Час спустя возле административного здания маленького подмосковного городка остановился сверкающий черный джип. Из него одновременно с двух сторон вывалились два существа, отдаленно напоминающие женщин. Одна из них, предположительно брюнетка, держала в руках два высоких сапога. Вторая, вероятно бывшая когда-то блондинкой, источала странный запах – смеси французских духов и болотной гнили. Более ничего распознать за слоем грязи было невозможно.
В этот момент из дверей мэрии – неказистого с виду особнячка девятнадцатого века – вышла молодая рыжеволосая особа. Стройная, элегантная, словом, само очарование. Она беспечно помахивала миниатюрной сумочкой на длинном ремне и безмятежно улыбалась весеннему солнцу. Сделав несколько легких уверенных шагов, она внезапно остановилась как вкопанная и округлившимися от удивления глазами уставилась на двух пугал.
– Извините, пожалуйста, – вежливо произнесло то, что держало в руках сапоги, – не подскажете, где здесь можно умыться?
Рыжеволосая попыталась осторожно отступить. Казалось, еще одно слово, и она сломя голову понесется к дверям, оглашая окрестности воплями ужаса.
– Мы уронили ключ, – вступило в разговор другое пугало, – и пришлось его вылавливать.
– А поз-з-звольте уз-з-знать, вы кто?
– Я купила тут землю. – Второе пугало неопределенно махнуло рукой куда-то в сторону реки. – Меня зовут Ксения Хомутова.
– О-о-о! Очень приятно. – Похоже, рыжеволосая была наслышана о владелице местных земель. Она решительно сделала шаг вперед и ослепительно улыбнулась Ксюше. – Карина Чилпаева, пресс-секретарь мэрии.
– Так можем мы где-нибудь привести себя в порядок? – нетерпеливо переступая с ноги на ногу, повторила свой вопрос Наталья.
– Конечно, идемте, я вас провожу. – Карина развернулась и направилась к двери.
Ксения посмотрела на подругу:
– Не очень-то удобно появляться перед мэром в таком виде.
– А у нас есть выбор? – поинтересовалась Наташа.
Ксюша пожала плечами:
– Нет, пожалуй. Идем.
Они прошлепали по коридору, свернули в какой-то закуток и оказались в уютном предбанничке.
– Здесь у нас нечто вроде тренажерного зала для сотрудников. По утрам иногда занимаются. А тут душ и сауна…
– Ну, сауной мы вряд ли воспользуемся, а вот все остальное – то что надо.
– В таком случае, я вас оставлю. Как только закончите, поднимайтесь на второй этаж, в третий кабинет. Банкет не обещаю, но кофе у меня хороший. – Снова улыбнувшись, Карина протянула Ксении ключ и вышла.
– Ты, кажется, жаловалась, что не нашла понимания со стороны мэра? – как бы невзначай заметила Наталья. – Может, стоило с другого конца налаживать отношения?
– Возможно, – согласилась Ксения, деловито стаскивая с себя отяжелевшее от воды пальто. – Но откуда мне было знать, что тут такие доброжелательные сотрудники?
Конечно, о том, чтобы полностью привести себя в порядок, нечего было и мечтать, но, по крайней мере, основную грязь удалось отчистить, насквозь промокшие вещи совместными усилиями отжать до полусухого состояния, а размазанную косметику смыть и заменить на легкий увлажняющий крем. Ксения даже прополоскала волосы, но – увы – сушить шевелюру пришлось с помощью собственного джемпера, поскольку полотенца в этом оазисе чистоты предусмотрены не были.
Наконец, условно чистые и безусловно приободренные, девушки поднялись в кабинет своей спасительницы.
На стильном низком столе в углу кабинета уже аппетитно дымился кофейник, были аккуратно расставлены маленькие фарфоровые чашечки. Мягкие кресла из натуральной светло-бежевой кожи и такой же диванчик манили поскорей принять свободную вальяжную позу. Подруги не замедлили воспользоваться этим. Ксюша заняла кресло возле камина – кстати, действующего. Видимо, администрация – бывшая или уже нынешняя – посчитала, что антураж старины наибольшим образом подходит для современного бюрократического процесса. Так или иначе, но наличие этого раритета в данном месте и в данную минуту было настоящим везением – замерзшим девушкам большего и не требовалось. Наташа устроилась с ногами на диване, тоже поближе к ласковому теплу камина – может быть, и не очень воспитанно, но все же простительно для особы, попавшей в столь сложное положение. Карина присела напротив.
