– Ага, а то тебя подружки ждут, – кивнул я на стоящих чуть в стороне и внимательно наблюдавших за нами студенток из бывших групп В и Ж. Расслабленно улыбаясь, Ангела кивнула и, помахав рукой, чуть не вприпрыжку убежала к подругам.

– Саня… как? – охрипшим голосом спросил Шебутнов, когда девушки скрылись за поворотом. – Она у тебя вообще с рук, что ли, ест?

– Ты о чем вообще? Ей было плохо, она пришла туда, где ей хорошо, – пожав плечами, ответил я. – Ей сделали хорошо. Все. Никаких секретов.

– Научишь? – требовательно попросил Леха.

– Потом, может быть, – не собираясь давать ложных обещаний, расплывчато ответил я. – Сейчас давай лучше к спортзалу пойдем. Наши уже собираются, а еще переодеться надо.

Мы и в кадетской форме драться привычные, но лучше переодеться в спортивную, хоть и не слишком чистую после полумарафона. Такой логики придерживался не только я, но и вся группа, хоть и не без ежедневного вдалбливания этой простой мысли в их юношеские ленивые головы.

Так что к моменту, когда мы прошли через раздевалку, большая часть первого ускоренного курса уже собралась на крытом стадионе, вот только ни я, ни кто-то еще из наших не предполагали, что испытание станет таким. С противоположной стороны нас уже ждали, и не кто-нибудь, а наш же третий курс.

– Кадеты, внимание, – просвистев, крикнул Коротов. – Изменение порядка состязания. Проходит в два этапа. Третий курс – встали в круг. Первый – заходим в круг по одному и пытаемся выпихнуть противника любым доступным вам методом. Резонанс использовать категорически запрещается. Победа первокурснику засчитывается, если в упорной схватке он выдерживает тридцать секунд. Победа третьего курса, если они выиграли пять схваток подряд.

– А ничего, что старшекурсников на пятьдесят больше, чем нас? – спросил шепотом Шебутнов, но никто ему отвечать, естественно, не собирался. Возле каждого из пяти трехметровых кругов на стадионе расположился один судья с секундомером.

– Все ясно? Вопросов нет? – крикнул Коротов и, не дожидаясь ответа, махнул рукой. После чего третьекурсники тут же ступили на арены.

– Смотри, а их уже кто-то раскрасил. Кажется, второй курс перед нами сдавал, – хмыкнув, сказал Леха. – Но вообще, это же дурость, они любого сломают. У нас же разница в три года и в двадцать кило!

– Значит, не стой на месте и старайся не попадать под удары, – пожал я плечами. – Ну и не тупи, рассчитывай так, чтобы стать пятым в очереди. Может, кто-то до тебя сумеет противника вымотать.

– Ага, сможет, – со скепсисом покачал головой Леха, и в этот раз я был с ним полностью согласен, два года разницы в подготовке, больший вес и опыт практически не оставляли нам шансов. Если в честной драке. Но и сдаваться просто так я совершенно не собирался. Пристроился в очередь к незнакомому, достаточно жилистому третьекурснику и внимательно наблюдал за его действиями.

Парень оказался очень быстрый и техничный, вовсю использующий ноги и не дающий даже шанса продержаться нашим. В чем логика такого противостояния и вообще сдачи экзамена, для меня осталось загадкой, но, когда подошла моя очередь, я без сомнений шагнул в круг.

– Суровый, тебе фору дать? – усмехнулся третьекурсник и, не дожидаясь ответа, сделал вертушку, целясь пяткой мне в голову. Это он совершенно зря, я был на полторы головы ниже, так что даже пригибаться не пришлось, но я сам шагнул под удар, поймал ногу и рухнул, увлекая старшекурсника за собой.

Не ожидавший такой подлянки, да еще и ускорения, парень рухнул и перекувырнулся через голову, тут же вскакивая в боевую стойку.

– Стоп. Бой окончен, – остановил разгорячившегося старшекурсника судья. – Бой окончен, ты вылетел.

– В смысле окончен? Я еще только начал, – возмущенно выкрикнул жилистый, но судья спокойно подвинул его прочь невидимой стеной.

– У тебя еще двадцать секунд, – обращаясь ко мне, произнес наблюдатель с часами. – Следующий готов? Начали?

Вот этого не ожидал уже я. Думал, выкину противника – мне тут же засчитают победу, а вместо этого мне навстречу шагнул сам Таран, недобро ухмыляясь. Ну что, говорили же на первом экзамене – отвечайте на вопрос именно так, как он задан. И чего мне стоило против прошлого побегать чуток в круге?

– Извини, но тридцать секунд ты не продержишься, – усмехнулся Таран, с ходу прыгнув ко мне, да так, что я едва успел заметить начала движения и сам рухнул от захвата еще до того, как противник оттолкнулся от пола.

Таран каким-то шестым чувством, еще даже не приземлившись, понял, что я уже в другом месте, за его спиной, и вместо того, чтобы разворачиваться, рухнул назад, выставив локоть в явном намеренье как следует мне вдарить. Ну да, когда еще старший сумеет безнаказанно проучить младшего, заодно вбивая в его тупую голову уважение.

Я едва сумел вывернуться, подпрыгнув на месте и пропустив противника под собой. Таран с грохотом рухнул на пол, но будто не заметил боли в ушибленном локте, на который перенес всю немалую массу своего тела. Едва приземлившись на краешке круга, я был вынужден уворачиваться от ног Тарана. Он словно черепаха закрутился на месте, выводя какой-то безумный танец.

– Тридцать две секунды. Зачет, – испугав меня, гаркнул над самым ухом наблюдатель, и я с удивлением обнаружил, что, отступая, переступил за белую линию. Таран же недовольно глянул на меня, но затем, пожав плечами, усмехнулся.

