Тем не менее, терпения ее едва хватило на то, чтобы не начать грустную свою повесть о предложении мистера Дарси уже до Лонгбурна. Осознание того, что новости ее безмерно поразят Джейн и в то же время польстят тщеславие, с которым отнюдь не без успеха она все же боролась, ввергли Элизабет в состояние нерешительности, вызванное полным нынче неведением относительно того, что достойно быть рассказанным, а о чем лучше умолчать; ведь, начав однажды говорить, очень трудно опустить все, что касается в этой истории мистера Бингли и что способно лишь возобновить острую боль милой Джейн.