Закончив разговор с начальством, Джон подошел к Оливии, – ну что, вы готовы? Вам нужно еще что-то взять для перелетала. Не полетите же вы в платье от Chanel, которое еще и забрызгано кровью. Хорошо, что платье черное и это так не бросается в глаза…Но для перелета все равно не подходит…

Она толкнула тележку на него очень надеясь, что та переломает ему ноги и развернувшись, не глядя схватила с полки пижаму и швырнула ее внутрь.

– Надеюсь, это подойдет, – прошипела она.

– Собираетесь полететь в самолете в пижаме? – Джон выражал абсолютное спокойствие.

– Почему нет? Хотя на мне еще будут вот эти трусы, – она вытянула их и помахала перед мужчиной.

– Замечательно, а теперь потрудитесь взять что то, в чем вас не посчитают сбежавшей из сумасшедшего дома…

– Увы здесь это невозможно, так что вам придется лететь с сумасшедшей.

– Ну хватит, развлеклись и довольно, – Джон окинул ее взглядом и уверенно кинул в корзинку футболку и джинсы ее размера, потом посмотрел на ее ноги и подойдя к кедам, выбрал нужный размер и кинул туда же, – идемте…

– Что ж вот они деньги налогоплательщиков, потраченные зря.

– Они не потрачены зря, вы полетите в этой одежде, иначе просто вернетесь в камеру…

Он смерила его взглядом и не стала спорить, направляясь к кассе. Как он ее достал....

Джон хмыкнул и пожав плечами, пошел следом за ней, ничего, он был уверен, что в Абу-Даби она обновит свой гардероб.

На кассе она молча смотрела, как он оплачивает ее покупки и так же молча прошла к выходу из магазина, говоря себе, что это просто небольшая экскурсия. Почему бы и нет, в конце концов Мэри ходит за покупками и у нее все получается. Правда есть хотелось уже просто жутко, и она заставила себя подумать о пирожных.

– Книга, журнальчки, сигареты не нужны? – уточнил Джон, – можем ехать?

– Курить вредно, учтите это на будущее, – бросила она, открывая дверцу машины.

Он ничего не стал ей отвечать, хотя ответить можно было очень много, просто Джон не любил лишние, ничего не дающие споры, а общение с этой женщиной все было лишним и ничего не дающим. Поэтому, он просто сел за руль и выехал на дорогу.

Дома она тоже решила с ним не разговаривать и достав свои продукты стала думать, что из этого можно приготовить. В итоге она просто сделала себе кофе и открыв упаковку с пирожными принялась завтракать. И хотя пить эту сублимированную дрянь было весьма сомнительным удовольствием, то пирожные оказались весьма сносными.

Джон проследил за ее действиями и был искренно удивлен, ведь кажется кофе, и подобная еда ей не подходили, но, тем не менее, – вечером мне пришлют документы для полета и номер нашего рейса…Пока мы можем отдохнуть…

– Отдыхайте, – она пожала плечами, – или вы хотели пригласить меня в ресторан?

– пригласить вас в ресторан? А вы питаетесь обычной едой?

– Нет, ну что вы я питаюсь лунным светом и пометом единорога.

Джон пожал плечами, – чтож, буду знать, чтобы не заморачиваться едой для вас…

– Ну с лунным светом у вас проблем не возникнет, а вот с единорогом немного сложнее.

Она сделала глоток кофе и затолкала в рот остаток пирожного.

Пожав плечами, мужчина развернулся и вышел с кухни, раз была возможность отдохнуть, он собирался ей воспользоваться, поэтому достав из бара банку безалкогольного пива, он уселся на диван перед телевизором и пусть тот и уступал размерами его домашнему, но выбирать не приходилось.

Допив кофе, Оливия разрезала авокадо и соорудила себе нечто похожее на еду, прикидывая что уже давно не занималась этим сама и что явно недооценивала Мэри. Но поскольку гостиную занял этот идиот, то она прошла в спальню и рухнула на кровать. Осознавать, что она полностью зависит от него было тоскливо. Но выбора не было, и она просто уставилась на потолок, мечтая, чтобы все это поскорее кончилось.

Джон проводил женщину взглядом и вернулся к просмотру своего сериала. Он хорошо, по долгу своей службы, был знаком с такими личностями, причем, неважно, мужчина это или женщина, типаж один, они не воспринимают никого, кто по их мнению ровней им не является, а уж законники точно не их уровня и об них можно вытирать ноги.

