Роман дернул аварийный рычаг двери и выпнул ее наружу. Яростные потоки воздуха ворвались в самолет, и Максим мгновенно продрог до костей. Сквозь шум ветра он расслышал, что мужчина пытается сказать ему что-то одобрительное, но разобрать слов не смог.

Роман впрыгнул. Максима сдавило так, что он не мог дышать бы даже при всем желании. Затем мужчина крепче его обнял, дернул ручку парашюта, и мальчик потерял сознание.

Глава 2. Поход

Огромная толпа догоняла его в коридоре быстро сужающихся улиц. Каждая дверь таила в себе сотни тянущихся рук. Бег, только бег, спасение в скорости. Он вырвался вперед, несся быстрее ветра, и вот за очередным поворотом его ждало спасение. Высокая человеческая фигура, поглощающая людскую толпу, внушала спокойствие и излучала силу.

Максим чихнул и проснулся. Чернота ночи прорывалась красным светом костра. Холодный соленый ветер щипал нос и щеки. Мальчик повернулся на другой бок, и яркий огонь показался ему вселенским пожаром. Так близко лежал мальчик к костру. По ту сторону от огня, спиной к свету, сидел Роман. Его затылок с короткими черными волосами мальчик узнал сразу. У телохранителя было что-то в руках, какая то палка, конец которой терялся в темноте.

Мальчик, подумавший уже окликнуть Романа, засмотрелся на огонь. Языки костра сплетались в фигуры, скачущие в диковинном танце, а после разлетались крохотными огоньками искр. Если бы эти пламенные фигуры были во сне, может, просыпаться и не пришлось бы. Мальчик вглядывался в успокаивающие, не повторяющиеся узоры, и задремал было снова.

– Есть! – Роман радостно вскрикнул и дернул палку, высоко подняв ее конец. Из темноты вынырнула огромная рыбина и взмыла в воздух. Ловким, отработанным движением мужчина выхватил с бедра нож, и резко ударил добычу в голову, мгновенно убивая ее. Пару раз дернувшись, рыба замерла.

– Ух ты. – Невольно вырвалось у Максима. – Вот это круто.

– А-то! – Роман горделиво упер руку в бок. – С детства не рыбачил ни разу, и такой улов. Килограмма два будет. Может, даже два с половиной. – Улыбка телохранителя была по-юношески довольной. – Сейчас мы ее зажарим и, позавтракав, отправимся в путь. Солнце взойдёт как раз через час. А пока – смотри!

Телохранитель показал пальцем вверх. Повернув голову, Максим сначала не понял, на что смотреть. Но потом глаза привыкли к темноте, и он забыл, как дышать. Все небо светилось тысячами ярких разноцветных звезд и галактик. Точки мигали и переливались, сплетаясь в фигуры сказочных животных, людей и машин.

– Смотри внимательно. В городе ты такого никогда не увидишь. А сегодня у нас с тобой настоящий туристический поход. Считай, что это входит в программу экскурсии. – Роман уверено разделывал рыбу. Но Максиму было не до того. Небо было поистине прекрасным. Даже холодный морской воздух стал казаться теплым. Шум накатывающих волн дополнял картину спокойствия. Мальчик забылся, потерялся в новых ощущениях. К реальности его вернула скопившаяся во рту слюна. Оказывается, ноздри уже несколько минут улавливали запах жирной жарящейся на углях рыбы.

– Присаживайся. – Роман протянул ему веточку с нанизанными на нее кусками. – Еда уже готова. Сейчас перекусим и пойдем. На пол дня нам этой рыбки хватит. А там и до города доберемся. Нам пройти-то всего ничего.

Максим сел рядом на сложенную полупрозрачную ткань. Земля была холодной, но здесь ему стало тепло. Взяв из рук Романа палочку с дымящейся рыбой, мальчик вонзил в нее зубы, но тут же выронил ее на землю, вскрикнув от боли.

– Аккуратнее, парень. Горячо же. – Телохранитель передал мальчику свою порцию, а сам, подняв с земли упавшую, начал смахивать с нее прилипшую грязь и травинки. Потом подул и начал есть.

Максим, подражая Роману, сильно подул на рыбу несколько раз. И только после того, как потрогал пальцем и убедился, что она не горячая, осторожно откусил. Затем еще и еще. Он никогда не пробовал ничего подобного. Жесткая поджаренная корка сдерживала горячий сок, волокна мяса были мягкими, но вполне ощутимыми. А еще она по-особенному пахла, пропитавшись ароматами хвои и дыма.

