ГЛАВА 3. Гостеприимство

Возвращение домой походило на сон. Все так быстро и смазано. Холодные взгляды, вежливые улыбки, минимум чувств на лицах, зато очень много внутри. Все в точности, как и раньше, как будто не было всех этих лет.

Советника встретили как полагается, но без особой радости, все-таки повод для приезда не самый приятный. Да и грядущее расследование навязано. Семья Альмар сама разбирается с проблемами, помощь посторонних не приветствуется.

– Таната, – вежливо обратился ко мне отец и кивнул, никак больше не выделив среди остальных. Подражая ему, мама улыбнулась, но взгляд ее зацепился за брюки, от нее несло осуждением. Тэллина держалась в стороне, но я чувствовала ее… радость? Интересно, с чем она связана.

Мы быстро оказались в замке. Стрейт отклонил предложение позавтракать, но согласился поговорить с отцом в его кабинете. Разумеется, говорить он собирался в нашем присутствии, что не могло не вызвать заминки.

– Сразу к делу, значит? – быстро понял отец. – Хорошо, мне такой подход нравится. Вы со своими людьми можете следовать за мной, советник. Иоланда позаботится о юных леди.

– Таната и Ника идут с нами.

– Вот как? Что ж, отлично.

Никто не понял, что на самом деле творилось внутри спокойного на вид Тирриуса. Разве что Стрейт увидел ложь, но порой мне казалось, что советник видит ее так часто, что не обращает внимания. Все ведь лгут постоянно, это обыденность. А вот с эмоциями сложнее, я чувствовала всю отцовскую ярость. Ведь его кабинет – святыня, там он обсуждает важные дела. А женщины и дела – понятия несовместимые.

Решив не утомлять гостей прогулкой по бесконечным коридорам и лестничным пролетам, Тирриус указал путь к ближайшему порталу. Наглядно продемонстрировал возможности семьи. В кабинете нашлись места для всех, даже для нас с Никой. Близняшка была настроена весьма воинственно, сразу понятно, в обиду себя не даст. А вот состояние Олли близилось к обморочному, но и это понятно – замок едва ли не больше всего Гезелькрооса.

Тирриус устроился за столом, перед всеми нами. Хозяин, принимающий нежеланных гостей, и принимающий на родной территории, что важно. Все обустроено так, чтобы чужак не забывал, кто он. Приоткрытое окно – не чтобы заморозить все вокруг, а как раз ради создания неудобства. Шикарные на вид кресла на деле жесткие, а их спинка едва уловимо наклонена вниз. И проклятые черные скалы маячат за окном. И так удачно – как раз за спиной Тирриуса. Словно темные каменные крылья.

– Итак, советник? Что от меня требуется?

– Полное содействие в поисках мужа вашей старшей дочери. Есть основания полагать, что его исчезновение – только начало.

– И что за основания, позвольте узнать?

– Увы, не могу сообщить. Но основания веские. Должно быть, не менее веские, чем были у вас, когда вы решили оставить произошедшее в тайне. – Вот он, советник Стрейт во всей красе.

– Не знал, что должен сообщать обо всем лично вам, советник. Появился новый закон? До нас новости идут долго, знаете ли.

– Не подавайте мне идей, к которым сами не готовы, прошу.

– Вам? – Тирриус поднял бровь. – А король самостоятельных решений более не принимает? Опять же: новости доходят долго, но если так…

– Довольно, – прервал Стрейт. – Вы прекрасно меня поняли.

Отец промолчал, как всегда равнодушно. Но изнутри его раздирали эмоции: тут и любопытство, и недовольство и злость на вездесущего советника… Тирриус хотел знать, как информация об исчезновении Вильмара попала во дворец. Он молчал, все домашние молчали. Но кто-то проговорился.

А на деле все просто.

Я получила весточку из дома, как раз вчера. То есть, получила не я лично, мою почту просматривали другие люди во избежание инцидентов. Однажды Адам прислал мне мощный артефакт, в следующий раз может передумать и отправить яд, а я этого даже не пойму, магии не хватит. И вот, пока все вокруг ждали послания от Адама, пришла шокирующая весть из дома. Кривым почерком аноним нацарапал записку, в ней просил меня вернуться домой. Потому что за моей сестрой следом ходит странный и очень страшный человек, нависает над ней, как тень. И этот человек говорил с ней, в разговоре мелькнуло мое имя и имя Вильмара. Который – совпадение – исчез совсем недавно, что автора записки тревожило не меньше, чем тот страшный человек.

