Глава 2

Алиса вышла, оставив их наедине.

– Твоя бабушка… это нечто, – сердито промолвила Имоджин. – И как она только посмела сделать такое?

– Посмела, потому что это ее работа, – ответил Валентин.

Имоджин порывисто поднялась со стула и заходила по комнате. Нарядное платье сердито шуршало при каждом движении, словно поддерживая девушку в ее недовольстве. Высокая грудь, украшенная жемчужным ожерельем, вздымалась от негодования.

– Ничего себе работка, – не унималась Имоджин. – А ты, похоже, смотришь сквозь пальцы на ее возмутительное поведение? – горько усмехнулась она.

– Ни в коем случае. Я возмущен не меньше тебя и также шокирован происходящим. Я и через миллион лет представить себе не смог бы… – Он вскочил со стула и навис над Имоджин своей внушительной фигурой.

Она пристально взглянула ему в лицо. Имоджин не испытывала страха. Она знала, каким мягким он может быть и как нежны его прикосновения. Ее пульс участился, и Имоджин гневно остановила закравшиеся в голову крамольные мысли. Она здесь не за этим.

– Да уж, миллион лет – слишком маленький срок, – пробормотала она, отводя взгляд от пронзительной синевы его глаз.

Ей подумалось, что разрушительное действие их первого брака не преодолеть до конца света. Валентин забрал ее любовь, ее обожание, ее сердце. А затем выбросил все на помойку. Она никогда не забудет того момента, когда, войдя в их скромное жилище, немедленно уловила дурманящий аромат духов, которыми постоянно пользовалась коллега Валентина. А затем, войдя на деревянных ногах в спальню, обнаружила ту самую коллегу, голую и сонную в их с мужем постели.

Имоджин в недоумении и шоке уставилась на смятые простыни, почувствовав смешанный запах пота и секса. Она услышала звук льющейся воды в смежной ванной. Но не стала дожидаться появления мужа. Когда его коллега Карла спросила ее, нужен ли ей Валентин, указывая на ванную, Имоджин развернулась и, выскочив из дома, направилась в ближайшую адвокатскую контору, чтобы подать заявление на развод.

Она тупо заполнила бумаги, необходимые для расторжения брака, который, как выяснилось, ничего не значил для Валентина, а для нее был всем. Сам Валентин был ее вселенной, пока она не столкнулась с его изменой.

Имоджин пребывала в состоянии шока. Что, если она неправильно поняла Карлу? Но в таком случае почему Валентин сдался без борьбы? Если он ей не изменял, почему не пришел к ней в отель, куда она съехала и где жила до окончания учительского контракта, прежде чем вернуться в Штаты, и не объяснился? Вместо этого он просто ее отпустил, что для нее и тогда и теперь было признаком нечистой совести. Кроме того, ей претила мысль о том, что она могла ошибиться и сгоряча приняла поспешное решение. Но Карле незачем ей лгать. Всем было известно о ее романе с Валентином до появления в Африке Имоджин. Он сам ей об этом рассказал. И она поверила, как дурочка, когда он сказал, что отныне для него не существует других женщин.

Покашливание Валентина вернуло ее в настоящее.

– Полагаю, что ты против нового брака.

– Так и есть, – непреклонно заявила она.

– Не хочешь даже подумать над сложившейся ситуацией? – мягко спросил он.

– Нет, – ответила Имоджин твердо. – Никогда в жизни больше не выйду за донжуана.

– Имоджин, – ласково сказал он, растягивая по слогам ее имя, так что она затрепетала внутри. – Я тебе никогда не изменял.

– Я видела собственными глазами. Не держи меня за полную кретинку.

Он запустил руку в шевелюру в жесте безысходности.

– То, что ты видела…

– Твою любовницу на моих простынях, в моей кровати и пахнущую тобой, – зло перебила его Имоджин.

– Но это было совсем не то, о чем ты подумала.

– Теперь ты скажешь мне, что никогда не спал с Карлой?

– Ты прекрасно знаешь, что я не могу так сказать. Но я говорил тебе, что между нами все было кончено до твоего приезда. Я тебе не изменял, – снова повторил Валентин.

