Глава 5. Александр.

В тот вечер, после разговора с Лилу, я перешагнул порог своего дома мёртвым.

Физически я всё так же был цел и невредим, но внутри совершенно мёртв.

Легкие отказывались принимать кислород, и каждый вздох отдавался дикой болью. Словно кислород наполнен мелкими осколками стекла, которые царапают внутренности и застревают в плоти.

Всё превратилось в один сплошной беззвучный режим, когда ты вроде на связи, но дозвониться или достучаться сквозь тишину, стоит огромных усилий.

Сколько прошло времени?

День? Неделя?

Месяц?

Время тянулось чертовски медленно, заставляя проживать каждый новый день с большей ненавистью чем предыдущий.

Всё вернулось на круги своя, как было раньше.

Жизнь состояла из опеки над матерью, бесконечными склоками с отцом и постоянной борьбой с нежеланием заниматься «любимой» работой. Благо, в моё существование вернулся алкоголь.

Чертовски весёлая и лучшая вещь.

Ничего не помогало так, как эта гребенная прожигающая горло жидкость.

Даже Адам и Финн с их бесконечным запасом позитива не давали эффекта забвения.

Один сценарий.

Один сюжет.

Утро. День. Вечер.

Тяжелее всего становилось по дороге домой, когда я наконец оставался наедине с собой. В те минуты, я старался сильнее жать на педаль газа, лишь бы скорее заглушить мысли ромом или виски.

Кислород.

Я так в нем нуждался.

Впервые за долгое время, совсем без боли, и полной грудью, я вздохнул прошлым утром, когда поднял глаза и увидел Алису на пороге конференц-зала.

Сначала я подумал, это моя личная галлюцинация и я напрочь поехал головой, но, когда она произнесла слова приветствия своим нежным голосом, я понял насколько она реальна.

Алиса была невероятно красива, впрочем, как и всегда.

Девушка стояла возле двери и улыбалась самой светлой улыбкой, смотря куда-то перед собой.

Пустой и отрешённый взгляд.

Она нарочно не смотрела на коллег, боясь увидеть кого-то.

Меня.

Её милая улыбка с легким румянец на щеках, собранные волосы, и свитер напоминающий большой кокон, так и веяли теплотой в которую хотелось закутаться и не вылезать из него до следующего лета.

Как один человек может излучать столько положительной энергии?

Боже, как же я скучал по ней.

Мной было написано больше трёх десятков сообщений, на которые она не отвечала…

Давая себе слабость, и посылая весь здравый смысл к чертям, ночевал в квартире и спал на её кровати, в надежде хоть на секунду уловить оставшийся после девушки запах.

Всего мало.

Мира мало.

Я был до безнадёжного влюблён, и сломлен своей же глупостью.

Но Алиса чувствовала себя в тысячу раз хуже.

«Я готов отдать всё, лишь бы ты только простила меня и горела вместе со мной».

Горела и не сгорала.

Несмотря на то, что весь мой день был расписан поминутно, я сидел в кабинете тупо смотря на стену. Голова была забита одним человеком и ничего кроме неё, в мысли не лезло.

Провалить две встречи и забыть про деловой обед – это всё что я смог.

Алиса второй день находилась в компании этого гребанного Тайлера. Не могу припомнить, когда он в последний раз так рвался разгуливать по судам. Будто нарочно ещё больше выводил меня из равновесия, пытаясь довести до очередного срыва.

Оставаться до конца дня в офисе не было смысла, потому что рабочий процесс шёл через задницу, и проще забросить все, чем дальше всматриваться в пустые стены.

Захватив пиджак со спинки стула, я вышел в коридор направляясь к лифту.

– Мистер Уайт, вы уже уходите? – окликнул меня женский голос.

Обернувшись, я увидел Дону. Новая сотрудница нашего убогого офиса. Постоянно старалась вынюхать что-то, как будто агент спецслужбы. То и дело слышу от неё «уходите? На долго?», «может вам что-то нужно? Что-то хотите?» Или моё любимое «а как вы думаете?»

Если честно я вообще старался не думать рядом с ней, а то как-то само собой навязывался вопрос откуда она тут взялась, и кто её вообще додумался устроить? То ли дело Изабелла: умная, красивая, не болтливая. А Дона… Весьма привлекательная девушка, но, к сожалению, пустышка.

Вскинув демонстративно брови, я посмотрел на неё, давая понять, что задавать подобные вопросы не в её компетенции.

Девушка кивнула, будто понимая, но догадываюсь, что она вообще ни черта не понимала.

– Извините, просто мне нужно знать… – как я и говорил. Ни-чер-та.

Не давая договорить ей, я поднял руку вверх останавливая девушку. Дона удивлённо похлопала глазами.

– Первое – тебе не нужно ничего знать, второе – если есть что-то важное, то Изабелла меня известит или уже известила. И если я ухожу, то я ухожу. Не задавай лишние вопросы. Просто занимайся своей работой, – я говорил совершенно спокойно, но девушка почему-то обиженно надула щеки.

