Часть пятая

Дом общинный был похож на остальные, что в других селениях стояли. Вот только размером был огромным. Потому как здесь собирались родом большим старшие мужчины с соседних деревень проблемы решать. Где у кого неурожай. Где у кого нужда какая. Когда поля сеять, когда урожай собирать. Всё сообща решали. Ни о чьей проблеме не забывали. Старейшин да жрецов слушались. По совести своей жили, не корысти ради. И стол в том доме огромный был, два села народу вместиться могли. На всех места хватало. Да детишки всё больше меж взрослых бегали да старших веселили, чем за столами сидели.

Хозяюшки снеди разной наготовили, квасу с соком нанесли, пирогов сладких да булочек напекли. Девушки самые нарядные платья из сундуков достали. Юноши, на отцов ровняясь, рубахи нарядные надели, поясами плетёными подпоясались. Возле общинного дома гомонили с девушками да с маменьками. Старшие кумирню в красном углу²² запалили да лампы зажгли. Светло в доме было да свободно. Все окна нараспашку распахнули да двери камнями подпёрли. Летний запах свежескошенной травы даже сюда доносился. Все разом затихли, когда к общинному дому Агний подошёл. Столько глаз на него любопытных посмотрело, что он застыл, не решаясь с дороги на поляну возле дома ступить. Из толпы к нему Любояр выбежал да за руку схватил. Агний улыбнулся ему благодарственно и следом за ним пошёл.

– Принимай, честной люд, добра молодца, – заговорил Ведагор. – Звать его Агний, то́ имя светлое, не зря ему отцом даденное. Это наш новый кузнец. Прошу привечать его.

Все мужчины стали к нему подходить по очереди да семьи свои представлять. Столько имён, столько лиц, что все сразу и не упомнишь. Но со временем всё запомнится да не забудется. Агний со всеми разговаривал, открытым взором на всех смотрел, взгляд свой ни от кого не прятал.

– Знакомься с моей семьёй, – последним подошёл Ведагор. – Это моя жена Ладушка. Дочка моя Светозара. Со старшим сыном вы уже и сдружиться успели, а это мой младший Воя́н.

– Рад знакомству с твоей семьёй, Ведагор. Когда в свой дом новое счастье ожидаете? – посмотрев на Ладу, спросил Агний.

– Так в самый лютый мороз и ждём, – улыбнулся Ведагор. – Ну, люди честные, пора нам после трудового дня и покушать всем сладко и за беседой хорошей вечер скоротать, – сказал Ведагор и первым пошёл в общинный дом.

Следом за ним вошли старейшины, а потом и остальные заходить стали. Агний стоял, пытаясь с силами собраться.

– Что ты, Агний, в стороне стоишь? – подошёл к нему Златан. – Люди тебя к себе приняли, а ты застыл столбом. Светозара, пригласи его в дом, как хозяйке положено.

– Пойдём с нами, Агний. Рядом сядешь с моей семьёй. А там и со всеми раззнакомишься. Тут люди все добрые, не обидят тебя ничем, – тихо сказала Светозара, в глаза Агния всматриваясь.

– Благодарствую, Светозара. Рад я с хорошими людьми за одним столом сидеть. Веди меня. Куда скажешь – сяду, – показав рукой на дверь, произнёс Агний.

Светозара взяла его за руку и повела в дом. Там она показала на место подле отца своего, а сама тихо рядом с матушкой присела, на Агния иногда поглядывая. Весь вечер разговор за столом не утихал. То дела обсуждать возьмутся. Так мужей жёны быстро остужали. То про хозяйство речь жёны заводили. Так их мужья остужали. Парни шутками да прибаутками с девушками перебрасывались, а малышня на улицу из дому давай носиться да с криками опять вбегать. Насытившись, во дворе костёр запалили да стали песни петь, хороводы водить. Гусли забренчали, музыка над селом полилась.

Златан с парнями в пляс бросились. Заметил Агний, что и он был опоясан поясом с красивой вышивкой. Видно, девицу себе тут уже углядел, красавицу по сердцу. А тот давай Светозару на танец звать, а та ни в какую.

– Эх, сестрица. Ты мне обещала на праздниках петь и танцевать, а сама в стороне держишься. Так негоже, – подшучивал он над ней.

– Так я, братец, с тобой танцевать не обещалась. Да и песнями своими тебе, поди, уже надоела, – отшучивалась Светозара.

