Села, морщась от скованности в спине и ногах. Дремать мне следовало бы в своей постели, но я ведь не планировала засыпать здесь.

Когда я подняла свою книгу и потянулась, чтобы собрать остальные, мурашки пробежали по моей спине и поползли по коже головы. Я ощутила чужой взгляд. Кто-то наблюдал за мной. Кто-то наверняка опасный. Мне не требовалась связь с внутренним зверем, чтобы убедиться в этом. Навык охоты наделял человека неким шестым чувством.

Я аккуратно сложила книги, отодвинула их немного подальше от себя и скрестила ноги. Если бы потребовалось бежать, я бы тут же бросилась с места.

Небрежно, словно и не подозревая, что что-то не так, я потянулась и проделала старый трюк с оглядкой через плечо. На глаза мне никто не попался, хотя это не означало, что меня никто не подкарауливал.

Я переместилась на четвереньки, как будто собиралась встать, а затем выглянула из-за ствола дерева. Ничего. Пусто.

Отчасти я ожидала, что где-то поблизости слоняется Джедрек. Сегодня я публично дала ему отпор. Он бы не повторил свою ошибку, вновь подойдя ко мне на глазах у всех, но такой парень, как он, и не отступил бы так просто. Его эго не позволило бы ему. Я ожидала, что он попытается застать меня наедине и добиться моего согласия запугиваниями.

Но Джедрек обладал крупным телосложением. Если бы он даже попытался спрятаться, я бы его заметила. И все же… покалывания не исчезали. Странное чувство тяжести наполнило мою грудь, точно такое же, как и прошлой ночью…

Я замерла.

На этот раз никакого сексуального притяжения. Только огненная волна, которая скользнула по рукам и ногам.

Я окинула взглядом темнеющие деревья, на которые постепенно наползали сумерки. Ничто не двигалось в удлиняющихся тенях. Легкий ветерок не шевелил ветви. Все было тихо и спокойно.

Это нисколько не поколебало моей уверенности. Что-то скрывалось напротив меня в тени, которая залегла между ветвями. Что-то наблюдало и ждало.

Озноб пробежал по моему телу.

Я медленно встала и схватила свои книги. Я не собиралась торчать здесь и смотреть, что принесет эта ночь. Кроме того, меня ждали дела. Мне нужно было позаботиться о целебном растении.

Отвернувшись, я будто бы услышала шелест листьев.

Я резко повернула голову в сторону Запретного Леса и прищурилась, вглядываясь во мрак. Что бы это ни было, оно умело затаилось.

У меня сдали нервы. Я прижала книги к груди, как будто они могли защитить меня, – классическая реакция книжного червя, – и поспешила домой.

Захлопнула за собой входную дверь и сделала глубокий вдох.

– В чем дело? – спросил сидящий в гостиной Хэннон, отрываясь от чтения книги.

– Ни в чем. Просто… – Я положила свои книги на маленький столик у двери и плюхнулась на кушетку рядом с братом. – Я испугалась, вот и все. Запретный Лес не выходит у меня из головы.

– Хорошо. Значит, ты будешь держаться от него подальше.

– Мне больше всего на свете хочется держаться от него подальше.

– Вечереет, – заметил брат, возвращаясь к чтению.

– Другими словами, не стой над душой и делай что-нибудь полезное?

– Да. Это верная трактовка.

– А где дети?

– Гуляют с друзьями.

Скоро они будут дома. С закатом для детей наступал комендантский час, без исключений. Пускай Чудовище не выходило из Запретного Леса, все равно оставались демоны, которые сновали по деревне после наступления темноты. С появлением проклятия ночь стала слишком опасной для детей.

Я поднялась с дивана и вышла из комнаты, чтобы позаботиться об эверлассе.

Время незаметно текло в череде знакомых действий. В какой-то момент Дэш принес миску с похлебкой, а затем слонялся вокруг, слушая, как я описываю свои действия. Работа с растениями – с эверлассом, в частности, – неописуемо успокаивала меня. Я наслаждалась тщательной ловкостью, которую требовало растение. Тем, как его свойства менялись вместе с окружающей средой.

Через несколько часов я наконец закончила свои дела и погнала Дэша в постель. Собранных листьев хватит на некоторое время, потому что я сняла их с сильных, здоровых растений. К тому времени, когда мне понадобится больше, мои растения, надеюсь, будут уже цвести под лучами весеннего солнца.

