– Не может. После эйфории приходит состояние опустошённости, полного отсутствия жизненных сил и желания действовать и принимать какие-либо решения. Кроме одного, – он судорожно глотнул воздух и продолжил. – Это желание найти снова источник радости и восторга. Чтобы забыться и не думать больше ни о чём. Чтобы не испытывать страдания. Чтобы вообще ничего не чувствовать, – голос его звучал всё более удручённо. – Потому что всё, что ты чувствуешь – это боль. Огромная, бессловесная, невыразимая боль! Она заполняет всё пространство собой. От неё хочется сбежать!

– Может, тот парень так и решил, – высказала неожиданное предположение Даша, – сбежать от своей боли, выпрыгнув в окно. Спасение бегством.

– Может и так, – Антон, взглянув на неё, быстро отвёл взгляд. – На его месте мог быть и я.

– Нет, только не ты! – Даша неожиданно для себя самой кинулась к нему, схватила за руки. – Ты не можешь так говорить!

Она, действительно, испугалась его слов. Антон, обнаружив это, почувствовал, как тяжёлое чувство, именуемое виной, вдруг стало давить на грудь. Оно, оказавшись сильнее собственной боли, на миг закрыло её от него. И тут же Антон, увидев неподдельный страх в глазах девушки, бросился к ней.

– Даша, прости меня, пожалуйста! – просил он. – Я не должен был говорить тебе всего этого! Я… очень глупо поступил, прости, прости! – Он повторял это до тех пор, пока она его не остановила.

– Антон, прошу, успокойся. Я… – она не сразу сумела подобрать нужные слова. – Мне не за что тебя прощать. Ты испугал меня своими словами – да. Но это лишь потому, что я искренне к тебе отношусь.

Она не думала, что он так сможет отреагировать. Схватив её за плечи, он заключил в свои объятия, прижал к себе так крепко, что у неё дыхание перехватило от неожиданности. Она и вырваться не могла, боясь оттолкнуть его, такого ранимого, но и близости этой не желала. А он не отпускал. Держал её так, словно боялся потерять.

– Антон, – позвала его Даша. Он чуть отвёл голову назад, чтобы лучше её видеть. – Я не могу вот так…

Она сказала это еле слышно, но он сразу всё понял и тогда отпустил её.

– Прости, – снова извинился он. – Я всё время забываю, что ты теперь жена моего брата, и такие вольности непозволительны.

– Забываешь? – переспросила она, просто для того, чтобы не молчать.

– Вернее, хочу забыть, – поправил он. – Будет честно, если я скажу именно так.

Она тяжело вздохнула и отвернулась. Ей вдруг подумалось, что смотреть ему в глаза будет некорректно с её стороны. Взгляд формирует ожидания и провоцирует откровения.

– Знаешь, – продолжал Антон, – я ведь так до сих пор и не понял, как это произошло. Я имею в виду ваш брак. Мне казалось, ты не можешь его любить.

– Мне тоже так казалось, – Даша задумчиво кивнула головой.

– И теперь он попросил тебя побыть со мной. Так странно…

– Что же тут странного? – оживилась Даша.

– Ты не можешь не понимать этого…

Она почувствовала, что больше не может продолжать этот разговор, открывающий самые болезненные тайники её души, так тщательно запрятанные в своё время. Было бы здорово совсем забыть о них, потерять ключи, отпирающие эти дверцы. Но вот стоит перед ней этот молодой человек и держит в руках один из ключей.

– Даша, я всё хотел тебя спросить и не решался. Помнишь нашу последнюю встречу в сентябре на набережной? – Даша кивнула. Она прекрасно помнила всё. – Тогда ты позвала меня, и я очень обрадовался… А потом ты исчезла и… Когда появилась снова, то уже вместе с Андреем, – он немного замялся. – Скажи, женщины призваны для того, чтобы морочить головы мужчинам?

Она внезапно рассмеялась. Но смех этот был нервным, не свойственным ей ни в коей мере. Она и сама удивилась его внезапному проявлению. Но, кажется, её собеседник понял истинную причину такого поведения. Не меняясь в лице, он только заглянул в её вновь обратившиеся к нему глаза так безропотно, печально и произнёс: «Мне кажется, за всю жизнь так и не удастся познать истинную природу женского начала и то, какой властью обладаете вы над мужчинами».