Долг гостеприимства требовал не задавать лишних вопросов, и девушки поспешили сами рассказать о своих приключениях. Начала рассказ Ксения, но вскоре Наталья перехватила инициативу:
– В общем, я взяла какую-то жердину, залезла в эту лужищу и стала шарить по дну. Толку никакого, но сапоги промокли мгновенно.
– Тогда я предложила эту лужу осушить, – продолжила Ксюша. – Мы прорыли канавку и спустили воду… Пальто, конечно, можно нести на помойку, я же на колени встала, чтобы в земле копаться, и подоткнула полы.
– А зачем вы вообще туда пошли?
Наташа с Ксенией переглянулись. Стоит ли рассказать правду? Наталья решила – нет. По крайней мере пока.
– Вероятно, на нас так атмосфера подействовала, – легкомысленно пролепетала она. – Знаете, наверно, как после городского дыма пьянит чистый воздух.
Карина понимающе кивнула.
– Да, мне знакомо. Первые минуты после возвращения из Москвы тоже себя так чувствую.
Наталья поджала под себя ноги и отхлебнула кофе. Не такой, как дома, конечно, но хотя бы согревает. Хорошо бы все обошлось простудой, а не чем-нибудь похуже.
Она оглядела кабинет пресс-секретаря. Небольшой, уютный, совсем не напоминает офис деловой женщины. Нежно-розовый цвет стен, лепнина, на окнах ламбрекены. Какие-то забавные статуэтки на стеллаже, веселенькие картины на стенах – подлинники, кстати, хоть и не шедевры. Что-то из советского времени, годов шестидесятых. А вот и аквариум. Без воды. Пустой? Нет, там какое-то существо шевелится…
– Там тарантул, – проследив взгляд Натальи, сообщила Карина.
– Бррр, – поморщилась Ксю. – Я бы никогда не решилась такого завести.
– Это мизгирь, южнорусский тарантул. Почти безобидный, – успокоила Карина. – Укус не опасней, чем у шершня.
– Все равно…
Ксю резко замолчала, и Наталья догадалась, что продолжением было бы нечто, не очень лестное для тарантула и его владелицы. А ссориться с гостеприимной хозяйкой вовсе не следовало.
– Вы давно здесь обитаете? – быстро перевела она разговор на другую тему. – С предыдущим мэром работали?
– Д-да, немного, меньше месяца, – Карина смущенно покраснела. Как у всех рыжих, румянец мгновенно залил все лицо. – Он меня незадолго до смерти пригласил. Только-только начала в дела вникать, и тут такое несчастье. Спасибо, Игорь… Сергеевич не выгнал, а то сидела бы сейчас без работы.
– Жаль, что недолго, – довольно невежливо заметила Ксения. – А то бы помогли разобраться, куда мои документы делись.
– Ну, это в любом случае не в моей компетенции. А Игорь Сергеевич наверняка скоро во всем разберется.
– Уж скорей бы.
– Кстати, Карина, как вы думаете, можем мы встретиться с Игорем Сергеевичем? – спросила Наталья и поспешно добавила: – Не сейчас, конечно.
Карина хмыкнула:
– А хоть бы и сейчас, – продолжая усмехаться, она оглядела своих гостей. – У нас все же не столица. Можно и запросто…
– Нет уж! – горячо запротестовала Ксюша. – Как-нибудь в другой раз. Послезавтра, скажем, или…
Ее прервал громкий смех подруги.
Наташа представила себе, в каком виде они возникнут перед мэром, пусть даже и этого маленького городка. Она – босая, в закатанных по колено джинсах и с лохматой гривой, перетянутой резинкой, и Ксю – в хлопающей по ногам мокрой, разорванной юбке и тюрбаном из шарфа на голове. Ксения недоуменно моргнула раз-другой и вдруг, сообразив, схватилась за живот в истерическом хохоте.
