– Придумаю что-нибудь, – остановился Яррен. – Пока им не нужно знать, что договор нашелся. Да, забыл спросить, вы уже дали новое имя своей подопечной?

– Да. Я назвала ее Зиантра.

Едва принцесса произнесла новое имя эйхо, как дверь распахнулась, и в комнату ворвался снежный вихрь, сбивший с ног Яррена. Телохранитель в попытке удержаться на ногах взмахнул руками, незапертая шкатулка в его руке раскрылась, свиток выпал и пропал в снежной круговерти.

Эйхо остановилась на миг, чтобы сглотнуть, облизнуться и благодарно взглянуть на кормильца, но тут же жалобно завизжала и покатилась по полу – проглоченная огненная магия оказалась смертельно опасна для ее северного организма.

– Выплюнь! Скорее! – Яррен поймал несчастного детеныша, прижал к себе содрогающееся в конвульсиях тельце и безбоязненно сунул руку в клыкастую пасть.

Эйхо закашляла, отрыгнув крохотный клочок бумаги. Ровный, круглый, размером аккурат с уместившуюся на нем алую печать огненных королей Гардарунта. Все, что уцелело от нетленного, непотопляемого, несгораемого, магически защищенного и освященного экземпляра брачного договора шестой дочери короля Роберта и императора Севера.

– Какая трагическая случайность! Простите, ваше высочество, мою неловкость, – Яррен передал жалобно скулившую эйхо в руки принцессы, подцепил клочок с печатью левой рукой, на которой засветилось рубиновое кольцо, и бросил в жаровню со словами: – Огонь – к огню, соединись. Забери свое!

Из кольца ударил алый луч. Печать вспыхнула нестерпимо яркой звездой и исчезла.

Нянька Мара, скалой застывшая на пороге и загородившая обзор фрейлинам своей крупной фигурой, едва успела прикрыть глаза рукой. А за ее спиной вскрикнули и упали в обморок обе дамы.

Эйхо, вырвавшись из рук Летты, с визгом умчалась к няньке, причем, каким-то чудом сумела и вынести из прохода грузную женщину, и захлопнуть за собой створки двери.

Яррен и Летта встретились взглядами.

– Вы не пострадали, ваше высочество? Как ваши глаза? – обеспокоился полукровка.

– Я с младенчества еще и не такие светопреставления видывала, папенька любил придворных пугать, – улыбнулась принцесса. – Привыкла.

Полукровка покачал головой.

– Вряд ли такую устойчивость можно объяснить только привычкой. Вы – дочь горной леди, риэнны, пусть к вам и не перешел белый дар. Но главное – ваш отец все-таки дал вам защиту от огня, миледи. И это очень хорошая новость для нас. Хотя я мог бы и раньше догадаться.

– Думаете? Если бы он дал мне защиту, я бы могла брать угли голыми руками, но я не могу.

– Защита бывает разной. Громоотвод защитит от молнии, но не от дождя.

– Но вы тоже не пострадали. Он и вам дал защиту?

– Можно и так сказать. Я – белый маг, потомственный риэн и ученик вейриэна… – начал было полукровка, но осекся и усмехнулся. – Но не буду вас обманывать, причина не в этом. У меня есть особое кольцо огненного короля и его благословение. А сейчас прошу меня простить, я должен проверить состояние ваших фрейлин.

– Фьер Ирдари… спасибо.

– Мой долг – защищать вас, – поклонился Яррен.

«Долг… – фыркнула про себя принцесса. – Удобное слово. В любой момент можно решить, что долг отдан. И что тогда удержит? Если бы этот рыцарь защищал меня по велению сердца, а не долга, я могла бы ему доверять, как он просит».

Дойдя до двери и бросив взгляд за порог, горец… плотно закрыл их и повернулся к принцессе.

– Вашим двум фрейлинам уже помогает Кандар, ваше высочество. А у нас есть еще одно дело, и мой долг защитника велит мне предостеречь вас от поспешных… действий.

– Я уже дала вам слово… – недовольно поморщилась Летта.

– Я имею в виду леди Марцелу.

Летта вспыхнула, вскинула голову, придав взгляду холода и надменности.

– Я запрещаю произносить в моем присутствии ее имя!

– Позвольте сказать. Девушка была околдована. У нее нет таких родителей, как у вас, нет такой защиты, какая есть у вас, и нет сил противостоять. Она всего лишь слабый человек.

