Глава седьмая. МОИК

Я бежал сквозь длинный, но крайне узкий двор, окружённый прямоугольником обветшалых домов, а под моими подошвами хрустели стёкла из выбитых кем-то и когда-то оконных рам. Из-под тёмной арки за моей спиной раздавались угрожающие крики преследовавшей меня толпы.

Чёрт, а отличная была идея пристрелить Босса прямо у них на глазах… Хотя кто мог подумать, что эти бандиты так сильно огорчатся: бедолаги выглядели такими испуганными и несчастными в его присутствии – я был уверен, что они будут благодарны за его убийство и дадут спокойно убежать, а, быть может, ещё и кинут вдогонку мой любимый саквояж. Но нет – вместо саквояжа они бросили мне вдогонку десяток разъярённых бойцов, вооружённых дубинами. Мне вообще кажется, что они пустились в погоню даже раньше, чем я успел подняться на ноги и побежать… Слава богу, что их физическая форма уступала моей, иначе меня давно забили до смерти во второй раз, только палок в этот раз было бы десять, а не одна…

Неожиданно вспомнив про коломёт, зажатый в руке, я, продолжая бежать, достал из кармана на кобуре стальной болт и принялся перезаряжать оружие, попутно пытаясь придумать хоть какой-то план по спасению своей никчёмной жизни.

Рано или поздно толпа меня догонит – шансов оторваться от преследователей на местности, с которой я, в отличие от них, совершенно не знаком, у меня крайне мало: в конце концов я заверну в тупиковый двор или поверну за угол, где меня будет ждать засада, или они просто пустят мне вдогонку экипаж. Конечно, у меня ещё осталось девять кольев для коломёта, но перезаряжался он не быстро, а делать это на ходу было ещё более затруднительно, так что отстреляться от бандитов у меня тоже не выйдет.

Коломёт… Идиотское название для оружия, стреляющего болтами и стрелами, и по сути своей являющемся арбалетом. Название «коломёт» вошло в обиход благодаря идиотизму одного из близких друзей моего деда. Граф Леопольд… Мой дедушка – Грогл Северный Лорд – очень любил этого человека. Он всегда говорил, что глупость Леопольда столь же велика, сколько велика его преданность. Именно поэтому дед оказывал ему всяческую протекцию и в конечном счёте доверил пост главного распорядителя по вопросам вооружения Дворцовой стражи, которая, кстати говоря, в те времена ещё называлась «Губернаторской стражей», но с этим названием было много путаницы, так как у Губернатора была личная стража, которую в обиходе называли так же: «Губернаторской»; так что название было решено сменить на более подходящее, так как основная задача армии Губернатора – защита власти, то есть Дворца, а не одного лишь Губернатора.

Те времена были тяжёлыми: шли войны, люди голодали, мир менялся, а всё из-за активации Дара, отнявшего у нас огонь. Всё вооружение армии было пороховым, и оно тоже в один миг стало бесполезным. Луки и арбалеты, которые, казалось, давно ушли в историю, вновь стали возвращаться на вооружение.

И вот пришло время графу Леопольду презентовать Губернатору партию арбалетов, разработанных специально для нужд Дворцовой стражи. Он хотел лично похвастаться новыми игрушками, и, взяв из ящика один из арбалетов, вышел на позицию для стрельбы. На презентации собралась вся знать, ведь кроме арбалетов тут презентовалась масса нового вооружения, призванного заменить пороховое, а кто бы захотел упустить такое представление?

В общем, это был момент триумфа графа Леопольда. И, разумеется, он был крайне взволнован. Выйдя на позицию, ему следовало сказать несколько слов об оружии, которое он держал в руках, но, видимо, переволновавшись, он забыл даже, как оно называется. Вокруг на стульях сидела добрая сотня знатных господ и великих военачальников, да и сам Губернатор был тут – граф Леопольд не мог попасть впросак… Но чёртово название никак не вспоминалось, и тогда он выдал фразу, которая сделала его имя бессмертным: «А это, господа и дамы, первоклассный коломётик».

