Глава 2. О прогулках в приятной компании

– Поверить не могу, что он уехал! – воскликнула Дана.

«Слава богу, что он уехал!» – подумала Ника.

Даниза была в мрачном настроении. Подруги завтракали на кухне «Морской звезды» – до открытия было еще десять минут, как раз хватит времени, чтобы перекусить.

– Получается, я для него недостаточно хороша?

Ника понимала, что Данизе обидно. Если бы любимая подруга добилась, чего хотела – точнее, кого, – Ника бы за нее непременно порадовалась. В то же время она решительно ничего не могла поделать с чувством облегчения, которое без спроса поселилось в глубине ее собственной души. Господин Сноб отчалил в столицу! Хочется верить, что больше он ее никогда не побеспокоит.

– Я из кожи вон лезла! – стонала Дана. – Надеялась ему понравиться… А он… Просто сделал ручкой и умчался. Как же так? Почему?

На обратном пути с пляжа Ника не стала садиться в снобский внедорожник – она же не сошла с ума. Первая рванулась к машине Леннарда и забралась на заднее сиденье, пока кто-нибудь не успел занять это место. По дороге главред рассуждал о том, что сейчас они доедут до виллы Данизы, дождутся Радель и Бруно, которые едут с Аланом, а потом все вместе отправятся назад в Фалесту.

Ника слушала невнимательно. Потому что то и дело возвращалась в мыслях к поцелую в море – если бы она не сбежала… что случилось бы потом? Вспоминала непередаваемое выражение его лица, когда он вернулся к остальным минут через десять после нее. Повторяла про себя, что он козел, козел, козел, изверг…

– Я затащила его в кусты на пляже и обняла! – повысила голос Даниза. – А он знаешь что? Он взял меня за руки и убрал их со своей шеи!

Ника кивала, соглашаясь, а про себя снова думала: какое все-таки облегчение, что Алан уехал. Вчера, как только Леннард затормозил у ворот виллы, Ника сразу извинилась, объяснила, что болит голова, пожелала ребятам удачного пути и поспешила в дом, не дожидаясь приезда остальных. Разумеется, ей было интересно узнать, где будет ночевать Даниза, дома или у Алана – Ника ведь понятия не имела, в какой стадии находятся отношения подруги с господином Снобом. Впрочем, уснула она почти сразу, поэтому о том, что соблазнение не удалось, узнала только утром, когда они вместе собирались на работу: Дана буквально билась в истерике из-за поведения несостоявшегося любовника.

– Даже ни разу меня не поцеловал!

«А меня поцеловал», – подумала Ника и покраснела. И тут же покачала головой, пытаясь вытряхнуть из нее все глупости: он просто хотел отомстить, это понятно даже…

Черт! Черт бы побрал дурацкого Алана вместе со всеми его дурацкими ежиками!

Сейчас Даниза прихлебывала горячий кофе на кухне «Морской звезды» и утирала слезы, уже слегка размазав безупречный макияж. Ника сидела рядом и вздыхала, лишь иногда обнимая подругу за плечи. Она понятия не имела, что тут можно придумать в качестве утешения.

– Больше этого гада видеть не хочу! – фыркнула Даниза. – Даже не напоминай мне о нем!

– Я и не собиралась, – улыбнулась Ника в ответ. – Всё к лучшему, милая. Раз он такой гнусный тип, хорошо, что ты узнала об этом сразу.

Дверь приоткрылась, на кухню заглянула госпожа Берти.

– Красавицы, готовы работать? Там первый посетитель пришел.

– Серьезно? – удивилась Ника. – Мы же только через пять минут открываемся.

– Ну что ж теперь. Может, уезжает человек, позавтракать хочет пораньше. Не заставлять же его ждать. Данни, беги, он сел за твой столик.

Даниза печально посмотрела на недопитый кофе, вздохнула и ушла. Ника прикончила свой зеленый чай и тоже вышла в зал – надо поддержать подругу.

Она остановилась у терминала – отсюда неплохо просматривалось всё помещение. Новых посетителей пока нет, только тот самый ранний визитер, вон там, в конце зала, за пятым столиком. Даниза, как обычно, почти загораживает его крупную фигуру, однако хорошо видно, что он высокий, темноволосый и… Как обычно, загораживает… Как обычно…

Нет.

Нет, нет, нет. Это не Алан. Это не может быть он. Нет. Просто похожий темноволосый козел – мало ли на свете козлов… в смысле, темноволосых? Просто у нее паранойя. Мания преследования. Галлюцинация. Да, всего лишь галлюцинация, что тут такого? Сейчас она закроет глаза, а когда откроет, ее личный кошмар исчезнет.