– Ты утверждаешь одно, а я видела другое, – не сдавалась Имоджин.

Валентин шагнул к ней. Имоджин отпрянула, но уперлась спиной в стену. Она подняла на него взгляд. Во рту у нее пересохло, ей было тяжело дышать. Имоджин заметила жесткие складки, залегшие вокруг рта, и новые морщинки на лбу, и легкую тень от пробивающейся щетины на скулах и подбородке. Когда-то он брился дважды в день, чтобы не колоть ее нежную кожу. Его лицо было таким родным. Она вспоминала мельчайшие детали. Например, как темнели от страсти его васильковые глаза, становясь темно-синими. Вот и сейчас его взгляд потемнел.

Имоджин пронзило острое желание. Ни один мужчина, кроме Валентина, так на нее не действовал. Никто не мог с ним сравниться. Ей нужен только он. И как ей быть? Отказаться от него навсегда или наступить на горло собственной гордости и принять то, что он предлагает?

– Мы можем заключить перемирие? – хрипло спросил он.

Имоджин хорошо помнила этот тон. Он говорил так, когда очень ее хотел. Но и она вожделела его.

– Возможно, – неохотно согласилась она.

– Что привело тебя сюда сегодня? – спросил он.

– Ты скажи первым про свои мотивы, – попросила она, не желая выказать слабость перед мужчиной, который мог любить ее вечно или растоптать, и выбрал последнее.

– Будь по-твоему, – согласился он. – Когда я попросил бабушку подобрать мне жену, я четко знал, чего хочу. Мне нужен был компаньон, с которым я мог бы поделиться и самым сокровенным, и тем, что произошло со мной за день. Мне нужна была женщина, которая хотела бы иметь ребенка или даже несколько детей. После твоего ухода я сначала думал, что сумею прожить один, но с годами понял, что хочу иметь будущее, в котором есть жена и дети, и не хочу умереть в одиночестве, а хочу оставить частичку себя в потомках.

На глаза Имоджин неожиданно навернулись слезы. Его признание попало в точку. Она пришла сюда сегодня за тем же. Как можно иметь столько общего и быть такими разными?

Валентин между тем продолжил:

– Ты поэтому обратилась в брачное агентство моей бабушки?

– Знай я, что Алиса владелица «Решено на небесах», умчалась бы оттуда, как черт от ладана, – ответила она с вызовом, но потом тихо добавила: – Да. Именно поэтому я и подписала контракт. Я тоже хочу детей. И еще я хочу иметь партнера, на которого смогу положиться и которому смогу доверять.

* * *

Доверие.

Слово повисло в воздухе между ними. Валентин глубоко вздохнул. Им недоставало доверия в Африке и не только в их брачных отношениях. В стране процветала коррупция, и правительство боролось с ней по мере сил. Даже в госпитале, где работал Валентин, он не всем мог доверять.

– Доверие – это улица с двусторонним движением, не так ли? – мягко спросил он.

– Конечно. Но у тебя не было и нет причин мне не доверять, Валентин.

– А вот ты мне не доверяешь. Ты это хочешь сказать?

– Что я еще могу сказать, опираясь на опыт прошлого? – ответила она вопросом на вопрос. – Это ты нарушил брачный обет, а не я.

Валентин ощутил растущее раздражение. Она не слышала его тогда, и теперь он не может до нее достучаться.

– Значит, мы в тупике, если только ты не готова оставить прошлое в прошлом.

Имоджин в недоумении уставилась на бывшего мужа.

– Ты считаешь, я могу забыть, что ты трахал другую бабу в нашей постели? – Она намеренно употребила грубое выражение, не желая смягчать его вину. – Ты предлагаешь забыть твою измену?

