Цитаты из книги «Вишневое лето»

Я бы так и сделала, если бы ты прекратил сводить меня с ума, – воскликнула я. – Тебя раздражает, что я на тебя смотрю? – спросил Элиас. – Нет, я сказала, что это сводит меня с ума! Это такое состояние, когда человек готов сорваться и устроить кровавую бойню!

Спокойной ночи! И наслаждайтесь, чем бы вы ни занимались. Алекс развернулась и потопала в свою комнату с влюбленной улыбкой на лице.Я продолжила смотреть ей вслед, даже когда она скрылась за дверью. – Ты все же проверь ее на наркотики

Теперь надо найти кого-нибудь для тебя, – сказала Алекс после небольшой паузы, а я в ответ скривилась. – Все влюбленные страдают одним и тем же – они хотят, чтобы окружающие тоже этим заразились.

что, под кайфом? – спросила я, а в ответ получила только широкую улыбку. – Тут или морфий, или валиум, или сильные антидепрессанты, – сказала я Элиасу, у которого явно были аналогичные подозрения.– Проверь ее зрачки.– Не было никаких наркотиков, – вздохнула Алекс, – я просто счастлива. – Я знаю тебя и знаю, как ты себя ведешь, когда счастлива, – сказала я. – И ты бы не стала сидеть и блаженно улыбаться. Не знаю, кто ты, и если ты проглотила Алекс, выплюнь ее сейчас же!

Скажи-ка, а почему Алекс не видно? Она должна уже отскакивать от стен, как мячик!

Мне интересно, это была глупая влюбленность или серьезное чувство. Не знаю, зачем он об этом спросил. Я решила, что не стану ему говорить, что он был единственным, кого я по-настоящему любила. – Скажем так, – пробормотала я в полусне, – я нашла место, где хотела спрятать твой расчлененный хладный труп.

Ты когда-нибудь анализировал понятие «любовь», Элиас? – Ты имеешь в виду значение слова?– Нет, я имею в виду, что такое в принципе любовь?– Ну и что же это такое?– Каприз природы, генетический побочный эффект – называй как хочешь. Факт в том, что «любовь» существует для того, чтобы связать двоих, и для того, чтобы они зачали ребенка и заботились о нем следующие восемнадцать лет.– Нерадостная перспектива, – сказал Элиас после небольшой паузы. – И ты, конечно, в чем-то права, но не хотелось бы верить в то, что ты настолько прагматична.И Элиас не ошибся. – Я стремлюсь к тому, чтобы стать по-настоящему прагматичной, – сказала я и снова зевнула. – Без неразделенной любви жить намного легче.

Нет никакой «единственной», можно только выбрать, кто из окружающих девушек наименее противен. Так что не стоит ждать того, что никогда не произойдет. – Ты правда в это веришь? – Я в это не верю, я это знаю,

– Да ты ходячий стереотип! – заявила я. – Это как?– Типичная мужская история: парень, в данном случае ты, влюбляется, девушка ему изменяет, и он превращается в женоненавистника и бесчувственного придурка.Все очень просто, почему же я раньше не догадалась?– Давай мы сейчас не будем обсуждать твои способности к психоанализу, – усмехнулся Элиас, – потому что все несколько сложнее.– Да неужели?– Да, во-первых, я тебе уже говорил, я совсем не бесчувственный. Во-вторых, я не пытаюсь мстить девушкам. Напротив, они мне очень нравятся. А в-третьих… – он сделал небольшую паузу, – ты никогда не думала, что я брошу всех этих девок в один момент, как только встречу свою единственную?Я приподняла брови. – Скажем, я поверю в то, что ты не пытаешься навешать мне лапши на уши и действительно так считаешь. Позволь дать тебе один совет.

Пока я открывала крышку, Элиас достал из ящика чайную ложку и протянул ее мне. Я подняла брови. Да он, наверное, шутит. – Я, по-твоему, что, птичка? – сказала я, глядя на ложечку. – Давай нормальную ложку!