– Эбигайл тоже всего лишь слабый человек, но она удержалась от искушения. А Марцела… она вела себя оскорбительно!

– Нельзя оскорбить солнце, принцесса. Вы – дочь короля и невеста императора. Вы неизмеримо выше ее.

– Вы собираетесь прочесть мне проповедь, фьер Ирдари?

– Нет. Я прошу вас помнить о том, что леди Марцела – подданная Гардарунта. И о том, что вы взяли ее под свое покровительство.

– Она предала меня.

– Она взяла на себя тот удар, который предназначался вам. Пока леди Марцела отвлекает императора, у вас есть время подготовиться, выведать его слабые стороны и защититься.

Летта возмущенно сверкнула глазами.

– Вы предлагаете мне использовать императорскую… подстилку в качестве шпионки? Это отвратительно, лорд. Низко. Рыцарь никогда не предложил бы такое!

– Я не рыцарь, смею напомнить. Для меня будут хороши все методы, которые помогут выполнить мою задачу. А моя задача – сохранить вашу жизнь и жизнь ваших приближенных дам. Нас здесь слишком мало, а в северных льдах легко поскользнуться. Я предлагаю вам протянуть руку упавшей и вытащить ее, не дать превратить ее в слепое орудие против вас. И тем самым противостоять…

– Моему врагу, – прошептала Летта, сжав кулаки.

– Пока еще не врагу.

– Боюсь, что да, и уже ничего не исправить, никогда, – непримиримо сжались губы принцессы.

– Тогда вам тем более нужно держаться за любую ниточку, даже за такую гнилую, как леди Марцела. Проявите милосердие, ваше высочество. А у меня появится шанс снять с нее приворот, если еще не поздно.

Принцесса задумалась. Не время и не место проявлять гордыню. Ведь в ней говорит не ревность (было бы к кому ревновать!), а всего лишь уязвленное самолюбие. А уж наступать ему на горло Летте не впервой с такими-то старшими сестрами, как у нее. И поворачивать ситуацию в свою пользу. Главное – Яррен ей нужен. И если ему понадобилась зачем-то наглая и бесчестная девица благородных кровей, то не так и велика цена. И Летта не будет выглядеть в глазах принца Игинира вздорной и мстительной гордячкой. Она проявит мудрость, милосердие и достоинство.

– Хорошо, фьер Ирдари. Я попытаюсь.

* * *

Покинув принцессу и, как всегда, забыв отчитаться о планах, вопреки требованию Виолетты, Яррен отправился к выходу из башни, но был перехвачен леди Исабель. Несмотря на первую помощь, оказанную Кандаром, глаза девушек непрерывно слезились – даже приглушенный крупным телом драконьей няньки свет вспышки ослепил их.

– Что это было, фьерр Ирдари? – приложив ладонь к покрасневшим глазам, спросила леди Исабель.

– Эйхо расшалилась, – сказал Яррен, не покривив ни словом.

– А, так это сработала ваша защита от чрезмерного уровня магии?

– Можно и так сказать, – согласился горец. Не обязательно самому лгать там, где рады обманываться без его помощи.

– А договор нашли?

– Нашли. Но, увы, эйхо питается магией.

Исабель опустила руку. Глаза южанки изумленно округлились, а слезинки мгновенно высохли.

– Магический договор… исчез? И что теперь будет?

– Ничего страшного. Если понадобится, затребуем копию из королевской канцелярии Гардарунта. Или из имперской канцелярии. Но пока не вижу необходимости кого-либо беспокоить.

– Вы правы, лорд Ирдари.

– Рад взаимопониманию. Позвольте вас оставить.

Южанка проводила горца задумчивым взглядом.

Так же задумчив был взгляд молчаливого Кандара.

Яррену повезло с напарником – тот не задавал лишних вопросов. Впрочем, младшего лорда и чистокровного риэна проинструктировал на этот счет сам король Роберт, ясно обозначив, что чистота крови и родовитость его интересуют в последнюю очередь.

Флегматичный как тень Кандар и не оспаривал, он спокойно принял лидерство полукровки, но Яррен слишком часто ловил гримасу боли на лице горца и некую потусторонность в глазах, свидетельствующие об общении напарника с духами рода.

Увы, эти шпионы никогда не спят.

