Глава 1

Когда у людей открываются глаза? Когда они попадают в казусную ситуацию! Это прямо про меня! Весь оставшийся вечер, пока играла с Колей и всячески отвлекала мальца от грустных дум, в голове крутилась только одна фраза: «Где были твои мозги, училка?»

Нет, любовь зла и все такое – это мы проходили, но чтоб настолько! Рома, будь он неладен, от ужина отказался, и, сославшись на головную боль, решил свалить в комнату. Ага, не на ту нарвался, милый, я ж с тебя теперь не слезу, пока не выведу из себя, пока не увижу во всей красе. Это с тобой была тихой и мирной паинькой, которой ты так тщательно ездил по ушам, больше подобный фокус не пройдет. Как только мужчина поднялся из-за стола, я обрадовала его тем, что Коля сегодня спит в комнате, а мы, естественно, в зале на диване.

О! Эти красные пятна по всему лицу – что может быть прекрасней! Глупо захихикав, посмотрела на ничего не понимающего ребенка и предложила тому чай с шоколадкой. Благо, Николя не отказывался, уплетал за обе щеки и довольно жмурился. Перепачкался, правда, но поэтому мы и взяли запасную одежду, чтобы эту можно было на ночь постирать и повесить на сушку.

Проводив недовольного парня презрительный взглядом, я решила продолжить свое издевательство чуть позже, а пока ребенок смотрел мультики, поняла, что раз мне не суждено дозвониться до дяди ученика – буду писать! Итак, в первом сообщении я была сама интеллигентность:

«Здравствуйте, вас беспокоит учительница Николая, вы собираетесь забирать доверенного вам ребенка?»

Глупо было надеяться на ответ, поэтому даже не стала заморачиваться по этому поводу и продолжила писать уже родителям ребенка:

«Ребенка из школы забрала к себе, так как Руслан Оскарович про него забыл, позвоните!»

Что я ожидала? Ну хоть чего-нибудь, если честно… Хотя бы слова из двух букв, одного «ок» было бы достаточно, а так, получается, бьешься об стену, и ничего. Нет, мне не жалко еды и спального места, пусть ребенок переночует, просто обидно за него и очень неприятно, что вот так к дитю относятся, по сути – никак, словно он не живой человек, которому свойственно переживать и волноваться, а пустое, ничего не значащее место. Но отставить лирику, уже поздно, пора бы мальчика и укладывать, а самой продолжать издевательства над Романом. Ведь как только выйду в зал, то должен состояться серьезный разговор, который окончательно поставит точку в наших отношениях. Почему я так уверена? Да потому, что все для себя уже решила, и менять мнение не буду. Я учитель, у нас казусных и странных ситуаций бывает много, мне нужен рядом человек, который вместе со мной переживет дурдом, а потом смахнет со лба вполне реальный пот и скажет: «Пронесло! Этот раз нас с тобой в дурку не забрали!» Мне нужен человек, который не будет косо смотреть на горы тетрадей, а сядет рядом и станет вырезать для всего класса наглядный материал, пусть при этом будет материться и задаваться вопросом: «Зачем мне это надо!», но продолжит сидеть на попе ровно и помогать любимому человеку.

Сейчас же со мной находится полная противоположность: человек, который поднимает меня на смех, стоит принести проверочные работы учеников и засесть с ними на полночи, человек, который элементарные просьбы о помощи воспринимает в штыки.

Ох, как же Коленька удачно ко мне попал, как же удачно! Если бы не он, так бы и жила с Ромой, нацепив розовые очки и пуская радужные слюни, рассматривая объект своего обожания?

Проводив Николю в комнату и уложив спать, оставила на всякий случай включенным ночник и предупредила, что если вдруг что-то будет нужно, мальчик может будить меня хоть ночью, хоть под утро. Сама же планировала немного поработать, потому что завтра хоть и суббота, но обычно она рабочая. Однако директор внезапно решил сделать день здоровья, а это значит – мы, как все нормальные люди, будем отдыхать и, надеюсь, спать до обеда.

Прикрыв за собой дверь в комнату, распрямила плечи, поправила длинные белые волосы и походкой от бедра направилась в зал, где уже был разложен диван, и недовольный Рома сверлил меня самым уничтожающим взглядом.

– Когда его заберут? – вот, и на разговор выводить не потребовалось, все сам!

– Не могу знать, – улыбнулась чуть заметно и прошлепала к рабочему столу, чтобы включить компьютер.

– Что значит, не могу знать? Это вообще нормально, что он ночует у нас, а не дома? – взорвался мужчина.

