– Вот и я, – произнес Семен, подходя к уже знакомой компании. – Еле-еле вас нашел.

– Мы думали, что ты не нарисуешься… Парни опохмелиться хотят… Болеют. И номер сотика нам не оставил.

– Ничего, потерпят. Трубу я сегодня с собой взял. Забейте мой номер, – и мужчина продиктовал номер телефона. – Мелюзга, забили мой номер?

– Да, – нехотя произнесли мальчишки-подростки.

– У меня нет телефона, разбил, – произнес Мишка. – А папаня новый не купил еще.

– Звонить мне в крайнем случае. Поставьте на беззвучку. Смотрите внимательно на трибуну, все запоминайте: воякам конвертики с деньгами вручают… Прячут в нагрудные карманы, – комментировал Семен действия на трибуне. – Цветы дарят. Кашу привезли, запахло хавкой. Оу! Даже сто грамм фронтовых нальют. Фронтовиков повезут в кафе на праздничный обед… Так-так, – размышлял мужчина. – В какое кафе их уволокут?

– Одно у нас приличное – «Весеннее», там угощать стариков будут.

– Так, пацаны, заработать хотите?

– Пивка бы глоток? – тихо произнес Митька.

Двое других подростков сглатывали слюни и преданно смотрели на Семена.

– Будет вам и пиво, и деньги. Возьмите минералку, я, как знал, прихватил, – доставая из пакета бутылку, тихо говорил Семен. – Будем дежурить возле кафе. Сейчас кашу поедим, сто грамм фронтовых выпьем, правда, вам, малолеткам, не дадут.

– Я пиво прихватил, – вставил дядя Петя.

– Пиво им дадим возле кафе, когда ждать стариков будем… Пусть минералку хлещут.

Прошло два часа.

Компания из двух мужчин и трех подростков сидела напротив кафе, в парке на лавочке. Незаметно для окружающих из двух черных пластиковых пакетов доставали бутылки, наливали спиртное в пластиковые синие стаканчики и мелкими глотками пили. Они зорко следили за входом в кафе «Весеннее».

– Все поняли? Каждый берет себе одного старика и едет за ним – запоминает, где он живет.

– Я знаю, где один живет… – произнес Митька. – Недалеко от нас.

– Тогда дуй к нему и жди в подъезде или около… Старички пьяненькие, их напугать несложно… «Отдай деньги!» – громко рявкните и замахнитесь кулаком… Они испугаются и конвертики вам отдадут. Смотрите, чтобы вас никто не видел.

– А если не испугаются? – спросил охмелевший Леха.

– Тогда ножичек достанете.

– А у нас нет, – растерянно произнес Юрик.

– Я прихватил, – и заботливый дядя вытащил новые маленькие кухонные ножи. – Берите. Не бойтесь – это не оружие… Это так, баловство, – и мужчина сунул в руки каждому подростку по ножичку. – Можете толкнуть, они старые – развалятся, – громко заржал учитель. – Тогда точно отдадут. Встречаемся у дяди Пети в квартире. Если, не дай бог, вас поймают, вы ничего не знаете, хотели испугать, пошутить – вам лет мало… Отделаетесь испугом, – гоготал захмелевший Сенька. – А если все пройдет андельмах… То гульнем… Денег надолго хватит нам.

– Тогда я пошел, – произнес Митька.

– Иди.

– Вы мне баночку пива дадите?

– Обойдешься… Вот поделится старикан конвертиком… Будет и пиво тебе, и все, что ты захочешь. Помнишь, встречаемся на квартире у дяди Пети?

«Зачем я с ними связался? Черт принес этого родственничка-зека… Тянет меня на преступление… Жил себе, жил, и на тебе снег на голову. Надо уносить ноги. Не нужны мне деньги фронтовиков. В свою квартиру не вернусь… Лучше к мамане на дачу поеду, там денька три отсижусь», – думал Петро, грустными глазами наблюдавший за всем происходящим.

