Глава 2. Ария

Затаив дыхание, я дрожащей рукой выкладываю остатки глазури в попытке не испортить торт на день рождения Ноа. Торт должен быть идеален, но я уверена – боги глазури каждый год строят против меня заговор.

Все готово. Я выдыхаю и с улыбкой делаю шаг назад. Торт выглядит почти так, как на фото, которым я вдохновилась.

В этом году я остановилась на медицинской тематике, потому что мы отмечаем еще и окончание ординатуры брата после многих лет упорного труда. Он всегда говорил, что станет доктором к тридцати годам, и все получилось. Неудивительно, ведь мой брат – самый трудолюбивый человек из всех, кого я знаю.

Я закусила губу, сражаясь с желанием поправить стетоскоп из помадки. Если я к нему притронусь, рискую все испортить.

– Ого, выглядит круто! – говорит Брэд, и я дергаюсь, чуть не опрокинув торт.

Я раздраженно оборачиваюсь и хмурюсь. Брэд поднимает руки, будто сдаваясь, и улыбается.

– Прости, куколка. Не хотел напугать тебя.

Покачав головой, я прижимаю руку к груди, сердце колотится как сумасшедшее. Брэд подходит ко мне и обнимает за талию, притягивая к себе для поцелуя, и я расслабляюсь. Когда он отодвигается, я снова улыбаюсь.

– Как прошел твой день? – шепчет он. – Торт выглядит так, будто ты потратила на него кучу времени.

С довольным видом я смотрю на торт. Я и правда долго с ним возилась – половину выходного, но оно того стоит. Могу представить, как Ноа обрадуется! Последние двенадцать лет я пеку ему торт на каждый день рождения и знаю, что он ждет этого с нетерпением.

– Хорошо, – отвечаю я, отводя взгляд от торта. – Как у тебя? Как прошла презентация?

Брэд улыбается и кивает, обнимая меня крепче.

– Все отлично. Куколка, если бы ты не помогла разобраться с последними багами, я бы выглядел идиотом. Клиент попросил внести несколько изменений, но в целом все прошло просто отлично. Я потом покажу тебе его пожелания. Очень интересно, что придумает твой блестящий мозг. – Он довольно вздыхает и целует меня в лоб. – Ты потрясающая, ты это знаешь? Не понимаю, почему ты до сих пор в отделе продаж. Продавать программное обеспечение – совсем не то же самое, что его создавать.

Улыбка сползает с лица, и я отстраняюсь. Он отлично знает, что мои заявления на переход в другой отдел постоянно отклоняют.

– Когда-нибудь, – говорю я, вкладывая в эти слова остатки надежды.

Я отворачиваюсь от Брэда, на секунду позволяя себе погрустить. Сердце сжимается от боли. Работа Брэда – это именно то, чем я мечтаю заниматься. Создавать программы, которые меняют мир… вот что я хочу делать.

Я упаковываю торт и ухожу в себя. Чувствую взгляд Брэда, но, к счастью, он молчит. У меня нет сил реагировать на его подбадривания, пусть даже он действует из лучших побуждений.

По образованию я – разработчик, как и Брэд, но как я ни старалась, мне продолжают твердить, что я принесу больше пользы в отделе продаж и что очень трудно найти женщину, которая и «легко идет на контакт», и разбирается в технологиях, лежащих в основе наших продуктов. Самое ужасное, что это даже не ложь. Я одна из немногих женщин в компании, и единственная коллега в нашем отделе – такой интроверт, что за все время мы с ней обменялись лишь парой слов.

Если бы я могла, я бы ушла в другую компанию, но уже слишком поздно. Слишком давно работаю в продажах. У меня нет опыта в качестве разработчика, и, как бы там ни было, тот факт, что я женщина, тоже не идет мне на пользу. Если бы я могла все изменить, после колледжа я бы ни за что не согласилась на эту должность. Я по глупости думала, что любая работа в IT-компании – это хорошо и что мне нужно хотя бы попасть в индустрию. Но все не так просто.

