«Если тебе на самом деле сложно заводить друзей, если ты от этого страдаешь, возможно, в тебе самом есть что-то такое, что ты не контролируешь и что отталкивает других. Может, ты от них просто слишком многого хочешь?».
Когда ребенка передоверяют третьему лицу, родители бессознательно проецируют вовне негативные чувства, приписывая их тем взрослым, которым доверены дети.
Рыжик никогда не получает удовольствия от ударов, которыми его награждают, даже если иногда он специально ищет их, поскольку это единственный способ привлечь внимание родителей: мазохизм ему не свойственен.
Но как реагирует ребенок, с которым плохо обращаются? Начинает сомневаться в самом себе (не заслужил ли он и вправду тех наказаний, которым его подвергают?), но не в своих родителях, поскольку это грозит ему, как он считает, утратой их любви.
Разве мадам Лепик не любит своего сына? Как бы не так. Только во имя Любви она его и любит, поскольку он похож на нее, по ее собственным словам. В силу этого сходства «ему навязывают, таким образом, свои пристрастия и предубеждения. Так уж заведено: он должен любить только то, что любит его мать».
Но если бы родители стали проявлять хоть какой-то интерес к этой форме деятельности, а это определенно деятельность, они могли бы превратить ее во что-то другое, а не только в источник постоянного конфликта.
Если телевидение и отупляет детей, то только потому, что о нем не говорят. Все может быть интересным, все может стать источником обучения и вопросов, все может послужить для формирования суждения, если только об этом поговорить.