Цитаты из книги «Архетипы и коллективное бессознательное»

Однако личное бессознательное покоится на другом, более глубинном слое, который формируется отнюдь не из личного опыта. Этот врожденный глубинный слой я называю коллективным бессознательным. Я выбрал термин «коллективный», ибо эта часть бессознательного имеет не индивидуальную, а всеобщую природу; в противоположность личной составляющей психики, она включает содержания и модели поведения, которые встречаются повсюду и у всех индивидов.

Следовательно, мы можем говорить о бессознательном лишь в той мере, в какой можем продемонстрировать его содержание. Содержание личного бессознательного главным образом составляют так называемые эмоционально окрашенные комплексы, образующие личную и интимную стороны психической жизни. Содержание коллективного бессознательного, напротив, представлено так называемыми архетипами.

скоплением забытых и вытесненных содержаний, что и обусловливает его функциональную значимость

Анима – не душа в догматическом смысле, не аnima rationalis, то есть философское понятие, но природный архетип, позволяющий свести воедино все проявления бессознательного, примитивного разума, историю языка и религии. Анима – это «фактор» в подлинном смысле этого слова. Человек не может создать ее; напротив, она есть априорный элемент его настроений, реакций, импульсов, всего того, что спонтанно происходит в нашей психической жизни. Это нечто, что живет само по себе и делает живыми нас. Это жизнь за сознанием, которая не может быть полностью интегрирована с ним, но из которой это сознание проистекает. Ибо, в конечном итоге, психическая жизнь по большей части есть жизнь бессознательная, окружающая сознание со всех сторон. Данный факт весьма очевиден: только задумайтесь, сколько бессознательной подготовки требуется, например, чтобы зафиксировать то или иное чувственное впечатление!

Но если мы в состоянии увидеть собственную тень и вынести это знание о ней, тогда задача частично решена: мы прикоснулись к бессознательному – по крайней мере, к его личностному слою. Тень является частью личности, а потому стремится жить в ней в той или иной форме.

Более того, по своей природе инстинкты отнюдь не являются чем-то смутным и неопределенным; это особым образом оформившиеся мотивационные силы, которые появились задолго до возникновения сознания и преследуют собственные цели, независимо от степени их осознания

При этом никто не обращал внимания

внимания на то, что мифы – это прежде всего психические явления, обнажающие естество нашей души.

архетипы трансформации. Они уже не персонифицированы, но представляют собой типичные ситуации, места, пути и средства, символизирующие типы трансформации. Как и персоналии, эти архетипы являются истинными и подлинными символами, которые не поддаются исчерпывающей трактовке ни как знаки, ни как аллегории. Они есть подлинные символы именно из-за своей многозначности и неисчерпаемости. Основополагающие принципы, άρχαί, бессознательного не поддаются описанию в силу богатства опорных значений, хотя и могут быть распознаны. Различающий интеллект стремится к однозначности смысла, но тем самым упускает из вида главное, ибо единственное, что мы безусловно можем установить относительно природы символов, – это их многозначность, почти неограниченное количество отсылок, что делает невозможной однозначную формулировку. Кроме того, они принципиально парадоксальны; аналогичным образом алхимики представляли дух как «senex et iuvenis simul» – старый и молодой одновременно.

Если же психологи одновременно и практикующие врачи, то у них на пути встает соматопсихологическое мышление с его допущением, что психологические процессы можно выразить при помощи интеллектуальных, биологических или физиологических понятий