Глава 8. Я была в недоумении

Я сменила пригретое место. Там, где меня настиг ужасный приступ, я не хотела больше находиться. Я старалась быть словно мышка, надеясь, что хозяин дома будет и дальше полагать, что я обездвижена. Но притворяться нарочно я точно не смогла бы.

Моими новыми размышлениями стали мотив этого убийцы. А именно то, зачем он подкидывает документы? И когда цепочка мыслей привела меня к родным, я чуть не вскрикнула.

«Нет!Боже!М-м-мама!»– я прикрыла ладонями лицо и буквально впивалась ногтями в лоб и щеки от бессилия. «Сможешь ли ты справиться с этими новостями?»

Я была любимицей семьи. Даже младший брат не был наделен той любовью, что я. Они втроем выстроили вокруг меня забор, стараясь защищать от всех бед и опасностей. И сейчас я боялась, что мои родители просто угаснут. А брат…

«Ты, вероятно, будешь искать того, кто совершил со мной это», – посмотрела я на статью.

Несмотря на то, что он младше на год, Марк взял на себя роль старшего брата и всячески старался опекать меня. Но увы, не всегда получалось. Поэтому сейчас я сидела в темном подвале, размышляя о том, что нужно психу, похитившему меня…

«Он хочет издеваться надо мной до того, как не придет время? И как именно? Истязая морально?»

Голова шла кругом, поток этих мыслей навел на меня головную боль, пульсирующую в висках. Вспоминая о том, как я оказалась в этой ситуации, я ругала себя за легкомыслие, эгоизм и неосторожность. И даже вспомнила подобный случай из своей жизни, когда я была также опрометчива.

2018 год. Июль.

Воодушевленная предстоящим отдыхом, я направлялась с классом в летний лагерь, слушая в наушниках любимый трек «Spring day – BTS».

Наш автобус въезжал на территорию, и все охнули от завораживающего вида озер и скалистых гор вдали. Этот лагерь был идеальным местом для раскрепощения юной души.

Особенно мы восторгались деревянным треугольным домикам с огромными панорамными окнами. Не зря я уговаривала родителей отдать кругленькую сумму за эту недельную поездку.

– Давай будем жить в этом? – пихнула меня в плечо Стелла, указывая на один из домиков. Рядом с ним уже заселились мальчишки из параллельного класса.

Подруга всегда была воплощением красоты, наивности и глупости вместе взятых. Детский взгляд, вытянутые губки и частые капризы. Зато своими длинными черными волосами и стройной фигуркой она манила многих старшиков.

– Конечно, – улыбнулась я, понимая к чему подруга клонит. Сказать нечего, я всегда была рада мужскому вниманию и компании.

Глупо посмеиваясь, мы уже направлялись по узкой тропинке, как резко нас схватили сзади за капюшоны.

– Куда собрались? – говорил приятный бас моего друга Карла. Уже в 16 лет он был высоким, мускулистым и выглядел на все двадцать. Я была влюблена в него с того момента, как заинтересовалась мальчиками. А то есть с восьми лет до примерно этого момента. Около полгода назад он не ответил мне взаимностью на мой внезапный поцелуй.

– Ну и? К парням хотите поближе?

Мы, как два котенка, взятые за шкирку, «мяукнули» и устремили шкодливые взгляды на него.

– И что? Тебе то какая разница? – возникала я, поправляя капюшон.

– Да? Какая разница? – подначивала его Стелла, передразнивая меня.

– Считайте меня старшим братом. Давайте, разворот, и во-о-он в тот домик, – указал он направление в дальний дом, с абсолютно другой стороны от красавцев нашей школы.

Я закатила глаза, но почему-то послушалась его.

– Слушай. Как только все взрослые лягут спать, парни зовут всех на вечерние купания, – хихикала Стелла, лежа в кровати и посматривая в окно. – Надеюсь, Карл тоже пойдет, – глумилась она надо мной.

– А я надеюсь нет. Я же бросила эту затею, – цокнула я. – Да и уверена, что ему это не интересно.

Через час мы оказались примерно в двух километрах от нашего лагеря. Парни разводили огонь и оголяли торсы. Этот июль выдался очень жарким.

К счастью, Карл не пошел. Он слишком любил здоровый сон и наивно полагал, что я не попрусь ночью в глушь. Ведь за это я бы получила от родителей. Он всегда пугал меня тем, что сдаст меня им «Ради моего же блага». Последние слова он повторял каждый раз после того, как выложит что-то моему брату или отцу. Но я была бесстрашной. Или глупой.

