Цитаты из книг автора «Ивлин Во»

День, когда я заявлю о своих жениховских правах, уже не за горами. – Лучше смерть. – Признаться, этой альтернативы я не предвидел.

Помолвке мистера Джойбоя и Эме были посвящены полтора столбца в «Журнале похоронщиков» и фотография в «Гробе»

Ого… – сказал он. – Вот это уже кое-что. Сколько же это даст? – Не знаю. Я этим не интересовалась. – Ты будешь теперь зарабатывать прилично. Как ты думаешь, сто долларов в неделю они дадут? – Вряд ли кому-нибудь, кроме самого мистера Джойбоя, столько платят. – Ну, полсотни-то дадут. Полсотни тоже неплохо. Тогда мы уже могли бы пожениться. Эме остановилась как вкопанная, изумленно на него глядя: – Как ты сказал? – Мы могли бы пожениться, сама подумай. Ведь меньше полсотни они тебе не положат, верно? – А с чего это ты взял, скажи на милость, что я за тебя выйду? – Как же, детка, меня ведь только деньги и останавливали. Теперь, когда ты можешь содержать меня, нам ничто больше не мешает.

– О чем же вы думаете, когда приходите сюда по вечерам? – Только о Смерти и об Искусстве, – ответила она просто.

Упокоение останков у нас обычно производится путем обычной погребизации, погребизации с памятником, урнизации с урной и муризации в стене, однако в последнее время многие стали предпочитать саркофагизацию. Это исключительно оригинальный способ. Гроб в этих случаях помещают внутрь герметически закрытого саркофага, мраморного или бронзового, который устанавливается на поверхности земли, в нише мавзолея с индивидуальным смотровым окошком из цветного стекла или без такового. Это, разумеется, для тех, для кого соображения стоимости не играют существенной роли.

Это была вместительная камера, в которой уже хранилось два или три небольших трупика. Возле сиамской кошечки стояла банка фруктового сока и тарелка с бутербродами. Деннис перенес свой ужин в приемную и, жуя бутерброд, вернулся к прерванному чтению.

ветвистое украшение у меня на лбу превратило меня в одинокого и гордого царя лесов.

Она была так оскорблена и возмущена, что едва высидела за ужином, при первой же возможности уехала домой и горько проплакала целых десять минут; потом ощутила голод, пожалела, что так мало ела за ужином, велела принести себе молока и хлеба и легла спать, распорядившись, чтобы завтра, когда позвонит мистер Моттрем, все равно в котором часу, ему сказали, что она не велела себя беспокоить.

– Вот уж не догадаешься, где я провел сегодня день. В зоопарке! Весьма приятное времяпрепровождение. Звери так радуются солнцу.

Я нашел целую пачку этой бумаги в глубине одного ящика и непременно должен написать Вам, так как я оплакиваю мою погибшую невинность. С самого начала видно было, что она не жилец на этом свете. Врачи давно отчаялись.