Баба, значит, за руль, она потрезвее его оказалась, и поехали они по трассе, что за город ведёт. Я частника тормознул и за ними. Приезжаем мы в посёлок дачный, я такого не видал раньше. Забор, шлагбаум, будка полосатая и никаких вывесок с названием. Что за дачи, не разберёшь. Охранник нас не пустил, пропуск потребовал. Пришлось за поворот отъехать. Частника отпустил, а сам через забор. Еле успел засечь, в который двор они заехали. Вот и решил я тогда дачу ихнюю обчистить.

Эх, за веру мою беззаветную

Сколько лет отдыхал я в раю,

Променял я на жизнь беспросветную

Несусветную глупость мою.

Генка Шест на дело идти отказался, дачи, говорит, серьёзные, с охраной. Меня же, дурака, заело. Мести хотел, вот и решился идти один. Короче, взяли меня на месте преступления. Я даже притронуться ни к чему не успел, а мне пятерик припаяли.

– Чё так строго?

– Баба таю, мымрой горкомовской оказалась. А Славка в любовниках ходил у неё, вот и прибарахлила она его.

– Ну ты Филин, блин, даёшь. А чё, на самом деле Славка сдал тебя по малолетке?

– Да нет. Я потом у одного знающего сидельца пробил, когда на зоне оказался. Не причём Славка. Там другие ходы оказались.

ГЛАВА 4

В хорошие места на работу не брали. Удалось устроиться на автомойку – каторжный труд, не лучше зоны. С утра и до вечера в сырости, а зимой ещё и промозглый холод. Да и заработок-то не очень – на машину не скопишь, дом не отстроишь. Что и удалось Вадику, так это сносно приодеться. Отец, продолжая пить, деградировал окончательно, да и мать стала частенько к стакану прикладываться. Блин! Конечно же, не таким представлял себе Вадик возвращение к нормальной жизни, не такой ценой. Жизненное болото не хотело выпускать Вадика и его близких из трясины нищеты и безысходности. Блин, и ещё раз, блин! Надо что-то делать…

– Блин, Ильдар. Зачем ты мне это рассказываешь?

– Всё нормально, Вадик. Никакого риска. Сантехника в доме уже вся установлена, отделочные работы закончены, а неучтённых материалов гора осталась, и всё это под списание идёт. Представляешь, потом кто-то наварится, тот же прораб. Он уже два гаража построил и дачу достраивает. Чё ты, думаешь, он на свою зарплату это строит?

Этот Ильдар примчался ни свет, ни заря, глаза горят, голос взволнованный. Он и раньше подбивал Вадика на всякие авантюры, и всегда сходило с рук. Но нынче Вадику эта идея чем-то не понравилась, что-то подсказывало, не надо в это дело лезть, бедой пахнет. Наверное, тяжёлый жизненный путь интуиции научил.

– Брателло, вот на стройматериалах я и погорел по малолетке. Не буду я в этом деле участвовать, в другой раз.

– Другого шанса не будет, Вадик. Ты знаешь, сколько там унитазов осталось, дверей и окон! Там краски-шпатлёвки ещё на целый дом наберётся. Через два дня прораб вернётся и уйдёт товар.

– Прости, друг, не пойду.

Визит милиции не заставил себя долго ждать. Участковый с опером бесцеремонно прошлись по двору, заглянули в сарай, в собачий вольер и даже в деревянный сортир, и лишь потом оба вошли в дом.

– Гражданин Филиппов, что вы знаете об ограблении склада строительных материалов на соседней стройке? – сразу с порога задал вопрос участковый.

– Ничего не знаю, начальник, завязал я.

– Может, слышали что? Может, дружки ваши что-нибудь рассказывали? – подключился к расспросу опер.

– Мне нечего вам рассказать.

– А где вы были в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое число?

– Дома был, спал. Вот и матушка подтвердит, да ещё сестра двоюродная, гостила она у нас в те дни.

– Хорошо, проверим, и это тоже проверим.

– Здесь номер моего телефона, если что узнаете, позвоните, – сказал опер, подавая Вадику свою визитку.

– Обязательно позвоню, начальник.

