ПЕРВЫЙ УРОК

Утром следующего дня, в умывальной комнате тот жирный мальчик брызнул из железной трубки, которую тут называли краном, струёй воды в сторону новичка. Он промазал, а Костя с ловкостью рыси отскочил на безопасное расстояние, но драться с толстяком не стал. Толстяк же показал ему жирный кулак, и драться тоже не полез. После завтрака в большой столовой, за малышами во двор детского дома приехал, остроносый синенький, автобус. Такой же, как оставленный дома игрушечный автомобиль из потрескавшейся и облупившейся от старости фанеры, и тоже синего цвета. Костя в настоящей жизни никогда таких машин не видел. Ему показалось, что старый фанерный автомобиль вдруг увеличился, стал большим-пребольшим и приехал только за ним, Костей, чтобы отвезти его домой, но дети наперегонки полезли в открытую дверь автобуса, оттолкнув новичка в сторону.

В новой одежде, в новых ботиночках, которые поблёскивали из-под наглаженных штанишек, показываясь при каждом шаге своими блестящими бочками, с большим новым портфелем в руках, он последовал за остальными, но свободных «сидячих» мест в салоне автобуса уже не было. Какая-то необычно красивая девочка подозвала его к себе, строго приказала:

– Садись со мной, я тебе место заняла! – И похлопала маленькой ладошкой по свободному месту на двойном сидении. Костя даже оробел – сама королевна из тридесятого царства его усадила рядом с собой! – Я тебя уже видела. Теперь ты всегда будешь моей парой, понял?

Она больше ничего не сказала, но её звонкий голосок всю дорогу звенел в его ушах. Всю дорогу до школы он старательно рассматривал красивую королевну, и последовал за ней, когда дети выпрыгнули из остановившегося автобуса, крича, о том, что приехали. У дверей класса Костя притормозил, испугался, а дети с победными криками, обминая его, вбегали в просторную комнату, сплошь заставленную громоздкими и необычными деревянными столами, шумно бросали портфели на наклонённые поверхности этих странных столов, именуемых партами. Никто из детей даже не взглянул в его сторону. Костя растерянно заглядывал в комнату и не решался войти. Даже та красивая девочка убежала от него, смешавшись с орущей толпой детворы, и Костя не мог найти её среди орущих и дерущихся детей. Дрались между собой, визжали и смеялись все дети в большой комнате, а он остался стоять у двери в одиночестве, слухом иногда вылавливая выкрикнутые в азарте слова. Он снова был совсем один, совсем никому не нужен. Он уже знал, как называются эти наклонные столы, занявшие всё пространство огромной комнаты. Он слышал, как дети называли их партами, а потом и сам догадался.

У них, в старой школе, столы были совсем другими, и комната, в которой учились дети в его старой жизни, была значительно меньше и темнее. В ней было всего одно маленькое окошко, а детей в комнате умещалось всего девять человек. Единственное окно в той классной комнате взрослые не разрешали открывать никогда. Ещё была большая печка в углу, которую тётка Глашка периодически подтапливала, чтобы дети не замерзали в самые лютые холода.

В это первое, и уже жаркое утро, теперь уже, новой жизни, ему впервые предстояло войти в свой новый первый класс, но он стоял у двери и не решался сделать первый шаг навстречу неизвестности. До тошноты пугали резкие перемены, и он продолжал растерянно оглядываться по сторонам, и снова не видел свободных мест. Детей было совсем не десять. Никто из них не сидел на месте, и Костя не мог их сосчитать, а солнце слепило глаза, как вчера в учительской в детском доме. Его никто не звал. Он ничего вокруг не видел, кроме скачущих, орущих, визжащих, разгорячённых игрой мальчишек и девчонок. Даже разобрать, где, кто, не удавалось. Поэтому, он и стоял молча у двери, дожидаясь конца странностям. Вскоре надсадно и очень громко прозвенел, первый в его жизни, громкий звонок. Он вздрогнул от неожиданно громкого звука, резавшего слух. Даже уши заложило от такого могучего звона. Бросив портфель на пол, Костя закрыл уши ладошками, но не убежал. Ему стало интересно, что же будет дальше…

В их старой школе тётка Глашка, возвещая о начале или конце урока, звякала медным колокольчиком, который часто терялся, или украдался, и тогда уроки продлевались на неопределённое время, пока всем миром искали затерявшийся колокольчик.

Сейчас всё было по-другому: звонок, волшебным образом, звонил сам, никто по коридору с медным колокольчиком не бегал, а в класс вошла всё та же тётя, Тамара Андреевна, с какой-то большой книжкой в руках.

Костя так и стоял у дверей, не решаясь войти в бушующий класс. Тамара Андреевна слегка подтолкнула его, жестом приглашая войти внутрь большой, светлой комнаты, именуемой классом.