Я продолжала пребывать в задумчивости всю дорогу до дома брата и с трудом вынырнула из нее. Глупо, я знаю, но ничего не могу поделать. Такое ощущение, что с годами мечты становятся все менее достижимыми.

– Все хорошо? – спрашивает Брэд, когда мы подходим к двери. – Я не хотел тебя расстраивать.

Я поворачиваюсь к нему, смотрю в его яркие зеленые глаза, на его обеспокоенное лицо. Качаю головой и выдавливаю улыбку.

– Все нормально, – говорю я в тот момент, когда дверь открывается.

– Ария! – радуется Ноа, улыбаясь от уха до уха. И все мои тревоги, сожаления, все следы печали испаряются. – Покажи торт!

Я смеюсь, когда он, широко распахнув глаза, забирает у меня коробку. Его радость чувствуется почти физически, и у меня теплеет на душе. Вот ради чего я несколько часов возилась с тортом, который съедят за пару минут.

– И тебе здравствуй! – Я изображаю недовольство. – Кстати, с днем рождения!

Ноа одобрительно хмыкает, не отрывая взгляда от коробки с тортом. Он благоговейно несет ее на кухню, и я не могу сдержать улыбку. Брат реагирует именно так, как я ожидала.

В детстве мама пекла тематический торт на все дни рождения. Каждый раз она придумывала что-нибудь новенькое в зависимости от того, чем мы тогда интересовались, и это всегда был лучший момент праздника.

Когда мы остались без родителей, дни рождения из праздников превратились в дни памяти. Мне было трудно, но еще труднее было Ноа. Сердце разрывалось, когда я видела, как он расстраивается каждый день рождения, так что, когда мне было четырнадцать, я решила испечь ему торт. Он был не самый съедобный, но вернул тот восторг и радость, которые я привыкла видеть у Ноа в детстве. С тех пор я пеку торты каждый год, и это одна из самых любимых семейных традиций.

Ноа прижимает коробку с тортом к груди и так бережно несет свою драгоценную добычу на кухню, что я не могу сдержать смешок. Смотрю на Брэда, ожидая, что он присоединится к моему веселью, но он злится. Я удивленно приподнимаю брови, он буквально скрипит зубами.

– Вечно он так, – говорит Брэд, сердито сверкая глазами. – Вечно меня игнорирует. Я стою перед ним, но он здоровается только с тобой. Очевидно, что он меня ненавидит. Не знаю, чем я заслужил такое обращение. Не стоило мне приходить. Сомневаюсь, что Ноа мне рад.

Я останавливаюсь посреди коридора и кладу руку Брэду на плечо.

– Он не хотел, – тихо говорю я. – Он просто радуется торту. Торт… наша традиция, и эта традиция для нас священна.

Брэд отводит взгляд и делает шумный выдох. Его раздражение очевидно.

– У тебя даже язык не поворачивается сказать: «Нет, он тебя не ненавидит»?

Я вздыхаю, сожалея, что нам опять приходится об этом говорить. Брэд уверен, что Ноа невзлюбил его с первого взгляда, но Ноа никогда не делал ничего, что могло бы натолкнуть Брэда на эту мысль. Даже когда я спрашиваю Брэда, почему он так думает, ему нечем подкрепить свои ощущения. Не знаю, что с этим делать.

– Я тебе сто раз говорила, что он тебя не ненавидит, – тихо говорю я. – Он бы не пригласил тебя сегодня, если бы это было правдой.

Хотя я понимаю, в чем дело. Ноа не самый дружелюбный человек, и ему всегда нужно время, чтобы принять кого-то нового, и Брэд для него – чужак. Я никогда никого не приводила домой. И Ноа настолько занят, что у него просто не было возможности узнать Брэда и понять, какой теперь станет наша семья. Ноа не любит перемены, а Брэд – самая большая перемена, которая произошла в нашей жизни за последние годы… с тех пор как мы потеряли родителей.

