом не хуже иного латника владеет. Чтобы справиться с ними, одной Юги и бывалого воина маловато. Кто-то должен отвлекать выродка, пока старуха ворожить будет, да и девку кому-то держать надобно. Да-а-а, жаль Призрачную шайку. Вот где разумные ребятки были… – Только недолго.

– Ты не печалься, Лисица, – хихикнула на ухо карга, – я ведь завсегда тебя в волколака перевернуть сумею, если что.

– Думай, что несешь, крыса. – Стиснули горло длинные пальцы. – Помни свое место. Без башки, поди, не сильно ворожить-то получится?

– Так я ж для дела, господин мой, – напустила обиду на бородавчатую рожу Юга и еле заметно сделала знак вернуться на место схватившемуся за меч Киряку.

– Гляди у меня, – процедил угрозу главарь и отшвырнул ведьму, словно тряпичную куклу.

С нехитрой снедью голодные рты расправились быстро.

– Что-то я не очень наелся, – посетовал Казлейка.

– И я, – согласился Серпутий.

– А ведь ты нам обещал жрать от пуза, – поддержал молодцев Плешивый.

Первым порывом Лисицы стало желание на месте зарубить недовольных. Но слишком мало их осталось. В округе на десятки верст ни души – замену быстро не сыщешь. Потому главарь сдержался:

– Я сказал, что сможете жрать от пуза, когда выполните, что прикажу. Но девки покуда и близко не видно. Или я ослеп?

Подельники недовольно поджали губы, но перечить не решились.

– А теперича вперед. Если до города ее не нагоним, то наберу там новую дружину, куда расторопнее и умелее. Только напоследок отблагодарю как следует старую, – желтые глаза сощурились, на медном лице заиграла нехорошая улыбка.

В том, что Лисица отблагодарит, никто не посмел усомниться, только награда эта вовсе не златом исчисляться будет, и даже не медяками, а наверняка срубленными головами… Плешивый невольно потер шею, словно кожей ощущая холод острого клинка.

Молодцы рьяно повскакивали с мест и наперегонки поспешили за главарем. Только выражение лика слегка поседевшего Киряка ни на миг не изменилось. Он с радостью подхватил свою «барышню» и устремился следом.

– Эй, Лисица, похоже, мы кругами ходим, – спустя час погони подал голос Казлейка.

– Почем ведаешь? – предводитель сощурился и харкнул.

– А я уже видел эти кусты.

– Таких кустов в лесу сотни, – встрял Плешивый.

– А ты под них загляни, – улыбнулся парнишка, – там моя куча лежит.

– А ты как-то оправляешься по-особому? – оскалился Плешивый.

– Свое добро всегда узнаешь, – ответил засиявший Казлейка – никак, гордый оттого, что и он наконец пользу делу принес.

– Идиот! – рыкнул Плешивый.

– Сам идиот, – обиделся парень.

– Хватит! Заткнитесь! – рявкнул главарь. – Что скажешь, Юга?

Старуха сползла со спины верного двуногого коня, обошла кусты. Остановилась, шумно втянула воздух:

– И правда, леший кругами водит. Никак его этот плут, ведьмарь, натравил.

– Так выведи нас отсюда! – разозлился Лисица, снова потерев руку. Печать нестерпимо жгла.

– Сейчас, мой господин, сейчас старая Юга все сделает, – ведьма подошла к широкому стволу полысевшего дуба. Провела по морщинистой коре кистью, растерла что-то между пальцев. Лизнула. – Хорошо, очень хорошо. Кровью, стало быть, ведьмарь с лесным духом рассчитался. Кровью заплатил за нашу западню. Значится, эта самая кровь и поможет нам выбраться. Да не только…

Это ж каким ведьмовством владеет старуха, если лешего перехитрить способна?! Но молодцы особливого страху не выказали, даже когда скрипучий гогот понесся по лесу, разве что переглянулись да малость попятились.

Юга выпучила бельма и завращалась в диком танце, затряслась, как от лихорадки. А затем вдруг замерла, точно окоченела. Но несколько мгновений спустя кряжистый палец с длинным грязным ногтем указал вправо:

– Туда нам надобно!

– Но это же юг. Мы оттуда пришли, – возмутился Плешивый. – Там спаленная деревня…

Воздух наполнился мерзким хохотом старухи:

– Это леший хочет, чтоб мы так думали, болван!

– Вперед! – скомандовал Лисица и рванул в указанном направлении. Киряк водрузил себе на спину всадницу и побежал за ним. Остальные, даже усомнившийся в словах ведьмы Плешивый, тоже, не мешкая, бросились следом. Кому ж хочется в вечный плен лешего попасть? Ведь каждому известно немало былин, в которых лесной дух до смерти водил свои жертвы по чащобе. Единицам удавалось вырваться. Только они до конца своей жизни больше и на версту к лесу не совались.