И вот я, кажется, снова влюблен в нее, я без ума от нее! Разве можно не любить ее? А кто сказал, что нельзя! Я сам! Чепуха все это! Большая ерунда! Наоборот, советую тебе, Алдан, еще раз вкусить этого «бессовестного» аромата. Хотя, конечно, это дело только твоего вкуса. Кто запретит любить ее? Кто? Я прощаю ей все. Наверное, я глуп, жалок, смешон и, что там еще можно придумать о себе, … Может быть.

Алдан. 02.10.1959 г.

Она инопланетянка. Нет, она иностранка. Точнее, из штатов. Любовь моя, быть может, временна.

Она пройдет, но пока я хочу любить ее, восхищаться ею.

Первая встреча. Было много веселья и искренней неподдельной радости, мы перемешались. Обе стороны хотели друг другу понравиться, это получилось. Я сразу… полюбил, не то слово, сразу окунулся в ее глаза, нет, в волосы, я просто задохнулся!

Побежал на перерыв! Большая перемена! Закончилась вторая пара!

Алдан. Лекция 05.10.1959 г.

… Она очень красиво танцевала, чувствовала ритм, музыку. На ней была легкая, почти прозрачная юбка белого цвета с ярко-красными полосами и блузка с большим вырезом без рукавов. Красивые плечи и шея были обнажены. Тело было покрыто ровным, мягким уже осенним загаром.

В который уже раз она, словно магнит, притягивала к себе мое внимание.

Вот уже несколько месяцев мы с Анелией вращаемся в кругу моих друзей и сокурсников.

Почему мне нравится писать о тебе, Анелия? Я стараюсь особенно открыто не глазеть на тебя. У меня, кстати, большой опыт по подавлению своих инстинктов и чувств. Ты для меня всего лишь прелестная девчушка. Вот какой я суровый! Если бы это было так!

Ты выбрала меня, парня, парня из другой планеты.

Зачем только я тебя встретил?

Завидую себе. Бывает!

Алдан.

* * *

Моя беда в том, что нас отличает не только разное происхождение – она инопланетное создание, как я уже писал, но нас отличает еще и мое дурное отношение к самому себе. Она же относится ко мне гораздо лучше.

Алдан.

Сказитель «Книги судеб»:

Так в жизни бывает. И это отрадно! Легко познакомившись, быстро поняв свои чувства, влюбленные – долго не могут почувствовать нежности и очарования губ друг друга.

В один из ласковых солнечных дней Алдан с Анелией шли по вечернему городу. На встречу им вышла старушка, – похожая на добрую старую фею. Может, старушка и была той феей. Судьба часто читает наши мысли и дарит нам волшебство. Бабушка заговорила, низким, бархатным голосом:

– Откушайте, голубчики, черешенки! Смотрю я на Вас и не налюбуюсь! Какая пара, словно два лебедя. Совет вам да любовь, голубчики!

Алдан не мог отказаться от такого угощения. Он взял пакет с черешней. Черешня оказалась в нашей сказке большой, пребольшой.

– Спасибо, бабушка, спасибо! Да, как нам отблагодарить-то Вас?

Да, никак, голубчики! Ешьте на здоровье.

Сказитель «Книги судеб»:

Бабушка эта пережила немало на своем веку. И Батюшку Царя, и Первую, и Вторую Революции, и Первую войну, и Гражданскую! И Вторую Мировую!

У людей той эпохи было больше человеческого добра, поступки были искренними, бескорыстными, не требовавшими взамен отдачи!

– Увидела Вас, на душе так потеплело.

Старушка взглянула на Анелию. Было видно, что она любуется ею.

– Красивая, статная!

– Спасибо, бабушка, спасибо! Мне тоже на душе так стало хорошо. Своих деда да бабу вспомнила!

– Вы откушайте, откушайте-то черешенки. Да что ты глядишь на дивчину свою? Угощай, ухажер!

Алдан взял черешню, оторвал ножку ягоде. Пальцы его коснулись губ Анелии. По телу пошла волна блаженства, породившая на коже изумительную дрожь. Глаза Анелии излучали очарование. Бабушка умиленно смотрела на молодых.

– Не уходите, голубчики, поговорите-то с бабкой.

– Конечно же, бабушка, – пролепетала Анелия.

– Меня зовут Анелия, – протянула для рукопожатия свою руку. – Моего друга – Алдан.

Затем Анелия поправила:

– Моего парня!

