Глава 3. Захват заложников

«Чёрт меня возьми! Проспала!» – первая мысль Дарьи, которая впервые в жизни опоздала на работу, задала неважный настрой на весь день.

Накануне она запозднилась, позволив себе после домашней работы с дипломными проектами, просмотр видеороликов до полуночи. Натруженный разум требовал расслабления, а поэтому, удобно расположившись в зале, на диване, где любил проводить вечера покойный муж, она с удовольствием смотрела глупый, но забавный контент, стараясь отвлечься от досаждающих реалий.

Это и подвело. Привыкший к режиму, организм, который привык самостоятельно просыпаться за пять минут до первого звонка, дал сбой, компенсировав ночные затраты утренним, сладким сном.

Дорогой, проверенный телефон, перед сном показывавший полную батарею зарядки, за ночь, совершенно чудесным образом разрядился полностью, истощив заряд настолько, что поутру даже не смог запустить будильник.

Испуганная женщина села на кровати, силясь сфокусировать глаза на циферблате. Настенные часы показывали без пятнадцати десять утра, а это означало, что теперь можно было не торопиться. Учитывая дорогу и далекое расположение места работы, перед глазами своего руководителя она сможет оказаться благо, если около обеда.

«А может ну его? За столько лет всего пара больничных, да и то по уважительным причинам. Может, пора прекращать быть исполнительной пай девочкой и наконец-то хоть немного пожить для себя?» – естественный, подобный вектор размышлений удивил и саму Дарью, кредо которой была дисциплина, без жалости к самой себе. Впервые за долгое время внутренние установки давали сбой.

Все еще стараясь поймать обычный ритм, Дарья, подключив телефон к сети питания, быстро провела ревизию в квартире. Арина, которая, не по годам, была совершенно самостоятельным ребенком, видимо уже находилась в школе, так как ни портфеля, ни стандартного, повседневного одеяния девочки не оказалось на месте. А вот Иван спал без задних ног, не разбуженный вовремя мамой, сладко посапывая взопревшим носом.

«Пусть уже спит. Не его вина. Напишу записку в школу, что Иван неважно себя чувствовал. Хоть кому то будет радость от этой ситуации» – решила Копылова и, смирившись с обстоятельствами, неторопливо пошла на кухню, варить себе поздний кофе.

Утро первого октября оказалось на удивление солнечным и теплым. Пусть бабье лето уже отгуляло своё на территории северного региона, однако погода, смилостивившись над промерзшими людьми, одарила братчан последней возможностью погреться. Мирное, голубое небо сияло полнокровным, горячим солнцем, прогоняя по своей поверхности редкие, перистые облака.

Высотные дома блестели пластиковыми окнами и даже блеклые, серо – зеленые тона краски на фасадах, в правильном освещении казались более жизнерадостными, чем обычно. Деревья уже облетели, но желтый, хрустящий покров прикрывал все изъяны грязных газонов, радуя глаз яркой однотонностью.

Двор и часть улицы, виднеющаяся в арочный просвет, была на удивление пуста в будний день. Только небольшая, черная собачка, привнося хоть какое-то движение в статичную картину, копалась в мусорных баках, старательно выискивая себе пропитание.

После звонка на работу, наскоро придумав причину опоздания, для приличия все же прикрывшись перед деканом деловой встречей с перспективными инвесторами в центре, (на что руководитель что-то невнятно пролепетал в несвойственной ему манере) Копылова, с первым глотком кофе, попыталась вспомнить сюжет растворившегося сна.

Обычно она не запоминала их совершенно, так как механическая мелодия довольно грубо выдирала женщину из объятий сна, но в редкие минуты, когда удавалось выспаться, и что немаловажно, проснуться плавно, то в голове еще можно было возродить ночные сюжеты.

Выходило смутно и тяжело. Приходил Денис, о чем-то пытаясь предупредить нерадивую жену. Его ночной призрак даже порывался разбудить Дарью, но тщетно. В отличие от погибшего супруга, Копылова была женщиной сугубо материалистического склада ума и ни за что не поддалась бы на провокации привидения, даже столь дорогого сердцу, перед длинным, рабочим днем.

Образы из снов для нее являлись всего-то видениями, оторванными от реальности. Она понимала, что галлюцинирующий мозг, в угоду женщине, испытывающей чувство горькой утраты даже попрошествии целого года, подкинул столь желанное свидание с человеком, у которого на данный момент не имелось и могилы.

«Так странно» – вздохнула Дарья, – «судьба – прескверная шутница! Директора ритуального бизнеса не иметь возможности достойно схоронить из-за отсутствия тела… Вот уж воистину, как говорят, сапожник без сапог!»

