Глава 3

ноябрь, 2010 год

Я все больше была похожа на маму, только возвращалась домой не после работы, а после учебы. Хотя квартира была однокомнатной и не требовала частой уборки, я, казалось, делала её каждый день: протирала пыль, пылесосила, мыла полы. Потом приступала к готовке ужина и, если до возвращения Димы оставалось свободное время, садилась за домашние задания по учебе.

Мне нравилось учиться создавать свой собственный уют в доме, через бледно-зеленую шторку в ванной, пушистый коврик, красивые тарелочки, разноцветные подсвечники, гирлянду на окне. Я была уверена, что мои старания приходятся по вкусу Диме, что именно так мужчина почувствует заботу о себе и будет знать, что он любим. Хотя, по правде говоря, в процентном соотношении около шестидесяти преобладало мое собственное желание жить в чистом и уютном доме без пылинки и малейшей засохшей капельки, а уже остальные сорок – чтобы мужчина рядом был доволен мной, как хозяйкой.

Бывало, я ловила себя на мысли, что хочу на несколько дней остаться дома одна. Не готовить, не убирать, не слушать истории о противных преподавателях и смеяться, а просто смотреть фильмы о любви и общаться в «ВК» с парнем, что жил в сотнях километрах от меня, до глубокой ночи. Мы с Кириллом не каждый день выходили на связь, поскольку оба учились, он работал, а у меня был молодой человек, с которым мы уже как третий месяц жили вместе. Тоже, по-своему, работа. Но когда мы находили свободную минутку, чтобы просто спросить друг у друга «как твои дела?», на моем лице расцветала улыбка. Наше общение никогда не заходило за рамки, исключительно дружеское. Но порой, особенно по вечерам, когда Дима был у друзей или еще где, но не дома, мне хотелось узнать, каково это услышать именно от Кирилла что-то очень приятное в свой адрес, личное.

Что бы я почувствовала, прочитав подобное? Искрились бы во мне бенгальские огни, как это порой случалось при его обыкновенном вопросе? Так или иначе, но однажды, это случилось. В первый и последний раз.

Накануне своего отъезда в Сургут, Дима, прямо говоря, выбесил меня, как это частенько случалось в наших отношениях. Мы поругались, я даже не поехала на вокзал, чтобы проводить его, посчитав, что это не так уж и важно, ведь через пару дней он снова вернется в Тюмень. Наверное, в свои девятнадцать лет я была слишком вспыльчивой и эмоциональной особой, обращающей огромное внимание на всякие мелочи типа, сдвинутого в сторону, но так и не поправленного коврика в ванной на полу, носки, что валялись под письменным столом Димы и мешали мне жить… Порой, меня раздражал даже стакан, который стоял именно на его столе и в принципе, жить мне ни коем образом не должен был помешать. Наверное, в тот день случилось нечто подобное, уже и сложно припомнить.

Вечером, поужинав пиццей, что доставил курьер, я включила ноутбук и зашла на свою страничку. Первое, куда я посмотрела – статус Кирилла.

– Онлайн, – прошептала я себе под нос и растянулась в улыбке.

«Привет».

Ответ на мое сообщение последовал незамедлительно.

«Привет! Как твои дела, Катюша?»

Я улыбалась. Да так, что наверное смогла бы осчастливить самую унылую страну своими искрами.

«Хорошо все, а у тебя?»

«Неплохо :) Рад, что говорю с тобой!»

«И я!»

Минут десять мы задавали друг другу самые обыкновенные вопросы об учебе, о том, как прошел день и что сегодня ели на ужин. В какой-то момент я заметила зеленую галочку на аватарке Димы – значит, вышел в сеть, но писать ему и уж тем более интересоваться доро́гой не стала. На тот момент любое общение с ним вызвало бы у меня еще большее раздражение.

«Ты одна?»

«Да, а ты?»

«Нет, с друзьями :) Собираемся посидеть где-нибудь!»

«Мм, ну, молодец!»

«Почему ты одна?»

«Дима уехал в Сургут».

«Ты рада?»

Вопрос поставил меня в тупик, хоть я и знала точный ответ на него. Я закусила губу, бросила короткий взгляд на маленькую аватарку Димы, что находилась в самом верху небольшого списка моих онлайн-друзей, и опустила палец на клавишу с буквой «д».

Да, я была рада. Рада возможности побыть одной и поговорить с тобой, Кирилл.

Но я не стала отвечать на этот вопрос, а просто сменила тему. Мне казалось, что одним своим словом я предам что-то, а точнее – кого-то.

«Какие варианты? Куда собрались?»

«В бар или клуб, хз :)»

«Сегодня пятница, надо в клуб!»

«Танцули делать? :)»

«Именно!»

«А ты?»

«Домашняя».

«Мне такая нравится».

