ЧТО МЕШАЕТ НАМ ЖИТЬ, ЧТО МЕШАЕТ НАМ ДЫШАТЬ

Итак, мир вокруг нас живой, он дышит, то есть в нем все время движется жизненная сила.

Дыхание мира – это движение энергии. Если мы хотим быть здоровыми и сильными, если хотим, чтобы жизнь несла радость, мы должны превратить наше дыхание из простого бесполезного втягивания воздуха в движение энергии. Мы должны сделать наше дыхание энергетическим. Что же мешает большинству людей сделать свое дыхание энергетическим? Что мешает впустить внутрь себя жизненную силу и позволить ей двигаться, неся энергию и здоровье?

Жизненная сила, ки, ци или прана, – это здоровая, гармоничная, целительная энергия. Но кроме нее в мире существует еще и другая – нездоровая, пагубная энергия. Откуда она берется? Вовсе не из самой природы мира. Эту пагубную энергию человек создает внутри себя сам, она вытесняет целительную жизненную энергию, занимает ее место и создает те самые барьеры, не позволяющие соединиться с разлитой в мире жизненной силой.

Попробуйте хотя бы на миг отвлечься от своих проблем, мыслей, чувств, болезней, несчастий, страхов, печалей, радостей, надежд, ожиданий. Посмотрите на себя самого и на окружающий мир взглядом стороннего наблюдателя, взглядом странника, впервые пришедшего в этот мир и впервые увидевшего его. И на свое тело посмотрите взглядом странника. Представьте, что вам дали его для удобства путешествия в этом мире, а ваша истинная суть, ваша душа лишь примеряет этот костюм, чтобы потом снова скинуть его.

Если вам удастся посмотреть на все вокруг и на себя самого взглядом странника – возможно, вас восхитят величие и красота мира, которых вы раньше не замечали. Возможно, вы почувствуете глубокое, мощное и величественное спокойствие этого мира. Вы ощутите глубинное и мудрое спокойствие природы.

Даже если на море разыгрался сильный шторм, вы можете ощутить исходящий из его глубин великий покой. Да, море штормит, но при этом в глубине своей оно спокойно, оно не волнуется. Неправильно говорить, что море волнуется, ведь даже в его волнении есть покой. Море штормит, бушует, но оно не сердится, не злится, не суетится, оно остается все таким же величественным, мощным и спокойным. Даже в шторме море не проявляет агрессии. Злость, агрессия, волнение присущи только человеку.

Ветер завывает, шумит в ветвях деревьев, ветер может даже поломать ветви деревьев – и все же в самом ветре есть покой. Ветер не гневается!

Если вам удастся ощутить этот величественный покой мира вокруг себя, если вы почувствуете, что мир спокоен – но при этом не неподвижен! – загляните взглядом отстраненного наблюдателя внутрь себя.

О ужас! Вы сможете увидеть там прямо противоположную картину. Там, внутри вас, нет покоя – там бурлят волнения, страхи, беспокойство, тревога, злость, раздражение. Но означает ли это, что внутри вас движется энергия? Совсем нет! Казалось бы, внутри все бурлит, но если вы захотите ощутить токи энергии, то ничего не почувствуете, кроме странного окаменения: внутри как будто что-то застыло, но при этом вас терзает беспокойство.

Вот какая огромная разница между состоянием человека и состоянием природы. В природе все в движении – и при этом в покое. В человеке же нет движения, но есть отсутствие покоя – беспокойство.

Вот что человек сделал с собой. Вот как исказил свою изначальную природу, вот как заменил ее на нечто совершенно противоположное. От своей единой с окружающим миром природы человек себя не только отделил – он себя противопоставил ей. Движение и покой в природе – застой и беспокойство в человеке! Да, человек по своей сути стал противоположен природе!

Беспокойство – и застой энергии. Застой – и беспокойство. Вот они, эти барьеры, которые я почувствовал в самом себе еще в детстве. Барьеры, не дававшие мне соединиться воедино с разлитой вокруг жизненной силой, барьеры, мешающие выздоровлению. Беспокойство, тревога, уныние – вот состояние, в котором я жил тогда. Вот состояние, в котором пребывали и члены моей семьи. Естественно, ведь, по их мнению и по мнению врачей, я был смертельно болен. Конечно, в моей семье не могло быть радости и безмятежности. Родные переживали горе, а горем был я. Я тогда не знал, что атмосфера тоски и уныния лишь делает мои болезни все тяжелее. Я был болен, а потому пребывал в беспокойстве и унынии. А беспокойство и уныние лишь порождали новые болезни и усиливали старые. Это был замкнутый круг, из которого для меня тогда не было выхода.

Я был закрыт от мира – и в прямом, и в переносном смысле. В тысячу одежд было укутано мое тело, чтобы не ощущать ветра, течения воздуха, движения энергии в мире.