– Ты мне здесь не паясничай, Филиппов, – участковый схватил Вадика за ворот и притянул к себе, – ты у меня всё равно где-нибудь да проколешься, и тогда очередную ходку я тебе обеспечу.

Вадик молчал. А что ему оставалось делать? Теперь он крайний во всех криминальных случаях, произошедших в округе. Теперь милиция к нему первому заявляется. А вдруг узнают что, а вдруг Вадик имеет к очередному делу непосредственное отношение? А кража стройматериалов, это вообще его, Вадика, специализация.

Опросив домашних и понимая, что от Вадика они всё равно ничего не добьются, неприятные визитеры, наконец, ушли.

Ильдар долго не появлялся, да и Вадим, чтобы не засветить его, не искал с ним встреч. И было чего опасаться. Как оказалось, стройматериалов вывезли целых два грузовика и никаких следов. А Ильдар ещё тот пройдоха, крупное дело провернул, и следов никаких. Но стоило бы Вадику поучаствовать в этом деле, вот тогда бы его точно раскрутили по полной программе, потому и пришли к нему первому. А Ильдар? А что Ильдар… Ранее не привлекался, не подозревался, не проходил. Его даже и не искали, про него даже не знали.

ГЛАВА 5

– Слышь, дед. Продай мне своего москвичка, всё равно не ездишь на нём.

– Как это «не езжу»? Вот в прошлом году в деревню за картошкой ездил.

– В том-то и дело. Машина целый год во дворе стоит, сгниёт же.

– Не продам, Вадик, не проси.

Этот диалог уже не первый раз происходил между Вадиком и его соседом по улице, упрямым, как и большинство пожилых людей, дедом Семёном. Москвичек этот, конечно, техника не престижная, на нём не потаксуешь даже, настолько он древний и ветхий, и тем более – не седан. Но в том-то и дело, что не седан, а пикап, и главное – на ходу. А пикап Вадику позарез нужен. Ведь на нём можно перевозками заниматься, металлолом собирать всякий и прочий утиль, и сдавать на приёмные пункты.

На этот раз Вадик пришёл к соседу с бутылкой водки и неплохим набором закуски. Деду приятно оказанное уважение, тем более на его-то пенсию лишний раз бутылочку не возьмёшь. Но отдавать технику ох как не хочется. Ведь это единственная его движимость, единственный капитал, можно сказать.

– Ну ладно, Семён Иванович, тогда напрокат отдай, – решился Вадик на запасной, хотя и не очень выгодный для него вариант, когда они опрокинули по третьей рюмочке. – Я ему ремонт обеспечу и всё такое.

– Напрокат, говоришь… – дед Семён провёл ладонью по двухдневной щетине, давая понять, что его явно заинтересовал предложенный вариант. – Надо подумать. Наливай ещё.

На следующий день Вадик уже ковырялся под капотом обшарпанного москвичка. Прочистил свечи и карбюратор, подрегулировал зажигание, и аппарат заработал более ровно, и на душе стало повеселее.

Правильно писал Маркс в своём «Капитале», нужен начальный капитал и средства производства. Начальный капитал, конечно, никакой, а вот транспортное средство производства начало приносить прибыль. Как оказалось, окрестные леса изрядно захламлены стихийными свалками, богатыми, кроме всего прочего, и залежами металлолома. Бомжи там не пасутся, далековато на себе груз таскать, а на пикапчике самое то. Сделав пару пробных ходок до пункта приёма металла, Вадик вошёл во вкус. Теперь его уже не интересовал каторжный труд на автомойке, теперь он, можно сказать, частный предприниматель и сам себе хозяин. Теперь он, не дожидаясь будильника, сам просыпается на рассвете и мчится по утренним улицам за город, туда, где, наконец, замелькал ма-а-аленький маячок надежды.

– А ты, брателло, стройку, смотрю, затеял. Где-то кирпичом разжился, доски, гвозди и всё такое. Откуда это у тебя? – приговаривал Ильдар, тряся рукопожатием руку друга.

– Всё заработано честным трудом, брателло, вот этими руками.

Друзья были несказанно рады встрече. Полгода прошло с тех пор, как Ильдар подбивал Вадика склад стройматериалов обчистить. Теперь вот сам пришёл, видимо всё удачно прошло. Вадик и не спрашивал, как это дело прошло, как со стройматериалами поступил. Зачем это ему? Меньше знаешь, крепче здоровье, эту истину он ещё с первой ходки усвоил.