И зажглись во мне огни, как на новогодней елке. Я с трудом сглотнула, пробегая глазами по этой короткой фразе, а потом вспомнила бездонные, нежные, чарующие голубые глаза.

«Я вижу перед собой твою улыбку. Она мне снится».

После минутного ступора все во мне задрожало. Я провела рукой по волосам, потом галопом побежала на кухню и выпила стакан воды. Я не слышала его голос, но отчего-то мозг постарался воспроизвести эту фразу тем теплым и таким волнующим меня урчанием.

А я видела твои глаза. Часто, во снах, на па́рах, даже когда шла пешком домой уставшая через толпы спешащих куда-то людей, я видела перед собой твои глаза, Кирилл.

«Катюш, мы собираемся. Напишу позже, вдруг не будешь еще спать. Не скучай, хорошо? Сегодня пятница!»

«Веселись и отдыхай! Я фильмы смотреть буду, так что может и застанешь меня здесь :)»

«Умница! Я очень хочу. Пока-пока :-*»

Да, смайлы в наше время многое решали. Не было их в переписке, значит собеседник не в настроении, а если есть вот такой – один поцелуй, то у того, кому он был отправлен, может остановиться сердце. Правда может. Мое тогда точно остановилось.

* * *

Я уснула под «500 дней лета», когда часы давно миновали полночь. Утром меня разбудил телефонный звонок от мамы, а закончив разговор с ней, я получила короткое смс-сообщение от Димы.

«Я приехал. Спасибо, что интересуешься».

Из-за этих нескольких слов у меня не было настроения целый день. Я встретилась с подругой в торговом центре, мы насладились вишневым чаем в какой-то кофейне, потрещали обо всем, как это делают девочки, и спустились в продуктовый магазин. Ира была моей одноклассницей, с которой мы почему-то стали общаться только в десятом классе. На самом деле, мне очень повезло, что она тоже переехала в Тюмень, ведь иначе первый год жизни в этом городе для меня прошел бы не так весело и легко.

– Так и что, я не поняла, Дима на два дня всего в Сургут уехал? – спросила она меня, когда я искала свои любимые зеленые бананы в огромной коробке.

– Мог бы и задержаться там еще на недельку, – ляпнула я.

– О да, жить одной – прекрасно! Хочешь голая ходи, хочешь не готовь, хочешь посуду не мой…

– Нет, я так не могу. Посуду не помыть – боже-боже!

– Да уж, мы бы с тобой не ужились!

– Я бы тебя съела.

– Да я знаю и не спорю даже! А вы поругались что ли? Опять?

– Выбесил меня, как обычно. А утром сообщение прислал, мол, спасибо тебе, что «интересуешься» мной, – изобразила я пальцами кавычки, – я приехал.

– О-о-ой, как хорошо, что у меня никого нет! Ненавижу все эти сопельки, слюнки. Нервы только свои портить!

За все то время, что мы были в торговом центре, я раз сто делала короткие забеги на свою страничку, надеясь увидеть там красную галочку, сообщающую о входящем сообщении. До самого вечера мне никто не писал, – а под «никто», я подразумевала исключительно Кирилла, – и чтобы отвлечь себя от глупых и таких непонятных мыслишек, я набрала ванну и пропала в ней на час с лишним.

Какая-то часть меня страшно сожалела, что я так и не решилась отправить Кириллу в ответ что-то очень волнительное. Что вынуждало меня трепетать и приятно тревожиться. Например, аналогичный смайлик-поцелуй или просто сказать, что по-прежнему вижу перед собой его улыбчивое лицо и такие проникновенные глаза. Что мною часто овладевают пугающие мысли и, когда в такие моменты я смотрю на Диму, то самая гадкая и подлая частица меня страшно сожалеет, что на его месте не он, не Кирилл.

Включив очередной выпуск известного реалити-шоу, я села за ноутбук и стала искать для субботней ночи какой-нибудь легкий фильм, как вдруг мой сотовый стал громко звонить, напугав меня до смерти. Я даже не успела нацепить на свою ошарашенную физиономию маску безразличности и придать голосу типичное недовольство, ведь звонил именно Дима. Я поспешно ответила на звонок, чтобы эта громкая мелодия прекратила свое ужасающее существование.

– Да?

Сначала в трубке было тихо, а потом, на заднем фоне, я услышала знакомые мужские голоса.

– Ты слышишь меня?

– Привет, – подозрительно-протяжно поздоровался со мной Дима.

– Привет. Чего делаешь?

Я услышала смех Антона, лучшего друга Димы. Его невозможно спутать ни с кем, поскольку именно этот парень умел предавать букве «а» слишком продолжительное звучание, которое обязательно оканчивалось коротким матом.

– Гуляешь?

– У Тохи сидим пиво пьем. А ты? Что делаешь, Катюша?