Я вздыхаю и поднимаюсь на цыпочки, чтобы поцеловать Брэда и успокоить его. К моему изумлению, он отстраняется, и я вижу, что он удивлен.

Растерянно хлопаю глазами, поворачиваюсь вслед за его взглядом и встречаю мрачные карие глаза, которые мне очень хорошо знакомы.

– Грейсон, – шепчу я.

Глава 3. Грейсон

Я прислоняюсь к двери, разглядывая Арию и парня рядом с ней. На ней очень высокие каблуки, и в них она ростом почти со своего бойфренда. Ее длинные волосы лежат на плечах темными волнами, шоколадные глаза сияют.

Я вижу, как ее улыбка угасает в ответ на какие-то его слова. Скрестив руки на груди, заставляю себя остаться на месте. Ария всегда улыбается. Она улыбалась даже сквозь слезы и никогда не позволяла миру увидеть боль, которая в ней живет. Она одна из самых сильных женщин, кого я знаю, а этот мудак заставляет ее грустить?

Я наблюдаю, как она кладет руку ему на плечо, глядя глаза в глаза. Тихо говорит, и я не могу разобрать ни слова, но по выражению ее лица я понимаю, что она его успокаивает. Утешает, видимо, ссорились. Мне не нравятся ни злость в его глазах, ни реакция Арии. Что-то здесь не так.

Ария встает на цыпочки, будто собираясь поцеловать его, и я напрягаюсь. Но она не успевает прикоснуться к его губам. Он видит меня и делает шаг назад, удивленно распахнув глаза от узнавания.

Ария поворачивается вслед за его взглядом и при виде меня расцветает в знакомой улыбке.

– Грейсон, – шепчет она и подходит ко мне, цокая каблуками по деревянному полу. Останавливается передо мной. Ее голова едва мне по плечо.

– Ария, – ласково здороваюсь я. Ее имя звучит как грех.

Она склоняет голову набок, глаза блестят, улыбается. Я с облегчением выдыхаю – это Ария, которую я знаю, лукавая и веселая.

– Я не знала, что ты приедешь, – говорит она своим сладким голосом.

Я киваю, и она улыбается еще шире.

– Ты такой разговорчивый, – продолжает она, а в глазах все сияют веселые искорки. – Я рада тебя видеть. Не уверена, что Ноа привык к тому, что тебя больше нет рядом.

Пять лет назад я переехал в Калифорнию, но до сих пор не уверен, привык ли. Пока я учился, моим домом был Майами, и в каком-то смысле он и сейчас здесь. В конце концов, тут живут Ноа и Ария.

Я смотрю, как Брэд обнимает Арию за талию, и напрягаюсь. Значит, вот кому досталось ее сердце. Что она в нем нашла? Наверное, характер? Вряд ли внешне он ее типаж. У него в волосах укладочных средств больше, чем у нее, а зубы слишком белые. Это неестественно, и мне чертовски не по душе.

– Дорогая, ты меня представишь? – говорит он, и в его голосе уже не чувствуется ни отголоска недовольства.

Глаза Арии вспыхивают, и это меня раздражает. Злит, что она так реагирует на него.

– Грейсон, это мой бойфренд, Брэд.

Брэд протягивает мне руку, я смотрю на него и в глубине души не хочу отвечать тем же. Но все же сжимаю его ладонь сильнее, чем следовало бы. Он убирает руку и прячет ее в карман, с трудом не морщась.

– Очень рад знакомству, Грейсон, – говорит он. Его тон действует мне на нервы. Я вижу жадность в его глазах и раздражающую улыбку. Знаю я таких людей и терпеть их не могу. Скользкие слизняки. Что Ария в нем нашла?

Я внимательно рассматриваю его. Слишком тесная рубашка, дурацкая стрижка. Сколько геля для укладки он использует? Мне кажется, что, если я положу ему на макушку теннисный мяч, он прилипнет. Не сомневаюсь. Приклеится навсегда.

Брэд поворачивается к Арии и крепко обнимает ее.

