Авторы: Евсеенко (мл) Иван, Бунякина Ольга, Шамова Мария, Ярмоц Екатерина, Берендеев Кирилл, Гольдман Светлана, Гавальда Руслан

Редактор-составитель Иван Иванович Евсеенко

© Иван Евсеенко (мл), 2017

© Ольга Бунякина, 2017

© Мария Шамова, 2017

© Екатерина Ярмоц, 2017

© Кирилл Берендеев, 2017

© Светлана Гольдман, 2017

© Руслан Гавальда, 2017

ISBN 978-5-4485-1566-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От составителя

Скорее всего, именно данный номер «Литературного оверлока», из трех выпущенных, я взял бы с собой на пресловутый необитаемый остров. Уж больно радует и веселит он меня, как составителя. Миниатюры-энергетики Руслана Гавальда, требующие от читателя особого восприятия, контрастируют с обстоятельным повествованием Кирилла Берендеева. Написанный в лучших традициях русской классической прозы рассказ Марии Шамовой «Вещий сон» вселяет в читателя веру в светлое будущее современной отечественной литературы. Абсолютно разные подходы к ритмике, рифме и стихосложению в целом, можно наблюдать в разделе Поэзия у трех представленных в нем авторов: Екатерины Ярмоц, Светланы Гольдман и Ольги Бунякиной.

Читайте и перечитывайте «Литературный оверлок»!

Редактор-составитель Иван Евсеенко (мл)

Проза

Руслан Гавальда

Руслан Гавальда родился в 1990 году в Казани. В 2010 году окончил педагогический колледж г. Бугульма по специальности «иностранный язык». В настоящее время живет в Москве, работает литературным критиком-фрилансером. Закончил в 2016 году Литературный институт им. А. М. Горького (семинар прозы Сергея Толкачева). Литературой начал заниматься еще в школьном возрасте. Первые публикации состоялись в 2004—2005 годах в еженедельной «Бугульминской газете». Позже начал писать фельетоны и литературоведческие статьи. В 2015 году вошел в лонг-лист премии «Дебют» в номинации «эссеистика» с эссе «Пелевин, или Тайна, которую нельзя раскрывать».

Музыка

– Я поставлю музыку. Не против? – говорит она.

– Да. Конечно. Совсем нет.

Звучит Genesis. Она спрашивает:

– Нравится? – спрашивает, – Я люблю группу Краски… Вообще веселую музыку люблю. Танцевальную, o’k? Просто она не романтичная… А мы вроде как, – улыбается она.

Он смущен, тоже улыбается, говорит:

– А я стал большим фанатом Genesis после выхода альбома Duke, в 1980-м…

– Да? – говорит она, – Послушай, – говорит, – Это так интересно!

Она закуривает сигарету, говорит:

– А я обожаю группу Краски. Они классные. Особенно Оксана Ковалевская… Она так одевается… Знаешь… Прямо ас! Однажды я видела ее маникюр… Ходила брать автограф…

– Когда вышел «Duke», где присутствие Фила Коллинза проявилось значительно ярче, музыка стала посовременнее, ударные выступили почетче, тексты сделались менее замороченными на мистике и более своеобразными (может быть, из-за ухода Питера Г'эбриэла), – а замысловатые изыскания в области потерь и утрат сменились великолепными образцами первоклассных песен, и я с радостью принял их творчество. Хотя…

– Нет, я конечно не та девушка из безумных фанаток, что подражают любимым исполнителям во всем, нет. У нас однажды Тая, которая почему-то прется по Аврил Лавин, решилась сделать себе мелирование как у нее… Не очень вышло, потому что Тая все-таки не канадская певица и волосы у нее темные…

– Единственная откровенная лажа на всем альбоме Duke – это «Alone Tonight», которая слишком уж напоминает «Tonight, Tonight, Tonight» с более позднего альбома «Invisible Touch» и это единственный случай, когда Коллинз повторил себя самого.

Вдруг начинает звучать:

See the lonely man there on the corner,

What he’s waiting for…

Он оживляется:

– Моя любимая песня – «Man on the Corner», «Человек на углу». Единственная песня на всем альбоме, для которой и музыку, и слова написал Коллинз; трогательная баллада с симпатичной мелодией, которую играет синтезатор, и интересными ударными ритмами на заднем плане.

– …тип кожи, этому типу кожи вообще противопоказаны любые изменения во внешности! Даже губная помада может с ней сотворить такое, что…

– Между прочим, это альбом Abacab? Что вышел почти сразу за Duke. Этот проект очень выиграл от сотрудничества с новым продюсером, Хью Пэджхемом, который привнес в группу более современное по меркам восьмидесятых звучание…

– Знаешь, у вас мужиков, есть такое расхожее выражение, что шансон – это когда хорошему человеку плохо. А тогда что такое попса? (Смеется.) Это когда человеку хорошо? Нет, конечно же, – это, прежде всего музыка честная, искренняя: человек делится своими переживаниями и когда ему плохо, и когда хорошо. А в плане честности, кстати, попсовой музыке здесь многие ваши направления проигрывают… Нет, ну что плохого в том, что она… Ммм… Как бы, как бы это сказать… Эээ…

– …и даже в самых печальных и безысходных фрагментах (как, скажем, песня «Dodo» про вымирающих животных) музыка на альбоме Abacab – легкая и ненапряжная.