Не надо быть гением, чтобы связать все те случаи, где отметился Адам, с новым его преступлением. Он подбирается ближе, что-то планирует. А мы не можем понять, что у него на уме. Я не могу. Советник Стрейт тоже пока бессилен. Он обозначил Адама как простую угрозу, но это далеко не так. Его дар, его талант… такого не встречал и сам советник. Мы можем только предполагать, на что способен Адам, но точно одно: он силен и на много шагов впереди, всегда. Адам – он как Мартин, только вместо магии дар. Вот только с магией все понятно, мы с детства ее изучали, а одаренные люди отчасти загадка.

– Итак, – продолжил Стрейт, – как вы понимаете, мое место во дворце. Остаться лично я не могу, но буду в курсе всего, не сомневайтесь. Ваша дочь – Таната – будет докладывать мне обо всем, у нее должен быть доступ во дворец в любое время по первому требованию. Через любой портал.

– У нее и так есть этот доступ, советник. Что-то еще?

– Да. У остальных тоже не должно быть преград в перемещении по замку и его окрестностям.

– Правильно ли я вас понял: вы желаете, чтобы чужие люди, которым, как вы должны понимать, я доверять не могу, ходили по моей земле без ограничений? Вы не имеете права это требовать, Дэнвер. И я не обязан подчиняться. В этом уж точно нет.

– Это мои люди, и я им доверяю. Этого для вас не достаточно?

Тирриус медленно рассмотрел каждого из присутствующих. Мартин его не особо заинтересовал – так, мазнул по нему взглядом, как по предмету мебели. Алекс, что удивительно, тоже не впечатлил, хотя старался: зыркал и таинственно улыбался, все как обычно. А вот Ника и Олли вызвали у Тирриуса живой интерес, им он уделил особенное внимание.

В конце концов он печально развел руками.

– Увы, недостаточно.

– Тогда жду ваше предложение. Пусть леди Таната ходит везде одна? – Советник щадить меня не собирался, говорил так решительно и неумолимо, что мысленно я уже бродила по темным подвалам в гордом одиночестве.

– У нее будет охрана, советник. Я выделю человека.

– При всем уважении…

– Не доверяете моим людям, Дэнвер?

– А вы доверяете своим людям, Тирриус?

– Кажется, это надолго затянется, – шепнул сидящий рядом Воин. – А у меня уже спина болит от этих кресел… Извините! – сказал он уже громче, привлекая внимание мужчин. – Может, мы найдем другой компромисс? Я могу сопровождать Танату, тогда ей ничего не будет угрожать.

– А вы…?

– Мартин. Мартин Ароктийский, – гордо представился Воин.

– И чем ваше предложение отличается от слов советника? Вы разве не его человек, Мартин Ароктийский? Разве я не сказал, что не доверяю чужакам? – Отец откинулся назад на кресте, неожиданно довольный вмешательством Воина. И засмеялся, переводя взгляд на Стрейта: – Так ваши люди будут заниматься расследованием, советник? Моя дочь и этот парень. Он даже не смог понять, о чем идет речь, а вы хотите, чтобы он расследовал пропажу человека. Если помощь из столицы выглядит так, разве можно меня винить в нежелании вмешательства?

– Отец, если это ваше последнее слово, то я согласна, – вмешалась уже я. – Не хотите, чтобы рядом со мной находился Мартин – а я уверена, вы о его силах наслышаны, так тому и быть. Пусть это будет обычный стражник.

В кабинете повисла тишина.

Все косились на меня с недоумением, даже отец. Особенно отец. Подумал наверное, что я головой тронулась. Но вообще-то у меня был план, включающий в себя Олли и его особый талант, который использовать мне не хотелось, но… придется это сделать. Надо только подгадать момент. Будет непросто, но попытаться стоит. Если Олли удастся подобраться к отцу, он с ним договорится. И сделает это куда лучше, чем воинственно настроенный советник Стрейт. А я пока поброжу в компании стражника. Да и вообще, говорилось только о недоступных для всех местах замка, о других речи не шло. И лучше начать все на позитивной ноте.

Наконец, отец пришел в себя.

– Я сказал, у тебя будет охрана, Таната. Не один стражник.

