Тем не менее, В. Зомбарт утверждает, что «истинная сущность моды вполне развернулась только в прошлом столетии, или, даже, – всего одно поколение тому назад. Во всяком случае, только в последнее время явления моды выразились до такой степени резко, что приобрели решительное влияние на формы экономической жизни…»¹⁰³

В. Зомбарт описывает современную ему эпоху, когда мода уже запустила свой самостоятельный механизм сверхпотребления, не связанный с «объективными» материальными потребностями покупателей. Особым образом он выделяет черты, характеризующие «современную моду», которые «в значительной степени отсутствовали в явлениях моды прежних времен», а именно:

1. «Власть моды над необозримым множеством предметов потребления» как за счет увеличения разнообразия товаров, так и за счет втягивания в область моды все новых категорий товаров.

2. «Абсолютная всеобщность моды», мода «распространяется в пределах всего культурного мира». В. Зомбарт отмечает, что «нивелирующие тенденции имеют теперь всеобщий характер, они уже не сдерживаются ни пространственными, ни сословными границами».

3. «Бешеный темп изменений». В. Зомбарт обращает внимание на то, что если ранее процесс изменения моды мог происходить в течение нескольких лет, то теперь она стала меняться «в течение одного сезона четыре или пять раз».

В. Зомбарт задается вопросом, почему «эти присущие моде черты так резко выразились именно в наше время, которое так любит называть себя просвещенным». Для того чтобы объяснить интенсивное развитие моды в конце XIX в., по мнению В. Зомбарта, надо искать ответ в самих «условиях времени, способствующих возникновению моды». Для исследования этого вопроса он выбирает отрасль промышленности, в которой мода играет «выдающуюся роль» – дамскую одежду.

Разматывая клубок распространения моды, В. Зомбарт на основе собственных исследований, анализа отраслевой литературы как немецкой, так и австрийской, французской и американской, приходит к однозначному выводу, что центром создания ее является Париж. Именно там создаются модели, которые затем распространяются в виде моделей или журнальных публикаций по всему миру. Он пишет, что «центральное солнце, откуда исходит всякая мода, это – крупные парижские портные половины „всего света“ и всего полусвета. Они-то именно и являются законодателями моды…» Он особо подчеркивает значение «великих мастеров портняжного искусства, „grandscouturiers“». Цитируя Мишле, он пишет: «… за портного, который чувствует, изображает и исправляет природу, я отдал бы трех классических скульпторов».¹⁰⁴ Выделяя около дюжины «руководящих фирм» отрасли, таких как Руфф, Лафферьер, Пэнга, Ворт, Дэлье и Дусе, В. Зомбарт отмечает, что «эти, самые крупные, почти автономны в „создании“ моды… Только в исключительных случаях следуют эти фирмы также и указаниям своих клиентов… Последние представляют, в сущности, только орган – инструмент, на котором они играют».¹⁰⁵ Мнение клиентов для этих столпов моды незначительно, распространителями произведений этих фирм являются «известные, задающие тон кокотки, а рядом с ними героини сцены; так например, весной 1899 г. – М-м Баре в роли Франсильны, а теперь – преимущественно Режан, которая является манекеном Дусе».

В. Зомбарт отмечает, что технологически эти Дома («фирмы», по его выражению) связаны также с другими производствами, «вспомогательными для портняжного». «Наш „мастер“ создает свои произведения все-таки из материальных предметов: он нуждается в шелке и в шерсти, бархате и мехах, ему нужны кружева и рюши, всевозможные отделки, пуговицы и пряжки, перья и цветы, короче – бесконечное множество предметов производства, которые, прежде чем попасть в руки портных, уже имеют за собой длинную историю».¹⁰⁶ В. Зомбарт особо указывает на переплетение производственных связей и интересов внутри модной промышленности. Как бы то ни было, общий вывод, который делается в результате этого анализа следующий – налицо абсолютный приоритет производителя над потребителем в вопросах производства моды: «…при возникновении современной моды роль потребителя ограничивается минимумом; двигательной силой в этом процессе, во всяком случае, является скорее капиталистический предприниматель. Влияние парижских кокоток и принца Уэльского имеет характер только случайного содействия».¹⁰⁷

