– Это, увы, не лечится. С детства попадаю в разного рода каверзы. Правда, они ни разу не вели к смерти. И было бы глупо умереть от такого…

Я представила, как папа отреагирует на эту ситуацию и скривила губы.

– Ваша грудь уменьшится со временем. Сегодня, естественно, вы пробудите под зорким глазом лекаря. А завтра, если размеры позволят, пойдете на лекции. Вы же понимаете, что мне придется сообщить об этом инциденте.

– А может не надо? – быстро выпалила я, натыкаясь на заинтересованный взгляд мужчины,– Что будет с Клариссой?

– Она будет отчислена и передана властям.

За заклинание роста груди. Ее в тюрьме засмеют.

– Я думаю, она не хотела мне смерти. Просто разозлилась.

– Если бы Вы, Раймос… Были просто безродной адепткой, за которой не стоит Его Королевское Величество Транливии, то возможно, Кларисса отделалась бы строгим выговором с занесением в личное дело. Но, увы, если, я, как глава Академии Бедствий, в которой учитесь Вы, не приму правомерных действий, то боюсь…

– Последствия будут печальными, – уныло закончила я за ректора.

Я согласилась с Родриком, потому что папа узнает об инциденте и потребует расплаты. Даже если, девчонка не планировала меня убивать. Если дядя может помиловать, то папа действует всегда жестко и редкий раз идет на компромиссы.

– За что вы свалились на мою голову? – покачала головой ар.

Только сейчас я заметила, что длинные рыжие волосы ректора немного стали короче. На скуле виднелся след от удара, который бледнел с каждым часом. В глазах стояла усталость.

– Это карма, ар Соул, карма. Причем работает она в обе стороны, – облизнула губы.

– Отдыхайте, Раймос. И, – Родрик внимательно посмотрел на меня, – Майдерн очень повезло, что вы умеете сдерживаться, иначе она не прожила бы и минуты.

Ректор оставил меня в гордом одиночестве обдумывать о произошедшем. Мужчина был прав. Если бы я психанула и выпустила магию, то было бы плохо… Не только Риссе с ее желанием укольнуть побольнее, но и тем, кто находился рядом. Терпение и сдержанность – первое, чему обучил меня отец. Я всегда держу чары в узде, потому что горький опыт в детстве научил меня: у всего есть цена, особенно, у власти над смертью.

Мне было десять. Возраст, когда начинают бурлить гормоны, когда девочки становятся девушками и просыпается родовая магия. Она раскрылась во мне не полностью, но и той толики хватало, чтобы причинять беспокойства родителям. У меня была подруга. Дочка прачки. Она была талантливой. Обладала даром видеть скрытые магические узлы, распутывать их, разрушая заклинания. Я убедила папу учить нас вместе. Казалось бы, будет веселее… Но Дери зазналась. Она постигала знания вместе с принцессой у второго правящего лица, после короля. Никто не скрывал, что если дяди не станет, то на престол взойдет Георг. Наследование трона в нашей семье было строгим и не передавалась от отца к сыну. От магии к магии, и только. Дерина, была девочкой вредной и я поняла, что она хотела быть выше меня. Может, зависть – нормальное чувство для тех, кто родился не аристократом. Но я искренне считала, что дружба должна быть выше этого. Мой характер никогда не отличался терпеливостью. Сдерживалась, как могла, а потом вспыхивала, словно факел и горела до конца. Дери меня разозлила… Последней каплей стали беспочвенные слухи во дворце, из-за которых на меня наорал дядя. Впервые в жизни я разревелась и сорвалась… На Дери. Помню, как моя магия выстрелила черной стрелой с зеленым наконечником и опутала девочку дымкой, которая чернела и чернела, впитывая в себя ее жизненную энергию. Зеленый свет разгорался все ярче и ярче, пока тонкой струйкой не влился в меня, насыщая силой. «Поцелуй смерти». Дери умерла, а мне до одиннадцати лет заблокировали магию и высвободили на волю, когда отец уверился, что я смогу справится с эмоциями.

Кто виноват в смерти?

Никто. Она приходит сама в тот самый миг, когда судьба настигает. Каждому отведен свой путь и каждый несет урок. Благодаря Дерине, я поняла: доверие нужно заслужить, слухам верить нельзя, ценить стоит то, что имеешь и всегда стойко принимать удары свыше. Они даются не просто так.

