Я произнесла эти слова так тихо, что они больше были похожи на дыхание, воздух, шепот ветра. И все же слова были произнесены вслух. Это был не вопрос, утверждение, которое не требовало подтверждения, оно уже у меня было.

Крис сел вполоборота, согнув колени, и вытянул руки вперед, глядя куда-то в лес. Я не знала его. Сейчас Крис казался таким живым, как никогда прежде. Да, кожа выбеленная, да, глаза красные, но этот румянец… чья-то кровь. Жизнь, которую Крис забрал, чтобы насытиться. Хотя был другой путь. Его щеки горели, напоминая о содеянном им.

– Зачем? – прошептала я, хотя мне было уже все равно.

Я могла понять вампиров, которые не знали, что есть другой выход, не пробовали животную кровь и ели просто, чтобы выжить. Но Крис знал, что может жить, не убивая людей. Он лишил кого-то жизни не потому, что не отдавал себе отчет. Как раз наоборот. Он сознательно сделал это, потому что был зол, потому что не смог совладать со вспышкой ярости.

Я не знала его.

– Я такой, какой я есть. Всегда таким был, – сухо ответил он.

Крис – чужой, неизвестный мне человек. Нет, вампир. Безумие исчезло из его глаз, осталась только пустота. Она выела в нем все живое. Он убил сегодня не только незнакомого человека, но и себя. Он позволил своей душе очерниться.

– Это был незнакомец? – испугалась я, вспомнив о мисс Браун, Питере и других людях, с которыми я познакомилась в свою короткую человеческую жизнь.

– Незнакомка.

Я чуть не взвыла, услышав, как легко он это произнес. Осторожно отползая от него, я не могла не цепляться взглядом хоть за что-то в нем, что могло напомнить мне о прежнем человеке. «Он всегда таким был», – напомнила я себе. Нет, таким жестоким он не был никогда. По крайней мере, когда был со мной. Что я наделала…

– Ты понимаешь, что тебе за это грозит?

– Я не охотился в округе, – тихо ответил Крис. – Это было… далеко.

Он посмотрел на меня призрачными глазами, такими же гранатовыми, какие были прежде, но передо мной не тот Крис, которого я знала, к которому бежала днем, по которому скучала. Он умер.

Пять минут. У нас было только пять минут.

– Ты не прав, – начала я, найдя в себе силы заговорить с ним. – Я убью тебя не потому, что ты можешь раскрыть мою тайну. И не потому, что можешь напасть на Джонатана, – я больше не осторожничала с Крисом. Все, что мы могли разрушить – уже разрушили. – Я убью тебя, если ты станешь угрозой. Начнешь охотиться на людей.

– Смотри-ка, – усмехнулся Крис. – Ты так и не стала оборотнем, а уже говоришь, как они.

– Неважно, как я говорю. Ты просил меня помочь – я помогала. Ты знаешь, что может быть по-другому, что не нужно убивать людей для пропитания, – я запнулась, не в силах совладать с нахлынувшими чувствами. – Теперь тебе придется двигаться самому. Но я не позволю тебе убивать невинных людей.

– Мы вампиры, Лекса. Мы едим людей. Это природа.

– Если ты ведешь себя, как зверь, то и обращаются с тобой, как со зверем.

Я старалась не думать о потерях, о мертвом обескровленном трупе, о том, что потеряла сегодня друга. Самого дорогого из всех. Не было на это времени.

– Ты себя контролируешь?

Крис холодно посмотрел на меня:

– Да.

– Хорошо, – кивнула я, поднимаясь с земли. – Разговор не окончен. Просто я не хочу остаться без дома.

Крис нервно усмехнулся, но глаза его остались безжизненными. Нам не хватит пяти минут для разговора, но условие было ясным. Мне не хотелось заставлять Джонатана беспокоиться и давать повод усомниться, что вампиры могут держать слово.

– Извинись перед Мэри, ты ее сильно напугал, – бросила я Крису, потянувшись за потерянными очками.

– Тайлер не даст мне к ней подойти.

– А ты попробуй.

Мы вышли из леса с разных сторон. Крис сразу направился в дом через задний двор. Он обернулся один раз, я с горечью смотрела ему вслед. Я была виновата в безумии Криса и всегда буду, но не стану брать на себя вину за то, что он убил человека. Этот выбор Крис сделал сам.