– Именно: легкая и ненапряженная!

Она незаметно выдергивает из розетки магнитофон.

Он улыбается:

– Да, выключай свет… Иди ко мне…

Незримые твари

2. Испорченная кассета

Погода была ужасная.

Принцесса была прекрасная.

Днем во втором часу

Заблудилась принцесса в лесу

А. Градский

– Это как алкогольная зависимость, – говорит он. – Сначала, когда ты только пробуешь виски, тебе это не очень-то и нравится. «Фу, какая дрянь», – говоришь ты, – Но потом требуешь еще стаканчик.

– Наша жизнь требует определённой приватности. И мы не устраиваем из этого шоу. Мы никому не должны доказывать факт своего существования. Публичное признание в том, кто вы, даст вам совершенно не нужное внимание, и вызовет негативную реакцию всего общества. Хотя сначала хочется «по секрету всему свету» сообщить о своем «втором рождении». Ведь это это как первый секс, ощущения незабываемые и обязательно нужно всем рассказать, – говорит он, – Похвастать перед пацанами, что ты уже не мальчик.

– Но наше место в тени, – кивает Амирхан, – Наша самая лучшая защита от враждебно настроенной части человечества – это её неверие в наше существование. Когда-нибудь мы сможем сделать это знание публичным. Время придёт. Не стоит прятаться от своей природы, но не стоит демонстрировать её тем, кто не в состоянии понять.

– Необходимо научиться чувствовать момент, когда ты начинаешь потакать своей природе. Не стоит выставлять напоказ свою сущность в публичных местах. Процесс питания следует проводить приватно. Мы не должны подвергать опасности себя и других. Не будьте беспечны. Сохранность всего сообщества складывается из благополучия всех его членов.

– Мы должны жить так, как живёт любой другой человек: иметь работу, содержать дом, общаться с соседями. Быть теми, кто мы есть – не предлог ухода от реальности. Если ты один из нас, то это еще ничего не значит.

– Хотя, конечно, наш стиль жизни и не для каждого. Заботьтесь о тех, кого вы вводите в наш круг. Среди нас нет места духовно и эмоционально нестабильным людям. Они опасны, ненадёжны и могут в будущем предать нас. Будьте уверены в том, что те, кого вы выбрали, способны нести это бремя. Учите их контролю и осмотрительности. Будьте уверены в том, что они уважают наши пути.

– Мы не можем быть никем другим. Мы – это мы. Они заслуживают нашего уважения за свои услуги. Никогда не обращайтесь дурно со своими донорами, физически или эмоционально. Они не должны быть объектами манипуляций и домогательств в большей мере, чем они добровольно позволяют. Никогда не имейте доноров, являющихся таковыми за вознаграждение. Цените их общество и расположение, которые так редко можно получить от других. Цените их жизнь, которую они дарят вам. Ваш союз священен. Не предавайте его.

– У нас таких экземпляров выше крыши, – говорит Виктория Сорокина, сестра «Центральной клинической психиатрической больницы» №1 им. Н. А. Алексеева, – и я сначала тоже не принимала их стиль жизни. Как так можно жить? Но ведь это что-то вроде алкогольной зависимости, – говорит она, – поняла я потом. Сначала, когда ты только пробуешь виски, тебе это не очень-то и нравится. «Фу, какая дрянь», – говоришь ты, – Но потом требуешь еще стаканчик, – смеется. – Ведь это это как первый секс, ощущения незабываемые и обязательно нужно всем рассказать, – говорит она, – Похвастать перед подружками, что ты уже не девочка.

– Мы просто другие, – подтверждает Ахмед и разводит руками, – и осознаем свою инаковость, как нечто, данное нам, и делающее нас такими. И мы разные. Есть потребители кала, спермы, мочи. Наши пути различны, даже не смотря на то, что наше путешествие общее. Никто из нас в отдельности не может дать ответов на все вопросы по поводу того, кем или чем мы являемся. Опыт и взгляды каждого из нас достойны уважения. Мы не должны позволять мелким идеологическим разногласиям становиться препятствием в деле нашего объединения. Для нас вполне достаточно нападок со стороны. В нашем многообразии – наша сила. Пусть различия в наших взглядах обогащают, а не разобщают нас. Мы развиваемся, как и любые другие культуры. От этого никуда не денешься. Мы есть.

– Это как алкогольная зависимость, – говорит он. – Сначала, когда ты только пробуешь виски, тебе это не очень-то и нравится. «Фу, какая дрянь», – говоришь ты, – Но потом требуешь еще стаканчик.

– Наша жизнь требует определённой приватности. И мы не устраиваем из этого шоу. Мы никому не должны доказывать факт своего существования. Публичное признание в том, кто вы, даст вам совершенно не нужное внимание, и вызовет негативную реакцию всего общества. Хотя сначала хочется «по секрету всему свету» сообщить о своем «втором рождении». Ведь это это как первый секс, ощущения незабываемые и обязательно нужно всем рассказать, – говорит он, – Похвастать перед пацанами, что ты уже не мальчик.

