Цитаты из книги «Праведный палач. Жизнь, смерть, честь и позор в XVI веке»

квалификация сама по себе не принесет ему желаемой постоянной должности

Светские правители понимали, что без тщательно организованного, зримого и жестокого утверждения палачом гражданской власти «меч справедливости» останется пустым звуком, а самопровозглашенные гаранты общественной безопасности будут считаться бесполезными

Рост влияния, к которому так стремились честолюбивые правители, имел довольно высокую цену — необходимость прислушиваться к своим подданным и наглядно демонстрировать, что доверие людей к официальной власти не было ошибкой.

это неотступно преследовало людей раннего Нового времени и в повседневной жизни, и в воображении.

Враждебные силы природы и проявления сверхъестественного, таинственные и неумолимые эпидемии, ожесточенные и злобные люди, случайные пожары и умышленные поджоги — все

Учитывая, что в тех обстоятельствах утешение и поддержка выходили на первый план, мы не можем так просто отрицать эффективность подобных мер. Вера в загробную жизнь, где страдания и добродетель были бы вознаграждены, а зло наказано, определенно утешала, хотя даже самая сильная личная вера не могла предотвратить беду или помочь избежать ее.

Наша современная культура зависти предполагает, что унаследованные богатства и привилегии других могут возмущать или быть желанны, но, конечно, никак не уважаемы за предопределенность их Богом.

Главный помощник палача, называемый в Нюрнберге Львом ( — средневекового слова для обозначения судебного пристава), будет играть особенно важную роль, помогая Францу достичь респектабельной жизни.

Пожилой Франц рассказывает историю о том, как его семья была несправедливо втянута в эту постыдную профессию, а также о своей решимости на протяжении всей жизни избежать той же участи для собственных сыновей. Документ на 13 страницах включает имена выдающихся граждан, излеченных Шмидтом, который практиковал как знахарь и целитель — чрезвычайно распространенное занятие среди палачей, — а также приводит слова восторженного одобрения членов городского совета Нюрнберга, бывших его работодателями в течение четырех десятилетий. В прошении они утверждали, что долгое служение Шмидта городу и его личная честность были «образцовыми», и призывали императора восстановить честь семьи.

Дом в Нюрнберге, давший кров молодоженам, находился в муниципальной собственности и до сих пор известен как «Дом Палача» ( ).