Цитаты из книги «Внучка берендеева. Летняя практика»

Ага. Думает он. Я хотела чегой-то ответить, да язык к роту прикипел. Кивнула только и пот со лбу смахнула. Матерь моя… с этою учебой и померти недолго

Вы отступайте. – Кирей замер. – Вас отпустить должен… а я как-нибудь… От и надо было б бросить этого… обалдуя, который не токмо Зимовиту-царевичу, но и всем нам погребальный костер устроил, да совесть не позволяла. – Зослава… – Кирей бросил на меня гневный взгляд. – Мне огонь не повредит… я не способен сгореть

И Лойко подняла. Может, он и покойник, но…

Хватит, – сказал он, да только пламя лишь выше поднялось. Закрутилось столбом, вырос он, что ель предивная с синими колючками. И вершиною эта ель в самые небесы уперлась. Солнце и то побелело разом, опаленное. А уж у меня и волосы закручиваться стали, верным признаком, что вот-вот полыхнут.

– Она не сказала. Она лишь обмолвилась, что защищает своего ребенка… и что меняться ей слишком поздно. А насколько это правда…

в этой грамоте он называет своим законным наследником, единственным, прошу заметить, наследником, царевича Зимовита, рожденного опять же единственной законной женой.

Зимовит… твой отец, который… который все ж отец… его последняя воля, которую он отдал на хранение одному своему доверенному человеку.

Зимовит. – Кирей стоял посеред гудящего огня, и тот не смел Кирею вреда чинить.

Мне не больно. – Лойко стиснул пальцы. – Я давно потерял способность испытывать боль. И поверь, это благо… а скоро меня не станет.

Отступился, откатившись едва ль не до краю поляны, а после рудой волной хлынул, накрыл. И я отвернулась.