Господи, пожалуйста, нет. Пусть это будет НЕ АЛАН!

Ника открыла глаза и немедленно убедилась, что высоким темноволосым козлом все-таки оказался Алан. Дана уже приняла его заказ, и сейчас, пританцовывая и сияя как новогоднее дерево, направлялась к терминалу.

– Он-не-смог-у-е-ха-а-ать, – довольным голосом пропела Даниза, вбивая заказ Алана. – Он-ос-тал-ся-по-то-му-что-не-мо-жет-без-ме-ня-жи-и-и-ить. Ско-ро-я-е-го-дож-му-у-у-у!

– Ты же видеть этого гада не хотела… – напомнила Ника, понимая, впрочем, что пытаться возражать – затея безнадежная.

– Он не смог уехать, хотя собирался! – Даниза в ответ продемонстрировала максимально счастливую улыбку. – А о чем это говорит? О том, что он боролся со своими чувствами. И проиграл! Никуда он теперь от меня не денется.

Подруга упорхнула. Ника помялась немного, потом собрала волю в кулак и направилась прямиком к пятому столику. Алан сидел спиной и не сразу заметил ее приближение.

– Привет, – вздохнула Ника.

Он резко обернулся. Окинул ее взглядом с головы до ног, помолчал.

– Ну, привет. Присядешь?

Ника пожала плечами и села напротив.

– Разве ты не должен был уехать? – задала она так мучивший ее вопрос.

– Должен был. Собирался стартовать еще часа три назад.

– То есть ты решил выехать позже?

– Ежик, ты не пробовала шевелить мозгами? Если я не уехал, может, я просто решил пожить еще немного на Побережье?

– Но… – растерялась Ника, забыв даже обидеться. – Разве у тебя нет дел в Фалесте? Твой бизнес…

– Мой бизнес достаточно устойчив и от моего отсутствия не пострадает. У меня толковые заместители. А я уже сто лет не был в отпуске.

– И надолго ты решил остаться?

– Не знаю. Как пойдет.

Он облокотился обеими руками на стол, поиграл лежащими перед ним ключами от машины, пробежался рассеянным взглядом по залу, потом вдруг уставился на нее в упор:

– А ты, собственно, с какой целью интересуешься?

– Да я вообще не интересуюсь! – возмутилась она. – Я просто поддерживаю светскую беседу. И вообще, мне пора. Гости…

– Да-да, вижу. – Алан сделал широкий жест рукой. – Толпы гостей. И все ждут, когда ты их обслужишь.

– Гости скоро придут! – фыркнула она.

Словно в подтверждение ее слов мужской голос крикнул на весь зал:

– Ника, детка!

Алан резко обернулся, Ника помедлила, но тоже посмотрела в сторону входа – впрочем, она уже знала, кого увидит. Обходя столики и жизнерадостно улыбаясь, к ним спешил Леннард Олден.

– Какого черта он тут делает! – прошипел господин Как-Же-Вы-Все-Меня-Бесите.

Леннард подошел, протянул руку. Алан вяло пожал ее, продолжая сверкать глазами. Леннард приобнял Нику за плечи, потом придвинул стул и сел. Алан шумно втянул носом воздух.

– Привет, – улыбнулся Олден.

– Привет, – уныло ответила Ника. Едва не застонав из-за проклятого дежавю, добавила: – Разве ты не должен был уехать?

– Должен был, – радостно подтвердил главред. – Но я решил пожить еще немного на Побережье. Сто лет не был в отпуске.

Ника тихонько скрипнула зубами. Да они сговорились!

– Ты же вчера вечером повез всех своих в Фалесту? – уточнил Алан.

– Ну, в итоге я их отвез на вокзал – на ночной поезд. По дороге вдруг пришло в голову, что прямо сейчас мне нечего делать в столице. Я попрощался с ребятами, вернулся в Дакосту и переночевал в отеле. Ника, скажи, какой столик относится к твоей зоне обслуживания?

– Вон тот, например, восьмой… – помрачнела она.

– Отлично, сейчас пересяду. Принесешь меню? Кстати, в котором часу заканчивается твоя смена? Я дождусь тебя, а потом мы могли бы немного прогу…

– Я как раз тоже только что предложил Нике и Данизе, – быстро сказал Алан, – прогуляться после окончания их смены.

– Что? – обалдела Ника.