Если бы Дери выжила, то усвоила: нельзя смотреть в глаза разгневанного некроманта и искать милосердие. Его просто там нет.

Сейчас, лежа в лазарете, я приняла решение: нужно рассказать все ректору Соулу. Кто я такая. Он, и сам догадывается, но с точной информацией будет проще работать. Потому что магия у королевской семьи особенная. Ее ни с чем не спутаешь. Сильнее, ярче, опаснее… Ару предстоит меня обучать, а значит, стоит довериться. Под Клятвой крови.

Улыбнулась и закрыла глаза. Сон – лучшее лекарство.

На следующий день

Эрита и Арти навестили меня с утра, притащив целую сетку с иржирами. Вкусная лакомство, которое можно достать в столице. Это маленькие сиреневые фрукты с мелкими мягкими косточками внутри. Сладкие, до невозможности и сочные… Я лопала их, словно заведенная и оголодавшая. Грудь сдулась, но ходить было тяжело. Герр Эрн сказал, что все будет «пучком» к вечеру. И я могу вернуться в свою башню. Жалко, что портал нельзя настроить прямо из лазарета…

Друзья убежали на лекции, а я в это время решила решить вопрос с ректором, потому что откладывать на потом было черьевато последствиями. Одевшись, кое-как натянув на себя рубаху, которая топорщилась. Блин, стыдно-то как! Мне видел весь курс, эр Кроувен и Соул! Кошмар!

Соединила пальцы напротив груди и закрыла глаза. Простенькое наложение иллюзии должно сгладить «углы» и скрыть ненужное от глаз.

Облизнула губы, доела последний фрукт и направилась в кабинет ара Соула.

– Ир`рэн Навия, здравствуйте, мне нужно срочно поговорить с….

– Нави, пропусти, адептку Раймос, – раздался голос Родрика, в котором сквозило недовольство.

Интересно, он меня после новостей прибьет или сразу, как войду?

Помощница фыркнула и вздернув бровями, взглядом указала на дверь.

Не люблю нимф. Эту в особенности.

Я вошла в кабинет.

– Ар Соул, мне нужно с вами кое-чем поделиться, – быстро выпалила я, – На мне иллюзия, чтобы не пялились все…

Мужчина кивнул.

– Присаживайтесь.

Я заметила, как тут чисто. На столе нет беспорядка, все книги вычищены и стоят корка к корке, окна тоже блестят. Мужчина ковыряется в ящиках и что-то шипит под нос. Хлопнул ладонью по столу и посмотрел на меня.

Вытянутый зрачок, нехороший драконий оскал, чешуя на щеке…

Кажется, кто-то допек мужика.

– Убрались без вашего ведома, да? – ляпнула я.

– С чем пожаловали? – резко спросил меня, что аж сглотнула.

– Ар Соул, дело в том, что я думала…

– Хорошее занятие, одобряю. Иногда стоит это делать, – начал язвить мужчина.

– Так вот, я хочу рассказать вам кое-что важное, раз вы будете со мной заниматься. Но мне нужны гарантии, что дальше этого кабинета информация никуда не уйдет.

Родрик закатил глаза.

– Вечно с адептами трудности. Но вы, Раймос, меня заинтриговали, – мужчина хмыкнул и достал нож для бумаги, сделал надрез и прошептал слова клятвы.

Рана запечатал ась серебристым всплеском, принимая заверения мага.

– Меня зовут Иссавель Террин Ливийская, принцесса Транливии, дочь Георга Праведного и племянница короля Арвеля. Некромантка с родовой магией. Инициацию не проходила. Силой всей не обладаю, но и с той, что имею, хочу учиться управлять. Даже ее слишком много…

Отборные драконьи ругательства я слышала впервые и мотала на ус.

– Свалились, Вы, на мою голову, Ваше Высочество, – шипел мужчина, – И вот не дать, ни взять… Как же сам не додумался! Ведь все факты перед моим носом мелькали!

– Это какие-же? – осмелев, спросила я.

– Цербер. Ваша внешность. Ваши повадки. Письмо опять же с прошением. И магия, принцесса! Бездна! – Родрик скомкал в руках лист бумаги и поджег его, – Чтобы я еще раз… Что мне еще требуется знать для полной картины?