С тех пор едва ли хоть один сержант устоял перед возможностью, выдавая солдатам их арбалеты, сказать: «А это, господа и дамы, первоклассный коломётик». Губернатор забавы ради и сам стал называть арбалеты «коломётиками», и, разумеется, эту моду подхватили абсолютно все. А потом одна из совсем новых фабрик, производящих стрелковое оружие, выпустила первоклассные многозарядные арбалеты, модель получила название «Коломёт». Уверен, этим они рассчитывали привлечь к себе внимание Дворца и увеличить свои шансы на получение контракта. У них это получилось, более того, дело своё они делали настолько хорошо, что до сих пор эта фабрика является единственным поставщиком стрелкового оружия для Дворцовой стражи. А все арбалеты, да и любое оружие сходной конструкции (кроме луков, наверное), называются «коломётами».

В праздных размышлениях о коломётах я ненадолго отвлёкся от неприглядной, крайне опасной ситуации, в которой находился, а между тем, я приближался к арке, ведущей прочь из двора. За ней меня могла ждать как улица, так и ещё один двор, который вполне мог оказаться тупиковым. Архитектура Старого Города, как и архитектура Северной Столицы, изобиловала сложными системами соединённых между собой дворов, и тупики в этих схемах отнюдь не были какой-то редкостью.

Оказавшись под высоким скруглённым сводом арки, я, не останавливаясь, оглянулся: преследователи были в каких-то десяти метрах позади – их было шестеро (мне казалось, десять – воистину, у страха глаза велики). В руках дубины и арматура, стрелкового оружия, к счастью, не было.

Уже через несколько секунд я выбежал из-под арки и оказался на просторной улице. Всё та же покрытая вязкой коричневой грязью дорога, всё те же унылые здания с обвалившейся штукатуркой и рыжими водяными разводами. Быстро оглядевшись по сторонам, чтобы прикинуть в каком направлении продолжить свой побег, далеко справа я увидел быстро приближающийся экипаж (кажется, белый). В тот же миг с направлением всё стало ясно: нужно бежать от чёртового экипажа…

Я свернул влево и побежал прочь. При этом я прекрасно понимал, что от экипажа мне не уйти – он настигнет меня как на улице, так и в любом дворе, потому как едва ли во всём городе найдётся хотя бы одна арка, под которой не сможет пройти экипаж… Конечно, я мог бы вбежать в какую-нибудь парадную или на чёрную лестницу, но тем самым я лишь загнал бы себя в тупик. Теперь ситуация была совершенно понятной: мне конец… Да, конечно, экипаж был белого цвета, и дурак бы понадеялся на то, что это скорая помощь, но пусть я пробыл в Старом Городе совсем мало времени, но точно могу сказать, что если это и скорая помощь, то помогает она только грабить и убивать незадачливых путешественников…

Внезапно мимо меня пронеслось нечто. Оно пролетело мимо столь быстро, что я не сразу понял – это был тот самый экипаж. Почти мгновенно уехав метров на тридцать вперёд, он резко развернулся боком и, на мгновение накренившись по инерции, перегородил мне дорогу. Признаться, на какой-то миг я даже забыл о своих преследователях и опасной ситуации, в которой находился – настолько меня удивил необычный вид этого экипажа.