– И они уже согласились. Так что извини, Леннард, но дамы заняты.

– Я не… – начала было она, но Алан пихнул ее под столом ногой.

– Согласились, – с нажимом повторил он.

Ника беспомощно посмотрела на одного, потом на другого, пытаясь сообразить, что теперь делать. Если она не пойдет с Аланом и Данизой, Леннард от нее не отцепится – не так-то просто послать куда подальше начальника, от которого зависит окончание твоего испытательного срока. С другой стороны, если она пойдет с Аланом и Данизой… Господи, ну и выбор!

– Что ж, прекрасно, – тут же нашелся Леннард. – Значит, мы отправимся гулять все вместе, вчетвером. Возражения есть? Возражений нет.

Глава 3. О принятии непопулярных решений

Юна снова была с ним, такая трогательно спокойная, такая красивая.

Вчера, у могилы ее проклятой тетки, он воспользовался старым трюком – погрузил в сон, увез во дворец. Когда они вернулись, Кейден подхватил ее на руки – никогда в жизни бы он свою ношу никому не доверил – и сразу понес к себе. В спальне он положил Юну на кровать, разул, раздел до сорочки, потом сам скинул одежду и лег рядом.

Ночью Кейден спал плохо, постоянно просыпался от тревожных снов, в которых Юна раз за разом убегала от него, и он ничего не мог с этим поделать. Наконец утром, окончательно проснувшись, он сгреб ее в охапку и притянул к себе. Кейден прекрасно понимал, что скоро она очнется, и тогда идиллии конец. Ему хотелось хоть немного еще побыть с ней вот так – словно не было между ними никаких ошибок, никаких обид, никакой боли. Он крепче прижал ее к себе, обхватил руками и ногами. Потом вдруг не сдержался, уложил ее на спину, а сам склонился над ней, прикоснулся к ее губам. Черт, он так изголодался по ее любви.

Юна, конечно, не отвечала ему. Но и не отталкивала – она спала. Король воровал ее поцелуи, словно последний мошенник и плут, который понимает, что другим способом ему не получить желаемого. Эти мысли рвали сердце на части, но остановиться Кейден не мог. Он не будет заходить слишком далеко. Нет, не будет. Ему надо просто немного насладиться ее близостью и иллюзией, что всё хорошо.

– Я так сильно люблю тебя, – шептал он ей в губы в промежутках между поцелуями.

– Если бы ты только знала, как сильно… – повторял он снова и снова.

Юна вдруг приоткрыла рот, и на мгновение Кейден и правда поверил, что всё еще может быть хорошо – потому что она сонно ответила на его плутовские ласки, неуверенно коснулась его языка своим. Кейден застонал и удвоил усилия, уже зная, что счастье долго не продлится. Через пару мгновений она, конечно, распахнула глаза и тут же дернулась, чтобы выбраться из его объятий.

Он отпустил ее и со вздохом перекатился на спину. Юна отползла подальше, на самый край кровати, села, поджав под себя ноги, запахнула на груди сорочку и одарила его свирепым взглядом. Кейден тоже сел. Она первой разорвала зрительный контакт: закусив губу, отвернулась и принялась смотреть в окно.

– Злишься? – спросил он, но ответом ему было лишь молчание.

Кейден встал на ноги, взял штаны и сорочку со стула и не спеша оделся. Потом обошел кровать и остановился прямо перед своим разгневанным сокровищем. Она едва заметно вздрогнула, и у него сжалось сердце.

Так не хотелось ничего сейчас говорить, но отмалчиваться… неправильно.

– Я виноват перед тобой, – медленно начал он. – Если бы я мог исправить случившееся, даже не сомневайся, я бы тут же…

И запнулся, пытаясь подобрать убедительные слова. Черт, никогда он не был силен в извинениях.

– Я не хотел ее смерти. Это трагическая случайность. Прости меня.

– Нет, не могу. – Она покачала головой.

Он поджал губы, не зная, что еще добавить.

– Ты даже не рассказал мне всей правды, – тихо продолжила Юна. – Ты убийца и лжец. Я не могу тебя простить.

Кейден вздрогнул.

– Я солгал тебе только однажды, – выдавил он из себя. – Не знал, как рассказать про смерть твоей тетки. Больше я никогда…

– О, перестань! – резко перебила его Юна. – Я не могу слушать это вранье! Ты убил тетю, а потом соврал, что она жива!

– Юна, я готов признать, что…

– Ты соблазнил и бросил меня, не приходил всё лето, а потом врал, что потерял память!