– Не нормально, – согласилась, проходя мимо него в коридор и забирая стопку тетрадей, про которую уже и забыла, – но оставить своего ученика в школе я не могу и не имею права. Приедут родители, найдется дядя, вот тогда и буду выступать, а пока что посмотри, каково это – жить с ребенком. Ты же хочешь в будущем детей?

Лицо у Ромы вытянулось и побледнело, сам он весь подобрался, сжал кулаки и сквозь зубы процедил:

– Я ненавижу детей!

Ах, вот в чем дело-то, теперь мне понятна его реакция на мальчика, а еще понятно, что с этим человеком нам явно не по пути. Вот ведь актер погорелого театра! Это ж как нужно было так играть, что даже не заподозрила во лжи! Хотя другие меня прямо лицом тыкали в нее, а наивная учительница лишь отмахивалась. Со стороны-то виднее.

– Ок, тогда завтра помогу собрать тебе вещи, – спокойно проговорила и села за стол.

– Не понял, какие вещи? – до парня явно туго сегодня доходит, но на то я и учитель, чтоб по несколько раз рассказать один и тот же материал, ища разные способы для объяснения.

– Твои вещи, Рома, твои. Я хочу нормальную семью, в которой будут дети, а раз ты их ненавидишь, то и строить отношения дальше не имеет никакого смысла.

Не стала договаривать, что лучше найду нормального мужика, который, как и во всех моих мечтах – примет меня такой, какая есть: с классом, с родителями, с тетрадями и журналами, с рабочими программами, с классными мероприятиями, с нервами и психозами.

– То есть ты меня прогоняешь? – Рома даже встал.

– Позволяю переночевать, а потом да!

– Да я сам уйду, – громко заявил и спешно начал натягивать штаны и футболку, а потом, подхватив телефон, вышел в коридор. Через пару минут услышала, как ключи упали на комод, и захлопнулась входная дверь, а у меня нигде не екнуло, слезы на глаза не набежали, истерика не начиналась. Я не жалела, что мы расходимся, вот совсем не огорчилась даже. Нет, чуть расстроилась, потому что впустую было потрачено много времени, ну и что теперь делать с отдыхом – тоже непонятно.

Поднявшись со своего места, прошла в коридор и закрыла за парнем дверь. Решила, что сегодня и мне можно немного покапризничать, и отключила дверной звонок, а потом еще и дверь на второй замок закрыла. Он устроен так, что открыть его можно только находясь в квартире. То есть если вдруг Рома перебесится и решит вернуться, его будет ждать неприятный сюрприз. Нет, ключи-то он оставил, но это не значит, что у него не могло быть дубликата.

Со спокойной совестью вернулась к рабочему столу и принялась за проверку тетрадей. В обычный день я бы легла спать или посмотрела телевизор, но нужно успеть максимум сделать сегодня, потому что, находясь в подвешенном состоянии, не знаешь, что может получиться.

Ни дядя Коли, ни его родители мне не отвечали, и знаете, я ужасалась нам – взрослым. Уехать со спокойной совестью и не проконтролировать, как устроился твой ребенок, разве так можно? Я бы сказала тысячу раз «нет» – но, смотря на эту ситуацию, понимаю: не всем дано быть мамой и папой. По какому принципу распределяются эти роли – загадка.

Через час на телефон пришло смс от Ромы со словами:

«Ты же пошутила?»

Чуть не засмеялась в голос, но, отложив в сторону ручку и закрыв проверенную до конца тетрадь, написала ответ:

«Нет, шутки кончились».

Понимая, что сейчас начнется что-то интересное, выключила настольную лампу и погасила свет. Что ж, на завтра осталось еще семь тетрадей, а значит – жить можно! Забралась в кровать, фоном включила телевизор и стала ждать, когда Рома сообразит, что мне ответить.

Соображал он долго, еще не веря в правдивость моих слов, но, слава небесам и интересному сериалу, который не дал заснуть, дождалась-таки.

«Ты точно решила? Обратной дороги уже не будет!»

Ох ты ж мой самоуверенный! Это тебе уже обратной дороги сюда не будет, максимум, что ты сможешь сделать – так это собрать вещи и уйти в закат! Нет, до заката еще ждать, просто уйти, сразу же!

«Точнее не бывает! Завтра тебе вещи соберу, заберешь. Ну и нужно отказываться от отдыха, возможно даже деньги нам вернут».