– Что ж, это мое условие – человек должен быть один. И вам решать, кто это будет: Мартин Ароктийский или кто-то из ваших людей.

– Я выберу человека.

Конечно, он не уступил. Кто бы сомневался!

Все прошло ровно так, как я и предполагала: отец вежливо, но верно сужал границы дозволенного. Нельзя ходить, куда не следует, нельзя расспрашивать без дозволения, нельзя, нельзя, нельзя… и у него было на это право. Никто не обязан по первому требованию короны открывать душу. Но обычно все шли навстречу охотно, а ну как зачтется? Но семье Альмар королевское расположение ни к чему.

Стрейт остался до ужина.

За это время совместными усилиями мы успели вытянуть кое-какие подробности о Вильмаре. В день исчезновения он не уходил в город, у него не было запланировано встреч. Утром он спустился на завтрак, поцеловал Таллулу и детей, и… да, исчез. Он не пользовался ни одним из порталов – за это поручился сам отец, он проверял лично. Не поленился даже добраться до города, посмотреть и там – а ну как Вильмар покинул замок незамеченным? Что невозможно, конечно, но все же. Весь замок обшарили сверху донизу, все выходы обыскали, прислугу опросили. Никто ничего не видел. Одна из горничных, Ланни, засекла, как Вильмар поднимался по лестнице после завтрака, и это все.

По требованию советника Стрейта отец проверил порталы повторно. На сей раз – на предмет перемещений извне. Если пропажа Вильмара (а если точнее, его похищение) – дело рук Адама, в чем мы уверены почти наверняка, то он должен был как-то в замок попасть. Но и тут пусто, никаких зацепок. Это уже можно называть почерком, характерной чертой человека со шрамом. Он умел обходиться без свидетелей, словно был не человеком, а тенью.

– Есть у меня одна теория, – тихо заметил Алекс.

– Дай угадаю – Адам где-то здесь? В замке? – От одной мысли об этом по спине побежали неприятные мурашки.

– Адам, может, уже нет, а вот пропажу мы скоро найдем. Чутье подсказывает.

Воображение тут же услужливо расписало картину: Вильмар, замурованный в стену, где-нибудь внизу, в подвалах. А мы ходим здесь, наверху, и не догадываемся, что под ногами. Помню, в детстве мне часто мерещились призраки. Я бродила по коридорам и видела, как мелькают светлые всполохи, отголоски человеческих душ. Тогда я не знала о такой особенности своего дара и думала, что это привидения. И выбрались они непременно из подвалов.

Если Алекс нагнал недостаточно жути, то слова Стрейта точно взбодрили.

– Врали абсолютно все, с кем мы говорили. Смотрите в оба и осторожнее здесь. – И советник исчез в портале.

– Жуть какая-то! – разозлилась Ника. – Надеюсь, нас здесь хотя бы не отравят…

– Не отравят, об этом можете не переживать, – за нашими спинами неожиданно возник мужчина, один из слуг. – Перед подачей господам пища обязательно пробуется. Вы готовы пройти на ужин? Все ждут только вас.

– Мы можем поужинать отдельно?

– Боюсь, что нет, – разочаровала я Близняшку. – Ты сама мечтала жить в комфорте и без крыс. Добро пожаловать в замок.

Ужин прошел в знакомой компании. Отец, мама и сестра Тэллина с супругом. Обстановка – напряженная, с утра мало что изменилось. Разве что неуютность столовой давила еще больше, чем неудобный отцовский кабинет. Длинный стол, такой, что можно всех обитателей замка разом собрать, и люди, сидящие настолько далеко друг от друга, насколько это возможно. Если бы мне пришло в голову спросить что-нибудь у Тэллины, пришлось бы кричать, иначе она бы вопроса не услышала.

Мне хотелось поговорить с сестрой, я ведь чувствовала ее радость, волнение. И все это связано если не с моим прибытием, то точно с происходящим. Может, ее радует, что Вильмара будет искать кто-то еще? Или что дело сдвинется с мертвой точки. Или она счастлива, что отец обрушит на меня весь гнев, который, без сомнения, копился все эти годы. В общем, причина не так важна. Главное, что Тэллина выглядела самой перспективной в плане обычного разговора. Быть может, она знает, почему Таллула, прикрываясь скорбью и детьми, скрывается от советника, но общается со странным человеком, который по описанию походил на Адама. Или сестра в курсе, кто написал мне то письмо. Столько вопросов, а с ответами пока совсем плохо.