Это была его первая пища, приготовленная на костре. Первая ночь вне посольства. Всегда светлые коридоры подземного общежития и ярко-белые потолки кабинетов разительно контрастировали с чернотой ночи и бесконечно далекими звездами. Максим жадно вдыхал соленый воздух, ел рыбу и старался запомнить каждое мгновение. Ведь через пару дней все это закончится, и он вернется в скучные уютные стены посольства.

Роман насыщался быстро, но аккуратно. Казалось, что он не ест, а заправляется, как большой боевой вертолет. Поглощая пищу, он тщательно пережевывал каждый кусок, размеренно, но не останавливаясь. При всем этом он не забывал проверять не сгорели ли остатки, все еще томившиеся у костра. Максим заметил, что телохранитель сидит боком к огню, и когда поворачивается к свету, закрывает правый глаз.

Мальчик попробовал сделать так же и сразу понял, что ничего не видит в темноте. Тогда он прищурил правый глаз и снова повернулся к огню, а через пару минут взглянул в темноту. Она перестала быть кромешной, и мальчик впервые огляделся. Они сидели на берегу реки, впадающей в море. Вокруг росли ели и мелкий кустарник. На той стороне угадывались черные силуэты зданий. Моста видно не было.

– Нам туда? – указал мальчик в сторону города, проглядывающего в предрассветной дымке.

– Нет, парень. Нам гораздо дальше. Но там мы попробуем разобраться в произошедшем и найти транспорт. – Роман посмотрел на город, затем на небо. – Светает. Доедай, вон там берег более пологий – помой руки, ну и все дела свои сделай. Зубы разрешаю сегодня не чистить.

Когда Максим вернулся к потухшему костру, солнце уже озарило небо, окрасив редкие облака в красный. Роман собрал в парашютный ранец вещи и свернутый кусок ткани, оставшейся после приземления. Сейчас он складывал в маленький рюкзачок воду и остатки зажаренной рыбы.

– Мне показалось, что тебе захочется настоящего похода. Так что вот тебе небольшой грузик. Пока мы приземлялись, я видел мост вон за тем поворотом реки. – Роман показал рукой в предполагаемом направлении. – До него не больше двух километров. И оттуда до городка еще четыре, по дороге. За час-два спокойно и с удовольствием доберемся, считай, прогуляемся.

Максим послушно одел предложенный рюкзак, почувствовав непривычную, но приятную тяжесть на плечах. Роман шел впереди, придерживая ветки и прокладывая дорогу. Мальчик вдыхал полной грудью сладкий хвойный запах, радостно слушал пение птиц и тихое жужжание насекомых.

– Хорошо тут стало после чистки. – Сказал, не оборачиваясь, телохранитель. – Раньше все кишело мошкарой и комарами. Ходить невозможно было, только в специальной сетке. А потом умники из минсельхоза вывели каких-то стрекоз, и они всю мошкару сожрали меньше чем за год. Правда, и сами потом сгинули. Сейчас вроде наладился баланс, но мошкары все равно осталось всего ничего.

– А как они смогли стрекоз вывести? – Максим дышал через нос, как учили на тренировках, но легкие все равно обжигало, дыхания не хватало.

– А черт его знает, они же ученые, а я, парень, просто боец. Не пилот, не ученый и не певец. Но знаешь что? Универсалам в этом мире не место. – Роман отодвинул очередную ветку так, чтобы она не мешала Максиму идти. – Если ты умеешь что-то одно, но делаешь это хорошо, то для тебя всегда найдется место в мире. Кров и постель, как говорили в старину. А если будешь разбрасываться и дергаться в разные стороны – станешь, как те протестующие, никому не нужным и бесполезным. Вот кем ты хочешь стать?

– Не знаю. Наверное, космонавтом. Или моряком. Я еще не решил.

– Космонавт – это не профессия. И моряк – тоже не профессия. Это скорее призвание, в которое включено множество разнообразных обязанностей. – Роман шел как трактор, прокладывая путь. И в то же время не оставлял за собой поломанных веток, только пригнутые. – Но если тебе нравится быть космонавтом, то твоя ориентировочная профессия это астробиолог или астрофизик. Это те люди, которые наблюдают за экспериментами на орбите и в колониях. Но для этого нужно очень много учиться.