– Молодец, Вадик! Я знал, ты упорный, ты выберешься. А я вот тебе презент подогнал, – и Ильдар протянул другу огромную картонную коробку.

– Что там? – Вадик, не скрывая любопытства, распорол ножом упаковку и вытащил на свет чучело хищной птицы с расправленными в полёте крыльями. Это был филин, это был тот самый филин, что изъяли у него при обыске. Что-что, а его-то он и среди тысячи других птиц узнает. Ведь в своё время каждое пёрышко, каждый миллиметр тела птицы были аккуратно разглажены и заботливо обласканы его детскими ручонками.

– Ну, ты, брателло, уважил, вот это подарок, знаешь, чем тронуть моё сердце! – он готов был запрыгать от счастья, настолько рад был столь ценному подарку. Взяв чучело в руки, Вадик, как когда-то в детстве, тут же совершил воображаемый полёт, спикировав на стоящий в углу огнетушитель. – Так это дело обмыть требуется!

– Конечно, брателло, у меня как раз и фуфырёк имеется.

– Кстати, а где тебе удалось раздобыть моего братана-филина?

– Да вот удалось! – Ильдар закатил загадочно глаза. – С подружкой одной кувыркался в своё время, так вот как-то на даче у её родителей и заприметил филина твоего. Как оказалось, подружка эта начальнику райотдела милиции племянницей приходится. Ну, ради кореша своего пришлось ещё раз подружку на трах-тибидох уговорить.

– Скажешь тоже, пришлось, – насмехался Вадик над очередным любовным приключением друга.

– Ну да, встреча не без удовольствия прошла.

За второй бутылкой пошли уже в ларёк, что на конце улицы. Моросил лёгкий дождик, но разогретые водкой два молодых крепких организма, наоборот, нуждались в прохладе, так что ни зонты, ни плащи не требовались.

– Вадик, братан! Ты когда этот гараж достроишь, ты там свой пикап будешь хранить? Хи-хи-хи!

– Да нет же. Может, к тому времени хорошую машину куплю. А так у меня идея родилась, оборудую-ка этот гараж под магазин, стройматериалами торговать буду. Я всё продумал, Ильдар. Видишь, вот сейчас мы идем по улице, которая за город ведёт, и блошиный рынок рядом. Все дачники и те, кто ремонт затеяли, по этой улице едут. А тут вывеска, «Стройматериалы + доставка». Полюбому, в магазин заглянут, что-нибудь да возьмут.

– А товар-то, товар, где брать будешь?

– Да я тут цемент искал, где подешевле, и на базу наткнулся одну. Там можно недорого брать, и всё по чесноку, с чеками товарными.

– Я смотрю, ты твёрдо решил легальный бизнес вести.

ГЛАВА 6

У ларька по случаю пятницы народ толпился всякий. Кто только за первой бутылкой подтянулся, а были и такие, как Вадик с Ильдаром, что решили и догнаться. Мужики негромко общались между собой, кто о погоде, кто о рыбалке, а кто просто нёс всякий пьяный бред.

– Куда прёшь, мужик? Не видишь, очередь! – оттолкнул Вадим наглого верзилу, попытавшегося оттеснить народ от окошка.

– Ты кто такой? Что, проблемы нужны? – и верзила заехал Вадику в ухо.

Как так? Какой-то фраер посмел перечить, посмел руки распускать! Такого нахальства Вадик не терпел ни на зоне, ни на воле. От резкого удара в солнечное сплетение верзила согнулся пополам и, получив вдогонку по хребтине, свалился рядом с очередью. Для закрепления успеха Вадик ещё и попинал поверженного наглеца в живот.

Мужики в очереди тут же притихли. Кто знает, что дальше будет. Вадик-то, конечно, имеет репутацию мужика крутого, да ещё и сидевшего в тюрьме, а вот что из-себя представлял верзила этот, ещё не известно. Вот подымется и начнёт крушить всех подряд. Но верзила не вставал, или уснул спьяну, или уже достаточно наполучал и оттого подниматься не решался.

– Эй, что вы там драку устроили? Щас милицию вызову – вмешалась в конфликт продавщица.