– Ты видал, какая у меня сестрица непослушная, Агний. Может, ты её на танец уговоришь? – заулыбался Златан.

– Да какой из меня танцор? С перебитой-то ногой, – отмахнулся тот.

– А ежели просто в хороводе походить, пойдёшь ли со мной, Агний? – Светозара внимательно на него посмотрела.

– Я бы и рад, да боюсь упаду, весь хоровод тогда на землю уроню. Вы уж без меня веселитесь, а я тут на завалинке хороводами полюбуюсь, – задорно улыбнулся Агний.

– Я лучше с тобой посижу. Негоже так. Когда вся молодёжь веселится, а ты со старшими на завалинке сидишь, – присела подле него Светозара.

– Ты, Агний, мою сестрицу смотри, не обижай, – весело прокричал Златан и пошёл кружиться в танце вокруг костра.

– А почто он тебя сестрицей кличет? – спросил удивлённый Агний.

– Он братом моим названым стал. Я потом как-нибудь тебе о том расскажу, – вздохнула Светозара, потупив взгляд.

– Ты не печалься. Раз так до́лжно быть, значит, так пусть и будет. А всю боль свою на обозрение не спеши всем подряд доверять, – сказал Агний, взяв её за руку.

Светозара посмотрела в его глаза, но руку не убрала.

– И в твоих глазах я вижу много слёз и боли. Словно потухли они для всех. Сам улыбаешься, а глаза нет. Но и ты мне о том не говори, ведь боль любому не расскажешь, – сказала Светозара и положила свою вторую руку сверху на его.

Агний внимательно посмотрел в её глаза, она не отвела взгляда. Он тяжело вздохнул, затем сжал её руки и отпустил разом, не проронив ни слова. Так они рядом и сидели весь вечер молча.

Солнце клонилось к закату. Птицы успокаивались к ночи. Тёплый вечер опускался на село. Песни и пляски не утихали. Старейшины стали расходиться по домам, забирая с собой малышню. Агний встал со скамьи, попрощался со всеми, пожал руку на прощанье Ведагору, подозвал к себе Любояра, пошептался о чём-то. Потом взглянул на Светозару, прижал руку к сердцу и поклонился. Та ему только головой в ответ кивнула. Так они в тот вечер и расстались.

Часть шестая

Вот и минула середина лета. Овощи на огороде первые поспевали. В лесу грибов было, не собрать. Ягодой в этом году каждая поляна радовала. На каждом кусте малины было, что и не сосчитать. Видно, сама матушка природа людей порадовать в этот год захотела. После всех лет тяжёлых, душу погреть. Дом уже под крышу поставили. Внутри работа кипела-спорилась. Снаружи дома хозяйские постройки ставили да баньку заканчивали. Ни в чём молодая семья нужды знать не должна была.

В кузне работа вовсю спорилась. Инструмент весь в порядок был приведён да по местам разложен. Работы было невпроворот, только успевай молотом махать. Любояр возмужал за этот месяц, словно на год повзрослел. Отец на него нарадоваться не мог. Агний оказался мастером на все руки. Кому пряжку сделать, кому цветов кованных на забор, кому и браслетик замысловатый на руку. И коня подковать, и утварь домашнюю починить. Прознали о новом мастере и в соседних сёлах. Стали за тонкой работой к нему хаживать. А тот только работе и радовался. Чем больше дела было, тем меньше он со своими думами наедине оставался. Люди из кузни порой его радостный смех слышали. Ведагор тем новостям радовался. Хороший человек к ним пришёл. И людям поможет, да и сам оттает.

– Не так делаешь, Любояр. Посмотри, как нужно. То́ тонкая работа, она суеты не терпит. Это тебе не ухват²³ мамке в дом сделать, – улыбнулся пареньку Агний, что-то показывая.

– А я вам пообедать принесла, – прозвучал голос Светозары с порога.

Брат с Агнием разом головы к ней повернули, словно заговорщики, которые не ожидали чужих ушей. Светозара рассмеялась.

– Что ты так смеёшься, сестрица? – насупился Любояр.

– Негоже так с сестрой разговаривать. Нам с тобой передохнуть нужно да покушать. На голодный и урчащий желудок никакая работа спориться не будет, – сказал Агний и потрепал мальчишку по голове. – Пошли умываться.