– А меня величайте просто баба Аниса.

Она лукаво посмотрела на Анелию.

– Да и тебя, доченька, дай бог, в старости тоже будут величать Аниской-то.

– Да, даже как-то не задумывалась, баб Аниса, – Анелия рассмеялась.

– А мне понравилось. Правда, Алдан, красиво слышится – баба Аниса.

– Ну, да, конечно, красиво.

Все дружно улыбнулись. Всем на душе стало светло и радостно.

Сели на скамейку. Завязалась теплая беседа. Говорили о разном. Выяснилось, что у бабы Анисы с фронта не вернулись пятеро сыновей. Однако похоронок не было, сыновья числятся без вести пропавшими. Вот она и ждет их.

Из дневника Алдана

 
Вчера встретил – мать!
Иссохшую, ставшую ближе к земле.
Седую, вернее, белесую от ожиданья.
Безмолвие стало б словесным.
И вечность, если б могла
Земной ей поклон
Отдала бы без сожаленья!
Что ей мне отдать?
Как мне ей помочь?
Как счастье вернуть ей?
Как высеять грусть?
Сказала мне прямо и сухо старушка:
– Их пять у меня,
Ушли и должны вот вернуться.
Сказали с победой придут —
Победа пришла,
А они запоздали вот что-то.
 
 
Сказала – люблю их.
Да, именно так!
Сказала, что жду.
Да, именно так.
И все в настоящем,
Но не в прошедшем,
И не ушедшем навеки времени.
– Придут, не оставят меня-то, старушку.
И я вот их жду.
Не дождавшись, уйти не могу я со свету.
Я им обещала, я мать им.
И слово должна я сдержать, раз давала.
Их пять у нее.
Пять здоровых, красивых.
Придут они к ней,
Обласкают, обнимут.
Вернут ей и радость,
Сыновью заботу,
Вернут ей и счастье,
Которого так ей давно не хватает.
Когда уходил,
Слезы вдруг просочились.
Когда уходил,
Молиться вдруг стал я на чудо.
Когда уходил,
Решил остаться за сына.
А мать мне сказала:
– Сынок, приходи к нам на праздник.
И дети вернуться,
И будет веселье и пляска!
Увидишь, где их,
Скажи, что жду не дождусь я.
Пусть едут скорей,
Да пусть будут в пути осторожны.
Я видел ее,
Иссохшую, ставшую в пядь от земли.
Седую, вернее белесую от ожиданья.
Безмолвие стало б словесным,
И старец любой,
Земной ей поклон, отдал бы по чести.
 

Сказитель «Книги судеб»:

Сколько человеческих судеб погубила война, сколько зла принесла она. А ведь старушка-мать не озлоблена. Она живет надеждой! И эта надежда дает ей силу жить.

* * *

Алдан не мог забыть тех ощущений, которые он испытал от прикосновения к Анелиным губам.

Он водил кончиками пальцев по своим губам, завидовал им. Они раньше его губ, познали прикосновения губ возлюбленной. Все решено. Поцелую при свидании! Так дальше продолжаться не может – подумал Алдан.

Но как только промелькнула эта мысль, холодная испарина покрыла лоб Алдана.

«Что со мной? Я испугался? Что за изморозь? Или так изморился, истощал, искушен? Вот так, дорогой – любовь любого Геракла может превратить в жалкого труса».

Алдан купил черешни и направился на свидание с возлюбленной.

– Ой, Алдик, спасибо. Ба, какой ты у меня внимательный и добрый рыцарь!

Анелия подхватила пакетик с ягодами. Ночным планам Алдана был поставлен конец. Он сам хотел накормить ее черешенькой. Да, неувязочка вышла та. Бац тебе! И черешенька-та уплыла из под пальчиков.

– Алдан! Ты весь не свой! Уа! И покраснел! О чем ты думаешь? Ну-ка признавайся?!

– Нет, нет, все нормально, – пробубнил бедняга – альтруист.

– Да, нет же, ненормально! А ну-ка, открой свой ротик. Теперь моя очередь покормить тебя!

– Анелия, спасибо! Я сам могу поесть.

– Не выдумывай! Знаю я тебя. Закрой глаза! Закрыл?! А теперь открой рот!

Алдан услышал смех Анелии. Земля пыталась ускользнуть из-под ног.

– Открой пошире! Ну, давай же, Алдан! – скомандовала принцесса.