– Всё в порядке, Жанночка, торгуй спокойно, дебошира успокоили, – заглянул Вадик в окошко ларька. – Дай-ка лучше мне вон ту бутылочку, две банки сайры и банку огурчиков. Ах, да! Хлеба положи и шоколадку.

– Какую шоколадку-то? – безразлично и сухо уточнила Жанна.

– А какая тебе больше нравится? – любезно улыбался Вадик хоть и строгой, но всё же приятной девушке.

– Мне нравятся с орехами и изюмом, – всё так же сухо отвечала продавщица.

– Вот её и положи. Так, вот тебе денежки, а шоколадка – это тебе, красавица.

– Спасибо, Вадик, – улыбнулась, наконец, девушка.

Только успели друзья выпить по очередной рюмке, как зазвенел звонок, и во дворе залаяла собака. Кого ещё принесло в столь поздний час? Гостей Вадик не ждал, потому и удивился нежданному визиту.

– Кто там? Что надо?

– Слышь, мужик, это ты нашего дружка у ларька избил?

– Ну я. А в чём дело?

– Выходи, разобраться надо.

У ворот стояли трое крепких парней, того верзилы среди них не было.

– И где дружок-то ваш, парни?

– Блин, он ещё спрашивает. Ты хоть знаешь, с кем ты связался?

– Это вы, парни, не знаете, с кем связались, – это уже Ильдар вышел на авансцену. – Лучше разойдитесь, а то ведь завтра жалеть будете.

– А ты вообще молчи, морда татарская. Тебя сейчас вместе с твоим дружком здесь же и закопаем.

Худой, но жилистый татарин Ильдар тоже не терпел, когда ему перечили, тем более, не справедливо наезжали. На том они ещё в школе и скорешились с Вадиком, что оба давали отпор любому, кто только посмел посягнуть на них и физически и морально. Правда, сперва подрались между собой с ничейным результатом, и как-то злобы не затаили, а, напротив, зауважали друг друга и с тех пор стали неразлучными друзьями.

А эти трое, увидев перед собой хоть и плотного, но невысокого мужичка, а другого мужичка вообще худого, от самоуверенности совсем расслабились, и это было их трагической ошибкой. Ведь перед ними стояли два закалённых в уличных драках, оттого и особо опасных бойца.

В прыжке Ильдар тут же сбил с ног неуважительно отозвавшегося о его происхождении обидчика, и пока тот пытался вновь подняться, двое других уже были нокаутированы отработанными ударами мастеров боёв без правил.

– Какая, говоришь, морда? – теперь Ильдар уже сидел на хаме сверху и методично в такт словам наносил удары по его наглой физиономии. – Ты у меня теперь долго на якута будешь похож, козёл вонючий.

– Ладно, брателло, хватит уже, пойдём в дом, – Вадик еле оторвал рассвирепевшего друга от его жертвы.

«Блин, засветился всё-таки. Теперь, если эти козлы заяву напишут, очередной срок точно обеспечен. И зачем я в драку полез? Надо было не обращать внимания на козла этого, пусть берёт себе вне очереди, и все дела. А с другой стороны, не выруби я его, тогда любое чмо ноги об меня вытирать станет. Нет, лучше срок, чем позор», – так рассуждал про себя Вадик, забинтовывая опухшую руку. Видимо, неудачно заехал одному из противников, возможно, косточку на кисти сломал.

Так и оказалось. Врач в травматологии сделал рентген и под местным наркозом зафиксировал перелом. По пути Вадик пробил в регистратуре, не обращался ли кто с характерными травмами. Вроде всё тихо. Теперь он ходил с гипсом на правой руке. Управлять автомобилем стало проблематично, да и с погрузкой не очень-то разбежишься. Стройка тоже остановилась, ни раствор замесить, ни кирпич положить.