«Ну что за день такой?»

– Я поняла, извините, – проговорила она тихо.

Наконец лифт соизволил добраться до этажа, и я скрылся за его дверьми.

Раздражённый. Совсем обессиленный.

***

Усадьба великого Уайта старшего была примерно раза в три больше моего дома. Ничего особенного – скажет он, но все остальные не согласятся.

Дом в классическом стиле, ухоженный ландшафт, два гаража, и конечно же летний домик с бассейном, у которого мама могла лежать часами.

Конечно, ничего особенного.

Оставив машину у гаража, я осмотрелся вокруг, пытаясь отыскать маму. Обычно после терапии она больше проводила времени на свежем воздухе, что говорило о том, что она скорее всего где-то в районе бассейна.

Обведя территорию взглядом, я не нашёл никого кроме садовых гномов около кустарников роз.

– Мама, ты дома? – крикнул я стоя посреди гостиной.

Если её не было на улице, велик шанс, что её нет дома вообще. Поэтому терять время на поиски в бесконечном лабиринте комнат не имело смысла.

– Алекс, сынок, зачем так кричать? – мама выглянула из кухни. На ней был фартук красного цвета, и высоко собранный хвост.

Что-то готовила.

– Думал тебя нет, – ответил я, следуя за ней в комнату.

– Разве я могла куда-то уйти, сам знаешь, – она подошла к столу, забитому какими-то кондитерскими принадлежностями и принялась мешать какую-то жижу ложкой.

Мама любила готовить, особенно это проявлялось, когда у неё не было настроения, в качестве отвлекающего фактора.

Из реабилитационной клиники она вернулась пару недель назад. Первые пару дней мама была отрешенной от всего и всех, но постепенно она возвращалась в реальность.

Доктор предупреждал что это побочный эффект, но он быстро отпускает.

Приглядывать за мамой приходилось мне, потому что Финн и отец были погруженный во что-то своё, а я как известно одинок и безотказен, что делало из меня главного кандидата на должность попечителя.

– Я могу чем-то помочь? – я осмотрел стол и схватил форму для выпечки. Всё, включая маму было в муке.

– Ну если ты уже взял форму, то смажь её. Это единственное, что я могу тебе доверить, – она засмеялась.

Смех, вот что я больше всего любил в матери. Не важно какое у неё настроение, или ситуация – она всегда смеялась, стараясь сгладить углы.

– Обижаешь. Уверен я мог бы приготовить всё сам, и без твоей помощи, – я взял масло и кисточку.

– Не смей отбирать у меня работу, я итак сижу взаперти. Приготовление еды – единственное развлечение.

– Никто не держит тебя дома, ты можешь выезжать куда нужно. Просто доктор…

– Доктор сказал, что лучше воздержаться, – она перебила меня ехидно передразнивая. – Тебе не кажется это глупым? Я могу, но мне нельзя. Бред.

– Тебе можно, просто лучше этого не делать, – я поставил на стол форму и скрестил на груди руки. Этот разговор происходил каждый раз, как только я переступал порог родительского дома.

– Когда я успела перейти в тот возраст, когда мой сын решает, что для меня лучше, а что нет. Боже, докатилась, – она перелила тесто в форму. Я подхватил её и убрал в печь.

– Не обижайся. Ты же знаешь, что я тебя люблю?

– Конечно, любишь, – мама улыбнулась, снимая фартук. – Останешься на ужин?

– С удовольствием.

***

Что может быть лучше ужина с семьей?

Всё!

Неспешно пережёвывая запечённого кролика вприкуску с овощами, я наблюдал за всеми обитателями застолья.

Финн втыкал в телефон, периодически улыбаясь и поднимая глаза на меня. Отец рассказывал муторные байки матери, на что та непринужденно хихикала. Я же в свою очередь просто наблюдал и ел.

Общие разговоры за ужином прекратились ещё лет в тринадцать, когда все внезапно потеряли к друг другу интерес.

Оно и к лучшему.

Что нам всем обсуждать? Работу? Или может то, как отец в очередной раз обыграл партнеров в гольф?

Ничего из этого не вызывало интереса, а найти общую семейную тему было просто невозможно.

Проще было откинуть идею с ужином, и оказаться дома в своей кровати. Она по крайней мере теплее чем этот дом.

Лишний раз убеждаешься, что никому не нужен кроме себя.

Ну ещё и мамы конечно.

Ради неё то, я и остался.

– Не хотел бы отвлекать вас, но думаю мне уже нужно возвращаться, – прервал я разговор родителей, складывая на тарелке столовые приборы.

Три пары глаза обратили своё внимание на меня, будто впервые замечая за вечер.

– Уже? Сынок может останешься? – спросила мама.

– Нет мам, мне нужно ещё поработать, – соврал я.

– Кстати о работе, может пройдём в кабинет? Есть разговор! – отец махнул головой в сторону гостиной.