– Я не врал!

– Врал! И сейчас врешь! Правильно тетушка говорила, что тебе нельзя верить!

– А, значит, тетушка говорила? Да ты хоть знаешь, что именно она и лишила меня памяти?

– Что? Неправда!

– И тем не менее это так! Она пришла ночью в хижину, когда я спал, и наложила на меня чары!

– Подлая ложь! Легко наговаривать на человека, которого ты убил и который уже не может тебе ответить!

– Юна, послушай! Твоя тетка не хотела отпускать тебя со мной! Она вообще ни с кем не хотела тебя отпускать!

– Ложь, ложь, ложь! Всё, что ты когда-либо говорил – ложь! Ты врал про тетю! Ты врал, что приедешь за мной, а сам не приехал, ты… Ты врал мне, что любишь, а на самом деле…

– Что на самом деле? – похолодел Кейден.

– На самом деле у тебя куча женщин, и ты по очереди зовешь их в свою спальню! То одну, то другую! Не понимаю, зачем я вообще тебе нужна!

Юна резко замолчала и опустила голову. Кейден тоже молчал, переваривая услышанное. Где она набралась этих глупостей?

– Где ты набралась этих глупостей? – спросил он наконец.

– Это не глупости! – фыркнула Юна. – Люди так говорят!

– Какие еще люди? Кто наболтал тебе?..

Отвечать она явно не собиралась. Кейден стиснул кулаки, в висках застучало. Значит, не желает говорить? Ну хорошо.

На то, чтобы вломиться в ее голову, много времени не ушло. Глаза Юны распахнулись от ужаса; хоть Кейден и знал наверняка, что не причиняет ей боли, он также вполне осознавал, насколько противно ей его вторжение – вряд ли это был хороший способ загладить свою вину. В то же время останавливаться он не собирался. Кто-то пытался очернить его в глазах этой доверчивой дурочки, и небезуспешно. Кто бы это ни был, он, король и сильнейший одаренный, узнает.

Не прошло и нескольких секунд, как он уже докопался до воспоминания, в котором его секретарь Олис сбивчиво объяснял: «Обычно женщины… Потом другие…». Что за идиот, надо же было такое ляпнуть! Кейден выскользнул из разума Юны, она упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и затряслась в беззвучных рыданиях. Он вздохнул, сел рядом. Осторожно провел ладонью по ее кудряшкам, всем сердцем желая успокоить, утешить – однако она явно не желала его утешений, поэтому тряхнула головой, сбрасывая его руку.

– Ненавижу тебя, – глухо проговорила она в подушку. – И всё равно уйду.

– Когда-то ты хотела жить здесь, со мной, – напомнил он.

– Но всё изменилось, – прошептала она, повернув к нему заплаканное лицо.

Кейден поднял руку, аккуратно вытер ее мокрые щеки. Хотел бы он найти подходящие слова и объяснить наконец упрямой девчонке, что с некоторых пор – по странному капризу судьбы – она стала смыслом его жизни, а без нее жизни просто не будет, без нее нельзя даже представить себе никакой жизни. В то же время Кейден слишком хорошо понимал, что сейчас она не готова его слушать.

Почему он сразу не рассказал ей про подлость тетки? Зачем тянул?

– Ты нужна мне, – все-таки сказал он.

– Я найду способ сбежать, даже если ты посадишь меня в клетку! – выкрикнула Юна.

Она спрыгнула с кровати и встала напротив, скрестив руки на груди. Кейден тоже встал и мрачно улыбнулся в ответ. Что ж, король принял решение.

– Я не собираюсь держать тебя в клетке.

Взяв в руки ее платье, он протянул ей, предлагая одеться. Когда она закончила шнуровать последние тесемки на груди, он схватил ее за руку и потащил за собой – из спальни, через всю гостиную, к выходу. Распахнул двери и вместе с ней вышел в коридор – Юна, кажется, была удивлена и даже слегка упиралась, однако физическое преимущество было не на ее стороне.

Два гвардейца, стороживших двери, встали навытяжку.

– С этой минуты леди может беспрепятственно покидать мои покои, – заявил он им. – Я отменяю приказ охранять ее. Свободны, ребята.

– Есть, ваше величество! – гаркнули гвардейцы и тут же, печатая шаг, зашагали прочь.

– Что это значит? – спросила растерянная Юна.

– Я уже сказал. Никаких клеток. Ты можешь идти.