Алдан почувствовал запах черешни, саму черешню, прикосновение пальчиков Анелии. Все повторилось вновь, снова…И вдруг Алдан почувствовал на губах – что-то очень мягкое, нежное и теплое. То были губы Анелии. И это был их первый поцелуй. Поцелуй с запахом и вкусом черешни. Это был самый долгожданный и самый лакомый момент. Аллилуйя!

В предгорьях Заилийского Алатау, вокруг Алма-Аты, множество яблоневых садов. Яблоко на казахском – «алма». В переводе означает «не бери». Яблоневый сад – Сад, где нельзя ничего брать! Не предупреждал ли господь Адама – не бери, не рви яблока?!

В один из яблоневых садов забрели и наши влюбленные. Алдан нежно обхватил Анелию, усадил ее на колени. Их губы встретились и уже через мгновение стали «судорожно» пожирать друг друга. Затем у них выросли крылья и они «улетели». Они «летали», «витали», «парили» в облаках любви и неги «целую вечность». А когда настало утро, то первое единственное утро, после той единственной первой «вечности», то оба осознали, что познали тайну вселенной любимого. Теперь они знали все друг о друге. И не было роднее и ближе людей!

Яблоневый сад – где нельзя ничего брать! Однако же, сколько влюбленных «гуливали» в яблоневых садах! Видно так устроен наш мир. Запретный плод – ну, ох, как сладок!

Алма! – Не бери! Но разве запрещено в яблоневых садах любить друг друга!

* * *

Из дневника Алдана

Я напишу книгу, нет философский трактат, мудрую сказку.

Познавая Анелию, я познаю себя, свою мужскую суть, свою страсть. Она "манна", она манная женщина. Я то вспыхиваю, то загораюсь, то …

Более того, если устроить всемирный конкурс мисс "Манная женщина", то она обязательно взойдет на самую высшую ступень пьедестала. Это говорю я!

И ты не можешь себе поверить?! А видел бы ты ее со стороны! Когда она что-либо делает, просто сидит на стуле, причесывает волосы, вот она моет посуду, да, да, она прекрасная хозяйка, или перебирает крупинки риса, в ее руках они словно россыпи жемчуга. Ты постоянно опьянен ею. И самое важное, ты всегда хочешь быть рядом, в ее околдованном, манном пространстве. Может быть, мои рассуждения покажутся банальными. Однако эта банальность насыщенна прелестью момента, многие ищут и не могут найти это очарование моментом.

Я, СЧАСТЛИВ, по человечески счастлив и рад, что встретил ее. Благодаря ней познаю великую человеческую страсть под названием ЛЮБОВЬ. Познал бы я эти чувства с другой?

– Нет, никогда!

Я видел многих, даже иногда любил, но это все не то, это совсем другое. А Анелия – это некто!?

Шекспир заставил задыхаться Ромео в объятиях Джульетты. Она его счастье, пойманная птица, найденная изюминка, – но что Джульетта по сравнению с моей Анелией!

А если все же образ есть Джульетты, то тело все-таки Анелии!

Кто все же видел Джульетту? Никто. А я встретил Анелию.

Алдан.

* * *

Молодые очень сильно привязались к старушке. По выходным обязательно наведывались к ней.

Старушка жила в уютном доме. Для тех времен, дом был добротный. Состоял из веранды, коридора, четырех небольших комнат. В первое же посещение, она показала спальни своих сыновей.

– Вот здесь спальня старших двух сыновей. А вот здесь жили – не тужили средний, вот его кровать, ну и двое младших.

Каждый раз она рассказывала одни и те же истории из своей прошлой жизни. Супруг умер после войны, так и не дождавшись своих богатырей.

И каждый раз раскрывала семейный альбом, вспоминала когда, где и при каких обстоятельствах была сделана та или иная фотокарточка.

Во дворе цвели вишни, черешни, сливы, яблони. У каждого дерева была своя история. Алдан принялся ухаживать за садом и огородом. Анелия помогала по дому, по кухне.

Сказитель «Книги судеб»:

Люди после страшной войны тянулись друг к другу. Война коснулась всех – не было семьи, кому она не принесла бы горе и беду. Люди с полуслова, с полужеста понимали друг друга.

– Переходите ко мне жить, места в моем доме хватит всем, – уговаривала баба Аниса.

– Не тяните с женитьбой. Куй железо, пока горячо!

– Вот и мои сыновья меня не слушали. Да, что теперь об этом говорить.