Она смолчала в этот раз. Не было сил противоречить, а соглашаться не получалось. Она поняла, что ей достаточно на сегодня этих разговоров «по душам». И, взяв себя в руки, она, выдохнув, обратилась к Антону, как ни в чём не бывало:

– Мне нужно пройтись по магазинам. Ты со мной?

* * *

Перед тем, как ехать на работу, Андрей отправился в университет, где учился Антон. Время шло, а решение по поводу дальнейшего обучения младший брат так и не принял. Значит, пора было решать самому. Андрей, хотя и обещал больше не вмешиваться в дела Антона, всё же рассудил, что в нынешней ситуации придётся изменить тактику поведения. А потому отправился напрямую в кабинет ректора.

Его встретили приветливо. Они были знакомы давно, и, выслушав Андрея, ректор, понятливо кивая головой, согласился пойти ему навстречу. Таким образом, Антону был оформлен академический отпуск сроком на один год. Андрей надеялся, что за это время брату удастся прийти в себя.

Потом он поехал в «Инвест». Ирина, едва увидев его, тут же достала кипу бумаг, с которыми намеревалась идти за ним следом в кабинет. Но Андрей выразил знак протеста по этому поводу и попросил её зайти после обеда.

В кабинете он достал телефон и набрал номер Ивана Зеленина. Убедившись, что дело идёт, как надо, он поблагодарил его и отключил телефон. Потом он задумался. Надо было что-то делать дальше. Оставлять это вот так недопустимо. Стоило поговорить с Евгением, но останавливало одно: в этом деле о «самоубийстве» фигурировал его родной брат. Кроме того (Андрей был почти убеждён в этом), найденный в квартире Антона шприц также говорил о многом. В частности, Антон мог быть с этим связан. В памяти всплыли события столетней давности, когда Антона, находящегося в состоянии наркотического опьянения, забрала полиция из этой злополучной «Лагуны». Тогда всё и началось. И теперь (он может отрицать это) наркотики присутствуют в его жизни. Осталось выяснить, в какой мере они успели им завладеть. Он послал к нему Дашу. Быть может, это решение он принял поспешно.

Андрей вновь достал телефон и позвонил на этот раз ей. Голос её звучал, на удивление, спокойно. Она коротко сообщила, что всё в порядке, они заняты приготовлением обеда, и поинтересовалась, как дела на работе. Андрей ответил, что дела идут в своём режиме, и что она может не беспокоиться: в ближайшее время она сможет вернуться в компанию.

Закончив разговор, Андрей снова погрузился в раздумья. Её слова не успокоили его, а, напротив, взволновали ещё больше. Да, возможно, что с Антоном всё, действительно, уже лучше. Но что происходит сейчас с ней? Как она чувствует себя в этой новой роли, которую он ей предложил? Быть может, её радует внезапно подаренная возможность остаться с Антоном наедине? И если да, то как он, Андрей, сможет принять её обратно?

Волнение в душе его росло. Он понял, что не может не думать об этом. Слепая ревность снова попыталась одержать над ним верх, горяча его разум. Зачем он сам её отпустил? Она могла бы быть здесь, с ним рядом, но нет! Он добровольно отдал её во власть прошлого. Может, он тоже обезумел? Но, вспомнив, каким потухшим взглядом смотрел на него младший брат, Андрей усилием воли призвал себя успокоиться. Всё правильно, и он рассудил по совести. Антону сейчас будет лучше с ней. Оставлять его одного недопустимо. Надо просто верить и… ждать. Но как же трудно, как трудно!

Евгений появился сам. Не задавая никаких вопросов, он, тем не менее, заметил тщательно скрываемое беспокойство, мелькавшее периодически в напряжённом взгляде Андрея. Тогда он понял, что что-то случилось, но друг пока не готов ему довериться. Узнав от Ирины, что Даше предоставлен отпуск на неделю, Евгений мысленно связал это с беспокойным состоянием Андрея. И тогда решился спросить:

– С твоей женой всё в порядке? Я узнал, что она ушла в отпуск.

– Да, всё нормально, – подтвердил Андрей. – Есть некоторые дела, требующие решения.

– Я могу чем-то помочь? – поинтересовался Евгений.

– Ты же знаешь: если что, я обращусь к тебе сам, – напомнил Андрей.

– Хорошо, – настаивать Евгений не стал.

Дальше события развивались как обычно. Остаток дня был заполнен деловыми встречами, телефонными разговорами и изучением документов. К вечеру Андрей снова позвонил Даше. Она сказала, что уже едет домой.

– А что Антон? – спросил Андрей.