– Дорогая, ты никогда не говорила, что знакома с Грейсоном Каллаханом.

Меня раздражает его восторг. Ария неловко улыбается, отводя взгляд в сторону, как будто знакомство со мной заставляет ее чувствовать себя не в своей тарелке.

– Это лучший друг моего брата, – тихо объясняет она.

Лучший друг брата, да? Наверное, так и есть, но она всегда обращалась со мной так, словно я и ее лучший друг, словно мы одна семья.

Брэд удивленно вздергивает брови:

– Генеральный директор одной из самых крупных в мире компаний по разработке программного обеспечения – лучший друг твоего брата, а ты работаешь в какой-то заштатной фирмочке?

Ария стряхивает его руки и идет в сторону столовой, где Ноа уже поставил торт на самое видное место.

Я наблюдаю, как она вымучивает свою фирменную широкую улыбку, но не обманет ни Ноа, ни меня. Он вопросительно на меня смотрит, и я едва заметно качаю головой.

Брэд идет следом, продолжая удивленно смотреть на Арию. Меня раздражает, что он так настойчиво ждет от нее ответа.

– Не каждый может попасть в «Эквитас», – наконец тихо говорит Ария. – Кроме того, я не программист. У меня нет соответствующего опыта работы. Ты это знаешь.

Ария садится за стол и начинает сердито двигать тарелки и столовые приборы. Брэд садится рядом, кладя руку на спинку ее стула, и я отвожу глаза. Он совсем тупой. Даже не понимает, что Ария сердится.

Ноа откашливается и улыбается.

– Ария и Брэд работают вместе, – объясняет он. – В небольшой фирме, которая в основном занимается коммуникационными программами. С твоей компанией не сравнить, конечно, но та же область, насколько я понимаю.

Я пристально смотрю на Арию, и сердце сжимается при виде напряжения на ее лице. Не знаю, что происходит, но ее грусть явно связана с работой, и похоже, Брэд сыплет соль на открытую рану.

– Ты можешь, – говорю я, и Ария вопросительно смотрит на меня. – Ты можешь устроиться в «Эквитас».

Она моргает, и ее щеки покрываются легким румянцем. Я застал ее врасплох, судя по широко распахнутым глазам и приоткрытым губам. Как будто она хочет что-то сказать, но не знает что.

– У тебя же есть диплом?

Она медленно кивает:

– Я специализировалась на программировании, да.

Ее взгляд задерживается на мне, но я не могу прочитать ее эмоции. Это восхищение? Долю секунды я думаю, а вдруг именно я вдохновил Арию на эту профессию, но потом с улыбкой качаю головой. Вряд ли, конечно.

– Тебе всегда рады в моей компании, Ария.

Она утыкается взглядом в тарелку и краснеет. Кажется, не знает, что сказать, и мне нравится это выражение ее лица. Редко так случается, чтобы у Арии не было слов, но сегодня мне удалось лишить ее дара речи. И так легко. Она сама должна понимать, что для нее всегда найдется место рядом со мной.

Ноа взволнованно выпрямляется, широко улыбаясь.

– Ну классно же! – восклицает он. – Ты подумай! Нет компании лучше, особенно в вашей отрасли.

Брэд кивает и говорит, глядя мне в глаза:

– Согласен. Я был бы счастлив работать с тобой. У тебя есть визитка? Может, пересечемся на следующей неделе?

Я поднимаю бокал с вином, делаю глоток и снова ставлю его на стол, пытаясь совладать с раздражением.

– Не ты.

Брэд в замешательстве моргает, в то время как Ноа пытается подавить улыбку.

– Прошу прощения за его резкость, – говорит Ноа, но в его голосе нет ни намека на извинения. – Он имеет в виду, что приглашение распространяется только на Арию.

Я качаю головой. Ноа всю жизнь превращает мои слова в длинные предложения. Никогда не понимал зачем. Я доступно излагаю свои мысли. К чему столько слов, если их не услышат?