Максим задумался. С одной стороны, он не боялся много учиться, это дело было привычным. Он отлично читал и считал, знал таблицу умножения. Правда, для космонавта этого, наверное, было мало. Роман оглянулся на мальчика, и Максиму его взгляд показался удивленным.

– Я готов учиться много! – Быстро сказал парень, чтобы развеять свои и телохранителя сомнения.

– Это хорошо. Ты не устал? – Роман еще раз оглянулся, и Максим понял, что смог выровнять свое дыхание, как на тренировках в лаборатории физиологии под посольством.

– Нет, все хорошо. Я так много могу пройти.

– Удивительный ты парень. Ты же за мной почти бежишь, а дыхание не сбивается. – Телохранитель покачал головой, а затем отодвинул в сторону очередную ветку.

– Только мне потом обязательно нужно поесть. Я всегда после тренировок есть хочу.

– Как дойдем до дороги, сделаем привал, перекусим. И укол тебе пора будет делать. – Роман замолчал. Потом что-то пробурчал под нос. – Ладно, наслаждайся лесом, скоро выйдем на дорогу, а потом и до города не далеко.

Максим и вправду наслаждался походом. Единственное, что мешало: ботинки. Ему не дали времени переодеться, все случилось так внезапно, что он остался в лакированных туфлях с высокой голенью. Мама, наверное, положила ему кеды в вещи с собой, только вот они исчезли вместе с самолетом. Чудом уцелевшая куртка, остававшаяся в рюкзачке, была очень теплой и удобной, а капюшон вполне заменял шапку. Плотные штаны для похода тоже вполне годились. И, в общем, ему вполне нравилось приключение, в которое он попал. Мальчик шел за широкой спиной Романа, который заботливо прокладывал дорогу, и чувствовал себя в полной безопасности.

Через полчаса они добрались до высокой насыпи и, поднявшись на самый верх, оказались на ровной асфальтированной дороге. Солнце прогревало лес и широкую трассу, так что Максим даже снял капюшон и расстегнул куртку. Роман с полминуты стоял, смотря в разные стороны. Слева виднелся маленький городок в пару десятков многоэтажек. До него было рукой подать, даже Максим понимал, что они дойдут туда за час максимум.

В другой стороне просматривались пики небоскребов. Тонкие шпили высотных зданий терялись в низких тучах. Но до них было далеко. Очень. По крайней мере, Максим туда пешком идти не хотел. Он как представил, что в ботинках придется шагать весь день, а может и не один, сразу взгрустнул.

– Все. Привал. – Роман скинул рюкзак на обочину дороги. – Сейчас пообедаем, и пойдем вон туда. Найдем транспорт, и потом уже отправимся в Сахалинск. Как ты себя чувствуешь?

– В ботинках неудобно. – Максим снял туфли и поставил рядом с собой.

– Ну-ка, покажи мне ноги. Снимай носки. – Роман взял его за пятку и поднял ступню так, что Максим чуть не опрокинулся с насыпи. – М-да, не больно?

– Нет. – Максим взял себя за щиколотку и наклонился, рассматривая то место, которое не понравилось телохранителю. Маленький розовый кусочек кожи, под которым была лимфа, надулся пузырем. – Это что?

– Это мальчик, мозоль. Первый раз видишь? – Телохранитель рылся в парашютном ранце. – Вообще не удивительно, конечно, в такой-то обуви. Но то, что не больно, это не надолго. Скоро заболит, но мы это предотвратим.

Роман подошел к Максиму и снова взял за ногу. Повернул, чтобы рассмотреть поближе. Пощупал.

– Не больно, говоришь? Тогда лекарством мазать не будем. Давай оставим до того, как пообедаем. Потом еще раз посмотрим. Мой руки.

Они ополоснули ладони водой из пакета, которую Роман набрал на прошлой стоянке. А затем была рыба. Оставшиеся, чуть суховатые снаружи ломти внутри сохранили сладковатый сок, запах дыма и костра вновь ударил в ноздри Максима, и мальчик начал жадно поглощать кусок за куском. Затем посмотрел на то, как методично жует телохранитель , и попробовал есть так же. Сначала было жутко неудобно, но потом он начал входить во вкус. За то время, пока он пережевывал один кусочек, тот успевал отдать все соки, вкус постепенно истончался, превращаясь в простую воду. Маленькая магия медленной еды.

