Воодушевленная первыми личностными достижениями и учебой в институте, я пришла работать в детский сад. И меня взяли на должность психолога, хотя документа, подтверждающего это право, у меня еще не было. Вопреки ожиданиям заведующей, я стала заниматься больше родителями, чем детьми. Передо мной, в моем кабинете, плакали великовозрастные девочки и признались в своей растерянности выросшие мальчики. А где-то этажом ниже, в группах нервно сосали пальчики, капризничали, устраивали истерики или смотрели безучастно в окошко их «последние куклы». На все вопросы «Что мне делать?» я отвечала вопросом: «А как вы думаете, что с ним происходит?». И очень часто люди начинали отвечать: «Когда я был маленьким….». Оказалось, что тропинка к собственному детству не заросла, что детские ощущения, мысли, восприятие остаются в памяти навсегда и являются не только «прошлым», но и «настоящим».

Я сделала первый в своей жизни тренинг – для родителей. В отличии от своих коллег не обучала, как себя вести с детьми, а заставляла думать и чувствовать. Интуитивно нащупывала методы, от чего-то отказывалась, что-то присваивала, что-то изобретала. Мой собственный Внутренний Ребенок перестал плакать и жаловаться, и стал моим советчиком. Я ловила себя на внутренних диалогах, и это уже не пугало, как прежде, а стало, напротив, моментом откровения. Все мои клиенты того периода приходили с похожими проблемами. И все эти проблемы очень быстро выводили нас на детство. Сейчас я понимаю, что мудрость жизни состоит в неслучайности каждой встречи, и каждому клиенту свой психолог, и каждому тренеру свой участник, но тогда меня это удивляло. Почему именно ко мне приходят именно эти люди?!

Её пробовали лечить антидепрессантами – стало еще хуже. Родные всерьез не принимают, подруги считают, что «с жиру бесится». А ей ужасно плохо, и описать эту «плохость» нелегко. Она сидит напротив и говорит уже второй час. Суть рассказа: «мне страшно!» Боже, почему она пришла ко мне, со мной тоже недавно было подобное!? Я спрашиваю: «А какой он – твой страх?». Она начинает описывать сразу же, не задумываясь: «Такая овальная коробочка, коричневого цвета, очень похожа на грецкий орех, с прожилками. И от неё отходит длинная, тонкая ниточка. Там, внутри живет страх». Я предлагаю ей стать своим страхом, превратиться в него. Она ложится на ковер, сворачивается калачиком… Я в шоке – коробочка, прожилки, ниточка, она – в позе эмбриона… Твой страх возник раньше, чем ты появилась на свет. Это внутриутробный страх…

Когда я впервые пришла в институт с предложением вести тренинг «Диалоги с Внутренним Ребенком», никто не понял, о чем идет речь. Были даже предположения, что это тренинг для беременных. Пришлось написать не только подробную программу, но и статью. И на первом же тренинге – аншлаг, 23 человека! Временами меня охватывал ужас, хотелось тихо выйти из зала и не возвращаться. Но все чаще и чаще возникало состояние спокойствия и уверенности, что все происходящее – очень правильно и важно. Сейчас я могу судить о своих ошибках и промахах, недоработках и даже возмущаться своей самонадеянности. Но я ни о чем не жалею, этот этап надо было пройти. Надо было научиться брать на себя ответственность – я научилась быть Взрослой. Пазлы моей профессиональной и личностной картины сложились. Все три роли – Ребенка, Родителя и Взрослого – обрели свои очертания, окрепли и научились вести диалог. Случается, что мой Ребенок начинает капризничать и предъявлять претензии, но все чаще я вижу его деятельным и активным. Он подсовывает мне все новые и новые идеи, и я очень легко поддаюсь на его уговоры. Несколько раз я порывалась закрыть тему, говорила: «С детством я больше не работаю». Но, как оказалось, в работе с этой темой нет глаголов совершенного вида – можно «идти, расти, делать», но невозможно прийти и поставить точку. Всю жизнь мы находимся в пути, приближаясь к себе настоящему. И то, что было утеряно, возвращается к нам понемножку, крупицами. А наградой становится сам процесс.

ДВА РЕБЕНКА В СТРУКТУРЕ ПСИХИКИ

Психоаналитический термин «Внутренний Ребенок» традиционно связывают с именем Карла Густава Юнга. Помню, как впечатлил меня биографический факт о том, что ученый нашел выход из кризиса в детской игре – постройке города из песка. Как этот, уже пожилой человек, отрабатывал «смену» на своей импровизированной стройке, преодолевая сомнения, стыд и веря в ценность происходящего. Когда постройка была закончена, ученый создал главный труда своей жизни – учения об архетипах. Одним из них стал архетип Внутреннего Ребенка.

Юнг обратил внимание на то, что в мифах и сказках Ребенку нередко отводится роль спасителя. Точно так же в жизни любого взрослого человека наступает период, когда он вынужден обратиться к своим детским переживаниями и спасти свое настоящее. Работа с Внутренним ребенком – это не столько возвращение в прошлое, сколько выстраивание своего будущего. Признать и исцелить своего Ребенка – означает раскрыть свою внутреннюю сущность, спонтанность, творческий потенциал.

