Там заключенный, отбыв свой срок, может снова вернуться в свою семью и заняться своим ремеслом, в Советском же Союзе по-другому. Здесь каждый заключенный знает, что после ареста он становится свободной дичью. Определяющим здесь является не закон, а так называемая «целесообразность». Решает же об этой «целесообразности» какой-нибудь офицеришка из НКВД, который боится наказания не за то, что он невинного человека отправит в лагерь, а за то, что он проявляет недостаточную требовательность, бдительность и бескомпромиссность. Каждый заключенный, получивший даже минимальный срок, знал, что он может выжить лишь благодаря случайности.