Надо будет подкараулить сестрицу где-нибудь. Желательно наедине, а то ее муж на вид так суров, что поневоле начинаешь на стуле ерзать. Помнится, я уехала учиться сразу после их свадьбы, и уже тогда Дра́гон производил впечатление. Этакий человек-скала, неприступный, с напряженной крупной челюстью и глубоко посаженными глазами. Тэллина боялась его даже больше, чем отца, свадьба запомнилась мне ее страхом. Мне не хотелось испытать похожий страх.

– После ужина вас проводят в комнаты, – сухо сообщил отец и отбыл первым. Домашние тут же потянулись за ним, оставив нас за бесконечным столом.

О том, чтобы обсудить что-нибудь, речи не шло. Осталась прислуга, у всех такие лица, что даже Алекс с его извечной загадочной насмешкой мог бы только позавидовать. Все, как один, смотрели на нас с дикой смесью из вежливого почтения и глубокого презрения.

Мне не стали задерживаться, всем хотелось выговориться.

Воин весь извелся от нетерпения и вскочил первым.

– Итак, где там наши комнаты? И можно мне с видом на лес? Не хочу глазеть на ту черную страшную пропасть…

– Прошу следовать за мной, – тот же мужчина, что привел нас в столовую, вновь материализовался рядом. – Вас разместили в Южной Башне, там лучшие виды.

Вслед за Воином мы тоже поднялись, но мужчина жестом остановил нас и пояснил:

– Вас проводят отдельно.

Отдельно, точно. Пусть мы все прибыли с советником короля, это не сделало нас равными. Южная Башня для желанных гостей, Мартин подходил под это требование. И, что удивительно, подошел и Алекс, парней разместили рядом. Северная Башня – для семьи, мне предлагалось жить там, в комнатах, которые когда-то считались моими. Нике и Олли пришлось довольствоваться крылом для прислуги, внизу, недалеко от кухни и спуска в подвалы. Мне там бывать не приходилось.

Первый визит случился как раз после новости о разделении. Я позволила провести меня до Северной Башни, скупо поблагодарила провожатого и уже в одиночестве спустилась вниз.

Наверное, я забыла, каково это – жить здесь, в старом замке. Быть может, я слишком часто думала о призраках, вспоминала детские страхи. Но на мгновение мне показалось, что я заметила его – Вильмара. Он выглянул из-за угла и убежал, не издавая звуков. Пока я моргала, пытаясь понять, что это было, уловила смешанные эмоции Близняшки. Страх, паника… может, она тоже что-то видела? Быстрым шагом я достигла конца коридора и нашла Нику и Олли возле лестницы.

Заметив меня, Ника вздрогнула, но, узнав, успокоилась. И шепотом спросила:

– Таната… а что у вас там, внизу?

– Подвалы.

– Да, но… там кто-то есть? Мы слышали звуки.

– Хочешь спуститься? – честно говоря, без Мартина идти вниз совершенно не хотелось, как не хотелось и в детстве. Но теперь многое изменилось, и я уже достаточно трусила вчера, лимит исчерпан.

– Пожалуй, в другой раз.

– Уверена? Что вы слышали?

– Стоны, – ответил Олли. – Ника слышала стоны, но когда я подошел, все прекратилось. И я тоже предлагал спуститься, – он замолчал, как бы говоря: тебе решать.

– Слышали стоны, но никого не видели?

– Нет, – ответили мне с недоумением.

А у меня обратная ситуация.

– Уже поздно, – к большому облегчению обоих, напомнила я. – И темно. И… Ника, ты точно уверена, что тебе не послышалось? Сейчас все тихо.

– Конечно, у вас тут спятить недолго, но нет, Таната. Я уверена.

И она не обманывала, только праведное негодование и ни тени сомнений.

– Хорошо. Тогда спустимся.

– Что?! Ты это серьезно? Может, хотя бы парней позовем?

– Если ты слышала стоны, значит, кому-то может быть плохо. Пока мы дойдем до Южного крыла, пройдет время, и… поступим так: ты останешься здесь, мы с Олли пойдем вниз. Если пропадем надолго – зови на помощь.