Они вышли во двор. Любояр стал воду на спину Агнию поливать, чтобы тот обмылся. На его спине был шрам огромный, красный. Словно неделя не прошла с ранения. На правой руке рана, будто крест выглядела. Даже на груди его пару шрамов поменьше было. Светозара всё никак без боли на них смотреть не могла. Всё спросить о них боялась, а ну как за боль большую заденет.

– Что ты так на меня глядишь, Светозара, словно я сейчас при тебе умру? – улыбнулся Агний, полотенце из её рук принимая. – Шрамами моё тело изуродовано, так то́ от сражений. Воины и пострашнее раны имеют. Мне ещё свезло, что все конечности целыми остались. Ты не смотри на вид их. Они уже почти не болят, – и принялся лицо да тело вытирать.

– И на спине не болит, Агний? Может, тебе тра́вы всё ж какие собрать? – спросила Светозара, рукой легонько его спины касаясь, Агний от неожиданности вздрогнул.

– Не печалься за это. Эти шрамы уже никакие тра́вы не возьмут. Я после одного боя валялся среди мертвецов, пока меня полуживого вытащили. Да на спине и ноге раны к тому времени уже загноились. Вот они с тех пор так и выглядят. Ну, Любояр, твоя очередь обмываться, – набирая из бочки новую порцию воды, произнёс Агний. – За стол нужно чистыми садиться, – поливая пареньку на спину воду, поучал его.

Любояр быстро стал вытираться да к столу подошёл, что на улице под навесом стоял. Там Светозара уже и снедь разложила.

– Куда без рубахи за стол садишься? – покачал головой Агний. – Сколько раз тебе говорил, что так делать – хозяюшку не уважать, – натягивая рубаху и присаживаясь к столу, произнёс Агний.

– Я помню, – Любояр побежал в кузню за рубахой.

– Ну, чем ты нас сегодня попотчуешь, Светозарушка? Чем душу порадуешь? – поднимая с тарелки полотенце, сказал Агний. – Мать честная, блины. Балуешь ты нас. Благодарствую за еду, присядь и ты рядом, раздели с нами трапезу.

Светозара налила всем в кружки молока и присела с другой стороны стола.

– Ох, и вкуснотища, сестрёнка, – макая блин в мёд, восхищённо произнёс Любояр.

– Почто в этой рубахе ходишь, Агний? До дыр её уже пообносил. Заплат не счесть, – спросила Светозара.

– Так то́ рабочая рубаха. Ей краса ни к чему.

– И много у тебя рубах-то? Не криви душой. Мне твоё враньё также ни к чему, – нахмурилась Светозара.

– У него две рубахи. Вторая только к праздникам. Он её и бережёт, – прожёвывая очередной блин, ответил Любояр.

Агний внимательно посмотрел на Светозару и промолчал, продолжая кушать.

– Значит, я тебе рубах нашью. Попозже мерку приду снимать, – твёрдо сказала Светозара. – А то я тебе тут пояс соткала, а тебе им и подпоясывать, выходит, нечего, – протягивая красивый пояс, сказала она.

Агний бороду с усами обтёр, руки об полотенце вытер и пояс из рук её взял.

– Это красивый пояс. Мастерица ты знатная, Светозара. Многому детей своих научить сможешь. Да мужа своего порадовать, – разглядывая пояс, произнёс Агний.

Любояр аж чуть блинами от тех слов не подавился, да на сестрёнку с тревогой глянул. А Светозара сидела молча да улыбалась Агнию в ответ.

– Что за красоту ты мне тут наткала, что означают узоры? – спросил Агний и поднял взгляд на Светозару.

– Здоровья тебе крепкого, лет тебе долгих да жену тебе красавицу, – всё также улыбаясь, произнесла Светозара.

– Вот уж о чём не помышлял, так это о женитьбе, – усмехнулся Агний своим мыслям.

– А жизнь она сама за тебя решит, когда твои помыслы в эту сторону повернуть. А пока женой не обзавёлся, то мне тебе рубахи и шить. Вы тут кушайте пока, а я домой схожу за обмером да тканью. Пока вы в кузнице будете, я тут под навесом свою работу разложу. С него и вас видно, и мне дело в вашей компании спориться будет, – сказала Светозара, вставая из-за стола.

– Какая она у тебя строгая, даже перечить страшно. А сватов ей уже засылал кто? – спросил Агний у Любояра.

– Тебе, видно, ту историю и не поведал никто. Так я тебе сейчас расскажу. Потому как ещё совсем недавно моя сестра тебя за слова про мужа и половником огреть бы смогла, али ещё чем потяжелее, – вздохнул Любояр да всё Агнию поведал.