– Но наше место в тени, – кивает Амирхан, – Наша самая лучшая защита от враждебно настроенной части человечества – это её неверие в наше существование. Когда-нибудь мы сможем сделать это знание публичным. Время придёт. Не стоит прятаться от своей природы, но не стоит демонстрировать её тем, кто не в состоянии понять.

– Необходимо научиться чувствовать момент, когда ты начинаешь потакать своей природе. Не стоит выставлять напоказ свою сущность в публичных местах. Процесс питания следует проводить приватно. Мы не должны подвергать опасности себя и других. Не будьте беспечны. Сохранность всего сообщества складывается из благополучия всех его членов.

– Мы должны жить так, как живёт любой другой человек: иметь работу, содержать дом, общаться с соседями. Быть теми, кто мы есть – не предлог ухода от реальности. Если ты один из нас, то это еще ничего не значит.

– Хотя, конечно, наш стиль жизни и не для каждого. Заботьтесь о тех, кого вы вводите в наш круг. Среди нас нет места духовно и эмоционально нестабильным людям. Они опасны, ненадёжны и могут в будущем предать нас. Будьте уверены в том, что те, кого вы выбрали, способны нести это бремя. Учите их контролю и осмотрительности. Будьте уверены в том, что они уважают наши пути.

– Мы не можем быть никем другим. Мы – это мы. Они заслуживают нашего уважения за свои услуги. Никогда не обращайтесь дурно со своими донорами, физически или эмоционально. Они не должны быть объектами манипуляций и домогательств в большей мере, чем они добровольно позволяют. Никогда не имейте доноров, являющихся таковыми за вознаграждение. Цените их общество и расположение, которые так редко можно получить от других. Цените их жизнь, которую они дарят вам. Ваш союз священен. Не предавайте его.

– У нас таких экземпляров выше крыши, – говорит Виктория Сорокина, сестра «Центральной клинической психиатрической больницы» №1 им. Н. А. Алексеева, – и я сначала тоже не принимала их стиль жизни. Как так можно жить? Но ведь это что-то вроде алкогольной зависимости, – говорит она, – поняла я потом. Сначала, когда ты только пробуешь виски, тебе это не очень-то и нравится. «Фу, какая дрянь», – говоришь ты, – Но потом требуешь еще стаканчик, – смеется. – Ведь это это как первый секс, ощущения незабываемые и обязательно нужно всем рассказать, – говорит она, – Похвастать перед подружками, что ты уже не девочка.

– Мы просто другие, – подтверждает Ахмед и разводит руками, – и осознаем свою инаковость, как нечто, данное нам, и делающее нас такими. И мы разные. Есть потребители кала, спермы, мочи. Наши пути различны, даже не смотря на то, что наше путешествие общее. Никто из нас в отдельности не может дать ответов на все вопросы по поводу того, кем или чем мы являемся. Опыт и взгляды каждого из нас достойны уважения. Мы не должны позволять мелким идеологическим разногласиям становиться препятствием в деле нашего объединения. Для нас вполне достаточно нападок со стороны. В нашем многообразии – наша сила. Пусть различия в наших взглядах обогащают, а не разобщают нас. Мы развиваемся, как и любые другие культуры. От этого никуда не денешься. Мы есть.

– Это как алкогольная зависимость, – говорит он. – Сначала, когда ты только пробуешь виски, тебе это не очень-то и нравится. «Фу, какая дрянь», – говоришь ты, – Но потом требуешь еще стаканчик.

– Наша жизнь требует определённой приватности. И мы не устраиваем из этого шоу. Мы никому не должны доказывать факт своего существования. Публичное признание в том, кто вы, даст вам совершенно не нужное внимание, и вызовет негативную реакцию всего общества. Хотя сначала хочется «по секрету всему свету» сообщить о своем «втором рождении». Ведь это это как первый секс, ощущения незабываемые и обязательно нужно всем рассказать, – говорит он, – Похвастать перед пацанами, что ты уже не мальчик.

– Но наше место в тени, – кивает Амирхан, – Наша самая лучшая защита от враждебно настроенной части человечества – это её неверие в наше существование. Когда-нибудь мы сможем сделать это знание публичным. Время придёт. Не стоит прятаться от своей природы, но не стоит демонстрировать её тем, кто не в состоянии понять.

– Необходимо научиться чувствовать момент, когда ты начинаешь потакать своей природе. Не стоит выставлять напоказ свою сущность в публичных местах. Процесс питания следует проводить приватно. Мы не должны подвергать опасности себя и других. Не будьте беспечны. Сохранность всего сообщества складывается из благополучия всех его членов.

– Мы должны жить так, как живёт любой другой человек: иметь работу, содержать дом, общаться с соседями. Быть теми, кто мы есть – не предлог ухода от реальности. Если ты один из нас, то это еще ничего не значит.