Цитаты из книг автора «Карл Штайнер»

Я надеюсь, теперь ты понял, что социализм Сталина очень смахивает на национализм Гитлера? – Я согласен, что это не социализм, но объясни мне такую вещь: как тогда назвать наш порядок, в котором отсутствует частный капитал,

Это привычный прием НКВД: тебя вызовут и пообещают завтра допросить, но, разумеется, этого не сделают, а заставят тебя ждать. Так и держат в напряжении и ожидании.

«Тройкой» называлась специальная комиссия НКВД, выносившая административным путем приговоры тем, кого не выводили на суд.

Он стал рассматривать меня, как охотник осматривает пойманную добычу, разве что с меньшим интересом. «Очевидно, он так привык», – подумал я.

Известно, что древесина является одной из важнейших статей экспорта. Не только бревна, но и доски, а особенно шпалы приносят огромные суммы долларов, фунтов и другой валюты. А кто работает на лесоповале? 95 % всего количества древесины дают заключенные. Работают они и на большинстве лесопильных заводов в Сибири, на Урале и на севере России. На каждого из этих людей советское правительство выделяет всего по двести сорок рублей в месяц, а в европейской части и того меньше.

. На промышленность и сельское хозяйство в виде субсидий идут миллиарды рублей. Откуда их берут? Из прибыли, которую приносят лагеря. – Можешь ли ты доказать то, что утверждаешь? – с сомнением покачал головой Саша. – Начнем с Норильска. На содержание каждого из более чем ста тысяч заключенных Норильлага советская власть ежемесячно выделяет по 240 рублей. Сюда включены также все расходы на содержание администрации, охраны и т. д. Продуктами питания обеспечивают себя сами заключенные в различных сельскохозяйственных лагерях. Селедку, которой нас кормят, ловят заключенные в Мурманске. Уголь, которым отапливаются бараки, добывается здесь, в шахтах, заключенными. Железную дорогу, по которой заключенные же доставляют нам все необходимое, построили сами заключенные. Одежду, которую мы носим, шьют заключенные. Даже ткани и нитки производятся в женских лагерях в Потьме и Яе. За то небольшое количество пищи, которое мы получаем, мы добываем тысячи тонн никеля и меди, сотни тонн, кобальта, а об уране я и говорить не буду.

других частях Советского Союза? – Приведу тебе еще несколько примеров. Начнем с Колымы. Ты ведь знаешь Гундарова, шесть лет пробывшего на Колыме, и, вероятно, помнишь, что он нам рассказывал? Колыма находится на северо-востоке Советского Союза. Еще несколько лет назад там не было европейцев. Как и здесь, в Норильске, там жили племена кочевников, занимавшихся разведением северных оленей. Сейчас там огромный лагерь с полутора миллионами заключенных. Большинство из них работает на золотых приисках. Неужели ты думаешь, что этот лагерь нерентабелен? Хочешь еще примеры? Пожалуйста! Воркутинский лагерь – это рудники. Уголь, добываемый там, лучше донбасского угля. Железную дорогу из Воркуты, протяженностью две тысячи километров, по которой транспортируется уголь, построили заключенные. В Эмбанефти добывают нефть. Нефтяные вышки построили заключенные, они же работают и на очистительных заводах.

Самые выдающиеся полководцы – Тухачевский, Якир, Блюхер и другие – были расстреляны еще в 1937 году. Те же, кто оказался в начале войны во главе армии, были, за редким исключением, выдвиженцами, постигшими науку вылизывания сталинских сапог. Но о войне они не имели понятия.

Благодаря большой помощи американцев, выражавшейся, главным образом, в поставке боеприпасов, продуктов питания и медикаментов, положение на фронте начало меняться.

Прогулка меня снова разочаровала. В витринах можно было увидеть жалкие пакетики с кофейным заменителем, а перед булочными – большие очереди. Люди часами выстаивали ради того, чтобы получить по карточкам несколько сот граммов черного хлеба. У магазинов стояли старухи и просили кусочек хлеба. Всего лишь десять граммов. Когда кто-нибудь протягивал нищенке такой кусочек, она тут же с благодарностью опускала его в свой мешочек: – Да заплатит вам бог.