ГЛАВА 7

Лёшка по прозвищу Леший опять болтался без работы. Как-то не складывались у него трудовые отношения с потенциальными работодателями. Видите ли, им не нравится привольное отношение Лешего к труду. Подумаешь, опоздал на час-другой, или ушёл с работы раньше положенного. Что тут такого? А если и вовсе не вышел на работу, то это уже считается прогулом с немедленным увольнением. Его, конечно, данные обстоятельства не очень-то беспокоили. Ему больше по душе было в лес выбраться, клюквы пособирать, грибов наломать, шишек набить кедровых, да и то не ради получения прибыли, а лишь в своё удовольствие. Может, потому и прилипло к нему это прозвище – «Леший». Только вот одним собирательством не прожить. Ведь ему, молодому человеку, и приодеться хочется, и с девушкой хорошенькой погулять. Не в лес же её по грибы водить в спецовке брезентовой. Только мешают внутренние противоречия, никак не совпадают его потребности с его нежеланием ради этих потребностей потрудиться.

Вот его, такого противоречивого и встретил Вадик на пути в лес за очередной партией кирпича, сваленного безымянным водителем в десяти километрах от города.

– Привет, Леший! Куда путь держишь?

– А, Вадим. Привет! Да вот, прогуляться решил, может, грибов наломаю, у меня там заветная полянка имеется.

– Садись, подвезу.

– Спасибо, сосед. – Лёха забросил корзины в будку и забрался в кабину. – А ты всё металл собираешь?

– Да всего помаленьку. Кирпича вот надо набрать. У меня там тоже заветная полянка имеется! – в тон с Лешим подшутил Вадик.

– Слышь! – вдруг посетила Вадика идея. – А может, ты мне поможешь, с кирпичом-то?

– А когда я грибы соберу? Они пока свежие, можно ведёрко-другое и продать, а завтра уже перезреют, – не решаясь отказать напрямую, пытался отговориться Леший.

– Так мы кирпич загрузим и на твою полянку, вдвоём-то быстрее урожай соберём. И тебе с корзиной пешком тащиться не придётся, и грибы успеешь продать до вечера, – Вадик пристально смотрел в глаза своему пассажиру, пытаясь надавить на Лешего и в то же время высмотреть в них хоть малую долю согласия, чтобы продолжить крутить его на эту нехитрую сделку.

Умение читать по глазам и по жестам, как и, умение скрывать свои мысли, выработалось у Вадика ещё на зоне. Там за базаром следить надо, и мысли свои никому не доверять, иначе не выжить в тех условиях. Выдержать же пристальный взгляд не каждому дано, а простому пареньку Лёхе – тем более. Так что до глубины души испытав на себе давление, Алексей не стал скрывать своей нерешительности и, наконец, согласился помочь соседу в его промысле.

Кирпичом заполнили только треть кузова-будки, большего рессоры не позволили, так что переезд на грибную полянку не заставил себя долго ждать. Грибов нынче оказалось предостаточно, сам Леший не ожидал такого урожая. Это хорошо, что Вадик подбил его на эту сделку, и теперь всё оставшееся пространство будки занимали грибы, разложенные по корзинам, вёдрам и по приспособленным под тюки курткам и штанам.

Оставив Лешего с частью урожая на ближайшем стихийном рынке, Вадик пробежался по соседям и по сходной цене реализовал оставшийся «улов». Одно ведёрко он презентовал деду Семёну и, конечно же, обеспечил продуктом свою кухню, на которой матушка незамедлительно принялась готовить грибную жарёху с картошкой.

Нынешняя вылазка оказалась вполне удачной, и это несмотря на загипсованную руку. Лёха тоже был доволен и, распродав свою долю, заглянул к Вадику, типа, помочь разгрузить кирпич.

– Заходи, Лёха, как раз к столу, матушка грибов нажарила.

– Да я сыт вроде, – заскромничал для приличия Леший. – Может, с кирпичом помочь?

– С чего это ты сыт? В окно видел, не из дома идёшь, с рынка. Давай за стол.

– У меня вот, по такому случаю… – Лёха вытащил из корзины бутылку водки.

– Вот это другой разговор, а с кирпичом завтра поутру разберёмся.

Наутро Леший уже трудился у Вадика на дворе в качестве наёмного рабочего. А почему нет? Пока сезон, они ездят в лес и снимают урожай, благо у Лёхи на грибные и ягодные места чутьё. Между делом подбирают в лесу всякий полезный утиль. В оставшееся время Леший трудится на строительстве гаража, Вадику-то не с руки загипсованной рукой орудовать. Хотя и наёмный, но всё-таки вольный труд.