Агний после того рассказа аж побелел весь. Руки у него заколотились. Вскочил из-за стола, будто ужаленный, и к бочке с водой побежал. Голову свою туда макнул, а затем отрясать от воды волосы стал, лицо обмывая. Потом уставился на воду да так столбом и встал, руками за края бочки вцепившись. Любояр, ничего не понимая, застыл на скамье и не шевелился, пока Светозара к кузне не вернулась.

– Что застыли столбом, али уже и дела у вас свои закончились? Али блины мои не по душе пришлись? – засмеялась Светозара.

Агний повернулся к ней, а на нём лица не было. Светозара испуганно подбежала к нему, за плечи схватила да в глаза заглянула, словно пытаясь что-то там рассмотреть.

– Али поругались за что? – она глянула на брата, тот только ей головой в ответ помотал из стороны в сторону.

– Да нет. Как с этим пострелёнком поругаться, – попытался улыбнуться Агний. – Он у тебя мастер, хотя ему ещё и двенадцати лет нету. Вот вырастет он да в кузне хозяином станет.

– Но у кузни уже есть свой хозяин, – испуганно посмотрела Светозара Агнию в глаза.

– Свой мастер в семье всегда важнее пришлого человека будет, Светозара. А мне, видно, судьба по сёлам мыкаться да учеников учить, – Агний взял её за руки и с плеч своих убрал. – Ты бы мне рубаху не шила. Ты оставь мне ткани с нитками, я сам себе её сошью.

Затем он резко развернулся да в кузню пошёл, на ходу рубаху в заплатках снимая да в огонь кидая. Светозара с Любояром следом за ним вошли да застыли молча.

– Любояр, а сбегай-ка ты ко мне в дом за новой рубахой. Она в сундуке лежит, что со входа справа стоит, – сказал Агний, а сам на Светозару посмотрел.

– Я мигом, – крикнул паренёк ему в ответ и побежал к дому кузнеца.

– Светозара, не смотри ты в мою сторону, прошу, – подошёл к ней вплотную Агний. – Ты красивая и статная. Все тобою налюбоваться не могут. Но у тебя внутри есть красота такая, что любой мужчина равнодушным не останется. Я люблю смех твой, он мне душу согревает. Как с братьями своими младшими по двору бегаешь, нравится. И в руках твоих всё спорится. И мастерица ты знатная. Ты – гордость своего отца. Он меня в вашу жизнь впустил. Он меня на порог своего дома как родного привёл. Не смогу я ему отплатить злом, понимаешь? Не смогу я тебе мужем стать.

Агний взял Светозару за руки и к груди своей её ладошки прижал, а она стояла рядом, боясь пошевелиться, в глаза его взволновано всматриваясь, чуть головой своей ему в росте до плеча доставая.

– Не пытай меня почему. Не спрашивай. Я не смогу тебе о том поведать. Никому не смогу. Но ты достойна хорошего человека, а не меня. Вокруг столько парней молодых да здоровых. Столько удальцов. По осени, говорят, у вас праздник будет большой. Там поспрошай своё сердце. Оно сейчас у тебя обманулось. Я не достоин тебя, Светозара, – Агний слова сказал, а у самого в глазах слёзы проступили.

– Может, это ты обманулся? Может, сам своё сердце слушать не желаешь? Моё также молчало. Я думала, что и не оживёт уже. А тебя как в первый раз увида́ла, так запело оно. Разве я обманулась? Разве сердце моё больное плохой человек вылечить бы смог? Разве ты – тать? – она заглянула ему в глаза. – Разве тать?

– Я не тать, Светозара. Я ни в чём перед людьми не виноват. Нет на мне зла. Я жизнь за тебя готов отдать. Но я не могу стать твоим мужем. Я прошу тебя не говорить при мне больше о том. Сильно прошу. Лучше разреши и мне тебя сестрой назвать? – с надеждой в голосе спросил Агний.

– Нет. Не разрешаю. У меня братьев хватает, – твёрдо сказала Светозара, смело ему в глаза глядя.

– Тогда слово мне дай, что не будешь ты больше при мне даже намёком о женитьбе заговаривать. Обо мне помышлять не станешь. Прошу. Или сегодня же вещи свои в узелок соберу и уйду, куда дорога приведёт. И где у неё конец будет, знают только боги, – он серьёзно посмотрел в её глаза.