– Де-ти, ти-хо! Училка в классе! – вдруг протяжно заверещал кто-то из детей. Костя не понял, кто кричал, девочка, или мальчик. Дети мгновенно притихли и разбежались по своим местам. Только он так и остался, одиноко стоять у дверей класса.

– Здравствуйте, дети, садитесь. Костя, и ты садись… Ах, да, ты ещё наших порядков не знаешь. Дети, у нас – новый ученик. Его зовут Костя Иволгин, и он теперь будет учиться в вашем классе. Прошу любить и жаловать. Славик, собери свою сумку, и пересядь к Антону. Костя сядет на твоё место, рядом с Соней. Костя, теперь это – твоё место. Садись.

– Буратин он, а не Иволгин! Я не хочу сидеть с Антоном! – возмущённо воскликнул Славик.

– Ничего, это пойдёт тебе на пользу. Через «не хочу» постарайся. Быстренько собирайся, не задерживай нас. А ты, Костя, подбери свой портфель и занимай место на первой парте первого ряда, рядом с Соней, – строго приказала Тамара Андреевна.

Недовольный решением учительницы, толстый Славик, вчерашний противник Кости по драке в палате спального корпуса детского дома, нехотя вылез из-за парты, громко хлопнул откидной крышкой, и, демонстративно, с невероятным грохотом, потащил свой портфель по полу, до парты, на которую указала учительница. Так вредный толстяк выразил свой протест, несогласие с решением учительницы, а по дороге, так, чтобы она не увидала, хулиган внушительно покачал кулаком своему вчерашнему противнику. Костя не понял жеста, адресованного ему Славиком, до перемены, когда мальчишки схватились в неравном бою в коридоре. А пока Костя несмело сел на указанное место за первой партой, и поставил свой новенький портфель, сверкавший отполированной кожей, на столешницу парты. Портфель, уверенно и нахально, пополз вниз, чтобы с грохотом свалиться на пол. Костя едва успел его подхватить. У него такой драгоценности, как настоящий новенький и такой красивый портфель, дома и в помине не водилось. До приезда в детский дом, он и не подозревал, что такие восхитительные портфели бывают на свете. Всё, на что мог рассчитывать первоклассник в его деревне – это полотняный мешок на шлейке, сшитый вручную из мешковины, или, пришедшая в негодность, хозяйственная сумка. У Кости был старый выгоревший от долгой службы мешок, с которым ещё, совсем давно, ещё его старшая сестра начинала ходить в школу. Так говорила бабушка.

За долгие годы службы, мешок износился, и прохудился, до огромных дыр во многих местах, но бабушка наставила ярких заплат на самые дырявые дырки. С такой пёстрой обновой в первый день своего первого учебного года Костя и пошёл в первый класс, в свою районную школу.

Там, дома, у них мешки ценились по количеству ярких заплат, и мешок Кости выигрывал их множеством и пестротой.

Здесь же, в детском доме, вчера ему выдали новенький, слегка запылившийся большой портфель, в который поместились все книжки и тетрадки, и ещё было много свободного места, куда можно было запихнуть своего безликого солдата, но тот остался дома на крыльце.

Сейчас этот новый, вредный портфель безжалостно сползал вниз, по наклонной поверхности парты, норовя упасть на пол. Костя не знал, что сделать с красивым портфелем, чтобы прекратить неудобное его сползание. Было очень неловко и стыдно, но портфель упрямо сунулся вниз и скрипел. Как ни старался придержать Костя свой портфель, негодник, всё равно, нахально лез, куда хотел. Костя периодически отпихивал его вверх, и совсем не обращал внимания на скрежетание портфеля о парту, и недовольство тех, кто его окружал.

Неожиданно Костя услышал тихий язвительный смешок рядом с собой. Оглянулся, и обомлел… Рядом с ним за партой сидела та же красивая девочка, что пригласила его сесть на её сидение в странном синеньком автобусе. Королевна из тридесятого царства сидела рядом с ним, за одной партой, и почему-то смеялась!

Теперь ему удалось лучше рассмотреть эту девочку. С громадными коричневыми бантами в тёмных волосах и с ярко-белым воротничком на коричневом форменном платье, девочка была ослепительно хороша. Костя даже задохнулся от восторга. Он никогда не видел таких лент, и девочки такой красивой тоже не видел никогда. Девочки в его старом классе тоже заплетали волосы в косы, но вплетали в них тряпочные ленты, оторванные от прохудившейся одежды.

Те девочки были совсем не похожи на эту утончённую кукольную красавицу, так похожую на королевну из тридесятого царства из второй сказки. Нет, таких лент он никогда не видел. И такой красивой девочки ему встречать не приходилось…

– Ты чего?! – настороженно и совсем громко спросил Костя.