* * *

Сияющие золотые глаза смотрели на меня из-за деревьев. Ужас равномерно пульсировал в моем теле. Рев завибрировал в моих костях, одновременно эхом отдаваясь в животе.

Я резко проснулась и распахнула глаза.

Эти проклятые сияющие глаза Чудовища! Мне наверняка снилось другое, но единственное, что оставалось в моей памяти после пробуждения, – эти проклятые сияющие глаза, а теперь, похоже, и его рев.

В тишине раздалось утробное, угрожающее рычание. Холод разлился по моим венам.

Пожалуйста, скажите, что я все еще сплю. Пожалуйста, скажите, что я все еще сплю.

Я боялась пошевелиться, повертеть головой по сторонам и поискать взглядом источник шума.

Рычание раздалось снова, громкое и утробное, оттуда же, откуда и прежде.

Прямо из-за окна моей спальни.

Ужас пронзил меня, и я медленно села, борясь со страхом, сковывающим суставы.

Мне наверняка показалось. Этого не могло быть. Чудовище не могло пересечь границу Запретного Леса. Или, по крайней мере, так говорили люди.

Утробное рычание прозвучало в третий раз, прогремев в плотной ночной тишине.

– Финли! – Сейбл лежала на боку лицом ко мне. В неясном лунном свете мне удалось разглядеть ее широко раскрытые глаза. Она тоже это слышала. Это был не сон. Эта невероятная ситуация происходила в реальности.

Лунный свет в окне замерцал… а затем потемнел, когда что-то огромное заслонило свет.

– Да поможет нам богиня, – проговорила Сейбл дрожащим голосом. – Чудовище явилось за нами.

– Все в порядке. Все будет хорошо.

Но будет ли?

Я бросилась вниз с кровати и покатилась по полу. Возможно, Чудовище могло видеть в темноте, но вряд ли оно смогло бы разглядеть многое через наши шторы, пусть даже такие изношенные и тонкие.

– Не двигайся, – прошептала я.

На локтях и коленях я подползла к стоящему в углу шаткому комоду. Свет снова начал проникать в окно. Чудовище двинулось дальше.

Я встала на ноги и схватила с комода свой кинжал. Мгновение спустя я поспешила к двери и распахнула ее.

Крик вырвался из моего горла, но его тут же заглушила чья-то ладонь, зажавшая мне рот. Хэннон приложил палец к губам.

Я оттолкнула его руку и протиснулась мимо него. Ему бы не пришлось затыкать мне рот, если бы он не напугал меня до чертиков.

В своей комнате закашлял отец, послышались его хрипы.

Давайте не будем сейчас об этом беспокоиться, ребята. Давайте сначала позаботимся о том, чтобы сохранить жизнь всей семье.

Выйдя в гостиную, я подошла к входной двери и убедилась, что тяжелый деревянный засов опущен. Его конец покоился в металлической подставке, удерживавшей его на месте. Лунный свет мерцал на белом дереве. Но тут свет потускнел… а затем практически погас.

Я закрыла глаза, ощущая, как сильно колотится сердце. По телу пробегал ток. В кровь неконтролируемым потоком хлынул адреналин.

Кроме окна, выходящего на крыльцо, в гостиной было еще три окна. Два окна, выходившие на задний двор, находились близко друг к другу, а третье смотрело на боковой двор между нашим домом и соседским. Судя по разнице в освещении, оба задних окна только что кто-то загородил собой.

У нас не было штор на этих окнах.

Время замедлилось, когда я повернулась. Я знала, что увижу.

Мои кошмары ожили.

Через одно из окон прямо на меня смотрел большой сияющий золотой глаз.

Мне стало трудно дышать. Уже знакомое странное чувство зашевелилось в моей груди, огонь вырвался из сердца и проник в мои конечности. Но несмотря на то что тело горело, кровь превратилась в лед. Я не могла пошевелиться от страха.

Этот глаз был не более чем в пятнадцати шагах от меня, намного ближе, чем в последний раз, когда я его видела. Гораздо ближе. Даже парализованная страхом, я все равно замечала каждую деталь. В центре глаза находился тонкий вертикальный овал, зрачок был похож на кошачий, но круглее. С ним контрастировал яркий, насыщенный золотистый цвет, переходящий во взрыв солнечных брызг, пронизанных полосами более светлого золота, оранжевого, красного и желтого. По краям, усиливая контраст, просвечивали более темные пятна.

Это было прекрасно.