– Отец, действительно, настроен был выдать меня замуж. За кого не знаю, но во всяком случае брак политический. Но отчего-то папа передумал и в письме сообщил, что пока я учусь – в безопасности.

– Пишите отцу. Сообщите последние новости и только после того, как я с ним переговорю, можно будет обсуждать вашу безопасность. Все же, я подданный Аугорелии, а не Транливии и следует об этом помнить. Я уже сделал одолжение и чувствую себя обманутым.

– Мне жаль, – тихо проговорила, – Ар Соул…

Мне показалось, что ректор меня сейчас испепелит взглядом.

– Папа строго настрого запретил покидать стены учебного заведения, но меня пригласили в выходной погулять. Я прошу дать мне разрешение. Хоть на полденечка! Сомневаюсь, что меня вообще ищут. А родители вечно беспокоятся по пустякам. Отец, была бы воля, вообще запер в замке и не выпускал.

Ар Соул посмотрел на меня тяжелым взглядом.

– Вы же понимаете…

– Ну, пожалуйста! Я буду с друзьями и недолго в Драгане! Хоть одним глазком посмотреть. И так сижу безвылазно и сколько еще пробуду тут. А мне хотелось бы зайти к мадам Рени за женскими вещами, и за сладостями к мэтру Паскалю. А еще, на фонтан посмотреть! Говорят, он необычайно прекрасен! Да и в храме я давно не была.

– Три часа, – выплюнул Родрик, а я мысленно возликовала, – Но все будет зависеть от того, как мы с вами позанимаемся тет-а-тет. Удивительно, что дочь главного ужаса Транливии, не владеет магией на должном уровне.

Покраснела.

– Я принцесса, а не боевой маг в действии. Папа пытался, да и преподаватели тоже…

– Вы свободны. Все, что произнесено тут, здесь же и останется.

– Ар Соул…

– Адептка Раймос, – процедил мужчина, – Не испытывайте мое терпение.

Поняла – не дура. Криво улыбнулась и выбежала из кабинета, радуясь, что мой бюст позволяет это сделать без травм для тела.

Все последующие дни, я жила мыслью, что скоро буду на свободе. Пусть недолго, пусть на миг, но хотя бы увижу Драган. Отец, был против этого, но смирился с мыслью, что мне уже разрешили. И требовал, чтобы я вела себя осторожно и не привлекала внимание. Моя мама ожидает второго ребенка и меня предупредили, что на лето я отправлюсь домой. На крестины. Я порадовалась за родителей, потому что дети – это всегда счастье. Забеременеть очень трудно, особенно смешанной паре, где мужчина – некромант. Мертвая магия не расположена к размножению и, дав плод один раз, второй скорее всего ослепит. То есть мой брат или сестра будет больше похож на маму. Хоть кому-то повезло. Все отдала, чтобы быть просто магом. Без этой тяги к холодной земле, трупам и разрушению. Это не весело. Это страшно.

С момента, как Клариссу исключили, на меня стали косо смотреть. Грудь на следующий день после откровений с ректором, вернулась к нормальному размеру и я стала усердно учить то, что пропустила. Не за горами, зачеты, контрольные, нормативы… Адепты первокурсники, показывали пальцем и шушукались между собой. Эрита сказала, что они считают меня ведьмой, которая повлияла на ректора через постель.

– Они упились медовухой? – спросила ее.

– Просто Риссу не просто исключили. Они покинула с родителями Аугорелию. И из-за этого ты прослыла личностью, с которой лучше не ругаться.

Папе стало известно об инциденте и спускать покушение на мою жизнь он не стал.

В общем-то, такое положение вещей мне не нравилось. Отчасти из-за того, что привлекало слишком много ненужного внимания. Преподаватели сорвались на мне. Даже эр Кроувен загонял по Мировой Истории. Я оставшиеся до выходных дни, учила уроки ночами, на переменах, в свободное время. Желание доказать всем, что я могу учиться и достойно занимаю место на факультете, кольнуло меня в задницу и придало ускорение.

К нашему занятию с ар Соулом я была вымотана и морально, и физически. Подружка уехала смотреть на парад императорских солдат, которые именно сегодня маршировали по главной площади во главе с главнокомандующим Марьером, про которого блондинка мне все уши прожужжала. Виконт Морвинский отчалил в свое поместье, что находилось на окраине Драгана. Удобно жить в черте города. Отчего он тогда занимает место в общежитии вообще непонятно. Я же, как настоящая принцесса отсыпалась за все суматошные дни.