Чтобы не позволить грустным мыслям окончательно завладеть сознанием, женщина раскрыла окно, наполняя грудь чистым, ароматным воздухом. Это было редким удовольствием в последние дни. Огромный, алюминиевый завод, находящийся фактически на территории города Братска, часто загрязнял окружающую атмосферу дурно пахнущими выбросами. Сегодня роза ветров смилостивилась над горожанами, направив ядовитые выхлопы в ином направлении.

Не только воздух зашел в квартиру в момент открытия пластикового окна. На грани слуха тревожные сирены наполняли пространство пустых улиц. Слышались отрывистые, скомканные команды через рупор. Они доносились смутным эхом, поддерживаемые далекими сигналами служебных машин. Это было очень странно, потому что обычно в спальном районе не было столь богатого набора звуков.

«Демонстрация в будний день? Или учения? Что вообще происходит?» – вернувшись в комнату, Дарья сняла с зарядки телефон. Включив устройство, женщина зашла в одну из социальных сетей, выбрав из длинного списка группу, посвященную Братским новостям.

Закрепленная на стене запись гласила: «ВНИМАНИЕ! ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИШЕСТВИЕ! Сегодня ночью, ориентировочно в 4.30 утра, группа неизвестных захватила здание школы №…»

Телефон выпал из ослабевших рук, когда цифры сложились в хорошо знакомый, порядковый номер учебного заведения, в котором училась Арина. Выплеснув кофе в раковину, Дарья кинулась в прихожую, одеваясь на ходу. Теперь, отсутствие дочери вызвало обоснованное, лютое беспокойство у взволнованной матери.

«Только бы она не успела попасть в школу! Только бы не успела!» – пульсировало у нее в голове, хоть Копылова и прекрасно понимала, что пунктуальная дочь попросту не могла опоздать на занятия.

Стоит ли говорить, что на звонки матери, вредная дочь и не думала отвечать?

Машина, припаркованная во дворе, еле успела разогреться, когда Копылова, на пределе возможностей холодного мотора, рванула в сторону захваченной школы, силясь узнать хоть какую-то информацию о пропавшей дочери.

«Занятия начинаются в восемь утра. Школа была захвачена в районе пяти. Спокойно, Даша, скорее всего Арина, просто находиться в толпе зевак, зачарованная грозными, необычными событиями. Нужно только ее найти!» – думала Копылова, опасно вливаясь в плотный поток машин на улице.

Она быстро добралась до близлежащего района, в центре которого расположилась школа Арины и наткнулась на первое препятствие.

Проехать во дворы, дальше улицы ей не дали. Плотный заслон полицейских машин перегораживал подъезды к захваченному объекту, от чего быстро организовалась многокилометровая пробка вставшего трафика.

Дарья родилась в этом городе. Росла в нём. Любой двор, любой подвал был знаком ей как пять собственных пальцев, а поэтому, бросив иномарку прямо посреди проезжей части, женщина нырнула в невзрачную подворотню между жилым домом и торцом магазина, стараясь ускользнуть от цепких взглядов сотрудников заслона.

Проникнув внутрь оцепленной территории, присев за мусорными баками от патруля постовой службы, Копылова, быстро перебежала под невысокую, темную арку в центре дома, скрывшись от глаз множества сотрудников, занятых своими делами. Следующим укрытием сталиоголившиеся кусты акации, чьи ветви были настолько густы, что полностью скрывали силуэт женщины.

От кустов, стремительным рывком, высмотрев благоприятный момент, когда большинство силовиков не глядели по сторонам, она, перебежала однополосную дорогу между дворами с быстротой испуганной лани, переметнувшись на другую сторону небольшой улицы, попав фактически к самому эпицентру небывалой драмы.

Здесь оцепление обладало намного большей плотностью. Внутри следующего двора, куда все-таки удалось попасть сквозь череду подвалов, раскрытых настежь силовиками для своих нужд, Дарья, сквозь отдушины, смогла поверхностно оценить ситуацию вокруг школы, вокруг которой люди в форме наскоро обустраивали свои позиции. Злачные, смрадные проходы были не освещены и практически не охранялись, но по ним время от времени скрытно передвигались небольшие штурмовые отряды военных, занимая позиции по периметру.

Осторожно выглянув из-за бетонного уступа, Дарья оглядела большое прямоугольное пространство, в центре которого располагалось трехэтажное здание школы. Растворенные двери ближайших подъездов зияли чернотой. Видимо силовики эвакуировали все семьи, чьи квартиры находились рядом с объектом террористической атаки. Копылова, прикинув свои силы, осознала, что в текущем положении она расположилась буквально на расстоянии одного броска до пункта назначения. За бетонным монолитом девятиэтажки из подвала которой вылезла испуганная мама, до черного входа школы, приговором дальнейшим действиям оказался двухсотметровый отрезок совершенно голого пустыря.