Обиднее, конечно, если не вернут, будет мне, потому что себе билет, да и бронь в отель покупала за свой счет, у Ромы не было средств, когда мы планировали отпуск, и вот только сейчас поняла, что денег он бы и не нашел. Почему? Да просто он жил за мой счет! Еда, отдых, коммуналка – все на мне и на моих хрупких плечах. Эх, если бы не помогали родители, не вытянула бы эту лямку, а так они, по сути, оплачивали мое хобби!

Покосившись на телефон, где фоном всплыли новые слова от Ромы, усмехнулась. Теперь он явно понял, что я не шучу, и что на полном серьезе решила с ним порвать. Ох, каким соловьем он запел, обещая… да чего только не обещая! Вот только я, как истинная обиженная женщина, решила отложить телефон в сторону и забыться тихим и спокойным сном.

Однако ночью поспать мне так и не удалось. Сегодняшнее событие все же отразилось на детской психике моего ученика. Днем он держался, не показывая, как ему плохо. Любой бы другой ребенок на его месте лил слезы, не понимая, за что с ним так поступили, почему бросили. Конечно, малыш бы пришел к выводу, что его не любят, что это он и только он виноват в том, что у его родителей нет, и явно никогда не было мозгов.

Вот и Коля дошел до этого, только ночью, и, судя по всему, во сне, потому что я прибежала в комнату, когда он ревел в голос, и еще несколько минут пыталась разбудить мальчика, чтобы он, наконец, выполз из своего кошмара. Проще сказать, да сложнее сделать! Николя била крупная дрожь, ребенок заикался, прижавшись ко мне, хлюпал носом и растирал по лицу слезы.

А я в этот момент готова была собственноручно растерзать и убить всех виновных прилюдно, потому что вот такие стрессы остаются в жизни любого человека, будь он большим или маленьким, навсегда. И неизвестно, что будет дальше, где всплывет этот удар, который нанесли взрослые маленькому и беспомощному человеку.

Наплакавшись, Коля уснул, но все равно вздрагивал и периодически открывал глаза, проверяя, здесь я или ушла. Пришлось бежать в зал за телефоном и возвращаться к ученику, устраиваться рядом с ним, обнимать и набирать номер его дяди.

До Руслана Оскаровича пыталась дозвониться почти всю ночь, посылала гневные сообщения, в которых обещала придушить мужика за все слезы, которые пролил ночью его племянник. И мне плевать, что подумает этот несносный человек, потому что сердце сжималось и пропускало удары, когда слышала тихий скулеж и подвывания.

Так всю ночь с мальчиком и провела: то воды принесу, то по голове поглажу и к себе прижму. Даже родителям вновь пыталась дозвониться, но проще было бы связаться с президентом, чем с ними, ей богу! Собственно, уважаемые люди точно так же, как и их близкий родственник, получили от меня сообщения и предупреждение, что совсем скоро будем общаться с социальным работником и администрацией школы, потому что просто так я это дело не оставлю.

Утром с кровати мы с Колей кое-как встали, лично у меня голова рассказывалась, страшно подумать, что творилось с мальчиком. Естественно, позавтракал он, да и я, плохо, чем-либо заниматься было лень. Но развеяться было просто необходимо, иначе совсем загнемся.

– Пойдем, подышим немного воздухом, а потом завалимся спать…

И мы действительно ушли, собравшись за какие-то десять минут, дошли до парка, где я иногда гуляла одна после тяжелой трудовой недели и пыталась собрать разбегающиеся мысли в кучку. Сегодня со мной рядом, понурив голову, топал Коля. Он не был заинтересован ничем, его ничего не радовало. Эх, ну что мне с ним делать?

Купив в уличной палатке булку, мы подошли к самой кромке пруда, который находился в парке, и стали бросать отщипанный хлеб в воду. Утки, которых тут водилось немало, сообразили, что люди, стоящие на берегу, принесли с собой еду, и довольно быстро подплыли как можно ближе.

Вот так в тишине мы и стояли, наблюдая за птицами, пока ученик не дернул меня за руку и не указал пальцем на фигуру, быстро идущую в противоположную сторону от нас.

– Это, кажется, мой дядя… – растеряно произнес ребенок, а я стала вглядываться в силуэт, понимая, что с моим зрением только время тратить.

– Пошли, догоним его, – про хлеб и уток мы благополучно забыли и, сорвавшись на бег, попытались догнать неизвестного мужчину.

Если это тот самый Руслан Оскарович, быть мне сегодня в камере следственного изолятора, потому что живым он от меня не уйдет!

– Мужчина! Подождите! – громко крикнула, пытаясь догнать спешащего впереди меня Кольку, который, между прочим, довольно быстро бегал.

Ох, мой бок! Так, училка, держись! Кажется, нас услышали!