Глаз моргнул, и я увидела две пары век. Внутреннее веко было глянцевым и выдвигалось сбоку. Другое веко походило на человеческое, где верхняя часть опускалась и встречалась с нижней. Глаз моргнул быстро, но это движение заставило меня дернуться.

– Финли?

Голос Дэша гулко разнесся по коридору. Золотой глаз метнулся в ту сторону, как будто Чудовище услышало его.

Меня накрыл совсем другой вид страха, ступор тут же исчез, и я бросилась вперед, чтобы перехватить Дэша, вбегающего в гостиную.

– Назад! – рявкнула я, останавливаясь в центре комнаты, чтобы преградить брату путь. Я предупреждающе выставила руку. – Не подходи! Не показывайся.

Этот великолепный, но ужасный золотой глаз скользнул обратно ко мне, разглядывая, проникая в самую суть и оценивая меня. Я чувствовала себя так, словно он вырвал мою душу и положил ее на весы.

Глаз исчез, и в окне мелькнуло покрытое темной чешуей тело. Через мгновение лунный свет вернулся, рассеяв темноту.

Звук бьющегося стекла заставил меня вздрогнуть и заслонить рукой лицо. Что-то с грохотом ударилось о деревянный пол и подлетело к моим ногам. Мой перочинный нож.

Я уставилась на него так, словно видела впервые. Словно он принадлежал не мне.

Чудовище подобрало мой перочинный нож. Затем оно выследило меня здесь. Оно знало, кто я такая и что я сделала. Наверняка знало.

И теперь пришло по мою душу.

«Все это может закончиться очень плохо, ребята. Держитесь крепче в ожидании финала», – в отчаянии подумала я, дрожа всем телом.

Мне нужно было действовать. Мне нужно было вырваться из этих оков страха и направить энергию на что-то полезное. Но на что? Что, черт возьми, мне было делать против существа такого размера? Единственным доступным выходом казалось спрятаться. Спрятаться… или отвлечь его внимание.

Слезы навернулись на глаза, но я не поддалась им. Чтобы спасти свою семью, я бы сделала все что угодно, включая слепой бег к Запретному Лесу с Чудовищем за спиной. Лишь бы моя семья не пострадала.

– Что мне делать? – тихо спросил Хэннон из коридора.

– Позаботься об остальных, – ответила я глухим голосом, набираясь храбрости. Я медленно наклонилась и свободной рукой подняла закрытый перочинный нож, избегая осколков стекла на полу. Свет снова погас, и появился этот золотой глаз, разглядывающий меня. Казалось, он ждал чего-то. Предлагал мне выбор. Сдаться или рискнуть своей семьей.

Выбирай.

Теперь, когда окно было разбито, я могла слышать Чудовище. Его вздохи в тихой ночи. Рычание, бурлящее глубоко в его груди.

Это был не выбор. Только не для меня. Это было дело случая.

– Собери детей у большого окна в своей комнате, – прошептала я Хэннону, и из моего глаза потекла слеза. Я сунула перочинный нож в карман пижамных штанов. – Если дела пойдут плохо, ты вылезешь вместе с ними и отведешь их в безопасное место. В противном случае присядьте на корточки и оставайтесь на месте. Я отвлеку Чудовище.

– Нет, Финли! – Хэннон шагнул вперед, как будто хотел схватить меня и оттащить в безопасное место.

Я вытянула руку в предупреждающем жесте.

– Оставайся на месте, черт возьми! У вас есть эверласс. Шартрез с деревенской площади знает, как приготовить целебный эликсир лучше, чем кто-либо другой, кроме меня. Попроси ее о помощи. Сохрани отцу жизнь. А я… – А что я? Что я могла сделать против Чудовища? – Я как-нибудь разберусь с проблемой и вернусь к вам, хорошо? Сохрани им жизнь. Всем.

Слезы потекли по моим щекам. В голосе звучала печаль. Мы оба знали, что я не вернусь.

Впрочем, ничего страшного. Хэннон мог позаботиться о семье лучше, чем я. Он был опорой для нас в этом непрекращающемся шторме.

– Я люблю вас всех, – сказала я, поворачиваясь и быстро направляясь к двери.

– Что она делает?! – Дэш заскулил.

– Нет, Финли! – простонала Сейбл, и все они столпились у входа в темный коридор.

Я сняла засов на двери. Помедлила, но не оглянулась. Я хотела выйти героем. Я не хотела, чтобы в их последнем воспоминании обо мне я осталась испуганной девушкой, направляющейся навстречу своей судьбе.