Мое имя Дима произнес слишком слащавым тоном и несомненно, меня это насторожило. Не будь его голос слишком сладким, как ненавистное мною абрикосовое варенье, меня бы напрягло то, что он назвал меня именно Катюшей, что делал крайне редко. Можно сказать, что вообще никогда! Моему слуху были привычны такие варианты как «Котька», «Ка-а-ать» и «Зай», но никак не Катюша. Хотя, на определителе в его сотовом я была именно ею…

– Я в ванной зависала, доела остатки вчерашней пиццы и вот ищу себе какой-нибудь фильм. По телеку ведь, как обычно, ничего нет.

– Мм. Неужели скучаешь, а, Катюша?

– Почему ты так странно разговариваешь? Лишнего выпил что ли?

– А ты подумай хорошенько, почему я так странно разговариваю.

– Откуда мне знать, – огрызнулась я, – что случилось?

– Да ничего. Нормально все. Рада, что я уехал? Отдыхаешь?

Я нахмурилась, пытаясь сообразить какую-нибудь колкость в ответ, как вдруг в мозгу точно щелкнуло. Мое сердце забилось, как у зайца, а глаза готовы были выпасть из орбит.

Как он узнал о переписке, когда я всегда предусмотрительно удаляла весь наш чат с Кириллом. И хотя до вчерашнего вечера в нем не было ничего такого, за что Дима мог бы зацепиться и упрекнуть меня, я все равно избавлялась от переписок. На всякий случай. Просто, на всякий случай.

– Ничего сказать мне не хочешь? – спросил он, а потом громко рассмеялся какой-то шутке Антона. – Что? Язык проглотила? Ты мне ответь, это что за хрень такая? Ты себя нормальной считаешь? Катюша, чего ты молчишь, поговори со мной!

– Ты меня взломал? – тихо спросила я, все еще не веря в происходящее. А потом, когда мною резко овладело чувство несправедливости из-за абсолютного нежелания Димы сохранять личное пространство и никоим образом не нарушать его, я повысила голос: – Ты взломал меня и читаешь мои переписки?! Какого хрена, Дима?!

– Да это ты мне объясни, какого хрена, Катя? Я уезжаю, а тебе все равно. Ни сообщения, ни звонка. А все почему? Да потому что моей любимой есть чем заняться. У нее тут оказывается мальчик есть по переписке, который никак улыбку её забыть не может. Может, он чего-то еще забыть не может, а?

– Ты что несешь вообще?

– Ты мне объясни, это как так бывает, что два часа тупо провели вместе и уже не можем улыбку твою забыть, а?! Ты считаешь себя нормальной, жить с парнем, спать с ним, отношения строить, но при этом переписываться за его спиной с другим, которого знаешь всего два часа! Катя, два часа!

– Дима, мы просто общаемся! Мы живем в разных городах…

– А будь он в Тюмени, то вы бы уже давно трахались, да? – перебил он меня, повысив голос настолько, что мне пришлось убрать телефон от уха. – Да мне все равно, спрашиваете вы друг у друга о делах или предпочтениях в еде, меня не устраивает сам факт вашего общения, несмотря на то, какое оно, дружеское или нет! Это уже измена, Катя! У меня сейчас просто крышу сорвет от твоих этих глупостей, что ты несешь!

– Ты себя слышишь вообще? Какая измена? Я просто разговариваю с человеком, как делаешь это ты. Я не лезу к тебе в твои переписки, не спрашиваю, что это за девка, которую ты в друзья добавил, потому что я верю тебе!

– Конечно не лезешь, а зачем, когда у тебя такая насыщенная личная жизнь?! Все короче, я приеду и мы разговариваем. Меня сейчас снесет просто от всего, что происходит.

Когда в трубке послышались короткие гудки, в моих глазах стали расплываться темные пятна. Несколько минут я металась из одного угла в другой, грызла губы и недоумевала, каким образом Дима смог прочесть переписку, когда её уже давно не было на моей странице. Да, возможно я и несколько лукавила, когда говорила, что не обращаю внимания на «новых друзей» Димы, особенно, когда ими оказывались какие-то девчонки, но я не лезла в переписки. У меня даже и мысли такой не было, чтобы втайне от него, пока он принимает душ, залезть в «диалоги» и прочитать все, что покажутся мне подозрительными. Может он прав и мне просто действительно некогда было обращать на это внимание, потому что я чувствую такой же грешок за собой?

Всю ночь я прокручивала в голове наш разговор на повышенных тонах, пытаясь убедить себя, что в нашем с Кириллом общении не было ничего предосудительного. Абсолютно. А то, что во мне растекался теплый шоколад, когда он называл меня Катюшей – ни что иное, как девичий психоз. Кому не понравится, когда его имя превращают в такое нежное и ласковое?