– Вы, значит, пойдете вместе, а я тут одна останусь? – возмутилась Ника, с опаской вертя головой. – Без обид, но я одна здесь даже в туалет не пойду. – И глянула на Олли со значением.

– Отлично, стойте здесь с Олли, я спущусь!

Злость плохой советчик, а я как раз разозлилась: ну что с нами со всеми происходит, а? Подумаешь, подвал. Подумаешь, проклятые скалы. Придумаешь, мерещится всякое… этак недолго забиться в комнате и ждать, когда нас кто-нибудь спасет. Или придет Адам, руки моей просить. Последнее даже позабавило, нелепее картины и представить нельзя.

Желая разобраться со всеми страхами и стонущими в подвале людьми разом, я решительно прошла к лестнице. Ника, схватив меня за руку, отправилась за мной. Олли тоже не отставал. И так в подвал мы спустились втроем.

Общими усилиями зажгли факел, от него – еще два. В обе стороны только и видно бесконечные коридоры с каменными стенами. Где-то капала вода, что-то шуршало. Мы прошли в одну сторону, но оказались в тупике. Вернулись, радуясь, что нет развилок. Не сговариваясь, минули выход и обследовали противоположную часть подвала. И там опять оказался тупик. А вода капала, только непонятно, где. И шуршание не прекращалось, такое неприятное, что хотелось забраться с ногами на какую-нибудь поверхность, лишь бы не идти по влажным камням. Казалось, крысы внизу так и шарят. Но никого не было, что пугало даже больше. Лучше уж видеть крысу и бояться ее настоящую, чем придумать и выискивать взглядом.

– Давайте поднимемся, – нахмурилась я, возвращая факел на место.

Наверху дышалось легче. И никаких странных звуков.

Спуск в подвал оказался задачей более простой, чем путешествие до одной из Башен. Ладно, до Южной добраться реально, а вот до хозяйской Северной чужаку никогда не дойти. Путь так извилист и хитер, что нужен не один год, чтобы привыкнуть.

К счастью, я не все еще забыла. Поворот, лестничный пролет, еще один поворот. И вход в башню. Долгий подъем, сопровождаемый несчастным сопением Ники и совсем уж мрачными эмоциями Олли. После подвальных приключений его настрой неудивителен, но все равно страшно: а ну как он от нас сбежит, следом за Расом? Насмотрится ужасов…

Наконец, мы добрались. Без сомнений я выбрала одну из дверей и вошла внутрь.

Меня тут же сгребли в охапку сильные руки Мартина.

– Кудрявая! – он счастливо покружил меня по комнате и поставил на пол. Затем подхватил Нику. – И даже тебе я рад, Змееника! Только не кусайся… ай! Ну просил же, без укусов, опять ты за свое, кобра проклятая!

– Мы вас заждались, – сообщил Алекс. – Хотели уже выходить на поиски.

– Ага, но этот мутный хмырь, который нас провожал, выходить не советовал, – вмешался Воин, он как раз оставил в покое Нику. – Мол, многие тут ходили, ходили, да сгинули без следа.

– Или стонут теперь в подвалах, – мрачно заметила Близняшка и поведала о недавних приключениях, не забыв добавить, что их с Олли поселили рядом со слугами и это неприемлемо, стоит нажаловаться Стрейту.

– Советник просил докладывать, а не бегать к нему по любому поводу, – напомнила я. – Мы здесь по делу, не будем отвлекаться на глупости. Никто не помешает вам с Олли жить здесь, с остальными, места достаточно, можно хоть коллективно в одну комнату набиться. Но… я бы оставила все как есть.

Ника скептично ухмыльнулась.

– Неужели?

– Да. У вас есть возможность потолкаться среди слуг, так используйте ее. Как и я буду использовать свой доступ в Северную Башню. На мне – семья, пообщаюсь с ними. Мартин, Алекс… за вами подвал, надо проверить его еще раз.

– Кудрявая, твой настрой меня пугает и заводит одновременно, – заметил Воин и повернулся к остальным. – Итак, что у нас получается: Вильнур пропал, Адам где-то неподалеку, шрам свой полирует, все вокруг привирают и нас ненавидят, даже расселили подальше друг от друга. И вид из окна у меня так себе, хотя я просил лес. А еще есть подвал, в котором кто-то стонет… кажется, впереди нас ждет что-то захватывающее! Уже с нетерпением жду завтрашний день!

Он точно переобщался с Психом.