– За-апросто-о-о… – давясь, простонала она.
Карина вежливо хихикнула.
Володи еще не было. При других обстоятельствах Наталья непременно расстроилась бы, но сейчас, мельком глянув на себя в зеркало – дольше рассматривать живописную грязнулю совсем не хотелось, – она лишь вздохнула: работа, работа, всегда на первом месте… Даже удивительно, что он тогда согласился вырваться в Германию.
Мысли снова вернулись к странному сооружению на склоне холма. Что же это такое?
Машинально скинув с себя безнадежно испорченные сапоги, покрытые на коленях уже подсыхающей коркой грязи джинсы, запятнанный джемпер, она включила воду, но, не в силах дождаться, пока ванна наполнится, скользнула под душ. Вода быстро струилась по телу, смывая усталость, а в голове так же стремительно струились мысли – обрывки воспоминаний.
Наташа попыталась вновь восстановить поразившую ее картину. Если смотреть снизу, из центра города, высокая крепостная стена, окружающая замок, справа обрывается, будто срезанная, а слева разрушенная сторожевая башня, словно взорванная… Взорванная? Кто ее мог взорвать? Никто. Ее и не взрывали – Наталья хорошо рассмотрела ровную кладку. Башню сразу строили как развалину. Карина ничего толком рассказать не смогла, она в этом городе всего-то без году неделя, слышала только, что стройка давно прекращена, а владелец исчез. Так это и без нее было известно. Странно, что пресс-секретарь мэра не поинтересовалась подробностями. Такая достопримечательность, а всем будто и неинтересно. А вот Ксюша сразу догадалась, что такой раритет можно очень эффектно использовать. И, конечно, не только как арт-галерею. Там целый культурный центр можно устроить. С театром, концертным залом, рестораном. И по южному склону – коттеджный поселок в соответствующем стиле. Да, пожалуй, все это быстро окупится…
Ванна заполнилась. Наталья опустилась в воду, откинула голову на мягкий белоснежный валик и погрузилась в легкую приятную дремоту.
Старинный средневековый замок на склоне горы. Внутри тихая мелодичная музыка, полумрак – лишь факелы и жаркий огонь огромного очага. На холодных каменных стенах шпалеры и красочные гобелены, они – одновременно украшение, свидетельство богатства хозяина и способ сохранить тепло. Под ногами шуршит солома. Вдоль стен – немногочисленная мебель, короба и сундуки, украшенные затейливой резьбой. Посреди зала огромные столы, расставленные в форме буквы П, вернее, доски на козлах, покрытые полотняной скатертью, между ними снуют слуги с подносами, чанами, кувшинами. Центральный стол – на возвышении. Там – хозяин с хозяйкой и самые почетные гости. Впрочем, здесь все почетны и желанны. Все – цвет рыцарства. Мужчины в коротких облегающих куртках-котарди, с многочисленными пуговицами из драгоценных камней спереди и декоративным поясом по бедрам, тапертах – жакетах, туго стянутых на талии и расходящихся веером складок на бедрах с широкими присборенными рукавами и украшенных по всем краям зубцами и фестонами. Дамы в облегающих до талии платьях, подчеркивающих покатые узкие плечи, хрупкость и красоту молодости. Остроугольные декольте, отделанные шалевыми воротниками, вырезы, кокетливо закрытые вставками из прозрачного вышитого шелка. Юбки, сзади удлиненные шлейфами. Края одежд в виде зубцов, рукава, к запястью расширяющиеся до пола. Конусообразные головные уборы с вуалями и обувь с непомерно узкими и длинными носами. Парча, бархат, эластичные сукна огненно-красного, карминового, небесно-голубого и травянисто-зеленого цветов. И огромное количество ювелирных украшений – пояса, цепи, ожерелья, пряжки, нежно позвякивающие бубенчики… Дзинь-дзинь, дзинь-дзинь…
Что так назойливо звенит?
Наталья очнулась.