Копылова только успела заметить, как монотонно, профессионально все видимое, неприкрытое пространство между домами, усталые сотрудники полиции и ФСИН, заполняли плотно набитыми мешками с песком, образуя единую крепость, дабы исключить прорыв неизвестных преступников. К месту происшествия стягивались и военные части.

«Что дальше?» – задала сама себе резонный вопрос Копылова, разглядывая грозное зрелище подготовки к длительной осаде, – «сломя голову ринуться к черному ходу и попасть в руки преступников? Но если Арина просто не отвечает на звонки, как уже бывало раньше? Нужно успокоиться и вернуться обратно»

Именно в этот момент, когда Дарья, погрузилась с головой в мысли о своих дальнейших действиях, её со спины и перехватил хорошо знакомый следователь, экипированный по последнему слову техники и специальной одежды:

– Дарья Сергеевна! Голубушка! – Игорь Иванович Житников мягко затянул женщину в темноту подвала, заключая испуганную Копылову в медвежьи объятия, – что же вы тут делаете в столь ранний час? Район оцеплен и ваше нахождение здесь – это фактически преступление!

– Где-то там Арина, пусти! – Дарья, извиваясь, пыталась лягнуть ногой по голени опытного следователя, но была весьма деликатно вынесена из подвала с другой стороны здания и не менее деликатно усажена в нутро большой иномарки, припаркованной рядом. Сила у Житникова, не смотря на бледный, усталый вид была воистину медвежья.

Махнув рукой в знак отбоя насторожившимся коллегам, Игорь захлопнул за собой дверь салона, усаживаясь рядом с Дарьей на заднее сидение своего автомобиля, и лишь после этого продолжил разговор:

– Я вас понял – сказал Игорь, едва щелкнули замки блокировки сразу четырех дверей, – но у нас военное положение. А вы, фактически напали на сотрудника полиции при исполнении, Дарья Сергеевна. Не хорошо…

– Мне без разницы! – от былого самообладания женщины не осталось и следа, она превратилась в прежнюю, рыжую фурию, которой была до кончины мужа – Что требуют террористы? В каком состоянии заложники?

– Требований пока нет, – как можно более спокойно ответил ей Житников, – Снайпера просматривают движение в окнах. Определить принадлежность террористов к какой-либо организации мы не можем. На предложения сдаться молчат. Несколько раз огрызнулись несистематическим огнем из огнестрела. Пока все. Ждем, что предложат. Спецназ наготове, – выдал полный расклад силовик, с удовлетворением наблюдая, как развернутый ответ успокаивает взбешенную мать, – к тому же вы точно уверены, что Арина внутри?

– Нет… – Копылова покраснела и отвела взгляд. Её, заместителю декана, вдруг стало невероятно стыдно за своё детское поведение, – простите меня…

– Понимаю, нервы.

Рация зашипела в одном из многочисленных карманов на разгрузке офицера, выдавая в эфир доклад:

– Снайпер три. Вижу на втором этаже школы странного мужчину в… военном костюме.. Напоминает форму второй мировой!

– Ты там перегрелся снайпер три!? – благим матом заорал невидимый координатор переговоров, – что за маскарад? Какая такая форма второй мировой? Какие, мать вашу, люди в шкурах? Да вы…

Игорь Игоревич крутанул регулятор громкости, отключая истеричные переговоры своих коллег. Немного помолчав, собравшись с мыслями, следователь продолжил:

– Дарья Сергеевна! Послушайте меня! Сейчас, вы можете только усугубить ситуацию, навредив и себе и дочери. Возьмите отгул. Отдохните. Пока беспокоиться не о чем, – Житников, не смотря на лихой и брутальный вид, явно пытался говорить с взрослой женщиной как с маленьким, несмышлёным ребенком, – Нам противостоит организованная группа и рано или поздно они выдвинут требования. Смертей, среди заложников, пока зафиксировано не было…

– Вам хорошо рассуждать! Вы…

– Я должен так рассуждать, Дарья Сергеевна, – мягко перебил Копылову следователь, и, решившись в столь сложный момент разговора выложить все карты на стол, заговорил уже намного более быстро – Как и должен соблюдать профессиональную субординацию. Сейчас не лучшее время для признаний, но вы прекрасно видели, чувствовали, что дороги мне немного больше, чем обычная посетительница моего кабинета. Исходя из этого – и жизнь Ивана, и жизнь Арины стоит для меня ровно столько же, сколько стоила бы жизнь собственного ребенка, – в глазах, в интонации следователя, срывая маску профессионализма, промелькнула такая тоска, что Копылова невольно охладила пыл, впившись зелеными глазами в полицейского, скинувшего холодную маску бездушного сотрудника.