В. Зомбарт со всей определенностью утверждает, что все особенности современной моды вытекают «из самой сущности капиталистического строя народного хозяйства и объяснение их не представит, поэтому, особенных затруднений». Он считает, что вынужденная капиталистическая конкуренция вынуждает производителя или торговца давать своим покупателям все самое новое. А сама мода – это склонность к быстрой перемене, склонность покупателей покупать самое новое: суконная фабрика не может послать портному большого города рисунок, устаревший на несколько месяцев, а хлопчатобумажная фабрика не может предложить магазину модных товаров не последнюю новость, чтобы не обречь себя этим на верную гибель. В. Зомбарт считает, что объяснение всеобщей распространенности моды состоит в том, что все члены производственной цепочки стараются «не отставать,… приобретать новейшие коллекции моделей, новейшие рисунки», т. к. «они должны привлекательными новостями побудить клиента к покупке и именно к покупке у них».

В. Зомбарт задается вопросом, почему конкуренты не пытаются «победить другого качеством и дешевизной товара, не прибегая для этого к перемене формы». Он находит причину этого явления в том, что «этим путем легче всего создается фиктивное преимущество в тех случаях, когда невозможно достигнуть действительного». По его мнению, логика перемен состоит в том, чтобы навязывать покупателю новые предметы, внося в них легкие изменения, сравнительно с прежними: «предмет возобновляется, потому что вышел из моды, хотя он еще далеко не изношен».¹⁰⁸ Поведение же потребителя, который каждый раз приобретает ненужный ему, но более новый товар В. Зомбарт объясняет «настроением современных людей, внутреннее беспокойство которых заставляет их находить особенное удовольствие в переменах». В этом же направлении действует и механизм «просачивания» и подражания высшим классам: «Едва возникла в верхнем слое какая-нибудь мода, как она уже обесценена тем, что ее присваивает также и нижележащий слой: непрерывное круговращение, постоянное революционирование вкуса, потребления, производства».¹⁰⁹

Таким образом, специфика теории моды В. Зомбарта, ее отличие от других классических концепций состоит в выявлении зависимости между явлениями моды и организацией народного хозяйства, а также новейшими настроениями в обществе, связанными с особой тягой современных людей к переменам. Мода описана В. Зомбартом как форма бизнес-стратегии, как мы сказали бы сейчас – как форма маркетинговой стратегии компаний.

Рассмотренные и проанализированные в данном параграфе концепции моды, сформировавшиеся в классической социологии, позволяют сделать вывод общего характера: социология моды – это часть социологической теории, исследующей моду как явление Нового времени, становящегося капиталистического промышленного общества. Большинство этих концепций интерпретируют моду как социальный институт, вырастающий из института церемоний и обряда, имеет четко определенные функции, такие как социальный контроль, как механизм социальной сегрегации и стратификации, как механизм, осуществляющий подавление, с одной стороны, и «защиту от внешних условий» подобно праву, с другой. (Г. Спенсер, Г. Зиммель)

Мода распространяется через механизм подражания. При этом у Г. Тарда она является одной из двух базовых форм подражания. Мода – форма не просто социального воспроизводства, а форма новации, инновационный механизм. В подражании одних народов другим, прежде всего в сфере различных мод, можно усмотреть начало и первичные формы глобализационных процессов.

Т. Веблен и В. Зомбарт расширяют предложенное Г. Спенсером, Г. Зиммелем и Г. Тардом рассмотрение моды как социального института и увязывают его интерпретацию с системой потребления и потребительского поведения. Для Т. Веблена мода – это социальный феномен, связанный с фундаментальными механизмами социальной конкуренции, находящая свое выражение в феномене престижного потребления. Для В. Зомбарта мода – социальный механизм, увязывающий воедино социальную и экономическую подсистемы через потребление, оформленное модой. Потребление и особенно современное потребление существует в форме моды, которая обладает качествами «абсолютной всеобщности» и «распространенности в пределах всего культурного мира». Мода не только нивелирующий и уравнивающий различные социальные классы механизм, но и механизм нивелирующий и уравнивающий отдельные территории, подчеркивает В. Зомбарт.

Мода, таким образом, предстает уже в трудах классиков социологии XIX – XX веков одновременно как институт, обладающий соответствующими чертами глобализирующих социальных процессов «нивелирования» и «уравнивания» территорий. Уже поэтому концепции моды и многие характеристики моды как социального явления не теряют актуальности.