– Мэри! Давай к нам! – Лео кричал мне, стоя на одном из больших выступающих камней буквально в трех метрах над водой. – Пошли прыгать в воду!

Я тут же сняла с себя летнее розовое шифоновое платьице, под которым был купальник того же цвета, и направилась к парню.

– Стой, Эм! – так частенько звала меня подруга. Просто одной буквой моего имени. – Вдруг там мелко?

– Я просто подойду к Лео, – подмигнула я ей.

– Осторожнее. Он еще тот придурок!

Я лишь пожала плечами. «Такие мне нравятся. Дайте два!»

– Ты собрался прыгать? – удивилась я, смотря вниз и на парня поочередно. Было страшновато.

– Даа. Сэм уже проверил, там достаточно глубоко. И камней нет. – Да, Сэм!?– крикнул Лео.

– Да-а-а, – раздался эхом ответ парня снизу.

– Я первый, ты следом. Договорились?

– Ну…

– Давай же! Люблю смелых девчонок, – эти провокационные слова заставили меня сделать это.

После его удачного прыжка, я тоже отошла подальше, чтобы разбежаться. Я уже представляла себе, как вся эта троица парней будут восхвалять меня. И я прыгнула…

Мне не повезло. Наверное, из-за того, что я была маленькой и хрупкой девушкой, я не смогла прыгнуть так далеко, и приземлилась, ударившись головой о небольшой, но острый камень. Я услышала глухой звук, почувствовала острую боль и в мгновенье потеряла сознание.

Буквально пару сантиметров, и я бы была в порядке. Но, увы…Меня кое как спасли. К счастью, парни были рядом и, нырнув почти сразу же, вытащили мое неподвижное тело на берег. А дальше… две сложные операции, десятидневная кома и…пластина в моей голове.

И самое главное – эта роковая ошибка меня абсолютно ничему не научила. Я все также рисковала ради ни во что не ставящих меня парней, таких как Стью.

Глава 9. Я была любимицей

Утром 24-го сентября Сара Уоллес получила новость о том, что ее дочь, вероятнее всего, стала жертвой серийного похитителя. Женщина была дома одна в тот момент, когда с опросом к ней пришел детектив Дэн Гарнер. Отряхнув свое перепачканное от автомобиля пальто, он вжал дверной звонок.

Босая, Сара выбежала за порог дома в надежде увидеть дочь. Ее темные волосы были растрепаны, голубые глаза потеряли свой блеск, а скулы стали более выраженными из-за быстрой потери веса.

Сара Уоллес тоже начала с первой стадии «отрицание». Она присела на диван, уставившись в одну точку. Ее вид был безжизненным. Она не могла поверить в то, что ее дочь, которую она так старательно оберегала, стала жертвой маньяка.

– Мэм. Мы нашли документы. Возле реки были права вашей дочери, – офицер выложил на стол вакуумный пакет, в котором были права на имя Мэри Уоллес, запачканные кровью.

Трясущейся рукой Сара потянулась к ним, но так и не смогла взять, чтобы разглядеть.

– Нет, нет! Это не моей дочери, – она мотала головой в отрицательном жесте. – Я просто не верю. Она наверняка где-то сейчас с мальчишками гуляет или ей стыдно домой вернуться из-за ночной вылазки. Точно нет!

– Мэм, мне нужно задать пару вопросов. Вы готовы на них ответить сейчас?

– Конечно вам нужно! Когда я еще три дня назад молила вас найти мою дочь, что вы мне сказали?! – с вызовом спросила она.

– Ваша дочь сбежала из дома ночью. Это мы увидели по соседским камерам. Полиция не может приступить к поиску ранее чем через трое суток. Она же не ребенок в конце концов.

– И вот к чему привели ваши трое суток!

– Мэм, я понимаю ваше недовольство и сочувствую тому, что вы переживаете нелегкие времена, но сейчас, мне кажется, стоит отбросить принципы и сосредоточиться на поиске вашей дочери. Мэри вообще пользовалась автомобилем?

Вопрос, в котором Сара увидела нелогичность, тут же вырвал ее из приступа гнева.

– Нет, детектив. Она толком и водить не умела и автомобиля своего у нее нет. Зачем же по-вашему… она носила их с собой?

– Может, для покупки алкоголя? Вы можете предположить, куда она сбегала той ночью?

– Я…я не знаю. Я не могу поверить, что она вообще сбегала. Я же…– ее дрожащий голос предупреждал о слезах. – Я же всегда учила ее быть осторожной.