В том, что Кандар через духов о каждом их шаге докладывает Совету лордов Белых гор, полукровка не сомневался, но пока это играло ему на руку.

Жаль только, с королем Гардарунта невозможно выйти на связь через этот канал, и на призыв через Робертово кольцо Лэйрин, унаследовавший трон, почему-то не отзывался. Может быть, наследник еще не овладел полной силой огненной магии? Не все же сразу.

С этими мыслями Яррен добрался до часовни Безымянного, лепившейся к гостевому крылу, прошел к алтарной части и поднялся по боковой лесенке в заалтарную часть, где стояли чаны с водой для «неиссякаемых» храмовых чаш.

– Входи, блудный сын, – приветствовал его священник в темно-синем монашеском балахоне с глубоким капюшоном, скрывавшим лицо.

– Вы опять меня с кем-то спутали, фрар*. Я ожидал увидеть здесь своего слугу, а нашел божьего.

## * фрар – обращение к монахам Безымянного.

– Все мы божьи слуги, именно служение делает нас братьями вне зависимости от расы и магии. Чудо божие в единении по духу, а не по крови. Разве тебе это не знакомо, ученик вейриэна? Разве ты не веришь в то, что все люди – братья и сестры?

– Гхм… я бы поспорил. Иначе придется признать все браки незаконными и запретить их как кровосмесительные, что приведет к вырождению человечества. Но я пришел сюда не для споров, а за знанием и советом.

– Беглому царевичу понадобился совет ничтожного монаха? Неужели ты меня послушаешь? – фыркнул служитель.

– По меньшей мере прислушаюсь, если услышу. Но сначала мне нужны знания.

– Не хочу тебя обнадеживать. Мне не дозволяется ходить дальше гостевой башни. Разумеется, в целях моей же безопасности. Много ли знает запертый в часовне монах?

– Много, если он – инсей, способный слушать воду. А если вспомнить, что лед – та же вода… то почти всё.

– Тс-с! Тихо! – монах дернулся, нервно оглянулся и еще глубже натянул капюшон. – Невежественный мальчишка, никто не способен слышать льды, они немые! А воду… ласхи не глупцы, они не пользуются естественными источниками в своих домах, а берут только воду, прошедшую обработку и магически отфильтрованную. Если бы ты получил мало-мальское образование в доме своего отца, то знал бы, что талые воды не информативны, а кипяченые – мертвы.

Яррен быстро опустил взгляд, чтобы монах не заметил мелькнувшего в них удивления.

– Прости мое невежество, фрар. Ты – первый инсей, с которым я говорю о тайнах зеленой магии.

– Но и мертвый может заговорить, если верно то, что говорят о темных, – монах похлопал Яррена по плечу.

– То есть, инсей из рода Темных Вод способен слышать измененную воду?

– Да, но не в ее твердом состоянии и не так ясно, как сильный зеленый маг слышит ручьи и реки. Да и любые примеси заглушают язык вод. Вино, отвары и настои мало что скажут даже сыну Темных вод. Но я помогу тебе, чем могу. Что именно тебя интересует, царевич?

– Я – младший лорд Ирдари, фрар, – поправил Яррен. – А интересует меня император Севера. Все, что ты можешь рассказать о нем и его магии. Все сильные и слабые стороны. И особенно – ответ на вопрос: почему он мог возненавидеть девушку, которую видел первый раз в жизни?

– Интересный вопрос. После скандальной помолвки об этом сейчас вся столица шепчется.

– И какие варианты?

– Никаких. Никто точно не знает, что происходило и происходит за дверями спальни императора, но на людях Алэр всегда был вежлив с женщинами. Потому все заметили, что он слишком… пристрастен. Есть лишь предположения, что дело не в девушке, а в самом императоре. Говорят, он сходит с ума. Все-таки триста лет – большой срок даже для мага.

– Есть вероятность, что он потерял мужскую силу, оттого и бесится? Фрейлина, проведшая с ним ночь, осталась девственницей.

– Та юная леди уже не девственница. Он отдал ее своему верному псу и палачу Феранару.

– Что? Когда?

– Час или два назад. И спасать ее уже поздно, сын вод.

Последнюю фразу служитель сказал уже в пустоту – Яррен вихрем унесся из часовни, едва не сорвав двери с петель, с такой силой их створки сгрохотали о стены.