– Не было никакой измены, Имоджин, – нетерпеливо бросил он. – Ты видела меня в тот день? Ты не дала мне шанса объясниться, только сразу прислала бумаги от адвоката на развод. Может быть, хотя бы сейчас ты меня выслушаешь? – настойчиво спросил он. Ему не хотелось выглядеть в ее глазах негодяем, раз представилась возможность объясниться. – Послушай, Имоджин, я знаю, что ты была шокирована, когда увидела Карлу в нашей постели. Я дал ей ключ, чтобы она поспала между сменами, поскольку в ординаторской разместили пациентов. Ты знаешь, как мы там работали. Карла едва держалась на ногах, и я предложил ей отдохнуть у нас, поскольку наш дом ближе всего к госпиталю. Я не предполагал, что она кого-то приведет. Имоджин, я работал как каторжный, мы с тобой редко виделись. Неужели ты думаешь, что, если бы у меня выдалась свободная минута, я предпочел бы провести ее с ней?

– Действительно, зачем тебе это? – фыркнула Имоджин, выгнув бровь.

Валентин подавил раздражение.

– Я не был с ней в ту ночь.

– Она уверила меня в обратном.

– Она сказала тебе, что я был с ней?

Имоджин заколебалась. Она снова и снова проигрывала в уме ту роковую ночь.

– Она была немногословна, – нехотя призналась Имоджин.

– И тем не менее ты мне не веришь.

– Нет. Я не могу.

В ее последних словах Валентину послышалась боль. Ему показалось, что она ведет с собой внутреннюю борьбу. А что, если она пытается ему поверить? Он подумал, как бы повел себя в аналогичной ситуации? Был бы поставлен в тупик? Его раздирали бы противоречивые эмоции? Поверь она ему, то семь лет одиночества и печали были бы на ее совести? Но это не так. Хотя он не изменял Имоджин, но и за сохранение брака не стал бороться. А надо бы. Но проклятая гордость помешала. Если бы он смог убедить ее дать ему, точнее, им еще один шанс. У них могло бы получиться.

Слова бабушки об упущенном шансе не выходили у него из головы. Он смотрел на Имоджин в свадебном платье. Та же женщина, с которой он вступил в гражданский брак в чужой стране семь лет назад, и вместе с тем другая. Ему хотелось узнать новую Имоджин поближе.

Он спросил, тщательно подбирая слова:

– Значит, мне никак не получить твоего согласия снова выйти за меня замуж?

– Не могу поверить, что ты рассматриваешь возможность повторного брака, – резко сказала она.

– Почему бы нет? Давай отбросим эмоции и трезво оценим ситуацию. На этот раз мы прибегли к научному подходу при выборе партнера.

– Ничего себе научный подход, – фыркнула Имоджин. – Твоя бабуля подтасовала результат.

– Зачем бы она стала это делать, если бы не хотела нам добра?

Имоджин ничего не ответила. Валентин понял, что выиграл.

– Предлагаешь попробовать еще раз? – спросила Имоджин. – Буду откровенна с тобой, Валентин. Не уверена, что у нас получится. Я даже не имею в виду случай с Карлой. Нам было хорошо вместе в постели, но, кроме секса, между нами нет ничего общего. Мы встретились при чрезвычайных обстоятельствах, и наши отношения нельзя было назвать нормальными в полном смысле слова.

– Так почему бы не попробовать еще раз в обычной жизни? – спросил он, нежно проведя пальцем по ее нижней губе.

Имоджин невольно вздрогнула от этой невинной ласки. Ее охватило волнение. Глаза Валентина потемнели от возбуждения. Но он спокойным голосом продолжил:

– Послушай, у нас будет брачный контракт и три месяца испытательного срока. Мы ничего не теряем. Почему бы не попробовать?

Он видел ее внутреннюю борьбу, отражавшуюся во взгляде и учащенном дыхании. Валентин продолжил наступление:

– А дети, Имоджин. Если все сложится удачно, у нас будет семья и дети, о которых мы оба мечтаем. Обещаю, что, если ты согласишься выйти за меня, ты никогда об этом не пожалеешь. Я буду верен тебе. Я никогда за тебя раньше не боролся, но сейчас делаю это. Я не уделял тебе должного внимания, поскольку был занят исключительно работой. Теперь понимаю, как был не прав. Будь я хорошим мужем, ты не пришла бы к выводу, что я тебе изменяю. Я исправлюсь, если ты дашь мне шанс. Ты выйдешь за меня?