Максим вопросительно посмотрел на несколько оставшихся в контейнере кусочков. Роман, поймав этот взгляд, молча кивнул и подвинул их к мальчику. В результате привал затянулся на целый час. Когда они доели, помыли руки, солнце стояло уже высоко. Телохранитель вновь начал осматривать Максимкины мозоли, при этом выражение лица Романа было озадаченным.

– Не больно? А так? – Посмотрев, как мальчик отрицательно качает головой, мужчина шумно выдохнул. – С одной стороны, конечно, прекрасно, что мозоли у тебя почти прошли меньше чем за час. – Телохранитель задумчиво провел рукой по своим волосам. – С другой, ботинки это не изменит. Давай заклеим пластырем, чтобы удобней было ходить, а в городке попробуем найти кеды твоего размера.

Роман поклеил крест-накрест ровные полосы в тех местах, где раньше были мозоли. Затем закатал Максиму рукав и, введя иглу инъектора, впрыснул дозу лекарства в вену. Мальчик выпил стакан воды, по привычке откинувшись для того, чтобы отдохнуть. Но охранник уже был на ногах.

– Подъем, в машине отдохнете, ваше высочество. – Роман говорил насмешливо, но руку протянул. – Нам недалеко осталось, и ноги у тебя сейчас болеть не будут. По крайней мере, не должны. По дороге идти будет не так интересно, так что давай рассказывать друг другу истории. Я, как старший, начну первым. Мы с тобой знакомы давно. Ты, конечно, не помнишь, но я тебя видел совсем крошечным. Тебе тогда только год исполнился. Мама с тобой так носилась, что нам пришлось переоборудовать несколько кабинетов под исследовательские и медицинские комнаты. Расскажи, кого ты помнишь из врачей, которые с тобой занимались?

– Женя такой пушистый. – Начал перечислять Максим, стараясь объяснить как можно понятнее. – Ольга с длинными черными волосами, всегда улыбалась, Александра Юрьевна.

– Ого, ты даже по отчеству ее помнишь, а почему остальных только по имени? – Роман, кажется, удивился.

– Мама ее по имени-отчеству называла, а остальных по имени. И они сами просили их по имени называть.

– Александра, Александра Юрьевна… У нее такие короткие черные волосы? – Телохранитель шел задумавшись.

– Потом еще со мной Андрей на беговой дорожке занимался и на борьбе. – Продолжал перечислять Максим. – Николай, он чуть лысый, но очень добрый.

– Попробуй тут быть не добрым, в блин раскатают. Погоди секунду. Александра Юрьевна Новикова, если я хоть что-то помню из их старых досье, она же ведущий специалист по наномашинам. – Роман прошел еще несколько шагов, а затем остановился, как вкопанный. – Ну-ка, Максимка, повернись и наклони голову.

Мальчик послушно нагнулся и почувствовал, как телохранитель жесткими пальцами прощупывает шею и позвоночник. Затем проходится ладонью по спине. Вновь прощупав шею, он удивленно хмыкнул.

– Ладно, пойдем дальше. В конце концов, это не так важно. Давай, я расскажу тебе сказку, пока идем. Где я ее слышал, уже не помню, но она мне очень понравилась. Жил-был маленький мышонок…

Максим слушал в пол уха потому, что он ведь был уже совсем взрослым, а сказки это для детей – для совсем маленьких. Так мама сказала, когда ему было четыре. И перестала читать сказки. Но второй половиной уха он слушал очень внимательно потому, что маленький трусливый мышонок старался выглядеть очень храбрым и важным.

– …И в конце дня он встретил большого страшного медведя. «Ой, кто это тут такой вкусненький и маленький», – сказал медведь. Но мышонок не подал вида, что он безумно испугался. Он оглядел медведя сверху донизу и ответил: «Да, тушка маловата и, надеюсь, вкусна. Жаль только: ее не хватит, чтобы поделиться с моей младшей сестрой». Медведь усмехнулся и наклонился, чтобы сцапать и съесть маленького мышонка. А тот, вместо того чтобы бежать, громко зарычал и бросился на него. Ошарашенный медведь от удивления упал, и мышонок, не медля, забрался ему на нос и страшно расхохотался: «Ахаха, враг повержен, я победил, и теперь у мышонка будет сытный ужин и теплая шубка на зиму». Взгляд медведя остановился на огромном, заполняющем весь мир мышонке. И взвыл медведь – убежал в страхе, только пятки сверкали. И все в лесу с тех пор знали, что самый страшный зверь – маленький, но беспредельно храбрый мышонок. – Роман оглянулся через плечо. – Как тебе сказка?

