Цитаты из книги «Внучка берендеева. Третий лишний»

Ох и забуяла в том году рожь на делянке Аксюты Лепельского, ажно из боярского дома приезжали глядеть. …и вскрылось. Не сама, стало быть, забуяла.

В городе только об этом и говорят. Мол, царевич еще во младенчестве умер, а царица, власти лишиться не желая, об этой смерти никому не сказала. А сказала, будто бы прячет его. И собрала со всего свету тех, кто ликом на царевича был похож.

Затем, Зославушка, что если бы он и вправду умер, от нее бы другого наследника ждали. Не смогла бы родить? Была уже царица, которая не смогла родить. Помнишь, что с ней стало? А она нашего, боярского рода, за нею многие сродственники стояли, а не отстояли. Она вдохнула воздух.

Илья славный парень. Я его не люблю. Он меня тоже. Но кого и когда это заботило? Стерпится… и, может, при иных обстоятельствах я бы не стала противиться. Напротив, постаралась бы свести знакомство, отыскать в нем хорошее… в нем ведь есть хорошее. – Есть.

Ночь ныне дивная. А там меня служанки ждут. Будут волосы чесать и нашептывать, как мне повезло с батюшкой… нашел жениха, который и молод, и красив, и силен…

мой отец… мне сказали, что он собирается предложить меня Илье. – Что? – Илья… Батош-Жиневский. Он с тобой учится. – Погодь. – Я прервала тихую речь боярыни. – Я знаю, кто со мною учится. И Ильюшку знаю. Он славный парень… и магик. И тебя не обидит.

Что Кирей? Он – ветер вольный. Сегодня тут, а завтра ищи-свищи, улетит в свои степи, где Велимире не жизнь. А выйдет за Фрола Аксютовича… небось батюшка ейный побоится с магиком вражду враждовать. Может, приданого за Велимирою не даст, да только Фрол Аксютович и сам не бедствует. Справит дом. А она постарается быть хорошею женой. Все как у людей… просто и понятно. Только горько отчего-то. И от горечи этой хоть волком вой.

Впотьмах не видно лица Велимириного, да руки дрожат и нить жемчужная покачивается. – Ничего не объясняй, боярыня…

Поклонилася б я, да тут поняла, что устала. Вот так устала, что пальцем шелохнуть не могу, свалюся прямо-таки к Велимириным ноженькам белым.

Устали глаза. Устала душа. И вовсе не от виденного на поле. Там было много крови, больше, чем способен выдержать обыкновенный человек, оставаясь при том в своем розуме. Что-то случилось раньше. Уж не тогда ли, когда… – Ты… – Все хорошо, Фрол. Все просто замечательно. – И от протянутой руки отстранилась. Отвернулась. Ушла. Так и повелось. Рядом, но не вместе