1. Путевка

Как только отец вошел в квартиру, Юлька сразу поняла: сейчас начнется раздача праздничных слонов. Нет-нет, не буквально, конечно. Слона, даже самого маленького, затащить на площадку восьмого этажа весьма затруднительно.

Праздничный слон – это, если хотите, грандиозный подарок, по мнению отца, разумеется. Юлька редко разделяла его мнение, как, впрочем, и Юлькина мама. Потому что папины подарки – это нечто совсем особенное.

В последний раз, например, он, получив премию, решил порадовать своих домочадцев ремонтом!

Мама хотела всего-навсего побелить кухню да поменять унитазный бачок. Кухню Юлька побелила. А вот насчет бачка – увы. Чтоб поменять его, требовались как минимум мужские руки. Как максимум – деньги. Деньги в семье водились не часто. Отец работал инженером на авиационном заводе, мама – экономистом. Каждая покупка в семье всегда горячо обсуждалась. Это когда денег не было. Но иногда… Иногда отец получал премии.

Представьте себе, живете вы, никого не трогаете, все вас, в общем, устраивает, ну, бачок надо бы поменять. И вдруг!

В квартире появляется раздувающийся от важности папа, а с ним бригада таджиков, мастер и договор, свежеподписанный. Причем все это происходит зимой. А отступать некуда. Точнее, отступать надо срочно. Потому что рабочие деловито снуют по квартире, мастер все время что-то замеряет и периодически интересуется, когда же хозяева съедут и освободят площадь под фронт работ.

Семейство, не приходя в сознание, перебирается к бабушке и долго толчется в однокомнатной квартире, пока таджики уничтожают то, что когда-то считалось Юлькиным жилищем, домом, который крепость.

– Как ты мог! – кричала мама, когда пришла в себя.

– Ты же хотела ремонт? – удивлялся папа.

– Я хотела только бачок!

– Ну и что? Одно другому не мешает, – он обижался, – в нашем сарае жить невозможно. Ремонта не было с момента основания дома! Мы же интеллигентные люди!

– Да плевать мне на твою интеллигентность! – бушевала мама. – У ребенка нет куртки, у меня развалилась обувь! Ты сам похож на бомжа!

– Не преувеличивай. – Но было видно, что папа растерялся.

– Я преувеличиваю? Я преуменьшаю! – не унималась мама.

А потом, когда все страшное уже случилось, родители несколько раз подавали на развод, бабушку увозила реанимация, Юльку чуть не исключили из школы… и так далее. Короче говоря, ближе к весне измученное семейство возвратилось в гулкую, пустую квартиру, с сырыми стенами, отваливающимися кусками известки в ванной, шатающимися розетками и пузырящейся краской. Мама тихо стонала. Папа с друзьями таскал из подвала и гаража расшатанную мебель, мама и Юлька долго не могли разобраться в своих вещах и до самого лета существовали на узлах, как на вокзале. Летом они все перекрасили и кое-как прилепили отставшую плитку в ванной.

Вот такой вот слон. Праздничный.

После своих грандиозных подарков папа затихал на некоторое время, точнее, до следующих денег.

Вот и теперь Юлька стояла в прихожей, смотрела на напыщенного отца и понимала: «Сейчас что-то будет!»

Мама тоже стояла, сложив на груди руки. Взгляд суровый, она готовилась отражать нападение.

– Девочки! – Важно провозгласил папа. – У меня для вас очень хорошие новости!

– Никаких ремонтов! – воскликнула мама.

Папа фыркнул возмущенно:

– Оленька, ремонт мы делали в прошлом году, при чем здесь вообще ремонт?!

– Что ты еще задумал?! – ужаснулась мама.

Юльку всегда удивляло, как они уживаются. Родители совершенно не совпадали. Если папа говорил «да», мама тут же перебивала его: «Нет». Папа терпеть не мог сквозняки, а мама всегда открывала окна. Они даже спали в разных комнатах. «Я не могу спать, когда на мне сугроб из снега», – жаловался папа.

– Я купил путевку! – сообщил папа.

– Что?! – мамино лицо стало покрываться красными пятнами. Признак крайнего возмущения.

– Ты погоди ругаться, Ольга, – спохватился папа, – ты послушай! Я купил путевку в санаторий для Юли.

– Что?! – настала очередь возмущаться Юльке. – Какой еще санаторий?! Я что, больная?! Мам, скажи ему!

Она с надеждой повернулась к маме и опешила. Мама смотрела на нее задумчиво и спокойно.

