Цитаты из книги «Поля крови. Религия и история насилия»

Однако христианских и языческих аристократов все еще объединяла культура, которая во многом смягчала агрессию высших слоев общества. Во всей империи молодые аристократы и таланты более скромного происхождения получали «воспитание» (пайдéйя), система которого восходила к древности64. Это была интеллектуально продуманная, но не сугубо академическая программа — по сути, инициация, которая формировала поведение и взгляды элиты. В какие бы места империи ни попадали люди с таким воспитанием, всюду они обнаруживали представителей своего круга. Пайдейя была важным противовесом насилию позднеримского общества, где рабов то и дело забивали до смерти, бичевание низших по статусу людей считалось в порядке вещей, а чиновников могли публично побить за недоимки. Образованный римлянин был неизменно учтив и хорошо владел собой: гнев, брань и агрессивные жесты считались неподобающими. Поведение должно быть благожелательным и сдержанным, спокойным и солидным. Благодаря пайдейе старая религия оставалась важной частью позднеримской культуры, и ее этос повлиял на церковную жизнь: пройдя крещальную купель, юноши в целом сохраняли эти взгляды

Монашеское движение быстро разрасталось. Видно, многих тяготила крепнущая связь христианства с империей. К концу V в. уже десятки тысяч монахов обитали возле Нила, в пустынях Сирии и Египта, Месопотамии и Армении50. По словам Афанасия, они создали духовный град в пустыне, альтернативу мирскому граду с его налогами, эксплуатацией и военной агрессией51. В отличие от аристократов, живших за счет других людей, монахи обеспечивали себя сами, довольствуясь малым, а любые излишки отдавая нищим. Вместо Pax Romana, который держался на военном насилии, они культивировали тишину и избавляли сознание от гнева, насилия и ненависти.

Подобно отшельникам былых времен, монахи развивали контркультуру, отказавшись участвовать в аграрной экономике и обличая ее насилие.

Учение Афанасия о боговоплощении непосредственно проистекало из этих новых настроений. Афанасий полагал, что в Иисусе Бог преодолел пропасть между Богом и человеком, чудесным актом кеносиса (опустошения) воспринял смертную плоть, разделил с нами нашу немощь — и полностью преобразил бренную человеческую природу. По словам Афанасия, Слово «вочеловечилось, чтобы мы обожились; Оно явило Себя телесно, чтобы мы приобрели себе понятие о невидимом Отце»28. Это было явление новой жизни, человеческая природа во всей полноте раскрылась именно благодаря «обожению»29. Никого не заставляли «верить» этому учению: люди принимали его, поскольку оно отражало их личный опыт.

Казалось, что христианский универсализм идеально подходит для мечты Константина о всемирном владычестве, и Константин полагал, что такой этос мира и примирения отлично согласуется с Pax Romana.

Евсевий полагал, что завоевания Константина — кульминация священной истории7. Великую власть Иисуса8 христианский император сделал политической реальностью. Евсевий закрыл глаза на то, что достигнуто это было с помощью римских легионов, в которых Иисус усматривал действие демонического начала. Тесный союз Церкви и империи, который начал складываться с 312 г., означал, что война неизбежно обрела сакральный характер (пусть даже в Византии никогда не называли ее «священной»)9. Ни Иисус, ни первые христиане не додумались бы до такого парадокса, как «христианский император».

Получается, что Бог мало-помалу готовил мусульман ко всемирным завоеваниям, поначалу смягчая требования с учетом обстоятельств.

И наконец, когда Пророк с торжеством вернулся в Мекку, мусульмане получили повеление биться с немусульманами везде и всюду

пока мусульмане были уязвимым меньшинством в Мекке, Бог призывал их избегать сражений и конфронтаций32. После хиджры, когда они усилились, Бог разрешил сражаться, но только в порядке самозащиты33. Когда мусульмане стали еще сильнее, некоторые ограничения были сняты

В Коране нет единого и систематичного учения о военном насилии25. Иногда Бог требует терпения и сдержанности, а не сражения26; иногда разрешает самозащиту и осуждает агрессию, а иногда призывает к нападению (в определенных рамках)27; время от времени эти ограничения снимаются