Джонатан стоял у мотоцикла, сложив руки на груди. Он всматривался в лес, нахмурив брови, и заметно расслабился, когда я вышла на площадку. Здесь был только он, вампиры спрятались в доме. В гостиной на первом этаже сидели Тайлер с Мэри. Крис вошел через заднюю дверь, Тайлер подскочил с дивана, прикрывая собой Мэри, но, судя по лицу Криса, он не собирался нападать.

Я медленно пошла к Джонатану.

– Прости, – начала я, остановившись в нескольких шагах от него. – Этого больше не повториться.

– Он не может себя контролировать. А мы не можем позволить таким вампирам жить на нашей территории. И вообще жить.

– Не убивайте его, – забеспокоилась я. Пусть Крис и потерял самообладание, я злилась на него и вряд ли смогу верить ему и общаться, как прежде, но я так же не могла позволить убить его. Он был моим другом. Больше чем другом… – Он сможет себя контролировать. Я позабочусь об этом.

Джонатан искал мои глаза, пытаясь высмотреть их через очки, которые снова были на мне. Я занервничала, хоть и знала, что он ничего не увидит.

– Что с ним вообще случилось? – вдруг спросил Джонатан.

– Это я виновата, – прошептала я.

Когда сегодня днем я увидела его с другой, я должна была подавить в себе ревность, спрятать свои чувства и поддержать Криса. Он нашел способ выкарабкаться из наших больных отношений, а я только сделала хуже. Испугалась, что могу потерять друга и того, что во мне вспыхнуло, и надавила на больную рану. А теперь она кровоточила. Не во мне, а в Крисе.

– Ты уверена, что ему можно доверять?

– По крайней мере, я не дам ему нарушить договор.

Джонатан кивнул, без лишних вопросов доверившись моим словам. Как долго я его не видела? Неделю… А казалось, будто вечность. Ему шел зеленый: клетчатая рубашка была застегнута не до конца, оголяя часть ключицы. На смуглой шее мерно выбивал пульс. Я нервно облизала губы, борясь с желанием коснуться ими его кожи, почувствовать ее тепло и его пьянящий сладкий запах.

Неосознанно я сделала крохотный шаг к нему, Джонатан повторил за мной, сокращая расстояние. Нельзя, Лекса, нельзя с ним сближаться. Я остановилась, уткнувшись глазами в землю, и сжала кулаки. Джонатан прокашлялся и резко повернулся к мотоциклу.

– Я хотел тебе кое-что вернуть, вообще-то, – смущенно сказал он. Джонатан поднял с земли черный рюкзак и достал из него аккуратно сложенный цветастый сарафан. – Кто-то из новеньких оборотней стащил его, но никто так и не признался зачем. Прости.

– Новеньких? – переспросила я.

– На этой неделе двое ребят впервые обратились. Брат Мэйсона и брат Остина. Кстати, это те, от кого ты убегала в лесу, когда была человеком.

– Грациозный волк, – улыбнулась я.

– Да, это Мэйсон, – засмеялся Джонатан, сжимая в руках мое платье. – Так что теперь в стае на два волка больше. Правда, они пока не боевые. Молодых мы держим рядом с поселением, пока не научатся контролировать свою силу.

– А много еще стоит на очереди? – я задумалась, насколько сильно может разрастись стая.

Джонатан покачал головой:

– Еще пятеро ребят, которые должны обратиться. Правда, двое не раньше чем через год. А за ними совсем еще малышня. Если больше никто не привезет своих детей, то в ближайшие десять лет стая останется в таком же составе.

– А кто может привезти своих детей? – удивилась я.

Джонатан слегка усмехнулся и кивнул, будто вспомнил, что я не посвящена в их волчьи порядки.

– Те оборотни, что когда-то сбежали, обязаны привезти своих детей до пятнадцатилетия в поселение. У них должен быть выбор. После обращения они сами решают: хотят остаться и присоединиться к стае или уехать и больше не обращаться.

Как любопытно. Получалось, что оборотней гораздо больше, чем сейчас в стае, они просто еще не знали, что были созданы для одной-единственной миссии – убивать вампиров. Вот бы собрать их воедино. Тогда стая увеличилась бы по меньшей мере в два раза, и ставки бы возросли. На кону стояло бы не просто выживание, а уничтожение Юларов.