– Тихо. Выходят. Их на такси развезут… Такси подъехало… Один пешком пошел, – командовал зек.

– Я пойду за ним, – шептал Леха.

– Юрка, вот деньги… Лови попутку и за остальными… Я поеду тоже.

Петро остановил такси, поехал на железнодорожный вокзал. Отключил телефон, успел взять билет на ближайшую электричку.

«Вот старушка обрадуется, картошку сын приехал садить», – кимаря, думал мужчина, сидя в вагоне электропоезда.

Тринадцатилетний нетрезвый Митька прибежал к нужному дому. Подождал, подождал ветерана возле подъезда, надоело ему, и поплелся домой, улегся спать.

Лешка шел за пенсионером поодаль всю дорогу. Старик открыл дверь подъезда, тут подросток мгновенно шмыгнул вперед его и заскочил на лестницу. Ветеран не спеша, прихрамывая и опираясь на трость, подошел к квартире на первом этаже, достал ключи.

Посмотрев по сторонам, Лелик приблизился ссади к пенсионеру. Приставив ножичек к шее сгорбленного старичка, тихо произнес:

– Дед, отдай конверт с деньгами.

– Ты что, милок, я же ветеран, Родину защищал, до Варшавы дошел… Фашиста не боялся… Бил и убивал варваров, – тихо отвечал старик. Держась двумя руками за тросточку, ветеран резко развернулся на триста шестьдесят градусов – очутился лицом к лицу с нападавшим… И ударил левой ногой в живот подростку.

От неожиданности Лешка отлетел к противоположной стене коридорчика, упал на спину, больно ударился головой о каменный пол, нож отлетел в сторону.

– Пожар! Пожар! – громко закричал старик.

Из открывшихся дверей квартир на лестничной площадке выбежали соседи.

– Вызывайте полицию! Мальчишка напал на меня, – спокойно, но громко произнес ветеран.

Две женщины и высокий мужчина скрутили пацана.

– Ну, Степаныч, ты даешь! Надо же додуматься, закричать «Пожар».

– Ну не буду же я кричать «Грабят»?

– Ублюдок! – громко произнесла пожилая женщина и плюнула в лицо подростка.

Лешка стоял, опустив голову, и молчал, у него дрожали ноги и руки.

– Ты что, язык проглотил? – толкнув в худощавое плечо, рявкнул мужчина.

– Полиция прибыла! Слава богу, быстро! – произнесла другая соседка.

– Что у вас тут произошло? – спросил, входя в подъезд, полицейский.

– На ветерана напал этот негодяй, с ножом! – в два голоса кричали женщины. – Дожили, что среди белого дня с ножом нападают и грабят! Как не стыдно тебе?! Как только родители такого воспитали? Да он пьяный, от него разит спиртным! – тарахтели женщины, не давая вставить слово полицейскому.

– Понятно. В наручники его. Нож – осторожно положить в пакет… Отпечатки. Уводите, – давал четкие указания лейтенант.

– А вы не испугались? – спросил он ветерана.

– Испугался, конечно. Дураки только не боятся. По голосу понял, что мальчишка еще. Он за мной шел всю дорогу от кафе, а потом вперед меня в подъезд заскочил… Конверт с деньгами хотел отобрать, нож к шее приставил. Но ничего, я сообразил, как его обезвредить.

– Молодец, Степаныч! – произнесла соседка. – Недаром по утрам бегаешь в парке.

– Молодец, дед! – сухо произнес высокий мужчина.

– Заявление будем писать? – спросил полицейский. – Надо протокол составить.

– Пройдемте в квартиру, там и протокол напишете. Но заявление не буду я писать… Малой он еще, совсем юнец.

– Как же так, Степаныч? – громко охала соседка. – В другой раз он и нас пырнет ножом.

– Не пырнет… Может, это уроком ему послужит.