Ближе к обеду за мной прилетел Огюст. Противный призрак любил меня одаривать своим вниманием, появляясь неожиданно перед самым носом. Это жутко раздражало. В первый раз я испугалась, во второй, в третий и последующие разы, не обращала внимание на это недоразумение. Но сегодня, видимо, был далеко не призрачный день. Удача от него отвернулась, и когда он дунул на мое лицо леденящей струей, я взвизгнула и стрельнула в него родовой силой.

Некромантия и призраки тесно связаны. Но, что объединяет всех существ, кто не пересек черту – страх перед мертвой магией, способной уничтожить и поработить.

Огги стал бледней некуда и прижался к стене. На лице читался ужас.

– Будить спящего некроманта черьевато, не знал? – вздохнула я, – Расскажешь кому-нибудь, развею. Будешь пакостить дальше, порабощу и буду долго-долго издеваться.

– Н-н-н-н-е…

Передразнила его.

– Ты что-то хотел? И отлепись уже от стены, – раздраженно приказала, – надо поставить ловушку от призраков. Надоело, что всякий сюда заползти может.

– Ар Соул послал за в-в-в-вами.

– Сообщил? А теперь выметайся из моей комнаты.

Призраку стоило лишь сказать…

Я всегда добра с теми, кто относится ко мне так же. Но Огюст допек. И, правда, стоит обезопасить башню от столь прозрачных гостей.

Оделась быстро, как собственно и причесалась, и умылась… Все женские дела заняли пятнадцать минут.

Академия в этот день спала. В коридорах можно было увидеть адептов, отрабатывающих наказание. Здесь могла быть Кларисса, если не одарила бы меня формами. Наверное, все, что не делается, все к лучшему.

Нимфа сегодня была выходной и не пасла вход в святая святых Академии. Я вошла в кабинет, предварительно постучав.

– Вы у меня частый гость, принцесса, – проговорил ректор, не отрываясь от чтения какой-то бумажки, – Садитесь и рассказывайте. Одно дело брать под крыло Раймос, которая ничего не умеет. Другое – дочь Георга Праведного. Так что, я слушаю. По итогам разговора, будем выстраивать ваше обучение.

Села. Вздохнула. Посмотрела в окно. И начала свой рассказ…

– У меня было много учителей, – Родрик закатил глаза,– Они менялись так часто, что некоторых я даже сейчас не смогу вспомнить. Чтобы задержаться на должности, они должны были заинтересовать меня. Это получалось не у всех. Я была непоседливой. Есть дети, которые беспрекословно слушаются старших, впитывая их мудрость, опыт, как губка. А я вот всегда была спорщицей, сорванцом и не любила запреты и правила. В детстве мне было трудно сходиться с новыми людьми. Они пытались меня научить, а я хотела играть, гулять и веселиться. Преподаватель говорил одно, а я начинала спорить, пререкаться…

– То, что вы неблагодарная ученица, я уже и так понял.

Я надулась.

– Мне двадцать лет, тогда, как многим обучающимся тут в разы больше.

– Для некроманта с родовой магией ходить в неучах непредвиденная роскошь. Мне нужно знать, какие вы знания получили, и что можете, а не то, как от вас пытались обучать.

– Первый жизненный урок преподнес мне отец, – продолжила, – Умение сдерживать магию. Безусловно, если меня испугают, то выброс произойдет чисто на рефлексе. Но в остальных случаях я полностью себя контролирую. Я умею поднимать мертвых. Правда, не высшую нежить, а так недавно почивших людей с целью дознания. Не боюсь крови и могу расчленить труп. Работа грязная, но порой нужная. Некоторые вопросы предполагают ответы от содержимого. Первые десять раз меня тошнило прямо в рабочем кабинете. Потом привыкла к запаху. Смерть пахнет червями и гнилью. Но когда она уходит… Оставляет за собой призрачный намек на свежесть.

– Когда?