Он шагнул обратно через порог, нисколько не сомневаясь, что никуда она не уйдет – во всяком случае, пока не разберется, почему король так резко поменял свое мнение.

А если все-таки уйдет, то недалеко. Он успеет крикнуть стражу.

В гостиной Кейден подергал шнур для вызова прислуги. Скоро сюда явится секретарь – самое время с ним побеседовать. Потом сел в кресло у камина, вытянул ноги и приготовился ждать. Юна вернулась почти сразу.

– Что же ты не уходишь? – спросил он. – Я разрешил.

– Не понимаю, почему ты вдруг… – пробормотала она. – Что ты задумал? Объясни мне…

– Конечно, любовь моя, – кивнул он. – Сядь. Сейчас сюда придет твой дружок Олис, и я всё объясню.

Юна села в кресло напротив и вцепилась руками в подлокотники. Она выглядела такой милой, недоумевающей, взволнованной – хотелось подхватить ее на руки и утащить обратно в спальню. Но он, конечно, и с места не тронулся; важнее сейчас было заставить ее раз и навсегда выбросить из головы любые идеи насчет побега.

В дверь постучали, в гостиную заглянул секретарь. Кейден кивнул ему, приглашая подойти ближе.

– Ваше величество, леди Юна, – поприветствовал их обоих секретарь и замер, ожидая дальнейших указаний.

«Идиот безмозглый!» – снова разозлился на него Кейден.

– Напомни, Олис, что я говорил тебе насчет охраны этой девушки, – попросил он, вытянув перед собой кисть левой руки и с преувеличенным интересом разглядывая массивное золотое кольцо, один из символов его власти.

– Вы говорили, ваше величество, что я отвечаю за нее головой, – твердо ответил секретарь, лишь слегка побледнев. – Если упущу…

– И ты упустил! – рявкнул Кейден. Он сжал ладонь и шарахнул кулаком по столику рядом с креслом; стоящая в центре стола небольшая ваза качнулась и упала на бок.

Юна широко распахнула глаза, глядя на это представление.

«Погоди, любимая, я только начал», – подумал он.

– Я виноват, ваше величество. – Олис опустил голову.

– Завтра тебя повесят, – с деланым безразличием проговорил Кейден, снова переведя взгляд на свое кольцо. – Потому что я предупреждал.

– Как прикажете, ваше величество, – кивнул Олис.

– О боже, нет! – воскликнула Юна, вскакивая на ноги.

«Наконец-то», – мысленно восторжествовал Кейден.

– Ты что-то хочешь добавить, дорогая? – спросил он вслух.

Юна подскочила к нему и опустилась на колени у его ног.

– Пожалуйста, не делай этого! – взмолилась она. – Олис ни в чем не виноват, он же не мог предусмотреть, что я… Кейден, прошу тебя, пожалуйста!

– О, даже не знаю, – спокойно ответил он. – Мой секретарь не выполнил приказ короля, к тому же много болтал языком. Я расцениваю его действия как преступление. И не в моих правилах миловать преступников. Впрочем…

– Что? – крикнула Юна, хватая его за руку.

– Возможно, я готов отложить казнь на неопределенный срок. – Кейден пожал плечами. – Если ты не будешь больше пытаться сбежать от меня. Уйдешь – и я прикажу вздернуть его на виселице в течение получаса. Согласна, милая?

Она отпустила его кисть, поднялась на ноги и отступила на пару шагов. Посмотрела на бледного Олиса, тихо вздохнула.

– Согласна… – прошептала она.

– Не слышу! – Кейден повысил голос.

– Я… согласна, – повторила Юна, глядя себе под ноги. – Пожалуйста, отмени казнь Олиса. Я… не уйду.

– Обещаешь, любовь моя?

– Да… обещаю.

Кейден шумно выдохнул, изо всех сил надеясь, что Юна не замечает, как дрожат его собственные пальцы. Ему было плохо. Ему было по-настоящему дерьмово на душе, потому что он понимал, как больно ранит ее словами. Ведь он не хотел! Ведь это совсем не то, чего он хотел! В то же время вести себя с ней иначе сейчас Кейден, конечно, не мог. Юна должна была поверить, что он бессердечный злодей и самодур. Пока она убеждена, что жизнь Олиса под угрозой, она никуда не сбежит – а это самое главное.

– Свободен, – бросил он секретарю; тот поклонился и сразу зашагал к выходу.

Они снова остались одни. Кейден встал с кресла и подошел к Юне.

– Его жизнь – в твоих руках, – напомнил он. – Не думай, что я пошутил.

Она молчала.