– Хорошо, протокол составим и задержим на трое суток… Поспит, протрезвеет… Там видно будет, – произнес лейтенант.

Семен подъехал на бомбиле к дому девяностотрехлетнего ветерана войны. Дом был на окраине городка. Из дома вышли две пожилые женщины – встречать фронтовика.

«Буду действовать по обстоятельствам», – решил преступник.

Сказав шоферу, чтобы ждал, бывший зек твердым шагом направился к дому.

Открыв калитку, прошел к входной двери, резко открыв ее, очутился в прихожей комнате; из другой слышался разговор нескольких человек.

На вешалке висел китель, весь в медалях. Резким движением руки ножом молниеносно срезал три ордена, проверил пустые карманы и вылетел пулей из дома.

Вслед ему бежали две пожилые женщины и что-то громко кричали.

Но преступник уже не слышал, он сел в машину, и она дернула с места.

В салоне машины достал из пакета баночку пива, открыв, сделал несколько глотков. Раздался звонок телефона. Звонил Юрка, он сообщил адрес, где он ждет… «Он разговаривает с соседями возле подъезда. Что делать?»

– Я сейчас подъеду, – произнес Семен, рассматривая ордена.

Подъехав к подростку, отпустил машину, заплатив шоферу крупную сумму:

– Ты меня не видел! Понял?!

– Надо нам вперед старика зайти в подъезд, – командовал Семен подростком. – Определим, на каком этаже живет. Потом действуем по обстоятельствам. Вот тебе пиво… Смотри, вон женщина с ребенком выходит, давай быстрей, нам надо зайти.

Баночку с пивом Юрка сунул в карман.

Мужчина с подростком вошли в подъезд и поднялись на второй этаж.

Ветеран, открыв дверь квартиры, скрылся за ней.

Семен шепотом сказал на ухо Юрке несколько предложений.

В квартире участника войны задребезжал звонок:

– Неужели так рано внуки с детьми пришли? Сейчас открою. Иду, иду! – прокричал хозяин, вешая китель с медалями в шкаф.

Открыв дверь с защитной цепочкой, Иван Иванович увидел прыщавого подростка с мутными глазами.

– Здравствуйте, меня послали из школы вас поздравить и пакет вам передать.

– Заходи. Сейчас открою, – обрадовался пенсионер, снимая защитную цепочку двери.

Не успел и глазом моргнуть хозяин, как в квартиру вошли мужчина и подросток.

– Это со мной, – тихо произнес незваный гость.

– Проходите на кухню. Чай пить будем!

– Мы, папаша, не чаи пришли гонять, – грубо толкнув ветерана, произнес Семен, доставая ножичек. – Отдай нам конверт, и мы уйдем!

– Да что вы, сынки… Даже не сынки, а внуки мои, такое говорите? Грабить защитника Родины пришли?

– Хватит базарить, а то сейчас ножичком по горлу… – зло произнес преступник. – Отдай по-хорошему!

– Ладно, ладно. Китель в шкаф я повесил… Сейчас принесу, – согласился хозяин квартиры.

Не успел Иван Иванович повернуться, чтобы пройти в другую комнату, как получил сильный удар по голове… Раздался звук падающего тела.

– Чего стоишь, глаза выпучил? Живой он, оклемается через несколько минут. Стой возле входной двери, а я к шкафу… – командовал бандит.

Тем временем в подъезд вошла молодая женщина с маленькой собачкой. Проходя мимо квартиры Ивана Ивановича, собачка загавкала, а она обратила внимание, что дверь неплотно прикрыта.

Поднимаясь на два этажа выше, к своей квартире, женщина подумала: «Старик такой педантичный и аккуратист… И чтобы у него дверь была приоткрыла – это ЧП. Позвоню-ка я в полицию. Пусть проверят… Да и Лялечка лаяла, а на дедушку она никогда не реагировала… Наверное, чужие в квартире».

Быстро прибывший наряд полиции задержал преступников.