До этого момента ветер был безмолвным, но сейчас он решил внести свою лепту в наш с Джонатаном разговор. Сделав всего один виток, он заставил нас одновременно вздрогнуть. Зрачки Джона расширились, он впился в меня взглядом, полным желания. У меня в груди снова сжалось сердце, и все тело буквально заныло, требуя сделать шаг, поднять руку и снять очки. Я даже не заметила, как жадно вдыхаю его запах. Джонатан сильнее сжал мое платье, прижимая к себе.

– Джон…

– Лекса…

Одновременно произнесенный шепот из наших уст разбудил что-то новое внутри. Он нес столько смысла, столько личного. Мы сделали шаг друг к другу. Я буквально ощущала жар его тела. Как же мне хотелось к нему прикоснуться. Рядом с ним весь мир терял смысл и сходился только в нем.

Ничто не давалось так тяжело, как перестать на него смотреть. Но мне пришлось опустить голову. Чтобы не выглядеть слишком странно, я не стала отступать, а просто искала глазами то, на что можно было отвлечься. Мы стояли рядом с байком. Черный блестящий металл был начищен, как и всегда. Мотоцикл казался таким же опасным, быстрым, изящным, но массивным, как и его хозяин. Я провела рукой по металлической раме, рассматривая приборную панель. Касаясь ручек, я будто чувствовала кончиками пальцев его тепло.

Как же мне хотелось снова стать человеком, сесть на мотоцикл и укатить к моему любимому, но теперь совершенно недосягаемому пляжу.

– Хочешь прокатиться сейчас? – вдруг спросил Джонатан. Он наблюдал за мной с легкой улыбкой.

– Не могу, – честно призналась я. – Мне ведь нужно присматривать за… – я кивнула на дом, намекая на безумного вампира, который жил со мной по соседству. Забавно, что из всей жестокости ситуации я все же получила выгоду. Алиби, почему не могла отправиться с Джонатаном на пляж.

Джонатан прищурился, смотря мне за спину. Его губы слегка искривились от напряжения.

– Мне начинает казаться, что ты только из вежливости хорошо отзывалась о нашем пляже, – усмехнулся Джонатан, возвращаясь взглядом ко мне. Я хотела было возразить, но Джонатан засуетился, вспомнив, что сжимал в руках мое платье. – Держи. Не волнуйся, я поговорил с шутниками. Такого больше не повторится.

Джонатан протянул мне аккуратно сложенную ткань, я одновременно с ним потянулась забрать и чуть не коснулась его ладоней. Какие же они горячие. Джонатан замер, задержав дыхание, я не поднимала глаз, но ощущала, как внимательно он наблюдает за мной.

– Прости, – опомнился он и положил платье на седло мотоцикла. – Вот.

Я забрала сарафан и прижала к груди, он все еще хранил его тепло и запах… Мне следовало бы отступить, но я наслаждалась последними минутами рядом с Джонатаном. Он снова как-то странно на меня смотрел, стало даже неловко.

– А тебе не холодно? – поинтересовалась я, чтобы прервать затянувшуюся тишину. Пусть Джонатан и стоял без куртки, в одной рубашке, черных джинсах и ботинках, когда температура на улице близка к 32 °F, он все-таки был оборотнем. Неделю назад я наблюдала, как он в одних только шортах щеголял ночью в бурю, и его кожа даже не покрывалась мурашками.

Джон засмеялся:

– Мне никогда не холодно, – он оглядел меня с ног до головы: – А тебе?

Я стояла босиком в тонких джинсах и еще более тонкой футболке.

– Ну, у меня-то температура тела подстраивается под окружающую среду.

– Правда? – Джонатан вдруг задумчиво на меня посмотрел. – Протяни руку.

– Зачем? – испугалась я.

– Не волнуйся. Просто протяни.

Не понимая, зачем это нужно, я все же послушалась. Джонатан вытянул свою руку над моей. Между нами осталась всего пара дюймов. Воздух сгущался, и, казалось, еще чуть-чуть и он заискрится. Все мое самообладание ушло на то, чтобы не коснуться его, не переплести наши пальцы и почувствовать, как сгораю в его огне. Меня обдало таким немыслимым жаром, будто я приблизилась к костру, пытаясь согреться.

– Наверное, есть и что-то хорошее в том, чтобы обращаться в волка, – сказал Джонатан, задумчиво наблюдая за нашими почти сплетенными руками.