– Т-ссс… – сделав огромными, свои большие и красивые глаза, приложила девочка указательный пальчик к ярким, розовым губкам, – Я – ничего, я – Соня, а ты – глупый Буратин! – тихо рассмеялась девочка.

– Соня-засоня! – сердито буркнул в ответ Костя и отвернулся от девочки, в который раз, поправляя сползавший портфель. Он не хотел ни грубить, ни отворачиваться. Он хотел, не отрываясь, рассматривать красивое личико, но девочка посмела смеяться над ним! Над сказочным героем-победителем, рыцарем из второй сказки, смеяться было недопустимо! А портфель всё сползал и сползал на колени, снова норовя с грохотом свалиться на пол.

– Костя, положи портфель под парту, или подвесь его на крючок сбоку. Подними крышку и посмотри, там имеется отделение специально для твоего нового портфеля, а с боку парты есть крючок. Посмотри внимательнее, – сказала Тамара Андреевна, и продолжила рассказ о букве «К» и о словах, которые начинаются с этой буквы. Урок был посвящён повторению и закреплению пройденного материала. – Дети, а кто-нибудь из вас помнит, какие слова начинаются на букву «К»?

– Ко-ко-ко! – вдруг громко, и очень похоже, закудахтал Костя, весьма точно подражая курицам в бабушкином сарае. Он не понял, почему все дети подняли руки вверх, он хотел сказать, и сказал. Первым сказал!.. Класс мгновенно отреагировал на реплику, и дружно взорвался громким весёлым смехом. Тамаре Андреевне стоило большого труда утихомирить ребят, и самой не расхохотаться.

Костя не понимал, почему смеются дети, и вместе с ними весело хохочет Тамара Андреевна. Они, что, никогда курей не видели, и не слышали, как кудахчет наседка?! В его деревне курицы именно так и кудахтали. А разве бывает иначе?! Он сказал то, что знал, и руку не дёр вверх к потолку, чтобы его заметили и оценили. Он знал, потому и сказал. Он был уверен в правильности своих знаний. Он мог бы ещё и прокукукать кукушкой и прококовать тетеревом, но решил больше не лезть вперёд. «Пусть сами скажут, что знают, а я знаю, что я знаю…», подумал он.

– Знаешь, Костя, а ты правильно подметил. Курочка произносит свою речь именно так. Молодец. Сегодня у тебя первая хорошая отметка. А теперь давайте прочтём, что же написано в букваре на страничке с буквой «К». Читай, Костя, – отсмеявшись, предложила Тамара Андреевна.

Букварь у Кости был аккуратно уложен в новенький портфель, который выдали ему вчера, а портфель лежал под партой. Громко хлопнув крышкой, Костя полез под парту за портфелем, чтобы достать из него букварь.

– Вылезай! На, читай! – шёпотом почти выкрикнула Соня, и сильно пнула мальчишку коленкой в бок. Костя совсем завалился под парту, и не знал, как оттуда выбраться, а девочка, тем временем, подсунула свою книгу ему под нос. Он был смущён, но благодарен девочке-королевне, которая так заботливо предложила свой учебник герою-рыцарю. Поблагодарить благодетельницу он так и не смог, не успел, не осмелился. Ему надо было что-то говорить, а что, он не знал. Буквы расползались, расплывались перед глазами. Он не мог разобрать ни одного слова в книге, которую подсунула Соня. Он, до сих пор, совсем не умел читать. На память запоминал то, о чём по вечерам читала ему бабушка в книжке сказок, но сам так и не осилил чтение… Тамара Андреевна всё поняла, и не стала стыдить отстающего ученика.

– Хорошо, Костя, садись. После уроков зайдёшь в учительскую. Там и поговорим. Ладно? Вылезай из-под парты и садись. Садись и послушай… – примирительно сказала Тамара Андреевна, едва сдерживая весёлый смех. Усадив Костю на место, учительница успокоила разбушевавшийся весельем класс, и продолжила урок.

До учительской в тот день Костя так и не дошёл. И уроков в тот день у него больше не случилось. Новая драка, на первой же перемене, была кровавой и беспощадной. Костю безжалостно били, он яростно отвечал на удары, а потом наносил свои, такие, которым научился у братьев ещё дома.

Его противник, жирный Славик, сначала не сдавался, а потом, после точного удара красивым ботинком Кости в живот, вдруг согнулся пополам, и с оглушительным рёвом куда-то убежал. Костя не стал преследовать врага. Пусть бежит с поля боя, решил он.

Не побежал он за Славиком ещё и потому, что у него из носа ручьём текла кровь, безжалостно пачкая НОВУЮ, красивую, такую белую рубашку, в которую его вчера нарядили тёти, когда вывели из помоечной комнаты.