– Хорош. Выиграл. Но ничего, дальше поблажек не жди, – многообещающе улыбнулся бурят, показав клыки.

– Будто они мне когда нужны были, – усмехнулся я в ответ, но для себя признал, что физическая форма у меня все еще далека от идеала. Будь это поединок не на время, а на жизнь – Таран бы меня смел. Все же вес, опыт и рост – немаловажные факторы, и одной скоростью их не компенсировать.

Присев на скамейку, я несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, и попробовал оценить происходившее сегодня со стороны. Кажется, экзамены прошли неплохо, хотя могло быть и лучше. И единственное, что мне портило настроение, – обещанная Василием серьезная беседа после отсева.

Административное крыло, камеры временного содержания

– Еще раз спрашиваю, кто вас надоумил напасть на Иванова? – гаркнул на закованного в наручники голого студента Василий. Всю пятерку доставили сразу после лазарета на допрос, и подпоручик не стал с ними миндальничать, но упертые кадеты только ревели, воротили нос и скулили, не желая отвечать на вопросы.

– Кто из преподавателей вас подговорил? – рявкнул Строганов, приложив младшего из группы резиновой дубинкой под ребра, и тот взвыл, сплевывая кровь на бетонный пол. – Кто?

– Никто! Мы сами! – в очередной раз повторил Бобров, когда-то подававший надежды и даже попавший в рекомендации. – Сами!

– Врешь, паскуда! – с оттяжкой ударил его дубинкой Василий. Больно, до кровавых синяков, но все его удары не вредили физическому состоянию кадетов. Разве что доводили их до отчаянья. И когда очередной из студентов отрубился, всех пятерых облили ледяной водой из брандспойта.

– Жить хотите? У вас совсем немного времени осталось, прежде чем от кровотечения у вас начнут отказывать внутренние органы, – проорал он на ухо самому младшему, сжавшемуся, насколько это возможно, кадету. Если бы не цепь, ведущая от наручников к потолку, тот бы забился от страха в угол. – Ну?

– Ярослава! – вдруг выкрикнул Бобров, когда Василий в очередной раз поднял дубинку. – Черный оскорбил Ярославу! Довел ее до слез. И мы решили его проучить!

– Вы что? – удивленно проговорил Василий, опуская дубину. – Кто из преподавателей вас надоумил?!

– Сами! Мы сами! – захлебываясь соплями, вопил младший.

– Нас никто не учил! Мы сами так решили! Защитить честь девушки! – продолжал гнуть свою линию Бобров, и через несколько минут Василий, с удивлением почувствовав вибрацию браслета, вышел в коридор.

– Они не врут. В самом деле вчера был инцидент, Сашка довел девочку до слез, когда она отказалась прибираться вместе со всеми в фехтовальном зале, – быстро проговорила Мария, поправив непослушный блондинистый локон. – Кажется, они просто переиграли в рыцарей.

– Малолетние дебилы, – прикрыв ладонью лицо, проговорил Строганов, а потом с досадой ударил стену кулаком. – Черт! И здесь тупик!

– Надо идти к генералу. Может, у меня есть то, что ему будет интересно, – приободрила коллегу Мария. Сдавать своего подопечного не хотелось, но и подставлять соратника, которого вела не в одном десятке схваток, она не собиралась.

– Детей в лазарет, затем строгий выговор и на реабилитацию, – сказала она охраннику из гвардии Суворовых. – Вбейте им в голову, что им еще повезло.

– Так точно, ваше высокоблагородие, – козырнув, ответил военный, давно разучившийся задавать глупые вопросы. А через полчаса они с Василием уже подлетали к загородной резиденции Суворовых.

Пригород Санкт-Петербурга (Петрограда), вечер того же дня, резиденция Суворовых

– Докладывай. С самого начала, – проговорил Мирослав, крутя в руках трость.

– Ваше сиятельство, взрывные работы в подземельях училища не привели к требуемым результатам, – стараясь не вдавливать голову в плечи, проговорил Василий. – Но совершенно беспочвенными не оказались, пробившись сквозь завалы, мы обнаружили разрушенную лабораторию, частично сожженные записи и несколько кристаллов резонанса. Но, боюсь, этого не хватит…

– Это уже мне решать, – оборвал подчиненного генерал. – Дальше?

– Допрос кадетов ни к чему не привел. Они просто идиоты, никакого заговора не было. Первые пятеро вчера решили отомстить Александру за оскорбление дамы, возомнив себя рыцарями в белом…

– Дальше, – требовательно сказал Мирослав.

– Те, кто напали сегодня, решили отомстить за вылет одногруппников из гонки за наследство. Обосновали это тем, что им уже все равно, а от одного выговора с занесением ничего не изменится, – на одном выдохе протараторил Василий.

– Значит, и тут тупик, – тихо проговорил Мирослав, вертя круглый набалдашник трости, которым он разбил не одну голову, в ладони. – Вы не справляетесь!

– Прошу прощения, ваше сиятельство! – гаркнула во все горло Мария, сбив даже грозного графа с мысли, и, строевым чеканным шагом подойдя к столу, положила папку.

– И что это? – без особого энтузиазма спросил Мирослав, но с каждой секундой, что он всматривался в цифры, брови его все выше лезли на лоб. – Ошибки быть не может?

– Никак нет. Проверили трижды, два раза на письменном экзамене и один на рукопашном, – быстро ответила Мария.

– Интересно… очень интересно, – усмехнулся генерал. – И совершенно не там, где ждали. Бронислав совсем не дурак… Зря я сыну не поверил. Хорошо, с этим уже можно работать. Ищите дальше.