Бывало, что оставались на ночлег. Баба Аниса была без меры счастлива. Однако переезжать не решались, уж слишком далеко было добираться до учебы и до работы, да и безденежье давило на обоих.

Из дневника Алдана

Она понимает меня с полуслова, с полужеста. Она читает мои мысли по глазам. Откуда у нее такое свойство, такой дар?

С ней можно действительно забыться, с ней хо-ро-шо!

Она умна и вместе с тем как будто бы глупа. Ты понял, думаю, меня. Ты не глупец, мужчины все меня поймут.

Кто ее создал?

Большое ему от меня сыновнее спасибо!

* * *

Не знаю, что влечет ее ко мне. Она так же без ума от меня – выходит и я, по-своему, "манн".

Мы до сих пор не признавались друг другу в своих чувствах.

При наших отношениях мне, кажется, это будет уже лишним – без того все ясно.

Слова здесь неуместны, они как грубое неотесанное приложение.

Во всяком случае, у нас с ней так.

Алдан.

* * *

 
Испив любви глоток из чаши, вы сна лишитесь на года,
Но если вы осушите сполна, покоя не видать вам никогда.
Не пейте ж никогда до дна любви наполненную чашу,
Любовь сразит смертельно вас и истерзает душу вашу.
Опустошили оба чашу – до гроба им нести свой крест.
 

Алдан

* * *

Новогодний бал-маскарад.

О, как она благопристойно воздействует на общество!

С первых минут своего появления поражает окружение! Зачаровывает не только мужчин, но и женщин, многие из которых не могут оторвать глаз. Это шоковое состояние проходит не сразу. С момента ее появления, происходящее вокруг приобретает торжественность, возвышенный ритм и стиль. Ее красота, обаяние, грация наполняют окружающую атмосферу эйфорическим состоянием, в котором люди становятся добрее, начинают остроумничать и любезничать – даже невежды и хамы проявляют чрезмерную тактичность и вежливость. Все как во сне!

Поистине обладать такой женщиной – настоящее, большее удовольствие! Должно быть и счастье.

* * *

Ей приятно общаться со мной. Ей интересно познавать мой быт, мою внутреннюю культуру, мою жизнь.

Она пытается войти в мои интересы, проблемы, многие их которых ей не понятны, многие диковинны.

Я так же познаю ее, пытаюсь вникнуть в ее стиль размышлений, понять поведение, внутренний мир, мягкую психологию. И чем больше познаю, тем интересней. До этого было, наоборот, через некоторое время интерес, бывало, падал, а затем и вовсе пропадал.

Анелия – приятный рассказчик, увлекаясь разговорами, почти всегда жестикулирует, у нее это мило получается. Как-то, вспоминая детство, показывала совершенные ею оригинальные движения и действия, кто как кричал, кто, как смешно падал, или вводил в конфуз, совершив непредвиденную для него выходку. Одно удовольствие наблюдать за ней в это время. Нам обоим сейчас "приятственно" и это чудесно.

Я люблю ее и люблю так, как никогда никого не любил!

Алдан.

* * *

Баба Аниса копошилась у себя в огороде. Мысли ее были овеяны старческими мечтами о встрече с сыновьями. Вся ее жизнь осталась там до войны. А после, только мечты о встрече с сыновьями. Эти мечты, эти ожиданья чуда дарили старухе свет, радость и не давали умереть.

– Мама, – услышала старуха знакомый сыновий голос. Обернулась.

– Мама, я вернулся, мама!

Мать пыталась разглядеть сына, слезы покрыли глаза. Она не могла тронуться с места, пошевелиться, ноги не слушались ее.

Сын подбежал к матери, обнял ее и как пушинку стал кружить вокруг себя.

Сказитель «Книги судеб»:

Радость, простая человеческая радость пришли в этот дом.

Добро и Зло. Оно всегда где-то рядом, в мгновенье от тебя. Господь бог подарил этой старой женщине, за ее Веру и Надежду – Добро. Большое и неуемное.

Степан, так звали среднего сына, получил контузию, попал в плен. Был освобожден из плена войсками Американской Союзнической Армии и передан советским войскам в январе 1945 года. В НКВД посчитали, что Степан завербован иностранной разведкой, предатель родины и «определил» его в лагеря. Искупить свою вину за плен и контузию он должен был в сибирских лагерях.

Это сейчас об этом можно писать и говорить. Тогда же считалось по-иному, попасть в плен было равносильно предательству, измене Родине. Сотни тысяч судеб были исковерканы и погублены.