– Впервые в восемь лет. Я просто смотрела и училась. То, что во мне проявится магия, было подтверждено при рождении. И мое обучение началось слишком рано. В одиннадцать мне дали в руки скальпель и сказали, что я могу изучать тело сама. На ощупь. Не теории, ни практики, лишь собственное познание. Я должна была сама изучить тело, органы, понять чем сердце отличается от почки и прочее.

– Жестокие методы обучения.

– Я третья в очереди на престол, ар Соул, – выдавали я, – мне не давали времени на сантименты. И именно поэтому во мне с каждым годом рос протест. Против магии, против обучения, против всего… Я хотела веселиться, радоваться, жить с полной уверенностью, что меня все это обойдет стороной. С заклинаниями у меня туго во всех направлениях, с медитацией так вообще полный ноль. Никогда не могла погрузиться в себя настолько сильно, чтобы утонуть в этом миротворном чувстве. По боевым искусствам – стреляю, как прирожденная темная эльфийка. Ближний бой хромает так сильно, что скорее всего меня убьют. Зато неплохо орудую плетью. Знаю несколько языков, вышиваю крестиком, музицирую. Рисовать терпеть не могу. В десять лет непроизвольно применила заклинание «Поцелуй смерти».

Ректор на меня посмотрел и кивнул.

– Даже страшно становится, что будет, если вас разозлить. Ваше домашнее задание до следующей нашей встречи. Ежедневно по часу медитации. Возьмите учебники, почитайте. Вы должны уметь сосредотачиваться на важном и отсекать ненужное. По вашей специализации мы начнем учиться после того, как научитесь медитировать. Остальные же пробелы поправимы нашими преподавателями.

Первый этап нашей договоренности пройден и, кажется, сегодня я весь день проведу в библиотеке. Я, книги и тишина. Идиллия.

Глава 7.Драган

Свобода в действии

Башня – моя обитель. Место, где я в безопасности. Моя пещера. Я полюбила небольшую кровать, которая скрипела при малейшем движении; стол, который немного шатался и приходилось время от времени его чинить. Шторы, которые я отстирала, но они все равно были грязного серого цвета. Но вид из окна был просто потрясающим. Вся территория Академии, как на ладони. А там вдалеке виднелся Драган, величественный дворец и изредка можно было увидеть в небе летающих драконов.

Сегодня первый выходной день, который я проведу вне Академии. Пропуск мне был выдан на первую половину дня и рекомендовано вернуться, как можно раньше. Я радовалась и предвкушала. Родители прислали мне золота, чтобы я прикупила себе что-нибудь. Скоро начнется дождливая и холодная осень, а за ней явится зима. Для разнообразия будет интересно посетить лавки. Обычно все приходили ко мне, измеряли, обкалывали иголками и уходили. А потом присылали вещи. Новый опыт был мне интересен.

А еще в Академии будет осенний бал и нужно платье. Эрита тоже собиралась его искать, поэтому мы идем вместе за покупками. Потом по плану встречаемся у фонтана с Арти и топаем гулять. Виконт обещал показать мне таверну, где обалденно готовят завернутое в тонкое тесто мясо с овощами.

Мы вышли за ворота Академии и я вздохнула полной грудью.

– Знаешь, говорят, что Аугорелия с высоты драконьего полета похожа на большой сапог, – нарушила тишину Эри, – А Драган самый богатый город в государстве. Сейчас немного пройдем и будет златая дорога, ведущая в центр. Ну, ты, видела ее.

– Я так гнала коня, что вообще внимания не обращала. Лишь бы успеть.

– Многое потеряла. Первое впечатление самое верное. Я когда, приехала, ходила тут с открытым ртом. А вчера! Велька, как было сказочно красиво. Все отдала, чтобы выйти замуж за дракона. Это просто невероятно. Какие у них фигуры, а глаза, а походка! Хищная, напористая, готовая к обороне.

Покачала головой.

– Ты же была на культурологии? Слушала про драконов? Тебя не пугает, что они к своей паре относятся, как к сокровищу? М? Ты видела же, какой у нас эр Эгнум? А ар Соул? А эр Кроувен? Стра-а-а-ах!

– Велька, нет в тебе романтики! И наши преподаватели, очень ценные экземпляры и я не являюсь парой ни одного из них. А значит, не светит. Но может, где-нибудь ходит одинокий дракончик, который жаждет назвать меня своей.

Засвистела. Мол, совсем подруга не видит своего счастья…