Этот экипаж не был похож ни на один из тех, что мне приходилось видеть раньше: три пары необычных колёс (две пары задних и одна пара передних), едва ли достававших мне до колена, со странными надувными, покрытыми замысловатыми геометрическими бороздами, тёмными шинами и белоснежными (правда, сейчас обстоятельно заляпанными грязью) матовыми колпаками. Сам корпус экипажа тоже белый и матовый, угловатой формы, с панорамными, кажущимися совершенно непроглядными чёрными смотровыми окнами. Передняя часть защищена массивной чёрной решёткой, а на боку корпуса на тёмно-серой подложке белыми буквами была нанесена широким шрифтом надпись: «МОИК 028-12»

Внезапно бок экипажа быстро и совершенно беззвучно поднялся вверх, словно крыло птицы, открыв моему взору просторный салон, в котором разместилось четыре ряда кресел (по три кресла в каждом ряду), обшитых совершенно потрясающего вида светлой кожей, которая выглядела лучше любой из тех, которые можно увидеть в залах и спальнях Губернаторского Дворца. В салоне разместилось всего четыре человека, остальное пространство занимали ящики из необычного белого материала и различное странное оборудование, о назначении которого я мог лишь догадываться, притом догадки мои едва ли ушли дальше заключения, что всё это «очень странные неведомые хреновины». Пассажиры же и сами выглядели крайне любопытно: белые комбинезоны со множеством карманов, высокие белые ботинки, а у двоих были ещё и белые плащи.

Один из незнакомцев быстро выпрыгнул из салона и навёл на меня какое-то устройство. За мгновение до этого я успел навести на него свой коломёт, который ещё секундой ранее успел-таки зарядить.

Ещё двое странных людей, не покидая салона своего не менее странного транспортного средства, в котором, я только что это понял, не было живого генератора энергии или какой-либо другой массивной двигательной установки (бо́льшая часть внутреннего пространства была у меня на глазах, так как боковая часть экипажа была поднята практически полностью), направили на меня оружие. Хоть оно и не было похоже на коломёты или луки, но всё же я был уверен – это оружие – только его держат подобным образом. Более всего их оружие напоминало белые ружья формы толстого прямоугольного бруса с кучей угловатых деталей.

– Молодой человек, я настоятельно рекомендую вам держать себя в руках, – спокойно и уверенно обратился ко мне четвёртый человек, в руках которого не было ни оружия, ни странных устройств.

Он был самым старшим из них, хотя, в наше время сложно судить о возрасте по внешнему виду, так как все люди старели по-разному: кто-то в шестьдесят лет, а кто-то в сто двадцать или триста (обычно это зависело от наличия и возраста собственных детей), но этот человек выглядел старым: седые волосы, глубокие морщины, пигментные пятна на щеках… Ему было явно никак не меньше шестидесяти пяти, а может, и семидесяти лет…

– Мы не собираемся причинять вам никакого вреда, – уверил меня он всё так же спокойно. – Мой коллега просканирует вас – это совсем не больно и абсолютно безвредно, поверьте.

– Не знаю, что значит «сканировать», но должен признаться, что у меня нет на это времени, – ответил я, оглядываясь назад. Там, далеко впереди, из-под арки выглядывали мои преследователи, явно не решаясь подойти ближе. – За мной гонится банда вооруженных палками бродяг…

– Не стоит о них беспокоиться, – уверил меня старик. – Они не посмеют напасть на вас. Во всяком случае до тех пор, пока мы тут. И если вы проявите лояльность, опустив своё оружие и позволив моему коллеге провести сканирование, то я в свою очередь обещаю вам, что мы побудем тут ещё несколько минут, гарантировав вам хорошую фору, чтобы вы могли скрыться от преследователей…

Задумавшись на мгновение, я опустил коломёт. А какие у меня варианты? Убить их всех одним выстрелом я всё равно не смогу, так что пусть его друг со странной штуковиной в руке «сканирует меня», если, конечно, «сканировать» не значит «засунуть мне в задницу странную штуковину».

– Вот и славно, – улыбнулся старик. – Семьдесят седьмой, можете проводить сканирование.

– Понял, – коротко ответил человек со странным устройством и, нахмурившись, уставился в своё устройство, тыкая в него пальцем свободной руки.