А ему было всегда плевать на подобное мнение, он делал свою работу и очень часто сажал подобных людей в тюрьму, не идя на компромисс и не смотря на какие-то их положительные качества.

Еще в армии он поклялся служить и защищать и сейчас, переведясь в особый отдел ФБР, следовал этому принципу неукоснительно, поэтому у него не было семьи, поэтому его последние отношения рассыпались, когда девушка, которую он считал своей второй половинкой, кричала ему, что он изменяет ей с Америкой…

Очень забавная измена, причем явно что-то нездоровое, но тем не менее....

Ему 35, он не женат и никогда не был, детей нет, зато есть два ранения за период службы в ВМС и одно уже на гражданке…

И он точно не позволит какой-то вылезшей из помойки бизнес леди, с шикарной фигурой, вытирать об него ноги…

Лежа в кровати, было самое время переосмыслить все, что было в ее жизни. Еще несколько дней назад она была уверена, что у нее все просто превосходно.

Любимая работа, муж, который в целом ее устраивает, любовник, невероятный в постели, деньги, о которых она могла только мечтать.

Все то, что для девчонки из Техаса, приехавшей покорять большой город казалось не то что недостижимым, а просто невероятным.

Ее история была похожа на историю Золушки, разве что ту не поймали при попытке украсть кошелек в автобусе. А потом, в участке, где она сидела, прижимая к груди рюкзак с вещами оказался менеджер одного из модных журналов и его взгляд мельком зацепился за девчонку.

Напуганную до ужаса, но невероятно красивую. Учитывая его работу, он повидал сотни девчонок, каждая из которых была невероятно хороша, но эта почему-то зацепила его. Большие зеленые глаза, чуть раскосые, но это лишь придавало ее взгляду чарующую таинственность.

Губы, уже тогда в 16 манящие словно девушка была одной из гетер. Высокие скулы, строгая морщинка между бровей и все это сочеталось с юной доверчивостью.

Она была так хороша, что он заплатил за нее залог и забрал с собой. Пока они ехали Оливия была уверена, что он потребует секса взамен, потому что больше у нее ничего не было, но в его квартире он бросил ей плед и сказал ложиться на диване.

А утром повез ее в магазин. Конечно, это был не Chanel или Armani, но ей показалось что это настоящий рай. Правда, она хотела джинсы и футболку с Rollings Stones, а он вместо этого купил ей пестренькое платье, в котором она была похожа на недобрую бабочку. А потом он отвез ее в офис, и они сделали первые снимки. И она в один миг стала лицом подросткового бренда, и все парни начали сходить от нее с ума.

С тем менеджером они и сейчас были в отличных отношениях, вот только он не мог отмазать ее от убийства.

Постепенно юношеская пухлость сменилась взрослостью и ее с радостью взяли рекламировать новый бренд.

Время шло, она снималась, рисовала, и устроилась в небольшой журнальчик, который со временем стал любимым детищем и начал приносить доход.

Потом она встретила Кева и вышла за него, а потом на одной из вечеринок муж познакомил ее с Харри…

Они занялись сексом в первый же вечер, в какой то машине, то ли его телохранителя, то ли приятеля и оба потеряли голову.

Она говорила себе, что это временно, но нет ничего столь постоянного, как временное. Им было хорошо, она даже подумывала о разводе, но вскоре поняла, что это глупо, ибо у Харри были постоянные новые увлечения. Они были недолгими, но терпеть их, будучи его женой она не смогла бы.

И если бы Кев не приехал в тот злополучный вечер домой на день раньше....

Из задумчивого созерцания экрана телевизора, Джона вывело смс о том, что их билеты и документы готовы и что им их доставит курьер, якобы с пиццей.

Мерсер задумался о том, что было бы хорошо, чтобы пицца в этой коробке тоже имелась, потому что готовить ужин ему было лень…

Она вышла из спальни, чтобы доесть остатки авокадо и пошла в душ. Стоя под водой, она снова думала о своем весьма шатком положении. Сейчас стоит ей совершить ошибку, и она действительно окажется в тюрьме, но с другой стороны может быть стоит рискнуть и Харри поможет ей скрыться. Но в этом случае она теряет довольно много, и она не была уверена, что готова к этому.