Эта тема прозвучала в исследованиях Эриксона и Адлера, Эрика Берна, Эллиса Миллера, Дональда Уинникотта. Концепция Ребенка внутри себя является уже общепризнанной и стала частью нашей культуры. За взрослыми признано право играть, творить, ошибаться, проявлять различные чувства. Возвращение к естественности – показатель психологического здоровья.

Истинная сущность или Божественный Ребенок — это то, чем мы на самом деле являемся. Те лучшие качества личности, которые заложены в нас, которые мы получили в наследство от предков, как золотой запас. Наш Божественный Ребенок выразителен и обладает яркой индивидуальностью. Вся жизнь для него – увлекательная игра, а трудности и проблемы – лишь препятствия на пути, которые надо преодолеть. Для этого Ребенок проявляет изобретательность и упорство. Ему просто необходимо получать удовольствие от процесса жизни. Он по- здоровому потворствует себе и искренне рад заботе и любви. Он несет себя, как подарок этому миру и ощущает свою взаимосвязь со Вселенной. Доверчивость и открытость чувствам делают Ребенка ранимым и уязвимым, но это скорее его сила, чем слабость. Только открытые системы способны выживать и развиваться – это всеобщий закон природы.

Если вы захотите увидеть живое воплощение Божественного Ребенка, вам придется очень сильно постараться. Такие дети вызывают не только восхищение окружающих, но и протест, возмущение, желание «воспитать» и подчинить правилам. Они очень неудобны для социума.

В детский сад приехали цирковые артисты. В назначенный час воспитатели привели в зал детей и усадили на стульчики – каждая группа на свой ряд. Одному мальчику было плохо видно, и он постоянно приподнимался. Воспитательница одергивала его и требовала сесть на место. Тогда малыш просто сел на пол возле стены – там он все видел и никому не мешал. Взрослые велели ему вернуться на свой стул. Он опять «переполз» ближе, договорившись с девочкой на первом ряду, что он сядет вместе с ней. Этот маневр остался незамеченным, но ребенок так искренне радовался и громко смеялся над выступлением клоунов, что разгневанная воспитательница схватила его и посадила рядом с собой. Она требовала тишины и спокойствия, но ребенок, поглощенный представлением, просто не мог это сделать. Наконец началось выступление дрессировщика. Он показывал номер с собачками. Одна собака никак не хотела идти на передних лапках, и артист стал постукивать её палочкой по животу. Собачка сопротивлялась, спотыкалась и падала, и удары становились все сильнее. Мальчик закричал: «Не бейте её, ей же больно! Она не хочет ходить на передних лапках…». Воспитательница схватила ребенка за руку и с силой вытащила из зала.

Наш Божественный Ребенок не в силах противостоять реалиям жизни. Он слишком совершенен для этого несовершенного мира. И на смену ему приходит Раненный (стратегический) Ребенок. Но Истинная сущность не исчезает. Она ждет нашего взросления, нашей мудрости и смелости – того времени, когда мы опять позволим ей проявиться.

Ложная сущность или Раненый Ребенок – то, чем мы научились прикрываться. Это наша реакция приспособления, стратегия выживания. Когда-то, угождая социуму и родителям, мы начали притворяться и потом так привыкли, что разучились быть естественными. Раненый Ребенок может быть излишне агрессивен и упрям, а может быть пассивен и равнодушен. Он постоянно ждет подвоха и готов приспособиться к любым условиям – только дайте знать, каким вы хотите меня видеть?! Он верит в то, что недостаточно хорош и пытается стать лучше всеми силами. Все ради того, чтобы добиться любви. В свою очередь, он готов сам любить только при условии. Раненый Ребенок скрывает, прячет или отрицает свои чувства. Он завистлив, критичен, стыдлив, стремится обвинять и испытывает боль одиночества. Его приучили, что ценен только результат, и он разучился радоваться процессу. В той или иной степени Раненый Ребенок присутствует в каждом из нас и проявляется чаще, чем мы думаем. Иногда он настолько овладевает нашей жизнью, что мы перестаем совершать взрослые поступки и нести ответственность. Или, напротив, превращаем всю свою жизнь в рутинное, серьезное мероприятие, не позволяя себе расслабляться и получать удовольствие – «назло врагам, на радость маме».

А начинается все со стремления взрослых подогнать ребенка под какой-нибудь стандарт, который в их представлении является правильным.

В детстве меня всем ставили в пример. Меня любили воспитатели, учителя, вожатые. Я всегда стремилась быть во всем первой – мои рисунки висели на выставке, я лучше всех пела и читала стихи, раньше, чем сверстники научилась читать и писать. У меня было много домашних обязанностей, и соседки восхищенно говорили маме, какая у неё растет помощница. А мама вела себя со мной, как со взрослым человеком – не наказывала, не ругала, но и никогда не хвалила, а тем более не ласкала. Она была занята уходом за младшей сестрой и работой. Так я и росла – серьезной, ответственной, но грустной и усталой девочкой. Уже в детстве я поняла, что жизнь тяжела и радостей в ней мало.

Путь к Божественному Ребенку лежит через исцеление Раненого Ребенка. На это могут уйти годы. Травмы детства оставляют глубокие раны.