– У объекта нет нужных аномалий, – констатировал он. – Но у него кровное родство с тем, кто активировал аномалию, заблокировавшую вторую локацию… Не знаю, может ли это быть полезным?

– Сколько у него времени? – спросил старик.

– Должен дойти до конца с вероятностью двенадцать процентов, если не брать в расчёт ещё не активированные аномалии, – ответил человек с устройством.

– Тогда сохрани результаты сканирования и пометь его, – приказал старик. – Проанализируем позже, у нас ещё очень много работы, а времени осталось слишком мало.

Человек снова принялся возиться с устройством. Брови его нахмурились, губы что-то беззвучно шептали, время от времени он цокал и покачивал головой, словно что-то шло не так.

– А может быть, вы, достопочтенные господа, подбросите меня до ближайшего района, населённого нормальными людьми? – предложил я, расплывшись в дружелюбной улыбке, которая, впрочем, даже мной ощущалась крайне наигранной. – У вас будет масса времени, чтобы закончить «сканирование»…

– Простите, но мы не можем рисковать, пуская незнакомого попутчика в наш автомобиль, – отрезал старик. – К тому же мы тут совсем недавно, и плохо ориентируемся на местности, так что едва ли сможем быть вам полезными…

– Недавно? – удивился я. – Откуда же вы прибыли? Если бы вы жили в Северной Столице, я бы обязательно о вас слышал.

– Мы не из Северной Столицы, – ответил старик и посмотрел на коллегу. – Семьдесят седьмой, вы закончили?

– Секунду, – не отрывая глаз от устройства, протянул Семьдесят седьмой, медленно поднимая указательный палец. – Всё! Сканирование закончил.

Он убрал устройство в один из карманов и быстро забрался в салон экипажа.

– Я смогу дать вам лишь несколько минут, – напомнил старик, обратившись ко мне. – Спасибо, что разрешили нам провести сканирование. Надеюсь, больше вы не попадёте ни в какие передряги. Счастливого вам пути…

– Постойте! – я поднял ладонь и сделал несколько шагов по направлению к экипажу. – Скажите, кто вы такие и откуда…

Но старик уже меня не слушал: он похлопал по плечу впереди сидящего человека, и через миг бок экипажа вернулся на своё место.

Вот и разрешай после этого себя «сканировать» каждому встречному… Даже спасибо не сказали…

Решив, что стучать в окна будет излишним (понятно, что господа потеряли ко мне всякий интерес), я решил как можно быстрее покинуть это место, воспользовавшись предоставленной мне форой. Так что, убрав коломёт в кобуру, я обошёл необычный экипаж и бросился бежать.

Дыхание стало подводить минут через десять. Через пятнадцать – мои горло и грудь жгло огнём, а ноги едва слушались. Но я всё равно продолжал бежать, стараясь увеличить свой отрыв от преследователей настолько, насколько это возможно.

Улицы сменяли одна другую: то узкие, то широкие, то извилистые, то прямые, то мощёные – покрытые грязью, то заваленные гниющими досками – тоже покрытыми грязью. Грязь, грязь, грязь – наш мир буквально утопал в ней… Держу пари: если бы потоп не случился – мы всё равно утонули бы, но в этой чёртовой грязи.

Наконец на моём пути стали попадаться люди. К счастью, они не выглядели как бандиты – скорее, как запуганные, потерянные в жизни, бродяги: мужчины и женщины в заношенной одежде, некоторые с котомками за спинами или в руках, другие налегке, плечи опущены, головы понурены, ноги медленно плетутся, словно без какой-либо цели впереди. Лица несчастных неизменно покрывали жуткие волдыри, а некоторые так и вовсе выглядели как бесформенные куски давно сгнившего мяса… При этом люди по большей части шарахались от меня в сторону, то ли не желая помешать моему бегу, то ли я действительно выглядел ещё хуже, чем они…