– Он с моим братом. Не беспокойся.

Но беспокоился он вовсе не за Антона. По дороге домой Андрей долго обдумывал, что сказать ей при встрече. Была даже мысль попросить её вернуться назад. Но, когда они столкнулись в дверях, оба только что с дороги, он сразу заметил, как она печальна. Уведя Дашу в их комнату, чтобы никто не мог им помешать, там он, наконец, смог с ней поговорить.

Она рассказала ему многое. И в то же время Андрей понимал, что рассказала она не всё. Мог ли он надеяться услышать от неё всю правду о том, что происходило сегодня в её квартире? Этого он не знал, но сомнения начали одолевать почти сразу, с первых её слов. Она уводила от него взгляд, теребя рукав своего платья. А он смотрел, не отрываясь, пытаясь проникнуть в самую суть той части её души, что была сокрыта от него.

Антон болен, заключила она, и болезнь его произрастает изнутри. Пока он отдаёт себе в этом отчёт, но кто знает, что может произойти с ним дальше. Он целый месяц провёл, как в тумане, – не жил вовсе, а так, существовал, рассогласованно с самим собой. Виной всему – алкоголь, что он употреблял почти без меры, и…

– Наркотики, – подсказал Андрей, видя её замешательство.

Да, подтвердила Даша, и они нашли себе место в его жизни. Антон сказал, что только курил, на большее не хватило смелости.

– Хотелось бы в это верить, – мрачно высказался Андрей.

– Я думаю, что это правда, – сказала Даша. – Сегодня он был со мной откровенен, как никогда.

Сказала это – и сама испугалась, увидев, как потемнело лицо Андрея. Он всегда слишком буквально воспринимал её слова. Как она могла об этом забыть?

Но он уже успел овладеть собой, и вновь лицо стало непроницаемым, надёжно закрытое его вечной маской холодности и деланной небрежности. Нет, никогда ей не пробиться сквозь этот заслон!..

– Ещё он упоминал про какого-то друга, который, якобы, всё время находился с ним рядом, – вспомнила Даша.

Андрей оживился.

– Что за друг? Он назвал имя?

– Его зовут Илья. Они познакомились буквально месяц назад в «Лагуне».

Опять эта чёртова «Лагуна»! Он же чувствовал, что всё не так просто! Андрей соображал быстро. Если речь идёт о «Лагуне», значит, здесь замешен Зайверт. Иначе быть не может. В таком случае…

Андрей направился к двери.

– Ты уходишь? – удивилась Даша.

– Да. Мне надо кое-что проверить, – бросил Андрей, на ходу надевая куртку.

Она не стала его останавливать. Пусть идёт, куда считает нужным. Ей уже достаточно разговоров и впечатлений. Закрыв за ним дверь, Даша разделась и почти сразу легла. Только бы сон пришёл поскорее, забрав остатки этого тяжёлого дня!.. Антон больше не заговаривал с ней об их несложившихся отношениях, но она весь день ощущала на себе его взгляд, который был красноречивее всяких слов. Он обрадовался её появлению. Новые надежды с прежней силой родились в его измотанной душе. Но что она могла дать ему в ответ? Чувства прошли, словно и не было их вовсе. Осталась лишь тихая грусть да безмерное сострадание этому прекрасному человеку, который так и не стал для неё по-настоящему близким. Её это не печалило. Жизнь умеет расставлять всё по местам. И она приняла этот вызов, позволив себе отдаться течению, которое уже давно несло её в неведомую доселе даль.

* * *

Андрей вёл машину быстро. Дорога, размытая снегом с дождём, вовсе не была идеальной, но он почти не обращал на это внимание. Пару раз автомобиль грозило занести на поворотах, куда Андрей входил слишком резко. Но он был достаточно опытным водителем, чтобы справиться с управлением.

Внутри всё клокотало. Он предвкушал будущую встречу и готов был разорвать своего врага на куски. Хватит! Довольно они сидели в тени своих противодействий друг к другу. Пора им обоим выйти на свет. С этими мыслями он припарковал машину недалеко от входа и, выйдя из неё, быстрыми решительными шагами направился ко входу в «Лагуну».

Его здесь знали, он не сомневался. Любой, кто работал на Зайверта, должен был его знать. И этот парень из охраны, что проводил его внимательным взглядом, и этот бойкий администратор в расписной рубашке. Андрею пришло на ум, что, если «расписать» ему лицо, то выглядеть он будет гораздо более гармонично. Жаль, времени на это нет.