Глава 7

Мы перебираемся из кухни в гостиную, чтобы продолжить наш тихий вечер. Инквизитор разводит огонь в камине, закидывая туда свежие, вкусно пахнущие хвоей дрова. Треск огня создает в комнате особенную домашнюю и уютную атмосферу, располагающую к душевным разговорам. Я присаживаюсь на край дивана, поправляя юбку платья. Мне хочется выглядеть привлекательно и опрятно, пусть даже я работаю в этом доме всего лишь прислугой. Только Дерек совсем не смотрит на меня, его взгляд прикован лишь к переливающимся языкам пламени.

Мы долго молчим, погруженные в свои мысли. Кажется, каждый из нас не знает с него начать разговор. Между нами остается эта легкая неловкость, портящая прекрасный вечер. Все же мы совершенно чужие друг другу люди – не стоит об этом забывать. Взаимный интерес еще ничего не значит. Но я не жалею, что осталась этим вечером с этим мужчиной. Даже тишина в его компании гораздо приятнее. Мне бы не хотелось возвращаться домой с плохими мыслями, навеянными горьким прошлым. Птицы всегда чувствуют мое состояние и начинают волноваться, а Роберту я доверяю, он справится и без меня.

– Это ведь достаточно древние картины? – Решаюсь первой начать разговор я, хотя бы на такую отдаленную тему.

– Да, – Дерек поднимает взгляд на стену, где висят те самые творения гениев прошлого. – Они достались мне от матери. Она всегда восхищалась ими, да и любила истории о тех временах. Говорят, тогда магия была совершенно иной. Да и Инквизиции еще не существовало…

– Этим событиям более трех тысяч лет, – подтверждаю я. Они были за долго до моего рождения, но легенды о них всегда ужасали. Прорвавшиеся в наш мир твари были чудовищными. Хорошо, что даже если это правда, то она уже давно в прошлом. – Какой была твоя мама?

Сама не знаю, зачем я это спросила. Но ведь вопрос о родных не такой предосудительный? Я не мастер вести светские беседы, поэтому чисто интуитивно выбираю самые нейтральные темы.

– Я ее почти не помню, – отстраненно отвечает мужчина. – Только самое детство, как она рассказывала сказки и пела. У нее был очень красивый голос, такой родной.

На лице Дерека появляется легкая мечтательная улыбка, он вспоминает свое прошлое, то хорошее, что в нем было. Большинство людей с нежностью говорят о детстве и родителях, каким бы суровым не было их взросление.

– А какой была твоя? – Он отвечает мне взаимным вопросом, все же обращая свой взгляд ко мне.

– Это было слишком давно, – улыбаюсь я, не сразу понимая, что отвечаю не совсем то, что нужно. Мои слова расходятся с моей историей, поэтому приходится замолкнуть.

– Тебе же всего двадцать, это не так уж и давно, – тихо усмехается мужчина, а я понимаю, что чуть не прокололась.

– Она была красивой, – наверное, это все, что я могу сказать о той женщине, которая родила меня тысячи лет назад. – Она не была для меня матерью. Просто подарила жизнь, за что я ей бесконечно благодарна.

И снова это неловкое молчание. Все темы сегодня оказываются слишком печальными и угнетающими. Даже успокаивающий отвар не спасает от этого уныния. За окном раздается раскат грома. Похоже у природ сегодня тоже плохое настроение, иначе зачем бы она так расстраивалась и портила погоду.

– Гроза, – оборачивается Дерек к окну. – Хорошо, что ты осталась. Снова бы промокла.

– Ты вновь меня спас, – соглашаюсь, хотя прошлое спасение было весьма сомнительным. Я только сейчас понимаю, что мы перешли на «ты» в разговоре. Общение сразу стало чуточку проще, но и в тот же момент каким-то более интимным.

С очередным раскатом грома я вздрагиваю. Никогда не любила грозу – холодно и мокро, а еще очень громко и ярко. В общем, все «слишком» для меня. Мне больше по душе легкий прохладный ветерок в теплый солнечный день. Да с грозой в моей жизни было связано слишком много неприятностей. В один из таких дождливых и холодных дней я осталась совсем одна в этом огромном мире… А в другой…

***

– Гори, Ведьма! Гори! – Толпа кричит, совершенно не жалея юную и глупую девушку только что лишившуюся смысла жизни.