Я завернул за очередной угол, и передо мной, под низко-нависшим серым мрачным небом, раскинулась огромная площадь, в которую вливалось как минимум шесть улиц (это только те, которые я мог посчитать отсюда, по пробелам между зданиями). По площади сновали десятки, сотни, людей, тут и там стояли самодельные прилавки, собранные из кривых досок, ящиков, мешков, столов, табуреток, заваленных различным барахлом: ветхой, наспех отстиранной, одеждой и кое-как залатанной обувью, свалявшимися одеялами, дохлыми и живыми крысами, кормовой древесиной, мутной водой в грязных банках и ржавых вёдрах, в общем, передо мной раскинулся самый настоящий бедняковский рынок, где нищие продавали друг-другу различный найденный хлам, который кому-то ещё может пригодиться, и еду, состоявшую по большей части из того, что можно поймать на улице или срубить… При этом тут было очень тихо: никто не кричал, не зазывал к своим лоткам, не ругался. Да, голоса были слышны – люди разговаривали между собой, но делали это очень тихо, словно устало…

Ладно, можно считать, что мне удалось оторваться – тут я без проблем затеряюсь в толпе.

Подойдя к стене одного из зданий, я облокотился спиной о прохладную стену и несколько минут простоял так, переводя дух.

Кажется, мне удалось добраться до жилого района Старого Города. Теперь можно начинать свои поиски. Жаль, конечно, что я не смог вернуть свой саквояж – в нём были портреты пропавших детективов, но и без них у меня остаётся мой главный инструмент: мой язык.

Нужно обойти район, найти все места, которые могли посетить детективы: ночлежки, кабаки, бордели… Хотя, бордели можно не искать – судя по состоянию местных жителей, местные проститутки в лучшем случае ещё дышат, но надеяться на то, что они удовлетворят какие-то ваши потребности – не стоит, если, конечно, вы не испытываете потребности в том, чтобы ваши причиндалы сгнили и отвалились, когда вы в очередной раз присядете посрать и слишком сильно потужитесь.

В общем, обойду кабаки и ночлежки, пораспрашиваю о странных пришлых без волдырей на лице, а быть может, поищу местные власти – наверняка, детективы их навещали. Насколько я знаю, в Старом Городе свой Губернатор – во всяком случае Адмирал его назначил, когда решил отгородиться от этого города – нужно же было оставить тут хоть какое-то управление. При этом нужно постараться поменьше контактировать с людьми, чтобы не подхватить эту заразу, хотя, думается мне, что это простая…

Из размышлений меня вырвали крики:

– Поймали ублюдка! – кричал злобный голос.

– Это не я! – испуганно ответил другой.

– Все нежнорожие так говорят! – проревел третий. – Не бои́сь, сейчас и поглядим-разберёмся, ты это или не ты! А ну, мужики! На вешалку падлу!

– Неет! Умоляю вас! Не делайте этого! Это не я! Я бы никогда с вами так не поступил! Я же со всеми вами дружил! Неужели вы не помните! Остановите их ради бога! Умоляю! Остановите их!

Заинтересовавшись происходящим, я отлип от стены и быстро пошёл в направлении голосов. Впереди, буквально через тридцать метров, люди стали собираться в толпу, и из-за их спин мне не было видно, что же там происходит и что мужичьё собираются сделать с несчастным. Я принялся расталкивать зевак, пробираясь всё глубже, туда, где несчастный голос продолжал, срываясь на отчаянный вопль, умолять отпустить его…

Внезапно его крики оборвались, а уже через секунду я выбился в первый ряд и в каких-то пяти метрах перед собой увидел человека, сучащего ногами в воздухе и отчаянно хватающегося руками за петлю, сдавившую его шею. Этого человека повесили на столбе…

Было в этом человеке нечто, что отличало его от всех остальных… И тут в моей голове прозвенел тревожный звоночек…

Кожа. Кожа на его лице была совершенно чистой, без каких-либо гнойных волдырей…