густыми черными ресницами застыла настороженность, а пухлые, причудливо изогнутые губы выдавали досадное безволие
Ты всех ненавидишь, – сказал он. – Это здорово, это большая удача – уметь всех ненавидеть в двадцать лет. Ты далеко пойдешь
Я хочу жить так, – спокойно заявила Люси, – чтобы никто, в том числе и я сама, не мог обвинить меня во лжи.
инстинктивно защищаясь легкомысленным потоком лжи, стремясь спастись лишь на мгновение, какими бы потерями это ни грозило в будущем.