Я даже не сопротивляюсь, когда меня волоком тащат на костер и привязывают к злополучному столбу. Мое платье изодрано в хлам, на ногах ссадины, а по щекам льются слезы. Почему все это происходит именно сегодня? Мой любимый Эрик… Его холодное тело лежит в сырой земле, а я стою в разгорающемся пламени.

Раскат грома распугивает толпу, заставляя нехотя разойтись, оставляя меня горевать и гореть в пламене наедине с собой. Только Тьма внутри меня принимает другое решение, вырываясь и смешиваясь с огненными всполохами.

Этот день становится последним не только для меня, но и для всей деревни. На месте когда-то процветающей деревушки уже завтра найдут черный обугленный пустырь. Нетронутыми останутся только могилы на кладбище… А я проснусь в новом теле и новом городе, совсем в другой части страны.

***

Воспоминания вызывают бунт мурашек по коже. Гроза за окном уже вовсю бушует, а треск камина уже не кажется таким уютным и согревающим. Мне грустно и холодно…

Дерек поднимается со своего места, берет плед, сложенный у камина, и подходит ко мне. Он накрывает мои плечи теплым шерстяным пледом с пушистым ворсом, задерживает руки на моих плечах на несколько секунд дольше необходимого, а потом легко касается щеки. Удивленно наблюдаю за происходящим, не предпринимая никаких действий, но отвлекаясь от дурных мыслей.

– Это всего лишь гроза, – тихо говорит он, а после отходит и вновь садится на противоположную сторону дивана.

Чувствую себя немного растерянно. Мужчина ухаживает за мной? Или как мне расценивать его поступки? Я давно не юная девочка, но поведение этого конкретного человека все же вызывает долю непонимания. Дерек привлекателен для меня, любопытно, что же он испытывает ко мне. Тем более, что дальше мы вновь молчим!

Я довольно сильно устала за последние дни, да и эмоционально вымотана. Сегодня день плохих воспоминаний. Успокаивающий чай обладает еще и легким снотворным эффектом, а шум дождя за окном заставляет глаза закрываться. Я не замечаю, как засыпаю прямо на диване.

Просыпаюсь рано утром – привычку вставать с первыми лучами солнца не искоренить. Осматриваюсь вокруг: я лежу на просторной кровати, укрытая все тем же мягким пледом. Мои туфли аккуратно стоят на полу. Хорошо хоть платье на мне, но это с какой стороны смотреть, ведь теперь оно измято в пух и прах. Поднимаюсь и пытаюсь исправить ситуацию, но мой внешний вид настолько ужасен, что хочется плакать.

Умываюсь, пытаюсь пригладить косу, но получается еще хуже! Мне бы сейчас помогла магия, вот только это будет слишком очевидно. Приходится лишь грустно вздохнуть и идти вниз в отвратительнейшем виде. Пока спускаюсь по лестнице, строю коварный план сбегать днем домой и переодеться, может удастся до этого времени не столкнуться с Дереком.

– Доброе утро, Рози, – раздается за спиной, пока я аккуратно крадусь по лестнице. Вздрагиваю, будто совершила какое-то преступление. Я не услышала шаги мужчины? Какой позор!

– Здравствуйте, господин Дерек, – приветствую мужчину спиной. Пусть с той стороны я не менее помятая, но хотя бы не так стыдно. Ведь он донес меня до комнаты, уложил в кровать, разул и укрыл! Такая забота о какой-то ведьмочке… Еще и от инквизитора!

– Как спалось? – Он спускается вниз, приближаясь ко мне все ближе и ближе. Останавливается за спиной, непозволительно близко, но не прикасается.

– Хорошо, – кошусь глазами вбок, только мужчина все также вне зоны видимости. – Прошу прощения, что доставила Вам хлопоты.

– Мне было совсем не сложно отнести тебя. Ты словно пушинка, такая легкая и мягкая. – Его слова звучат приятно, немного смущая. – Мне нравится прикасаться к тебе, Рози.

В подтверждение своих слов мужчина совершенно невесомо поднимает руку, кончиками пальцев касаясь моей спины. Он скользит вдоль позвоночника между лопаток к шее, а затем обратно. Я чувствую, как он осторожно развязывает ленту на моей косе. Мужчина медленно, никуда не торопясь, расплетает мои волосы до тех пор, пока они не рассыпаются густой копной по спине. У меня по коже бегут мурашки, настолько это все невинно и откровенно одновременно.

– Обернешься? – Просит меня Дерек.