– Да, в санаторий! – продолжил папа. – Юля часто болеет всякими простудными заболеваниями, а у нас как раз сегодня появились путевки в специальный санаторий для детей с хроническими заболеваниями дыхательных путей. Я взял.

– Да, пожалуй, – медленно произнесла мама.

Юлька не поверила своим ушам:

– Мам, да ты чего?

– Ничего, – отозвалась мама, – это ты правильно сделал, – сказала она отцу.

Тот, конечно, расцвел. А Юлька, возмущенная таким нежданным родительским единодушием, заявила:

– Вот сам и езжай в свой санаторий. А у меня тренировки! Ясно?

Мама кивнула, подхватила отца под руку и увлекла на кухню. Юлька осталась одна в прихожей, в состоянии, близком к шоку.

– Вот это папочка! Вот это удружил! И мама хороша! Нечего сказать!

Юлька возмущенно фыркнула и невольно бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Она увидела худенькую, длинноногую девчонку, белокожую, с короткими встопорщенными волосами и колючими серыми глазами. Машинально поправила особенно лихой вихор, правда, без особого успеха. Вихор так и вихрился как ни в чем не бывало. Упрямый. Как сама Юлька.

«Ладно, это мы еще посмотрим, кто куда поедет», – думала девочка, врываясь на кухню. Родители сидели за столом: две идиллически склоненные головы.

«Спелись!» – возмутилась Юлька.

– Что это вы тут рассматриваете? – ехидно спросила она.

Мама подняла голову и спокойно ответила:

– Твою путевку.

– Как интересно! – Юлька сложила руки на груди и с вызовом спросила: – Без меня меня женили? От-лич-но! Теперь, значит, свяжете по рукам и ногам и отправите багажом?!

– Дочь, ну зачем ты так?

Отец даже побледнел от огорчения:

– Это прекрасная путевка!

– Юлька, ты же хотела на море? – перебила мама.

Юлька, готовая отстаивать свою свободу до победного конца, осеклась:

– На море?

– Ну да, папа купил путевку в санаторий, он находится в Анапе, а это на Черном море.

– Анапа?!

Вот это да! Пришел Юлькин черед краснеть, а потом бледнеть. Она еще ни разу за все свои четырнадцать лет не была на море. Она видела разные моря и океаны по телевизору, в журналах, читала о море, мечтала о море. Но мечта казалась ей несбыточной. Ну, может, когда-нибудь, когда она вырастет и уедет из родного города… Когда она будет работать и зарабатывать большие деньги. Вот тогда…

И вдруг! Подумать только! Ни с того ни с сего папа по какой-то неведомой Юльке причине купил путевку!

У Юльки зачесались уголки глаз. Верный признак того, что она готова заплакать. Но она тут же одернула себя.

– Стоп! – сказала она. – Когда ехать?

Папа мгновенно расплылся в улыбке:

– Я же говорю! Путевка на два месяца! Представь, ты сможешь там же и в школу ходить. Без отрыва от производства, так сказать. И что важно! От нашего края поедет целая группа ребят. Так что тебе не будет скучно. Конечно, все дети разного возраста, поэтому вы будете заниматься отдельно. Но, я считаю, с группой всегда легче и удобнее.

Юлька слушала его и хмурилась. Ну да, с группой удобно. Она привыкла к сборам, соревнованиям, тренировкам…

Тренировки!

– Папа, ты сказал – всю четверть?! – ужаснулась она.

– Да, а что? – не понял папа.

– Да ты что! Это же не реально. Я выпаду из графика! Потеряю форму! У нас же командные соревнования! Я не могу подвести тренера и ребят!

– Ой, ой, зачастила! – отмахнулась мама. – Твоего тренера я беру на себя, не волнуйся. А насчет тренировок, вот, здесь написано, что в санатории есть все необходимое для занятий спортом. К тому же свой песчаный пляж, аж четыреста метров! Как я тебе завидую, Юлька!

Юлька молча пододвинула табурет и уселась на него:

– Когда ехать? – спросила угрюмо.

– В начале апреля, – радостно сообщил отец.

– Час от часу не легче! – возмутилась Юлька. – В апреле холодрыга! Я даже искупаться не смогу!

И тут родители снова проявили единодушие:

– Да ты что, – на два голос запели они, – это же Черноморское побережье! Там в апреле просто рай! И искупаться успеешь, в апреле вода, конечно, еще холодная, но в мае точно будешь плавать.

Юлька зажала уши ладонями:

– Ладно, ладно! Я вам верю!

Она слезла с табурета и взяла со стола путевку, проспект, памятку и еще какие-то бумаги:

– Пойду изучу, – заявила она и покинула кухню.