Хотя вероятность что ее детище сохраниться пока она отсидит срок за убийство тоже невелика.

Ему повезло и действительно в коробке помимо документов в плотном пакете, еще и лежала пицца, чему Джон был несказанно рад.

Он устроил ее на журнальном столике и взял еще одну банку с безалкогольным пивом.

– Вы будете ужинать? – крикнул он куда-то вглубь квартиры, надеясь, что Оливия его услышит.

Она вытащила пижаму из упаковки и посмотрела на нее. На футболке был изображен явно укуренный еж и гриб мутант. Скорее всего именно такой еж уже съел и этот нес про запас. Но в ее положении не особо выберешь. Она надела новые трусы и пижаму и услышав слова Джона вышла в гостиную. Посмотрев на пиццу, она поморщилась и закатив глаза молча удалилась в спальню. Надо было все-таки выспаться.

– Серьезно? Вы даже пиццу не едите? – Джон был искренно удивлен, – бросьте, Оливия, это вкусно....

Отвечать она не стала, решив, что объяснять что-либо человеку с пиццей бессмысленно. И завалилась в кровать.

Укуренный еж продолжал смотреть на потолок, когда она наконец задремала

– Ну ладно, – Джон пожал плечами и с удовольствием принялся за пиццу, раз уж она вся целиком и полностью досталась ему.

Потом сходил ванну и подумал о том, что он ступил, будучи в магазине и не купив пижаму, придется и ему пройтись по магазинам в Абу-Даби, но это было приятно, все равно все расходы покроет ФБР…

Он бы и Оливию мог отвести в более приличное место за одеждой, просто не захотел, потому что она слишком нагло себя с ним вела.

Раздевшись, он устроился на своем диване, Джон привык засыпать в любых местах и при любых обстоятельствах, поэтому сейчас заснул почти сразу.

Тот факт, что она быстро уснула не гарантировал крепкого сна. Особенно в чужом доме, в чужой постели и в чужом белье.

Пижама была отвратительной, а трусы… это нечто невообразимое, потому что носить их было невозможно. Покрутившись, она сходила в туалет, но сон не шел, и всему виной были трусы.

Черт побери, почему нельзя было пойти в нормальный магазин и купить нормальные вещи???

Девушка прошлась по комнате, посмотрела в окно, но ничего не менялось, и она решительно двинулась в гостиную.

– Мне нужны новые трусы, – с ходу заявила она.

Джон резко сел на кровати, – что простите, – пробормотал он, будучи все еще сонным, – что нужно?

– Трусы!

Он, конечно, привык вскакивать среди ночи и тут же вступать в бой с боевиками, но такое выбило Мерсера из колеи, – что простите?

– Трусы! Мне нужны нормальные трусы!

– Ну хорошо, обязательно купим в Абу-Даби, – пробормотал Джон и улегся обратно на подушку, никакой опасности не было и мозг посчитал, что имеет право продолжить спать.

– Вы идиот? – уточнила она, не собираясь выходить из комнаты, – или просто глухой? Я сказала мне нужны нормальные трусы, потому что в этих я ходить не могу.

– Вряд ли их можно купить среди ночи, – отозвался уже почти спящий Джон, – завтра в аэропорту придумаем что то, – ему уже хотелось, что бы она поскорее оставила его в покое.

– Отлично, а эти можешь оставить себе, – она стянула трусы и швырнула их прямо ему в лицо, так кстати освещенное светом уличного фонаря.

– Эй, – возмутился Джон, отбрасывая их от себя, – что вы себе позволяете, я не ваш любовник!

– Увы, потому что он разбирается в белье, которое носит женщина.

– Однако, никто вам не давал права так себя вести, поэтому потрудитесь подобрать свои вещи и идите в спальню…

Она смерила его презрительным взглядом и пнула трусы ногой, – чтоб ты всю жизнь трахал девок в таких трусах, – прошипела она, надеясь, что это проклятье подействует.

Пусть хоть один раз сбудется то, чего так хочется.

– Обычно это делают уже без трусов, – филосовски заметил Джон и отвернулся от нее, собираясь продолжить спать.

Хлопнув дверью, она понадеялась, что проклятье сбудется и рухнула на кровать. Настроение было отвратительным, хотелось домой … и нормальное белье.