– Дзинь-дзинь, дзинь-дзинь… – надрывался мобильник.
Володя!
– Наташенька, прости! Вынужден был задержаться. Но уже лечу. Через двадцать минут буду у тебя.
– Жду тебя, милый! – сонно промурлыкала она и снова погрузилась в грезу.
Но чудесное видение уже не возвращалось. Его сменил сонм каких-то темных образов, настойчиво влекущих через бесконечный лабиринт в черную бездну.
Наталья вздрогнула, окончательно просыпаясь. Сколько времени прошло?
Она выскочила из ванной, быстро замотала полотенцем голову, накинула халат, босиком побежала в гардеробную, оставляя на полу мокрые изящные отпечатки.
Первый радостно-идиллический сон подсказал идею наряда. Наталья распахнула шкаф и, не задумываясь, схватила пурпурное платье от Ольги Русан – открытые плечи, узкий бархатный корсет, украшенный вышивкой и стразами, широкая шелковая юбка. Она почти бегом направилась в спальню, кинула платье на кресло, присела к туалетному столику, нанесла макияж. Сбросила халат, натянула тонкие черные чулки…
Дверь отворилась.
Володя медленно опустил букет темно-красных роз. Словно во сне, спотыкаясь, подошел к Наташе, опустился на колени, обнял, прижался щекой к нежной смуглой коже, осторожно коснулся губами. Раз, другой… Поцелуи становились все жарче и настойчивей.
Наталья отвечала ему… Владимир подхватил ее, почти без усилий поднялся и перенес к кровати.
– Сегодня год с того дня, как мы впервые встретились, – еле внятно пробормотал он, осторожно опуская ее, опускаясь рядом и расстегивая рубашку. – Я заказал столик… Но потом…
Наталья почти не слышала слов; она обвила Володю руками, прижалась, что есть сил, оторвалась на мгновение и стала стаскивать с него одежду.
Его губы и пальцы скользили по шелковистой поверхности кожи, стремясь насладиться каждым потаенным уголком. Аромат желанной женщины сводил его с ума. Наталья откинулась на подушку, подставляя тело под поцелуи, как под струи теплого дождя. Она испытывала невиданное наслаждение, когда Володины губы пробегали по ее шее, опускались к груди, скользили по животу, вдоль стройных ног и вновь поднимались вверх. Она умирала от любви к нему, к его нежным и чутким рукам, к его горячей коже, к его сияющим глазам, в которых горели любовь и страсть. Хотелось забыть обо всем, потому что впереди только счастье, и нет ничего, кроме любви и счастья, и так будет всегда, а время перестанет иметь значение…
Наташа выгнулась в предвкушении долгожданной близости. И потолок распахнулся, становясь небом, а время превратилось в вечность, и двое стали одним целым. Они потеряли чувство реальности, потому что не было вокруг ни большого города, ни стен квартиры, ничего не было, были только они и бесконечность любви…
Безмятежно улыбнувшись, Наталья перекатилась на бок и посмотрела на Володю.
– Прости. Я совсем забыла…
Она резко вскочила с постели и выбежала из комнаты. Владимир удивленно посмотрел ей вслед, но не прошло и минуты, как она вернулась назад, держа в руках небольшой футляр.
– Это тебе.
На руку легко скользнул и защелкнулся браслет Patek Philippe.
– «От отца к сыну», – улыбнулся Владимир. – Это намек?
– Может быть… – в тон ему ответила Наталья.
– Тогда посмотри, пожалуйста, в правом верхнем кармане пиджака, – с подчеркнутым безразличием предложил он.
– Damiani! – счастливо рассмеялась Наташа, надевая на тонкий пальчик изящное черно-белое кольцо, не в силах оторвать восхищенный взгляд от переливающихся бриллиантовых искр на руке. Ни одна женщина не в силах устоять перед такими украшениями. Впрочем, таких женщин и не существует. Каждая хочет всегда быть самой лучшей, самой красивой и любимой. А Дамиани знает толк в земных наслаждениях и пытается передать это весьма полезное знание в своих украшениях. Это своего рода эпикурейская философия.
О проекте
О подписке