– Главное, не вините себя…Это такой возраст. Скажите, была ли ваша дочь знакома с кем-то из этих девушек? Может, подруги? – он выложил на стол фотографии предыдущих жертв. Естественно, не посмертные.

Сара вдумчиво всматривалась в лица, но не узнала ни одного.

– Не видела их рядом с Мэри. А они…тоже пропали?

– Да.

«Они живы?» – этот вопрос Сара не осмелилась задать, а детектив не стал делать уточнения.

– Я могу осмотреть комнату Мэри? Так, возможно, я смогу найти какие-то записи и зацепки…

– Х- хорошо. Пойдемте, – с большим усилием она поднялась, и, шаркая по полу потертыми тапочками, направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Она поднималась медленно, удерживаясь за перила, словно ноги были совсем ватными и не удерживали её.

Открыв настежь детективу дверь, Сара не стала заходить и даже заглядывать внутрь.

– Я не могу находиться там. Мне тяжело. А вы…, – жестом она пригласила мужчину войти.

Эта маленькая комната напоминала спальню девочки-подростка. И хотя здесь преобладали бежевые тона, а не кричаще-розовые, на стенах висели яркие плакаты, а ручки и стикеры с заметками были словно из магазина комиксов.

– Девушке уже 22ой год, – размышлял Дэн, рассматривая обстановку. Читая заметки, детектив не мог понять, что именно имела в виду Мэри. Как будто всё написанное было на каком-то странном языке. Но вскоре он обнаружил исписанную тетрадь, в которой девушка намечала главных героев для будущего фэнтезийного романа. Также там был психологический портрет маньяка для другой книги.

– Так она пытается писать…Хмм. Могло ли это увлечение привести ее к психопату? – с прищуром рассуждал он вслух.

Кроме этих вопросов, в комнате не было ничего, что могло бы помочь полиции и дать новые зацепки. Даже ноутбука, который детектив надеялся здесь обнаружить, не оказалось.

– К сожалению, здесь ничего нет. У Мэри не было компьютера или планшета?

– Нет. У нее вполне продвинутый телефон, так что она не нуждалась в другой технике.

«Странно. Если она писала романы, то ей, вероятнее всего, понадобился бы ноутбук…» – ответил Дэн, но мысленно.

– Ваш муж и сын скоро вернуться?

– Не знаю. Марк все эти дни ездит по округе, сам ищет нашу Мэри. А мужу пришлось выйти сегодня на работу.

Ее голос был настолько слабым а вид изнеможденныим, что казалось, она сейчас же свалиться с этой лестницы, у края которой она стояла.

– Хорошо. Я вызову их сам в отдел. Спасибо за уделенное время. Позвольте, я помогу вам спуститься? – детектив хотел было взять Сару под руку, но та пресекла эту попытку.

– Не нужно. Просто найдите мою дочь, – на глаза Сары вновь начали наворачиваться слезы. – Живой…и невредимой.

Спустившись по лестнице, детектив Дэн Гарнер сделал легкий поклон головой.

– Сделаю все возможное, – с этими словами он вышел за порог дома.

Закрыв за ним дверь, Сара изо всех сил ударила по ней ладонью. Один удар, два, три – с каждым разом её удары становились всё слабее, пока она не упала на колени, разрыдавшись.

– Не-е-ет!– ее голос сорвался на истошный крик с хрипотцой. – Этого не может быть! Мэри! Прошу! – она принялась бить себя кулаком по груди, ей необходимо было заглушить душевную боль физической.

Почти полчаса она проплакала, и слёзы уже высохли на её лице. Она рухнула на колени, а после ее голова коснулась коврика, и Сара потеряла сознание.

К семи часам вечера Марк вернулся с поисков сестры и обнаружил мать, лежащую на пороге дома.

– Мама! – ринулся он к ней и подхватил на руки. – Мама, что с тобой?! – уложив мать на диван, Марк вызвал скорую. Медики приехали через полчаса, как и глава семейства. Томас Уоллес ворвался в гостиную, небрежно кинув в коридоре свой любимый дорогущий чемодан.

– Что случилось?!– взволнованно обратился он к сыну, пока жену осматривала медсестра. – Что-то известно о Мэри?

– Я не знаю. Мама молчит, ни звука не произнесла, – ответил Марк немного виновато.

– Простите, – Томас подошел ближе и, увидев Сару в полной апатии, смотрящей в одну точку на потолке, упал рядом с ней на колени. – Милая…Что с тобой? Скажи…хоть слово.