У меня к нему накопилось достаточно много вопросов, как и у него, видимо, ко мне.

Я всё ещё не мог понять, почему он не сказал мне что Алиса возвращается. Даже не намекнул. Он знал, как я этого ждал, но промолчал.

Какие мотивы он этим преследовал? Странно, что в офисе у него не было на это времени, но сейчас в разгар ужина приспичило.

– Конечно, – коротко ответил, вставая из-за стола и направляясь в его кабинет.

Всё было на своих местах, как пару лет назад.

Прохладный воздух от кондиционера окутывал тело, заставляя покрываться мурашками несмотря на плотную ткань костюма.

Дилан Уайт был довольно странным человеком, который любил холод. Будто он исчадье ада, скрывающее свой настоящий облик за человеческой шкурой, а кондиционер поддерживал его состоянии дабы не воспламениться.

Тушил огонь внутри демона.

Каждая деталь и статуэтка на его столе имели своё законное место, никогда не меняясь местами.

Шторы всегда одного и того же чёрного цвета, под стать чёрному кожаному дивану и креслу, в котором он обычно восседал.

Стеклянные полки, столы и тумбы.

Маленький хрустальный мирок полигамного самца.

Пройдя на своё место, он подождал пока я сяду, напротив. Это было своего рода ритуалом: разговор не начнётся, пока твоя задница не приклеиться к дивану, а взгляд не будет устремлён только на него, и не на сантиметр в бок.

– Расскажи мне папа, почему ты не сообщил что она приезжает? Как давно ты знал об этом? – напрямую спросил я, не теряя времени. Отец натянул свою улыбку.

Давно.

Говнюк всё знал давно.

– С каких пор я должен отчитываться о своих сотрудниках перед тобой? Ты часто интересуешься такой информацией о других работниках? Не припомню.

– Плевал я на всех остальных, меня интересует только один человек.

– Тебя должна интересовать Кассандра, а не Алиса. Расставляй приоритеты правильно, – от упоминания имени бывшей, мои скулы начало сводить от злости. Словно это было камнем, брошенным в лицо.

– Какие приоритеты? я не собираюсь иметь ничего общего с Кэсс, она в прошлом. Забудь уже о ней, и дай мне наконец жить так, как я хочу, – мой голос становился тверже, а глаза отца наполнялись ядом.

– Ты живешь так, как хочешь. Я тебе ни слова не говорил. Даже когда ты в очередной раз разочаровал хорошего и доброго человека. Алиса была изначально моим сотрудником, ей же и останется! А ты отстанешь от неё. Сделаешь вид будто ничего не было, – его слова были похожи на шутку, от чего меня пробило на истерический громкий смех. Кажется, мой рассудок покинул меня.

– Ты сейчас шутишь? Ты хоть представляешь, что я испытываю к ней?

– Мне плевать что ты испытываешь к ней. Я видел достаточно. Она милая девушка, и я был бы рад видеть её в рядах нашей семьи, но не в этой жизни. У тебя есть Кассандра, вот и развлекайся с ней как в старые добрые времена.

– И скажи мне на милость, почему я должен выбрать Кассандру вместо Алисы? Потому что ты так дорожишь своим общением с Фейнами? Или можешь разочаровать чужих людей? Потому что свою семью ты постоянно разочаровываешь, папа.

– Не зарывайся щенок. Всё останется как есть, хочешь ты этого или нет. Я не позволю тебе разрушить жизнь двух женщин, только потому что ты влюбился. Как только твои чувства пройдут, а они пройдут, поверь мне, ты начнёшь причинять Алисе боль, а зная тебя сынок, это случиться очень скоро. Подумай хоть раз не о себе любимом, и наконец уйди с дороги этой девушки. Твоя дорога – это Кассандра, смирись с этим.

– Не суди людей по себе отец. Я не такой как ты, и не стану таким. Я потакал тебе считая, что так будет правильно, но больше этого не будет. Ничего бы не произошло, если бы ты не заставил меня сделать предложение Кассандре. Косвенно, это ты виноват во всем. Не я один виновник дерьма, в котором увяз. Ты тоже. И клянусь, если ты ещё хоть раз посмеешь заговорить о Кассандре или сказать что-то против Алисы, я сожгу всё вокруг тебя дотла и больше никогда не буду твоим сыном. Выбирай – Фейны или твоя семья. Если ты конечно помнишь значение этого слова.

– Не смей мне угрожать.

– Не смей мне приказывать.

Крики и оживлённая беседа привлекла к себе внимание мамы и Финна. Как только я встал с дивана и рывком открыл дверь, сразу увидел их с застывшим шоком на лице. Судя по всему, они слышали каждое слово нашего разговора, которое должно было касаться работы, но почему-то дальше Алисы мы не ушли.

Расступившись давая мне дорогу, они молча опустили глаза.

Злость внутри меня кипела, подбивая разбить что-то на своём пути. Долетев до машины за считанные секунды, я сел внутрь и ударил руками по рулю.