– Понравилась. Значит, для того чтобы победить любого врага, нужно быть очень храбрым?

– Совершенно верно. Но при этом не нужно полностью отбрасывать страх. – Телохранитель усмехнулся. – А еще нужно быть очень сообразительным. Ну и мы не в сказке, так, что хорошо, если ты всегда подготовлен лучше, чем противник. Хотя иногда это и невозможно.

– А что важнее? Храбрость, сообразительность или подготовка?

– Ну и вопрос. Важно все, что ты перечислил. Если ты что-то пропустил, жизнь не будет тебе улыбаться. А еще лучше просто не попадать в такие ситуации. Если бы мышонок шел тихими тропками, он бы не встретил ни лису, ни волка, ни медведя. Иногда быть осторожным гораздо важнее, чем храбрым.

– Мама говорит так же. – Грустно сказал Максим. – Что осторожность и расчёт важнее бесстрашного самопожертвования.

– Как ты такое сложное слово-то запомнил. Но чего еще ожидать от твоей мамы, она глава посольства великой державы. Ее слово – это слово целой страны. Так что она, конечно, должна быть очень, очень осторожна. О! Смотри-ка!

Роман ускорил шаг и свернул к обочине, где стояла серая машина с большой солнечной батареей на крыше. Дернув дверь, которая оказалась не заперта, он мгновенно сел на водительское место.

– Черт, не заводится. Даже режим блокировки не включается. А я-то надеялся, что это только у меня коммуникатор сломался. – Роман дернул крышку под рулем, и Максим с удивлением увидел небольшой монитор и клавиатуру. – Мертвая. Значит, все-таки ЭМИ. Обидно. Сейчас Эми – это не лучший вариант.

– А что такое ЭМИ? – Спросил, чуть насупившись, Максим, когда телохранитель взвалил на плечи рюкзак и пошел дальше по дороге.

– ЭМИ, малыш, это электромагнитный импульс. Такая штука, как… Ты знаешь, что такое радиоволны? Нет? Ну тогда возьмем пример попроще. Когда ты бросаешь в воду камень, по ней во все стороны расходятся круги, это волны. Вся наша техника работает на электрических импульсах. Это как маленькие-маленькие волны. И когда большой камень падает, то его волны перекрывают все маленькие, и те исчезают. Вот как-то так, если по-простому.

Вскоре им встретилась вторая брошенная машина, а за ней третья. Ближе к городку те стояли практически вплотную, и Роман перестал в них заглядывать. Они повернули за кромку леса, и оказались на окраине города. Казалось, что это небольшое поселение абсолютно пусто. Роман не сбавлял скорости, пока они приближались к зданию, на котором красовалась надпись «Полиция».

– Людиии! Ауу! Есть кто? – Закричал мужчина так громко, что у Максима заложило уши.

– Чего орешь? – Из-за соседнего здания показался бородатый коренастый мужик. Его куртка была закатана до локтей, а руки оказались испачканы в чем-то черном. – Иди сюда, а то я занят.

Зайдя за угол, они увидели раритетную машину конца прошлого века. Мужчина копался в ней, окунаясь под капот практически с головой.

– Приятно встретить человека. Роман, – телохранитель показал на себя. – А это мой, – он на секунду замялся, – племянник, Максимка.

– Ага, очень приятно. Меня Давидом зовут. Руки не подам, они у меня в масле.

– Хорошо. А остальные где? Мы по дороге видели кучу машин, а вот людей не встречали.

– Вы с неба что ли свалились? Что вчера было, не знаете? – Давид даже вылез из машины.

– Мы вчера в походе были, за нами машина не приехала, так что не в курсе, что вчера было.

Максим молча стоял, стараясь не возмущаться тому, что говорит Роман. Хотя тот и нагло врал, мама говорила, что часто ложь во благо. По крайней мере, во благо того, кто врет.