Неужели быть оборотнем – это все время гореть в огне, который я чувствовала во время обращения. Я испугалась, но не стала спрашивать Джонатана, чтобы не бередить возможные раны. Отдергивать руку не хотелось, но было нужно. Я аккуратно убрала ее и заметила, что за это короткое время тело Джонатана успело нагреть мою кожу, и, в отличие от остальных частей, рука была по-человечески теплая. Быстро прижав ладонь к щеке, я на секунду представила, что вовсе не мертва.

Джонатан наблюдал за мной с любопытством. Я смотрела на него, прикрываясь черными очками. Рука быстро остывала без него, забирая последние мечты о том, что я жива.

В ночном лесу раздался громкий волчий вой. Джонатан резко обернулся, взглянул на наручные часы.

– Вот же ж! – досадливо покачал он головой. Джон посмотрел мне за спину и махнул кому-то рукой. Я обернулась: Мэри нехотя встала с дивана и поплелась к выходу вместе с Тайлером. Мотоцикл скрипнул под весом оборотня, он повернул ключ зажигания – мотор завелся.

– Джон, только не говори, что теперь ты не будешь меня отпускать, – возмутилась Мэри, остановившись возле Джонатана. – Эта ситуация ничего не значит. У всех бывает плохое настроение.

Он задумчиво посмотрел на меня, я слегка кивнула. Улыбнувшись, Джонатан обратился к Мэри:

– Я и не собирался.

– То есть я могу приехать сюда завтра? – удивилась Мэри, с подозрением глядя на кузена.

– Если захочешь, – подтвердил он и нахмурился: – Мэри, давай быстрее, я и так уже опоздал.

– Будто я в этом виновата, – прошептала Мэри, усаживаясь позади Джонатана.

Тайлер остановился рядом со мной. Мэри выглянула из-за широкой спины Джонатана и посмотрела на Тайлера влюбленными глазами, ее сердце заколотилось, губы сложились в печальной улыбке.

– До завтра? – спросил Джонатан, подняв на меня медово-янтарные глаза, и мне ничего не оставалось сделать, как кивнуть.

Он не сводил с меня глаз и тогда, когда мотоцикл покатился вперед, описывая привычную петлю вокруг нас с Тайлером. Я не позволяла себе думать в этот момент, иначе точно закричала бы от горечи. Я больше не могла его видеть. Не могла показываться ему, потому что лишу Джонатана шанса выжить. Я была обязана быть сильной за нас двоих.

Вскоре мы с Тайлером остались одни, слушая гул мотоцикла, уносившего самых дорогих нам людей.

– Ненавижу этот момент, – прошептал Тайлер. Я ничего не ответила. Тайлер повернулся ко мне, разглядывая мои руки: – Что это у тебя?

Я судорожно сжимала сарафан, который привез Джонатан. Хотела бы я стать этим платьем, побывать в руках Джонатана, чтобы он обнимал меня так же, как этот кусок ткани, прижимал к себе.

– Кто-то из оборотней украл мою одежду, пока я плавала. Джонатан вернул, – сухо ответила я, повернувшись к дому.

– Спасибо тебе, – крикнул мне вдогонку Тайлер. Я остановилась. – Вряд ли Джонатан сам пришел к мысли, что Мэри все еще можно сюда отпускать.

– Не благодари меня, Тайлер. Мы оба знаем, что теперь ей опасно находиться в нашем доме.

Глаза Тайлера потухли. Он был согласен со мной. Крис больше не тот веселый парень, который сам бы бросился защищать Мэри. Отныне она для него еда. Или нет. В любом случае выбор за Крисом. Но теперь он должен был пройти этот путь в одиночку.

Зайдя в комнату, я вздрогнула. Погром никуда не исчез, он был взаправду. Все, что произошло сегодня, – реальность.

Я прижимала к себе платье, оно пропиталось его пьянящим запахом. Закрыв глаза, я представляла, что Джонатан рядом. Пусть я сойду с ума, но найду способ его видеть. Быть с ним. Даже если придется сжечь весь мир дотла. Но до тех пор, я должна держаться в стороне. Ради него.

Из сложенной ткани что-то выпало, я взглянула на усыпанный щепками и пухом пол и изумилась. Крошечная фотография, сделанная на поляроид, а на ней самое желанное место на земле. Сделано самым любимым на свете человеком.